— Тогда что?

— Просто иди и бери её.

Глеб многозначительно кашляет.

— Прям так? Слушай, я без комплексов, но не до такой же степени…

Извращенец. Кто о чём.

— Дурак! Не в том смысле! Я про то, что не сливайся с серой массой: сделай так, чтобы она тебя запомнила.

Молчание. Практически слышу, как в его голове скрипят извилины, продумывая план следующих действий.

— То есть я сейчас могу делать всё, что хочу? — уточняет Воронцов.

— В рамках приличия, разумеется.

— Окей. Учти, если не выйдет, ты будешь мне должна.

— Ага. Разбежался, — это он уже вряд ли слышал, так как пошёл в атаку. Хых. Где там моё пиво? Сейчас будет представление. Мне, пожалуйста, место в первом ряду.

Глава 5. Тайна


Ржу в голос, когда Глеб возвращается ко мне: раздосадованный и мокрый. Такое зрелище дорогого стоит. Надо было на телефон заснять.

— Смешно тебе, да? — стирая с лица капли, хмуро смотрит он на меня. Принюхивается, пробует на вкус мизинец. — Ммм… Мартини.

— Освежился? — продолжаю ржать. Ну не могу я. Реал же смешно.

— У вас это семейное, да?

Намёк на наше знакомство? В любом случае серьёзнею.

— Она мне не семья.

— Зато мыслите в одном направлении.

Вообще-то нет. Я тогда случайно не удержала в себе содержимое, а Лерка целенаправленно выплеснула на него чей-то стаканчик. Погорячилась, девочка. Не понравилось принцессе, видите ли, что её так бесстыдно сгребли в охапку и утащили от свиты прилипал.

Признаюсь, это было красиво. Сильно. Как по мне, так и должен делать мужчина. Пришёл и взял. А размусоливания оставьте для неопытных мальчиков, которые только-только начали прокачивать свою скилушечку на любовном фронте.

— Ты облажалась, — с укором прилетает мне.

Возмущённо надуваю щёки, упирая руки в бока.

— А вот и нет!

— Меня отшили.

— Тебе дали пощёчину?

— При чём тут это?

— Да или нет?

— Ну нет.

— Значит всё путём. Крючок закинут, — в глазах Глеба читается немой вопрос. — Чувак, запомни: пока девушка не даёт тебе по щам и не заряжает с колена, у тебя есть шанс.

— Класс. Ты часом не философ? Надо завести блокнотик. Буду записывать твои умные мысли.

— Ирония не уместна. Лучше бы сказал спасибо.

— За что?!

— Задача стояла в привлечении внимания. Ты его привлёк. Следующий ход будет нацелен на то, чтобы это внимание не проскочило мимо, а задержалось на твоей скромной персоне.

Воронцову такой расклад не понравился.

— Стебёшься? И насколько затянется твой "хитроумный план"?

— К пенсии как раз завалишь свою куклу. Правда тогда вряд ли эта задача останется в приоритетных. Наверняка её затмит старческий маразм, давление и радикулит.

Собеседник как-то нехорошо прищурился.

— В джакузи когда-нибудь купалась?

Это предложение или предупреждение?

— Так, — миролюбиво вскидываю указательный перст. — Спокойствие, только спокойствие. А ты как хотел? Успеть за один день? Так это не делается, дружок. Придётся потерпеть. И постараться.

Слышу жалобное скуление. Понимаю, понимаю. Ты не привык, что девушка ломается дольше часа, но что поделать. И на старуху бывает проруха. Быть может мне даже удастся воспитать из тебя нормального человека?

— Окей, — неохотно признает поражение Глеб. — И какой следующий шаг?

— Приглашение на свидание. Тут можно не тянуть. Начни прямо сегодня.

— Сейчас? Она же меня пошлёт.

— Разумеется, пошлёт. А ты дай понять, что тебя это не остановит. Что будешь мозолить ей глаза, пока она не даст тебе шанса.

Воронцов смотрит на меня, словно я с пинка отправляю его в ЗАГС, а не на всего лишь свидание. Мда. Как всё сложно. А ходил ли он на него вообще когда-нибудь? Или сразу перескакивал к фазе десерта? Взбитые сливки там, клубника… съедобное нижнее бельё.

— То есть мне что… — брезгливо кривится он. — Предстоит бегать за ней верной собачонкой?

Мысленно хихикаю.

— Нет. Ну что ты? Зачем собачонкой? Вполне себе можно побегать благородным взрослым псом.

Всё. Хихикаю уже не только мысленно. Блин, как же славно, что я во всё это ввязалась. Такая возможность сбить спесь с самодовольной мордашки даётся не каждому. А главное, всё честно. Я ведь реально пытаюсь ему помочь. Несколько зайцев одним выстрелом. Пиу, пиу, пиу.

У меня молча забирают почти пустую тарелку и пиво, отставляют всё на шаткий пластиковый столик, после чего проделывают ту же манипуляцию, что не так давно опробовали с Лерой: чувствую, как ноги отрываются от пола, на несколько секунд зависают в воздухе, а потом снова касаются твёрдой поверхности.

Теперь стоим посреди оживлённого танцопла.

— Ну и ху из ху? — всем видом даю понять, что вообще не поняла прикола. Глеб собой слишком уж доволен. Что он там себе уже напридумывал, а???

С меня молча стягивают капюшон и снимают кепку.

— Зачем? — растерянно кошусь в сторону, проверяя, нет ли рядом Леры. Нету. Куда она девалась?

— Тебе так больше идёт.

WHAT???

Выбившуюся из хвоста синюю прядь заправляют за ухо, мимоходом скользя по дорожке серёжек. Которых у меня много. Даже хрящ проколот.

WHAT???

Глеб вслепую нашаривает мою ладонь и переплетает наши пальцы. Другая его рука ложится на талию. МОЮ ТАЛИЮ. Лёгкие покачивания призывают позволить вести меня в танце. Совсем неподходящему под долбёжную клубную музыку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍WHAT???

Нервно сглатываю.

— Что ты делаешь? — чёрт, голос опять подводит. Снова хрипотца появляется. И дыхание учащается, когда его лицо оказывается настолько близко, что мы соприкасается щеками. Словно невидимые иголочки закололи.

— Танцую. А на что ещё похоже?

Блин. Мне не по себе, а ему хоть бы хны.

— Тебе не со мной надо танцевать. Иди ищи свою наречённую.

— Не хочу. Откровенно говоря, она меня раздражает.

— Сочувствую. И даже могу понять. Но если ты собрался выиграть спор, придётся много чего делать из того, чего не хочется. Ходить, гулять, слушать её, восхищаться даже тогда, когда восхищаться нечем. А там уже моторчик сам запустит цепную реакцию.

— Жесть. Она же скучная. И тупая, — бархатный голос непозволительно рядом. — Мне хватило полчаса под кроватью, чтобы понять, что с ней абсолютно не о чем разговаривать. Знаешь куда она применила слово "прокрастинировать"?

— Куда?

— Синонимом у неё почему-то стала тема кастрации.

Сдержаться выше моих сил. Очередной смех заглушаю единственным возможным в данный момент способом — утыкаюсь носом в мужское плечо. От кожаной куртки приятно пахнет. Нет. Не от куртки. От него самого. Свежестью и ненавязчивым шлейфом одеколона. И немножко мартини…

Присутствие посторонней конечности, нырнувшей вдруг под худи, заставляет меня резко выпрямиться. Это что ещё за выкрутасы!? Вот только тискаться с ним на какой-то дебильной вписке мне и не хватало. Нет, дорогой. Не прокатит.

— Придётся потерпеть ради великой цели, — разрываю дистанцию, отталкивая его. — Успокаивай себя тем, что во время секса она, вероятнее всего, будет молчать.

Кого бы тронул мой отказ. Глазом не моргнул.

— А ты во время секса молчишь? — каверзно интересуются у меня.

— А вот этого ты никогда не узнаешь.

— Откуда такая уверенность? — многозначительно играет бровями Воронцов. — Кто знает, может ты сама в меня не сегодня, так завтра влюбишься?

Ну и самомнение у этого засранца!

— Предпочту залезть в вольер к крокодилам, — парирую я.

— Хочешь устроить беднягам заворот кишок? Готова мучить животных, только чтобы насолить мне?

— Как вариант.

— Знаешь ли, ты сама себе противоречишь.

— Ты это про что?

— Где моя заслуженная пощечина? Следуя твоей же логике, у меня и с тобой есть шанс.

Не сразу, но до меня доходит. Вот сучёныш. Мои же слова, да против меня.

— Лапуля, если ты не Джейсон Эклс, максимум, что тебе светит — я позволю чмокнуть меня в лобик, — фыркаю я.

— Да? — контрольный поцелуй оставляет влажный отпечаток на моём лбу. Мгновение и тот же отпечаток красуется ещё и на моих губах. Ойкаю, а Глеб удовлетворённо кивает. — Правда дождался. И даже больше. И надо же, смотри-ка, ничего за это мне нету. Есть повод задуматься. Может пойдем чуть дальше и попробуем более интересный поцелуй?

Открываю и закрываю рот, но дерзкой ответочки что-то не находится. Я в шоке. В двойном шоке. Потому что я в шоке от того, что могу быть в шоке. Ёпрст…

Спасательный силуэт на горизонте находит для меня выход из этой двусмысленной ситуации.

— Лерка! — кто бы подумал, что я когда-нибудь буду рада видеть этого человека! Нахлобучиваю капюшон обратно на голову. Бог с ней, с кепкой. Пускай болтается в переднем кармане. — Иди пробуй поцелуи на ней. И не забудь назначить свидание, — не дожидаясь согласия поспешно ускользаю в тёмный неосвещенный участок сада. Не, не заметила. В нашу сторону сеструха даже не смотрит.

Вижу, как не особо довольный Глеб, подумав, снова направляется к Лере. Ох, как же ему это не нравится. Неужели слово "ухаживать" настолько для него ругательное? Или просто неприятна Титова? Но при этом в койку уложить её ему вполне себе нормально… Хах, да о чём это я? Ему ж пофиг кого лапать. Минуту назад об меня тёрся, щас пойдет об Лерку, через час ещё кого-нибудь найдёт. Умом понимаю это, но след ладони на спине до сих пор горит, а внутри как-то нехорошо всё сжимается. Блин.

На меня нет-нет, да поглядывают подвыпившие морды. Кто-то, встретившись со мной взглядом, уже активизируется, вставая в стойку павлина. Ну правильно. Персонаж новый, ещё не окученный. Как же не подкатить. Кажись, пора сваливать. Моя миссия на сегодня выполнена, совесть чиста, желудок полный. Можно и честь знать.

Возвращаюсь в шикарный дом, чтобы пройти тем же путём к выходу. Наверное, можно как-то и снаружи выйти к дороге, но этой территории я не знаю и плутать не хочу. Однако всё равно сворачиваю куда-то не туда, потому что оказываюсь не там, откуда мы пришли, а в гостиной, которую освещает лишь эротический полумрак электронного камина.

Под ногами валяются одноразовые стаканчики и пустые бутылки. На одном из диванов милуется парочка. Рядом с ними храпит перебравший парень, на щеке которого маркером нарисован мужской половой орган. Ндя. Какой айкью, такие и шутки.

Окольными путями выруливаю к лестнице, на ступенях которой до жадных причмокиваний жмутся в страстных объятиях ещё одни "влюблённые". Что творится в комнатах на других этажах даже представлять не хочу. Именно поэтому не люблю такие мероприятия. В чистом виде же притон.

Наконец-то знакомый коридор и вешалка. Ура, а то уже думала, что в Бермудский треугольник попала. Лабиринт, а не домик. Ускоряюсь, но до входной двери дойти не успеваю. Какой-то тип перекрывает мне путь. Лысый, плечистый, шея забита татухой и уходит дальше, под футболку. Такой весь: я гроза этого района, а ну гони сюда мобилку.

— Уже убегаешь, Мальвина? — ну привет, а вот и офигенно свежие шуточки подъехали. Причём не очень трезвые. По запашку очевидно. И мутным глазкам. — Останься, и я стану твоим персональным Буратино.

— Прости, дорогой, но твой золотой ключик меня не интересует, — хочу проскочить мимо, но меня ловят, притягивая к себе. — Отпусти. Я сказала, отпусти! — попытка вырваться почти удалась, но меня снова хватают, теперь уже сильнее, а когда я со всей силы наступаю типу на ногу и вовсе приходят в бешенство.

— Куда собралась? Я с тобой не закончил, — запястья неприятно ноют, это в них вцепились бульдожьей хваткой.

— Да отвали ты от меня, рептилоид тупорылый! Пока заяву на тебя не накатала, — попытка зарядить ему с колена не удалась, больно налетаю бедром на мебельную гарнитуру. Чётко об угол. В глазах темнеет. Даже птички, кажется, зачирикали.

— Как ты меня назвала?? Сейчас будешь извиняться! Долго и на коленях, — сипят над моим ухом, одаривая перегаром. Фу, до блевоты.

— Сам с собой извиняйся, придурок, — огрызаюсь, продолжая отбиваться, хоть и прекрасно понимаю, что силы неравны. Однако страха нет. В крови бурлит адреналин, видимо он и перекрывает доступ остальным эмоциям.

— Не нарывайся, девочка. Лучше меня не зли.

— А то что?

— А то разозлюсь я.

— А потом разозлюсь я, — слышу голос, и только потом вижу Глеба. Вернее, его замахнувшийся на лысого козла кулак.


Глеб