— Ну, не совсем, — усмехнулась Кейт, — у меня скорее поместье. Кстати, вы там еще не были. Но, если честно, оно не такое очаровательное, как дом Тома.

— Вы наверняка кокетничаете, — возразил он. — Я уверен, что ваш дом прекрасен, но и тут замечательно. Я хочу спросить — вы надолго останетесь? — Он помолчал и затем добавил: — Вы еще не видели мою спальню и ванную комнату с джакузи.

— Ваша комната… — удивилась Кейт. — Вы спите по ночам один?

— Ну… вообще… — Ник замялся.

— Да, понимаю, наслаждаетесь свободным временем, — весело продолжала Кейт, уже пожалев, что затронула личную тему, но и останавливаться было поздно. — В Милане вы, должно быть, скучали без Ребекки.

Ник выглядел сконфуженным.

— О чем вы говорите?

— Между прочим… — ответила Кейт, тоже смутившись.

Но он смотрел на нее так пристально, что у нее язык присох к нёбу.

— Я хотела… сказать, хорошо, что мы не остановились там в какой-нибудь дыре, — пояснила она, — а сняли нормальные номера в отеле, просторные, светлые и с отличным видом из окна.

Том и Ребекка вернулись в комнату. Том нес большой кувшин с коктейлем.

— Как подают гоголь-моголь — горячим или нет? — спросил он. — По-моему, горячий вкуснее.

Кейт взглянула на Ребекку и тут же поняла, что между ней и Томом что-то произошло, пока они находились на кухне. На Ребекке не было жакета — только топик.

— Давай, Том, выкладывай, — смеясь, велел Ник, не заметив ничего подозрительного, — что ты делаешь в этой глуши?

Том сел на подлокотник кресла Кейт и положил руку на спинку. Кейт нравилось, что теперь он был рядом и охранял ее от Ребекки, которая снова норовила втянуть ее в свою болтовню.

— Мне очень хорошо тут, — признался Том. — Я бы солгал, если бы сказал, что совсем не скучаю, но зато у меня появилось время, чтобы нормально работать. Вы представляете, меня даже пригласили в один институт читать лекции по теории писательского творчества.

— И ваш агент уже об этом знает? — спросила Ребекка таким серьезным тоном, что было очевидно — она не оценила шутки.

— Да, отличный гоголь-моголь получился, — заметил Том, допивая свой бокал. — Я думаю, что мой агент будет не очень рад такой новости. Но мне она по душе. И я не собираюсь возвращаться к прежним занятиям в ближайшее время.

— А ваша актерская карьера? Вы хотите ее бросить? — удивилась Ребекка.

Том посмотрел на Кейт, и его глаза насмешливо блеснули.

— Голливуд подождет, — сказал он. — По крайней мере я не тороплюсь туда сейчас.

Вечер продолжался, разговоры и смех не смолкали. Том даже устроил им экскурсию по дому, развлекая рассказами о привидениях, которые он слышал в деревне на прошлой неделе.

— Кое-кто уверен, что видел призрак однорукого слуги, который жил тут, — сообщил он, провожая гостей в винный подвальчик.

— И вам не страшно здесь одному? — воскликнула Ребекка.

— Да, не очень-то приятно ночевать в одиночестве, — улыбнулась Кейт.

— Не волнуйтесь, — Том взял ее за руку, — я привык. В этом доме слышатся какие-то шорохи только среди винных бочек, а так все спокойно.


Слава Богу, что он расстался с Сереной, подумала Кейт, забравшись в пижаме под одеяло и накрывшись сверху пледом. Тому это пошло на пользу. А вот Ник весь вечер был какой-то тихий. Он, конечно, давно не виделся с другом и, наверное, хотел бы пообщаться с ним. Но был ли Том действительно счастлив, заточив себя в этом деревенском доме? Постоянные вечеринки в Лондоне, шум и спешка утомили его, и, кроме того, она отлично знала, какой деспотический характер у Серены. Все это тяжело выносить такому мягкому человеку, как Том, и ничего удивительного, что он решил забиться в спокойное местечко, подальше ото всех, и просто передохнуть. И ее не касаются его планы на будущее и его образ жизни, она не имеет права в это вмешиваться.

И наверное, хорошо, что она познакомилась с Ребеккой. Теперь у нее не будет повода для глупых фантазий относительно таинственной подруги Ника и надежд на возобновление романтических отношений с ним. Если в течение двух недель после возвращения из Милана она еще думала о своем увлечении, то отныне стало ясно — рассчитывать не на что. Джин с тоником, красное вино и гоголь-моголь подействовали на нее успокаивающе. Кейт клонило в сон. Ей снова вспомнились рассказы о привидениях и странных происшествиях, и невольно захотелось накрыться одеялом с головой, чтобы не слышать шорохов и скрипов, раздающихся по ночам в старых домах.

* * *

А надо сказать, что в костволдском доме было достаточно ночных шумов: поблизости в лесу кричали совы, шелестели деревья за окнами, ветер свистел и завывал над крышей. Но Тому удалось привыкнуть к такому сопровождению и он спал спокойно до утра, просыпаясь редко. Он очень удивился, когда отчетливо скрипнула дверь его спальни. Не будучи суеверным, он все-таки затаился, чувствуя, что в комнате кто-то есть. И этот кто-то подбирался к постели. Чье-то тело прильнуло к нему, скользнув под одеяло.

— Что такое?

На секунду он похолодел от ужаса, но пальчики с изящным маникюром дотронулись до его губ.

— Тсс… — прошептала гостья.

Несмотря на темноту, Том различил облик вошедшей.

— Ребекка, — прошептал он, когда она прижала его к подушке и села рядом, совершенно обнаженная.

— Какого черта, Ребекка?!

— Тсс… — повторила она опять, приложив палец к губам.

Том вспомнил, что произошло на кухне, пока они готовили коктейль. Она сняла жакет и прижалась к нему, ее руки скользили по его голому телу под рубашкой. Он счел это ее капризом, у которого не могло быть никакого продолжения. Но теперь она была рядом с ним в постели, и ее соски почти касались его губ. Поначалу он даже испугался: в лунном свете Ребекка была очень похожа на Серену — такие же длинные светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, такая же тонкая, изящная и требовательная. Она была так хороша… Но нет!

Том покачал головой, словно стараясь отогнать кошмар, и резко отодвинулся.

— Ребекка, что происходит? — прошептал он недовольно. — Перестань! — Три месяца он не спал с женщиной, и смириться с этим, конечно, для него было не просто. — Черт, Ребекка, хватит!

Она замерла и встала с постели. Том молча смотрел, как она идет к двери. Она подобрала свою шелковую рубашку с ковра, которую сбросила, войдя в комнату, и, повернувшись к нему, кокетливо произнесла:

— Как хочешь, Том, как хочешь…

20

Диего Боно лег на спину, ощущая кожей прохладную свежеть простыни. На его лбу серебрились капельки пота. У него было все, чтобы считать себя успешным человеком, — красота, деньги и опыт. Получив наконец доступ в самые высшие круги общества, он смог показать всем, чего он стоит. Нельзя было позволить говорить о себе как о каком-то смазливом испанце, добившемся хорошего положения посредством проституции. Да, он добился всего, но благодаря своим способностям прежде всего. Он взял зажигалку и сигарету с ментолом и закурил. Его партнер подошел к окну и остановился, греясь в ярком солнечном свете.

— Можно, я буду откровенен? — спросил Диего и, не дожидаясь ответа добавил: — Ты самый шикарный любовник на свете.

Джонатан фон Бисмарк оглянулся через плечо.

— Да, — ответил он с самодовольной улыбкой, — я это знаю.


Венис взглянула на наброски Диего Боно, разложенные на столе, и улыбнулась. Потрясающе! Этот молодой дизайнер из Королевского художественного колледжа был дьявольски талантлив — даже ее сумел поразить до глубины души. Его разработки для коллекции женской одежды, которую они планировали совместно выпустить в сентябре, отличались оригинальностью, точностью исполнения, смелостью и отменным вкусом. Хлопковые приталенные жакеты, платья-футляры с красивым вырезом, свитера пастельных тонов. Что ж, это был достойный ответ классического британского дизайна ньюйоркцу Майклу Корсу.

Венис прикрепила рисунки на стене. Ее офис находился на верхнем этаже особняка в Мейфэр. На первых двух располагались розничные магазины, где торговали тканями, посудой, шторами, мягкой мебелью, изделиями ручной работы, привезенными из Франции. На третьем этаже был отдел, который принимал индивидуальные заказы от клиентов. Четвертый этаж арендовала для своей модной студии Венис. Диваны были обиты тканью с изысканным рисунком, в углу стояли серебряные цветочные горшки, дизайн которых разработала сама Венис. Обои, шторы — все было продумано ею. Но одеждой ей еще заниматься не приходилось. Иногда она принимала участие в проектах таких дизайнеров, как Келли Хоуппен и Нина Кэмпбелл, но самостоятельные работы не выставляла. Но с тех пор как она начала сотрудничать с «Вог», ей страстно захотелось попробовать себя на поприще модельера. Она восхищалась Ральфом Лореном и Джаспером Конраном, которые создали грандиозную индустрию стильной повседневной одежды. Они выпускали все: от модных вещей до домашних халатов. Почему бы и ей не попытаться реализовать свои замыслы? Множество женщин-домохозяек со средним и чуть выше среднего уровнем достатка мечтали прикоснуться к тому, что называют «стилем жизни Венис Бэлкон», и она могла бы предоставить им эту возможность. По доступным ценам. Она сидела в просторном кожаном кресле, окруженная творческим хаосом, и рассеянно смотрела то в пол, то на рисунки Диего. Ее мечты должны были сбыться: в мире появится новая империя — «Венис Бэлкон лимитед».

Венис налила себе чашку крепкого кофе, решив, что она весьма усердно работала с утра и теперь может отдохнуть, На всякий случай она заглянула в ежедневник, чтобы убедиться, что на это время у нее не назначено никаких деловых встреч, но на странице была карандашная отметка — «Джек Кидман». Что это значит? Кто это вообще такой? Она нашла телефон помощницы и позвонила ей, чтобы выяснить, что это за клиент.

— Лейла, меня интересует Джек Кидман, напомни мне, пожалуйста, кто он? Через пять минут у меня с ним встреча, а я совсем забыла и хотела отдохнуть часок.

— Это было после проводов Серены, — ответила Лейла. — Он друг кого-то из гостей, наверное.

Венис вспомнила. Аманда Берримэн, пресс-агент, просила ее встретиться с одним из своих друзей, который купил дом в Испании и искал дизайнера. Венис посмотрела на часы. Ну зачем, зачем она согласилась? Ей это совершенно не нужно. У нее и без того полно клиентов во всех странах, все хотели, чтобы их дом был обставлен в стиле Венис Балкон. В мире полно молодых и очень талантливых дизайнеров, надо бы отправить этого Кидмана к кому-нибудь другому.

— Лейла, — позвала она, прижав трубку к уху, — послушай, ты можешь выяснить, не интересует ли Каролину Роудз этот заказ?

— Я боюсь, это невозможно, Венис. Ее сейчас нет на месте, а Джек Кидман уже прибыл. Направить его к вам?

Черт побери этого клиента! Венис посмотрела на себя в зеркало, висевшее над столом. Черт побери эту встречу! Придет жирный, тупой, чванливый бюргер. Все они одинаковы и ничего не смыслят ни в красоте, ни в хорошем вкусе. Дурацкий заказ, который отнимет у нее массу времени.

— Венис Бэлкон?

В комнату вошел красивый высокий мужчина лет сорока пяти, излучавший спокойствие и уверенность в себе.

— Да, это я, — ответила с улыбкой Венис, нервным движением коснувшись верхней застежки блузки. Почему она так разозлилась на него, это было несправедливо! Он совсем не толстый и явно не тупой. Видный мужчина, широкоплечий, с проседью, загорелый и зеленоглазый. Только маленький шрам на переносице чуть портил его лицо. Возможно, это был след какого-нибудь несчастного случая или травмы, полученной во время занятий спортом. Венис допила кофе и почувствовала себя бодрее.

Джек кивнул и подошел к большому окну, за которым находился просторный балкон.

— Симпатичное помещение, — заметил он, — идеальное место для студии.

Он галантно пожал ей руку. Пожатие было крепким, но сдержанным и быстрым. Потом он сел в кресло, положив ногу на ногу.

Венис улыбнулась.

— Что-то не так? — спросил Джек, немного смутившись.

— Вообще-то я дизайнер интерьеров, а не дантист, — пояснила она.

Джек Кидман рассмеялся, оценив шутку.

— Знаю, знаю, — оправдался он, — мне немного неловко, поскольку я не представляю, с чего начать.

— Хорошо, давайте тогда начнем сначала, — предложила она. — Расскажите, что вас ко мне привело. Хотите чаю или кофе?

— Эспрессо, если можно.

Венис подошла к автомату и достала крошечную белую фарфоровую чашечку. Он не ожидал увидеть такую эффектную женщину, естественную блондинку, стройную, элегантно одетую и с хорошо развитым чувством юмора.