– Да. – Решаю открыть ей душу.

– Я права! – Повторяет она снова и смотрит на меня, подразумевая, что я должен что-то говорить.

– Ты когда-нибудь думала о любви? О настоящей, бескорыстной, искренней любви? Когда тебе хочется ради нее, совершать безумные поступки? Так, чтобы ни есть, ни пить, так что дышать без нее тяжело? – Сам от себя не ожидая такого порыва чувств, активно жестикулируя спрашиваю ее я.

– О любви? – Переспрашивает меня Бекки, при этом почти давится своим мафином. Похоже, не ожидала, что я заведу такую тему, да еще утром, за чашкой кофе. Тем более что мы никогда это с ней не обсуждали. Мы общались о природе, погоде, обсуждали друзей, конечно же, увлечения и хобби, стили жизни, но любовь никогда.

Кажется, она в шоке. Черт, и что это я так расчувствовался?

– Да. – Произношу я твердым голосом. Раз уже затеял этот разговор, надо продолжать, но, пожалуй, в дальнейшем без таких сильных эмоций, а то подумает еще, что я размазня какая-то.

– Думала, конечно. – Отвечает Ребекка и слегка сама задумывается о чем-то, а потом продолжает. – Но сейчас она меня вообще не интересует. Я молода. И, к тому же, у меня просто нет времени на это. Я так привыкла к своему образу и стилю жизни. И менять ничего не собираюсь. По крайней мере, я еще не встретила такого человека, ради которого все бы изменила. А вообще, может он, ради меня, должен что-то менять?

Понимаю ее. Когда-то и я так думал. Она сейчас на пике своей популярности в разгар самого прекрасного возраста для девушки. Естественно, она сейчас счастлива, и никакая любовь не тревожит ее мозг. А может и тревожит… Не зря она так задумалась прежде, чем ответить, но пытается это спрятать и показать незаинтересованность в данном вопросе. А меня вот вопрос любви очень интересует. Я понимаю, что хочу семью, детей, стабильных отношений и любви. Я так насытился своими ролями, вечными переездами, что хочется уже какой-то стабильности. Я хочу настоящей любви, а не сыгранной на экране. Но все-таки для себя решаю, что не хочу всем этим забивать ей голову, тем более с утра.

– Думаю, спустя какое-то время ты будешь думать по-другому. Наверное, я уже слишком стар, чтобы понять тебя! – И смеюсь от сказанных слов, особенно от слова «стар», ведь мне всего-то тридцать с крошечным таким хвостиком.

– Конечно, дедушка Эдриан! – Шутит.

Похоже, она тоже не особо хочет обсуждать эту тему, да я и не настаиваю. Поэтому мы молча допиваем кофе, при этом каждый погрузившийся в свои мысли. Я вижу, как она ставит стакан из под кофе на стол, и уже собираюсь встать, чтобы отправиться на съемочную площадку, как она произносит:

– Погоди-ка минутку.

Я замираю и смотрю на нее. Не совсем понимаю ее поступка, так как обычно, Бекки как полный энтузиаст своей работы несется на съемочную площадку. И меня еще обычно поторапливала, чтобы я жевал свои мафины быстрее.

– Сегодня наш последний день съемок и вечером я улетаю домой. А у тебя скоро день рождения. Я, конечно, понимаю, что заранее подарки не дарят. Но вряд ли мы скоро увидимся.

Неожиданный поворот. Я редко получаю подарки. А если и получаю, то в основном от своих родных: мамы, папы, братьев и сестер. Но, хочу сказать, я обожаю подарки, и как маленький мальчик сижу и жду.

– Я недавно была в книжном магазине. И нашла очень интересную книгу. Это подтверждает, что ты настоящий профессионал своего дела. – На этих словах она достает из внутреннего кармана книгу. – Надеюсь, она тебе понравиться. Потому что мне очень. Возможно, на твоем месте я бы даже позвонила этой девочке. Ну, так, к слову, в вопросе о любви. – Подмигивает и загадочно улыбается она мне.

– «Люблю Эдриана Олбрайта» – повторяю я вслух название книги. – Неожиданный поворот.

– Точно. – Подтверждает мои мысли Ребекка.

Первое, что приходит на ум, что это какая-то статистика моих интервью, биография, фото. Но пролистав быстро страницы, и не найдя там ни одной фотографии или сводок, понимаю, что это художественный текст.

– Наверное, какая-то обезумевшая фанатка! – Констатирую я свои мысли, при этом переворачиваю на обложку, чтобы узнать имя автора. – ЭЛИЗАВЭТА БОГАТОВА. – Читаю вслух. – Странная фамилия, интересно, откуда она? – спрашиваю я Бекки.

– Из России. – Невозмутимо отвечает она.

– Точно обезумевшая фанатка. Тем более из России, из этой далекой никому неизвестной, морозной страны. – В голове вырисовывается картинка бурых медведей и водки. – Представляю чего она там себе на придумывала! И вообще, странно, что в России обо мне знают.

– Ты бы сначала прочитал, чем свои доводы тут высказывать. – Немного обвинительным тоном обращается ко мне Ребекка.

И тут я понимаю, что как полная скотина, за звездившаяся своей популярностью, забыл ее поблагодарить.

– Да, конечно, ты права! Обязательно прочту в свободное время! И да, кстати, спасибо за подарок!

– Пожалуйста. Надеюсь, он тебе понравиться!

На этих словах я сую книгу во внутренний карман куртки, мы встаем и выходим из кофейни.


16 декабря 2016 г


      Сегодня мне исполнилось 31. Эта мысль не покидает меня. Одна треть жизни позади. Хотя надо завязывать с пьянкой, иначе можно сказать, что я уже прожил пол жизни. Последнее время я слишком много пью. Мда…жизнь обычного голливудского актера: вечные тусовки, вечеринки и алкоголь. Только что закончились съемки последней части «Искусственных миров». И по этому случаю приходилось частенько зависать на всяких пьяных поприщах. Слава богу у меня есть небольшая передышка. Смогу отдохнуть дома от этилового спирта, физических нагрузок, связанных со съемками, и вечного недосыпа. Увижусь с родителями, братьями, сестрами, своим лучшим другом Крейгом и Далилой – моей девушкой, и наконец-то пойму, что же там с ней такое твориться, что вот уже несколько месяцев она не отвечает мне на звонки.


      А что дальше? Пока только пустота.


А точнее жизнь обычного актера. То взлет, то падение. Контрактов в ближайшее время стоящих у меня нет, а вот во всяком говне, портящем мою репутацию, я сниматься не собираюсь. Вот она безысходность и зависимость от вечного к тебе расположения или нерасположения стоящих режиссеров.


Тогда остается заняться собой: здоровый образ жизни, спорт, прыжки, погружения и книги. Понимаю, что в свою Лондонскую пустую квартиру ехать не хочу, поэтому решаю сразу же отправиться в гости к родителям.


      На этой мысли стюардесса объявляет: «Внимание пассажиры. Мы приземляется в аэропорту Хитроу. Местное время 1 час 15 минут. Пристегните ремни, верните спинки кресел в вертикальное положение, откройте шторки иллюминаторов. Спасибо за понимание.»


Сейчас 1:15, пока получу багаж, пока найду такси. Плюс до дома мне ехать где-то полтора часа. В районе четырех буду дома. Мама вернется с работы в 6, так что успею принять душ и немного вздремнуть. Да вздремнуть мне не помешает после такого длительного перелета из Атланты.


Дорога до дома пролетела быстро. Все, как я и планировал, приехал, помылся. Стою перед зеркалом, и уже решаю пойти завалиться на свою кровать. Но в последнюю секунду останавливаюсь и беру в руки пену для бритья и станок. Мама не любит, когда я ношу бороду, она всегда видела во мне юного перспективного и талантливого сына, « Эдриан, борода тебя не делает взрослым. Она старит тебя, милый. Родителям всегда сложно смириться с тем, что ты уже вырос. Ты всегда будешь для меня тем маленьким милым мальчиком» – сказала бы сейчас она, увидев меня в таком виде. Эх, мама знала бы ты насколько я у тебя уже взрослый и что делает со мной эта взрослая жизнь… Но это моя мама. И я к ней очень привязан. Не хочу ее расстраивать, поэтому бреюсь и иду в кровать.

По дороге замечаю, что моя комната, с тех пор, как я переехал в свою собственную квартиру никак не изменилась. Это радует мой глаз и согревает душу. Я заваливаюсь на кровать и проваливаюсь в глубокий сон.


      Чувствую, что меня кто-то нежно гладит по голове, роется в моих отросших кудряшках. Это может быть только она – моя мама. Открываю глаза и автоматически улыбаюсь. Передо мной сидит она и как всегда улыбается. Только к ней из всех женщин я могу испытывать это теплое, трепетное чувство, которое в нашем мире называется любовь. Только она из всех женщин на свете любит меня не за что-то, а просто так: просто потому что я есть, просто потому, что я ее сын, просто потому что она моя мама. Только мама способна сделать мою жизнь в доме абсолютно комфортной и приятной, только она одна способна приготовить еду так, как никто этого сделать не может, с ее материнской любовью и душой.


-Привет, мама!


– Ну, здравствуй, сынок! Как давно я тебя не видела! – отвечает мне мама своим теплым согревающим голосом.


– С прошлых выходных! Мы болтали по скайпу, помнишь? – я смеюсь. На самом деле я не видел ее уже пол года.


– Ты же знаешь, что для меня даже не видеть тебя один день, это много! – с этим словами она наклоняется и целует меня в лоб.


Я чувствую ее горячее материнское дыхание на своей коже и от этого на душе становиться спокойно и светло.


– Мы приготовили для тебя сюрприз. Так что собирайся по скорее и спускайся вниз. – Возбужденным голосом сообщает мне она, поднимается с кровати и выходит из моей комнаты.

Я достаю из чемодана, который еще даже не успел разобрать серые тренировочные штаны, и черную футболку и спускаюсь вниз. Внизу я вижу то, что очень хотел увидеть. Посреди гостиной красиво накрытый стол. В центре стола – мое любимое блюдо запечённое мясо с овощами – мамин фирменный рецепт. Уже в животе заурчало, как же я соскучился по домашней стряпне. За столом собралась вся семья: мама – Джейн, папа – Филипп, братья Дэвид и Бернард со своими женами Бритни и Эшли, вместе с их детьми, и две мои сестры – Кэролайл с мужем Донатоном и Дороти – мы с ней пока, что не обзавелись семьями. Родителям и правда удалось устроить сюрприз – я даже не могу вспомнить, когда это мы последний раз собирались вот так все вмести. Наконец-то меня замечают.

– Дядя Эди, приехал! – Кричат хором дети Бернарда и Эшли – Майлз и Элтон.

– Привет, мои хорошие! – Смотрю на наскакивающих на меня ребят.

Майлз и Элтон – двойняшки. Им по восемь лет! Сколько их помню, всегда обладали огромной энергией и, как волчки, постоянно кружатся, не могут стоять на одном месте и секунды.

– Ого, да вы выросли на пол головы! Как же давно я Вас не видел.

– Ты побоксируешь с нами на рождественских каникулах? – Задыхаясь, спрашивает меня Майлз.

– Папа, говорит, что ты гений бокса! Ты мог бы научить нас всяким приемчикам! – Поддерживает его брат Элтон.

– Раз папа так говорит, значит это правда! – Смотрю на своего среднего брата Бернарда и подмигиваю ему, вспоминая, как мы с ним дрались в детстве, и я всегда побеждал, даже не смотря на то, что был младше. – Конечно, побоксируем!

– Эй-эй, малышня, не так быстро! – Встревает в разговор Рози, единственная дочь моего старшего брата Дэвида и его жены Бритни. Ей сейчас, кажется, четырнадцать – пубертатный период в самом разгаре. Интересно, как мой брат с ней справляется? Помнится, я был самым ужасным подростком в мире, до тех пор, пока не поступил в университет. – У меня ведь тоже есть на дядю определенные планы.

– Ах, да, познакомься – наша новая всезнайка «Гермиона Грейндженр»! – В точности скопировал свою двоюродную сестру Майлз.

– Только та питалась книгами по магии, а Рози по актерскому мастерству. – Добавляет Элтон и дает пять своему брату. Они весело хихикают.

– Просто вы мне завидуете, что я могу сосредоточиться на любимом деле, а вы и дольше 5 минут не просидите ни над одной книгой. – Обижено констатирует Рози. – Посмотрим, что вы скажите, когда я стану новой Эмой Уотсон! – С гордостью завершает она свою речь.

Братья сверкнули друг в друга, жаждущими смеха глазами и хором ответили: «Ничего» – засмеялись и убежали на второй этаж. Как же я обожаю своих племянников – они похожи на меня в детстве, такие же шебутные и неугомонные. Рози, не обращая на них никакого внимания, села обратно за стол и положила себе в тарелку маминого ароматного мяса. Пожалуй, пришло время, сделать и мне тоже самое.


17 декабря 2016 года

Как же хорошо в родительском доме, думаю я, когда, открыв глаза, чувствую запах только что приготовленной овсянки с ягодами, тосты с ветчиной и сыром и чашкой кофе. Мама приготовила мне завтрак и оставила на тумбочке рядом с кроватью. Я поднимаюсь и начинаю жадно есть. Ммммм…. Лучший завтрак на свете. Проглотив его за считанные минуты, возвращаю поднос на прикроватную тумбочку, и откидываюсь обратно на подушки, поглаживая при этом свой сытый и довольно урчащий живот. Эх, обнять бы сейчас, кого-нибудь. Какого-нибудь доброго, светлого и позитивного человечка, который бы разделил со мной это чудесное утро редкого выходного дня.