— Я ищу Сару Толли, — сказала Лаура. — Полагаю, я не ошиблась? Она живет здесь?

— Я вызову к вам ее помощницу. — Дежурная кивком головы указала на вестибюль. — Присядьте.

Лаура опустилась на край одного из массивных кресел, и через несколько минут перед ней появилась молодая плотная женщина в длинном платье с цветочным рисунком.

— Вы приехали, чтобы увидеться с Сарой? — спросила она. В ее голосе слышалось явное удивление.

— Да, — ответила Лаура. — Меня зовут Лаура Брендон. На самом деле я с ней незнакома… Она была другом моего отца, который недавно умер. Папа просил меня навестить ее.

Женщина опустилась в кресло рядом с Лаурой. В ней все было округлым: тело, лицо, очки в тонкой металлической оправе, даже нос-пуговка.

— Меня зовут Кэролин, я присматриваю за Сарой, — представилась она. — Должна признаться, что меня все это чрезвычайно удивляет. Никто и никогда не навещает Сару.

— Мой отец наверняка бывал у нее, — возразила Лаура. — Вспомните, его звали Карл Брендон, очень худой, высокий, за семьдесят…

Кэролин прервала ее, покачав головой.

— Никто и никогда не навещал Сару. Иначе я бы знала об этом.

— Но тогда я просто ничего не понимаю. — Лаура увидела отражение своего удивленного лица в стеклах очков Кэролин. — Не могли бы вы рассказать мне о ней? Сколько ей лет?

— Саре семьдесят пять. У нее начальная стадия болезни Альцгеймера.

Лаура откинулась на спинку кресла.

— Я не знала.

— Миссис Толли в отличной физической форме для своего возраста, — продолжала Кэролин. — Она до сих пор плавает в нашем бассейне. Симптомы ее болезни практически незаметны. — Женщина выпрямилась. — Здесь, в Мидоувуде, у нас три жилые зоны: отдельные квартиры, квартиры для жильца и помощника и специальное крыло для тех, кому требуется круглосуточное наблюдение. До последнего времени Сара жила одна. К сожалению, недавно пришлось приставить к ней помощницу. Вы понимаете, никаких запоров на дверях, никакой плиты. Пару раз она заблудилась на прогулке, поэтому мы поняли, что ее пора переселить. Теперь мы не можем отпускать миссис Толли одну.

Лаура молча кивнула. Во что она ввязалась? Кэролин нагнулась к ней.

— Знаете, было бы просто замечательно, если бы вы могли иногда брать ее с собой на прогулку, — сказала она. — Разумеется, когда станет теплее. Саре это очень понравится.

Лаура тут же представила себе Рэя, кипящего от возмущения в своем кабинете только от того, что она поехала в Мидоувуд.

— Я не знаю… Я с ней даже незнакома.

— Вы также очень поможете Саре, — продолжала Кэролин, словно не слышала ответа Лауры, — если просто выслушаете ее. Пусть предается воспоминаниям о прошлом. На этой стадии болезнь Альцгеймера проявляется в том, что она кое-что путает и на короткое время теряет память. Все, что случилось с ней много лет назад, она отлично помнит. Видите ли, Сара любит поговорить. Но, как я уже сказала, ее некому выслушивать, кроме меня, а у меня есть и другие пациенты.

— Поймите, я всего лишь хотела…

— Сара до сих пор играет в бинго и обожает фильмы. — Кэролин уже было не остановить. — Она проводит очень много времени у себя, сидя перед телевизором. Это неправильно, то есть для других пациентов это подходит, но Саре нужно нечто большее.

— Что ж… — Лаура подняла руку, чтобы остановить женщину, — как я уже сказала, мы с ней незнакомы. У меня есть своя семья, я работаю. Я всего лишь хотела узнать, где и как познакомился с ней мой отец. Только и всего.

Это была ложь. Отец просил ее совсем о другом, и Лаура прекрасно об этом помнила.

— Хорошо, — Кэролин встала, явно разочарованная. — Идемте со мной.

Лаура прошла за ней по длинному коридору, куда выходили бледно-голубые двери, одна не похожая на другую. На первой справа были приклеены фотографии, на ручке другой висел плюшевый мишка, а еще на одной — пара балетных туфель.

Кэролин остановилась у двери с изображением черного кинопроектора.

I . — Это квартира Сары, — пояснила она. — Миссис Толли любит старые фильмы. Мы специально по-разному украшаем двери, чтобы пациенты не путали их. Но Сара пока не настолько плоха. — Кэролин нажала на кнопку звонка.

Спустя минуту дверь распахнулась, и перед ними предстала высокая пожилая женщина. Она тепло улыбнулась Кэролин:

— Входите, дорогая.

Лаура прошла следом за Кэролин в маленькую гостиную, уютно обставленную современной мебелью. Обивка на пухлых подушках дивана, кресел, такие же цвета пшеницы занавески, дубовые низкие столики.

— Сара, это Лаура Брендон, — представила ее Кэролин. — Она приехала вас навестить.

— Как мило, — Сара улыбнулась Лауре.

Сара Толли оказалась выше Лауры ростом. Серебристые волосы были аккуратно причесаны. В ее лице и фигуре любой заметил бы небольшое сходство с Элеонорой Рузвельт. Сара была безупречно одета: блузка в белую и бежевую полоску, бежевая юбка, чулки, бежевые туфли. Единственным признаком ее нездоровья были неправильно застегнутые пуговицы на блузке. И отчего-то при виде этой несуразности в облике достойной женщины у Лауры появился комок в горле.

Кэролин взглянула на часы.

— Я вас оставлю, чтобы вы получше познакомились, — сказала она.

После ухода помощницы Сара усадила Лауру на диван.

— Не хотите ли кофе или лимонада? Мне кажется, в холодильнике он еще есть. — Женщина направилась к крохотной кухне, но Лаура остановила ее:

— Нет, спасибо, не нужно. — Она смущенно уставилась на свои колени. — Мне бы хотелось объяснить, почему я здесь.

Сара присела на диван и внимательно посмотрела на свою гостью.

— Я полагаю, что вы знали моего отца. Его звали Карл Брендон. — Выражение лица пожилой женщины не изменилось. — Он умер несколько недель назад. Перед смертью он попросил меня навестить вас и убедиться, что у вас все в порядке.

Сара Толли в замешательстве смотрела на Лауру.

— Как мило с его стороны, — сказала она. — Но я совсем его не помню. Знаете, сейчас у меня стало плохо с памятью. Как, вы сказали, его имя?

— Карл Брендон.

— И откуда я его знаю? Лаура улыбнулась.

— Не могу вам сказать. Я надеялась, что вы поможете мне ответить на этот вопрос. Отец ничего не говорил мне. Я полагала, что вы старые друзья. Он оплачивал ваше пребывание здесь. И разумеется, деньги по-прежнему будут поступать на ваш счет, — торопливо добавила Лаура, не желая волновать свою собеседницу. — Отец оставил вам изрядную сумму в своем завещании.

— Неужели! — воскликнула Сара. — Я думала, что все оплачивается из моей страховки. — Она прижала пальцы к вискам. — Я определенно теряю рассудок. Я совершенно не помню вашего отца. Где мы с ним познакомились, вы сказали?

— Я не знаю, миссис Толли. Отец родился в Нью-Йорке в 1918 году. Он переехал в Бруклин в возрасте двенадцати лет и прожил там до двадцати. А вы жили когда-нибудь в Нью-Йорке?

— Я выросла в Байонне, штат Нью-Джерси, — ответила Сара.

— Значит, в Нью-Йорке вы с ним не встречались. А как насчет Филадельфии? Он переехал туда в двадцать четыре года и работал в «Аллен Текнолоджис». Он был физиком. У него была страсть к астрономии, и все об этом знали. На моей матери он женился в сорок лет. Она умерла, когда я была ребенком, но папа больше не женился. Я даже не знаю, встречался он с кем-нибудь или нет. Возможно, вы познакомились с ним в те годы? Может быть, вы вместе проводили время?

— Нет-нет. В моей жизни был только один мужчина. — Сара взглянула на рамку со старой пожелтевшей фотографией красивого молодого человека, стоявшую на столике у дивана.

— Вот этот? — спросила Лаура. Сара кивнула.

— Джо Толли. Мой муж и единственная любовь моей жизни.

Лаура почувствовала по ее интонации, что с фотографией была связана долгая история, а у нее не было времени ее выслушивать.

— Значит, у вас не было романа с моим отцом. Может быть, вы вместе работали?

— Я была медсестрой, — ответила Сара, — и никогда не жила в Филадельфии. Большую часть жизни я провела в Мэриленде и Виргинии.

— Настоящая загадка. — Лаура улыбнулась, пытаясь скрыть разочарование. — Если вы работали медсестрой, возможно, мой отец был вашим пациентом. Перед смертью он болел некоторое время. У него был рак, и он часто лежал в больнице. — Лаура тут же поняла, насколько странно было предположить, что Сара Толли в свои семьдесят с лишним лет могла ухаживать за ее отцом. — Нет, это, конечно, ерунда.

— Я выросла в Байонне, — повторила Сара, и Лаура поняла, что это проявление болезни Альцгеймера.

— Да, — сказала она.

— Я работала медсестрой на круизных теплоходах. — Миссис Толли встала и протянула Лауре еще одну фотографию. На ней Саре было лет пятьдесят, и она стояла под пальмой. Вдалеке виднелось огромное круизное судно. — Остров Сент-Томас. Или Сент-Люсия? Я всегда предпочитала Аляску.

— Какая замечательная работа, — согласилась Лаура. — Вы посмотрели мир.

— Иногда по телевидению идет «Аляска-шоу». — Сара взяла со столика иллюстрированный журнал с телепрограммой и принялась листать его. Лаура почувствовала себя неловко. Она вспомнила о Рэе, мрачно уставившемся в окно своего кабинета, об играющей в комнате наверху Эмме. Взглянув на часы, Лаура увидела, что прошло уже намного больше часа.

Она встала.

— Я должна идти, миссис Толли. Сара удивленно взглянула на нее:

— В самом деле?

— Мне жаль, что мы так и не сумели разгадать загадку вашего знакомства с моим отцом.

— Вы сказали, он был врачом?

— Нет, он был физиком и астрономом-любителем. На лице Сары появилось такое выражение, словно она не вполне понимает слова Лауры, но все-таки она кивнула.

— Приходите ко мне еще, моя дорогая, — пригласила она, провожая Лауру к двери.

Лаура лишь улыбнулась, не желая давать никаких обещаний. Она так и не смогла понять, почему отец попросил ее заботиться об этой женщине. Встреча с Сарой Толли ничего не прояснила.

ГЛАВА 4

Что-то случилось. Лаура поняла это сразу, как только вышла из машины. Появилось чувство смертельного страха, хотя и неясно почему. Подойдя к двери, она услышала плач ребенка. Эмма? Голосок совсем незнакомый. Да Эмма никогда не издавала подобных звуков. Так голосят по покойнику.

Охваченная паникой, Лаура еле сумела вставить ключ в замок и наконец толкнула дверь. Переступив через порог, она увидела Эмму, сидящую на самой нижней ступени лестницы. Девочка обхватила себя руками, словно у нее болел живот. Ее завывания переросли в судорожные рьщания, она сорвалась с места и бросилась к матери.

— Девочка моя! — Лаура изо всех сил пыталась говорить спокойно. — Что такое? Что случилось? — Может быть, Эмма просила Рэя почитать ей, а он накричал на нее? Возможно, но реакция малышки была чрезмерной. Эмма никогда себя так не вела.

Но дочка не ответила ей. Она только цеплялась за Лауру, уткнувшись лицом в ее ногу.

Лаура оглядела гостиную, посмотрела на дверь кабинета Рэя, и у нее зашевелились волосы на затылке. Кроме заунывного плача Эммы, не было слышно ни звука. Мертвая тишина стояла в доме.

— А где папа? — спросила Лаура, направляясь к кабинету мужа. Эмма еще сильнее вцепилась в нее. — Рэй!

Комната была пуста, на столе все так же лежала его рукопись.

— Рэй? — снова позвала Лаура, идя обратно к лестнице. — Останься здесь, — сказала она Эмме, осторожно отрывая от себя ее руки. — Я сейчас вернусь.

Лаура поднялась на второй этаж и вошла в их общую спальню. Никого. Должно быть, муж куда-то ушел и оставил Эмму одну. Вот почему она так расстроилась.

Нет, не может быть. Даже одиночество не могло настолько вывести девочку из равновесия. И потом, Лаура видела машину Рэя в гараже. Она собралась уже выйти из спальни, когда заметила красное пятно в форме бабочки на обоях с другой стороны кровати. Закусив губу, Лаура медленно обошла кровать. Рэй лежал на полу возле окна. Вокруг его головы расплылась лужа крови. Рука сжимала пистолет.

Неловко попятившись, Лаура наткнулась на туалетный столик. Шкатулка с драгоценностями полетела на пол. Лаура в ужасе вылетела из комнаты, топча украшения и не видя этого.

Эмма лишь тоненько всхлипывала, сжавшись в комочек на полу прихожей. Она не сводила глаз с матери. Лаура схватила ее за руку, отвела на кухню и сразу же позвонила 911.

— У вас что-то срочное? — вежливо спросила женщина-диспетчер.

Лаура не знала, что ответить. Рэй мертв. Никто не сможет ему помочь, как бы быстро ни прибыли медики.

— Это срочно? — повторила диспетчер.

— Мой муж застрелился, — ответила Лаура. — Он мертв. — Ей вдруг нестерпимо захотелось сию же секунду уйти из дома. Не слушая новых вопросов диспетчера, она бросила трубку на пол, подхватила на руки Эмму и вместе с ней выбежала на маленькое крыльцо.

Сидя вместе с девочкой на старой деревянной скамейке, приобретенной Рэем на распродаже, она думала: «У меня шок». Бесстрастная констатация факта. Лауру подташнивало, у нее кружилась голова. Она знала, что на улице холодно, но почему-то не чувствовала этого. «Вот на что похож шок». Она не смогла прийти в себя даже тогда, когда машины «Скорой помощи», полиции и пожарных с воющими сиренами остановились у их дома. Соседи вышли на улицу, кто-то выглядывал в окно, пытаясь понять, что происходит. А Лаура тупо смотрела на снег, покрывавший лужайку, и видела только кровавую бабочку на обоях в спальне.