— Но платье я куплю сама!

— Я и не собирался тебе его дарить. Ишь!

— Хамло-о-о!

— Сама такая, коза!

Он поцеловал меня и отобрал платье:

— А вот возьму и куплю!

— А вот и купи!

— И куплю!

— И купи!

— Глинская, мы не в школе!

Смеясь, я подхватила сумку:

— И слава богу! Пошли.

Глава 11. Те же, но без работы

16 августа, пятница

На работу я ехала с лёгким чувством стыда.

Нет, всё прошло, как в сказке. После магазина мы поужинали в одном демократичном кафе, а потом купили в супермаркете бутылку вина и поехали к Кузе. Мама, с которой он жил, доживала последние дни отпуска на даче, поэтому никто не стал свидетелем моих эпичных стонов, нашего совместного мытья в душе и распития алкоголя голышом на кухне. И да, я познала счастье множественных оргазмов.

А утром Кузя порадовал меня диким воплем: «Мы опаздываем!»

Конечно, разоспались оба. Пришлось собираться как на пожар, и я даже оставила у него свои вещи, натянув предусмотрительно постиранные с вечера трусики и купленное вчера платье. Да, именно в платье я и поехала на работу. Халата у меня не было, но в шкафчике общей комнаты висел запасной. И то хорошо.

Я довезла Кузю до работы и свернула на Невский, к родимой стоматологии. И даже почти не опоздала! Ну как… Проходную я прошла в семь пятьдесят девять, значит, не опоздала. Но Нина Аркадьевна посмотрела на меня с такой жалостью, что мне стало страшно. Что опять произошло?

Работа началась, как обычно. Я обзвонила сегодняшних пациентов с напоминанием, потом сделала часть предварительных записей, а потом меня вызвали по внутренней связи к директору. И ведь ничего же не сделала, даже опоздала всего разочек, но это же не повод идти на ковёр!

Я постучалась в стекло двери, на котором была прилеплена табличка «Начмед Крымова А.М.», и мне ответили:

— Войдите.

Я вошла не без опаски:

— Здравствуйте, Анна Михайловна. Вызывали?

— Да, Юля, садись. Есть разговор.

— Если это из-за опоздания, то я же только на одну минуту, а так я вообще за пятнадцать минут всегда прихожу!

— Не из-за опоздания, — махнула рукой начмед. — Садись. Дело в том, что поступило указание сократить штат.

— О нет, только не это, — простонала я, понимая, что сопротивление бесполезно.

— Прости, Юлечка, дело не в тебе. Просто так получилось. Нам нужно было сократить двоих секретарей.

— Меня-то за что?

— Не за что, а почему.

— Почему?

— Потому что у других ипотеки и дети. А у тебя и Веры есть собственное жильё, детей нет, да и вы молодые девочки, отличные специалисты. Найти новую работу для вас не составит труда.

Начмед говорила усталым тоном, потом сняла очки и потёрла переносицу. Впору её пожалеть, но кто пожалеет меня?

— Сегодня отрабатывай последний день, закончи текущие дела и передай их одному из секретарей, а вечером получишь расчёт. Выходное пособие и компенсацию за отпуск вместе с зарплатой.

— И никак нельзя пересмотреть решение? — с надеждой в голосе спросила я, хотя на что тут надеяться.

— Прости, Юль, мы и так вчера голову сломали. Пришёл приказ сверху, и делай что хочешь…

Со вздохом я встала:

— Ладно, спасибо хоть за пособие.

— В октябре откроют новую частную клинику на Петроградке, я дам тебе номер телефона главврача, — начмед достала записную книжку и принялась листать страницы. — Ты позвони прямо завтра, скажи, что от Крымовой. А я ему тоже звякну, замолвлю словечко за тебя.

— Спасибо, — уныло ответила я, записывая номер в смартфон.

Когда я вышла в приёмную, девочки уже ждали, бросая на меня вопросительные взгляды. Я пожала плечами, ответив сразу всем:

— Я уволена.

— Блин!

— За что?

— Не за что, а почему, как сказала начмед, — фыркнула я, садясь на своё место. — Сокращение. Нам с Верой не повезло…

— Ой, Юль, как мне тебя жалко, — протянула Алла. В её взгляде я увидела облегчение и удовлетворение. Мол, не её уволили, а другую, и это здорово! Ну и ладно. Пусть Алке и Светке будет хорошо. В конце концов… У меня есть номер новой клиники. Пособие дадут. Жить есть на что. Ну, не поеду в отпуск, бог с ним…

— А пошли обедать, девочки, — тряхнув головой, предложила я. — А то я проголодалась, как зверь!

— Да ты вообще в последнее время какая-то задорная, голодная и бодрая ходишь, — ответила Света с улыбкой. — Нашла трахаря?

— Фу как грубо! — я показала ей язык. Пусть думают, что хотят. Правды всё равно не узнают!

Обедать мы обычно ходили в блинную недалеко от работы. Девочки брали домашние обеды, в основном, «сытные», как и сейчас, а я взяла «экономичный». Пора начинать экономить, потому что в новую клинику на Петроградке меня могут и не взять! Гороховый суп оказался очень вкусным, а блинчик с ветчиной так и манил — съешь меня, съешь меня! Но на телефоне высветилась СМСка от Кузи. Обречённо я открыла и прочитала: «В девять у парка 300 лет. Прихвати плед»

Плед?

Прямо на травке?

Или на песочке пляжа?

Кузя офигел.

Я извинилась перед девчонками и отошла с телефоном к окну, набирая этого засранца. Кузя отозвался через несколько секунд:

— Глинская, что такое? Тебе не нравится место?

— Кузя, меня уволили.

— За что?

— И ты туда же? Не за что, а почему. У нас сокращение. Так что мне не до секс-марафона…

— Глупости. Секс-марафон уместен в любой ситуации.

Он гыкнул и добавил:

— К тому же, если тебя уволили, придётся брать кредит, чтобы оплатить нам обоим отдых в Тае. Подумай, тебе нужен кредит?

— Кузя-а-а, ты совсем уже… У меня голова забита другим теперь!

— Вот я тебе её и освобожу от дурных мыслей. Короче, в девять жду у парка.

— Может, завтра, а?

— Сегодня! И не забудь плед.

— Ты сумасшедший, — не удержалась я от улыбки.

— Ага, и именно поэтому ты меня любишь нежно, — самодовольно ответил друг. — Всё, пока, я работать.

— Говнюк, — с неожиданной нежностью пробормотала я, сбрасывая звонок.

Остаток рабочего дня я провела, подбивая долги и заканчивая текущие дела. Как же мне не хотелось уходить из клиники — никто не знал. Ведь три с половиной года провела здесь, на любимой работе, знала её от и до, выполняла с удовольствием! И вдруг — надо искать что-то другое, надо снова мельтешить и суетиться… Нет, правда, хорошо, что у меня нет ипотеки, иначе оставалось бы только повеситься. А так — дадут денег, которых хватит на первое время, за отпуск компенсацию, до октября с Женькой дотянем. Тёти Олины закрутки помогут…

После работы я зашла в бухгалтерию и получила расчётный лист. Сумма мне понравилась: почти в три раза большая, чем обычная зарплата. Обещали перевести на карточку сегодня или завтра, так что жить можно. А потом я поехала за Мухой в ветлечебницу.

Боже, как сделать так, чтобы тётка с кузиной просто исчезли из моей квартиры?! Просто чтобы их не было никогда? Принимая кошку на руки от невозмутимого доктора Коли, я мысленно прощалась с обстановкой квартиры. Ведь дома не ночевала вчера, мало ли что эти две гостьи там учудили…

— Ну вот, девушка Муха ещё вялая, но денька через два должна прийти в норму, — сказал мне ветеринар, почёсывая равнодушную кошку за ухом. — Если будет отказываться от еды — это нормально. Главное, чтобы миска с водой стояла поблизости. Ну, и закрывайте стиральную машину между стирками, чтобы ситуация не повторилась.

— Спасибо вам, Коля, огромнейшее, вот такое!

Мне хотелось обнять его и прижать к сердцу — искренне и от души! Спас мою Муху, мою безвинную жертву, герой! Но герой только усмехнулся коротко:

— Не стоит благодарности, оплатите чек в кассе и оставьте, сколько сможете, для приютских животных.

— Конечно, не вопрос!

Оставив в кассе почти всё, что было в кошельке, я повезла Муху домой. Открыв дверь ключом, с облегчением констатировала, что ничего не сожжено и не затоплено. Всё так же пахло вкусной едой, но гостий не было дома. И слава богу. Может, совсем уехали? Но это я рано обрадовалась. Комната и гостиная хранили следы сборов, будто гостьи выбирали шмотки для посещения самого дорогого ресторана. Сумки и баулы ещё были в квартире, значит, просто вышли прогуляться. Ну и фиг с ними.

Я устроила Муху в Женькиной комнате, перетащив ей туда лоток и кормушку с поилкой, наскоро перекусила и принялась одеваться для сегодняшнего тура секс-марафона. Попроще, но не менее элегантно. Шортики и широкая футболка в самый раз. Неброского и немаркого тёмно-серого цвета. Парк, плед… Сегодня мы явно едем на природу. А там главное — не быть видным в сумерках.

Глава 12. Финский залив ночью прекрасен

16 августа, пятница

Перед выходом из дома я перекусила тем, что нашла в холодильнике. Приготовленное тёткой есть не хотелось. Я злилась на неё за кофеварку, за Муху, за то, что хозяйничает и не собирается выметаться. Пусть котлеты пропадут, а есть я их не буду.

В шортиках было прохладно, но я взяла с собой длинную тёплую шаль и бросила на заднее сиденье машины непромокаемый плед, который мама купила ещё в начале двухтысячных, когда мы выезжали на пикник все вместе. В душе теплилась надежда, что мы с Кузей не замёрзнем ни при каком раскладе — он сумеет меня отогреть! Но всё равно я ёжилась. В парке! В парке, блин, заниматься сексом! Это вам не машина! Это и загрести могут в полицию… А мне сейчас это совсем не надо. Ещё и работа… Точнее, её отсутствие.

Статус в контакте: всё сложно.

Кузя ждал меня перед воротами парка. Так мы и встретились — я с пледом, он с большой сумкой. Чмок в губы, и мой лучший друг увлёк меня в парк со словами:

— Ты с ума сошла, Глинская, замёрзнешь ведь!

Прыснув от смеха, я раскрыла ему тайны своих мыслей:

— Именно об этом я думала, когда ехала сюда. И остановилась на том, что ты мне не позволишь умереть от переохлаждения!

— Я, конечно, сделаю всё, что от меня зависит, но я же не бог, — фыркнул Кузя. — Ладно, на месте посмотрим.

— А куда мы идём?

— Туда, — обстоятельно объяснил он.

— Всё понятно, ага.

Мы прошлись по главной аллее мимо фонтанов, как двое романтичных влюблённых — под ручку, прижавшись друг к другу. Кузя рассказывал что-то про создание и концепцию парка, а я дрожала от возбуждения и предвкушения, представляя, что мы будем вытворять сегодня. А мы, конечно, будем, потому что Кузя не умеет по-другому!

— Где-то тут растут яблони, которые подарил Питеру город Хельсинки.

— Где?

— Где-то тут, — Кузя широко обвёл рукой парк. — Хочешь — поищем!

— Не-е, не будем мы ничего искать.

— Правильно, мы спросим!

Кузя оставил меня на полдороге и бросился к сотруднице парка, которая раздавала рекламные буклеты:

— Девушка! А скажите, где у вас яблони из Хельсинки?

— Декоративные яблони, молодой человек! Это подарок города побратима! Вот пойдёте по этой аллее до Камня Дружбы и там увидите яблони.

— О, спасибо, нам как раз в этом направлении надо!

Кузя вернулся ко мне и весело потащил в левую аллею:

— Так, резво, резво! Посмотрим на яблочки и заодно поближе к пляжу переберёмся!

— Кузя, ну разве можно на пляже?

— Можно, если осторожно. А мы будем очень-очень осторожно!

— Нас загребут в полицию!

— Паникёрша, — рассмеялся Кузя. — А как же адреналин вкупе с эндорфинами?

— Боже! Откуда у тебя в лексиконе такие слова?!

— Самообразовываюсь, Глинская. Пытаюсь тебе соответствовать! Ты ж у нас не хухры-мухры, а целый медицинский работник!

— Я секретарь, Кузя!

— Неважно, — отмахнулся он. — Смотри, вон Камень Дружбы. Пошли, может яблочко подберём?

— И немытое съедим, да?

— Не, на память оставим. Конечно, съедим, ты чего?

— А микробы?

Кузя глянул на меня искоса и помотал головой:

— Всё, я понял, песочек пляжа тоже придётся стерилизовать.

— Да ну тебя! — я со смехом шлёпнула его по плечу, а Кузя поймал мою ладонь и чмокнул смачно:

— Прям как приласкала!

Мы добрались до яблонь и несколько минут просто любовались на них. Яблоки уже созрели — маленькие, крепкие — но есть мы бы их всё равно не стали. Потом Кузя потянул меня дальше с самым загадочным видом, приговаривая:

— Сегодня ты поймёшь, что такое настоящий адреналин, детка! Сегодня будет мя-а-асо!

— Несчастный, нас загребут в полицию.

— Не загребут, не боись! Всё продумано.

— Что у тебя там продумано?

Кузя поднял сумку и легонечко потряс ею. Внутри что-то звякнуло.