Я приехала к нему с кучей вкусностей и глазами, полными слез, и начала взахлеб рассказывать о всех своих проблемах и неудачах. Он был очень рад меня видеть, сказал, что после меня никого больше не принимал у себя, и ему было очень одиноко, пожалел меня и согласился, чтобы я снова переехала к нему, не преминув сообщить, что все мои злоключения – это, конечно же, оттого, что я когда-то уехала от него.

Итак, прошел целый год, а я вернулась к тому, с чего начала.

И хотя мне ужасно надоел мой сосед по квартире, который пользовался кухней в любое удобное для него время, и мог, например, в час ночи бесцеремонно прийти разогревать пиццу, пробуждая меня ото сна, но перспектива снова жить у «Старичка» и терпеть его закидоны была еще хуже. Но другого выхода не было.

Я сообщила соседу, что переезжаю, ужасно боясь его реакции – вдруг еще потребует какую-нибудь неустойку. Но в Париже свято место пусто не бывает, и он в считанные дни нашел себе нового сожителя.

Я сидела, смотря на свой жалкий чемодан с вещами, в который спустя год все так же умещалась моя никчемная жизнь. Переезд опять выбил меня из колеи. Он заставил меня вытащить голову из своего панциря и опять столкнуться с нелицеприятной действительностью. Опять возвращение на несколько шагов назад. Опять жизнь в скверных условиях и ожидание решения по моей ситуации. Опять это подвешенное состояние.

Год назад я переживала свой первый кризис иммиграции, а теперь меня явно атаковал второй. Я плакала из-за любой мелочи и постоянно была на грани нервного срыва. На работе я как раз занималась одним серьезным проектом – крупным клиентским мероприятием. Это была идея Кристофа – собрать молодых менеджеров на вечеринку в ночном клубе, чтобы привлечь их внимание к услугам нашей компании. Как и на прошлом мероприятии, он опять делал ставку на людей, отдача от которых была крайне мала в данный конкретный момент, но он смог убедить директора в их перспективности и согласовать баснословный, по моим меркам, бюджет на вечеринку.

Кристоф явно был любимчиком нашего директора, ведь тот слушался его во всем, поэтому мне оставалось лишь стать молчаливым исполнителем. Меня ужасно раздражало самодовольство Кристофа и его рассказы на каждом углу о своей новой девушке. Я представляла, как они скоро поженятся и заживут долго и счастливо в огромной квартире, подаренной его родителями, а я так и буду одна. Как-то раз мы с ним сильно повздорили по поводу мероприятия. В моем нынешнем состоянии мне было все сложнее держать себя в руках. Я сорвалась на него и, на удивление окружающих коллег, ушла из офиса, обещая больше ничего не делать для их дурацкой фирмы, где работают одни болтуны.

Попав на улице под проливной дождь, я плелась к метро без зонта, вымокшая с ног до головы, чувствуя себя полной идиоткой. Благо уже был конец рабочего дня, но как мне завтра смотреть в глаза коллегам? Но, с другой стороны, сколько уже можно терпеть такое отношение? За те гроши, что мне платили, я уже сделала новый сайт, активно развивала соцсети, вместе с агентством завершила и внедрила ребрендинг компании, провела несколько клиентских мероприятий, написала кучу брошюр и презентаций. И все это – в совершенно новой для меня языковой и культурной действительности. А мне все еще морочат голову с контрактом. Я плакала навзрыд, мне было так плохо, что казалось, что я сойду с ума.

Остановившись под козырьком метро, намокшими пальцами я набрала эсэмэску на давно забытый номер. Номер Рафаэля.

Привет, ты где? Мне очень срочно нужно тебя увидеть.

Пан или пропал. Мы не виделись полгода. Если он мне ответит, то я приеду к нему и спасусь в его объятиях. Мне так нужно было, чтобы кто-то пожалел меня и утешил. Чтобы я почувствовала, что не одна.

Если не ответит – хуже все равно уже не будет, ведь я и так на дне.

Ответ пришел почти сразу.

Привет, я дома. Что-то случилось?


I need your hug34.


Приезжай.

Поезд за считанные минуты домчал меня до Châtelet – Les Halles – его нового места обитания – благо было по прямой. Вот уже несколько месяцев, как они с женой продали квартиру и погасили кредит, и теперь в этой малюсенькой студии 2-го округа начался новый этап его холостяцкой жизни.

Он открыл дверь в одних зеленых трениках и с всклокоченными волосами, весь такой уставший, домашний, уютный. Сказал, что у него было ужасно shity35 период, что все проблемы обрушились на него одновременно – проблемы на проектах, с налогами, с разводом, да еще и эта отвратная ноябрьская погода. В общем – полный комплект. И ему, конечно же, было не до свиданий.

– Ты – это что-то особенное в моей жизни, – сказал он. – Наверное, потому что мы редко видимся, я никогда не теряю это ощущение. А рутина непременно бы его убила.

Он включил бразильскую босса-нову. Мы лежали на его кровати-мезонине, глядя в потолок над самой головой, исполосанный типичными для старых домов деревянными перекладинами, музыка и вино бархатной негой разливались по телу, перенося куда-то далеко, на бразильские пляжи, где всегда тепло, и люди не знают забот, а лишь бесконечно поют и танцуют. Я уже давно не чувствовала себя настолько безмятежно.

– Когда уже мы будем счастливы? – спросила я.

– Уже совсем скоро.

– Но мы никогда не сможем быть счастливы вместе…

– Мы с тобой оба lost36. Что могут два таких человека дать друг другу? Только боль.

– Интересно, есть ли та женщина, которую ты полюбишь.

– Если честно, я уже не верю. Но, знаешь, моя мама так переживает за меня, что как-то решила пойти к астрологу. Так он сказал, что я найду такую женщину. Она будет намного старше меня и будет такая… ну… состоявшаяся, что ли. И она сможет handle me37.

– Мамочка…

– Это точно. Плюс, у нее уже будут взрослые дети. Я не хочу маленьких детей. Я не готов к этому. Мне хочется лежать в гамаке, курить, смотреть на звезды и ни о чем не париться. Понимаешь?

– Всем так хочется… Только так не бывает.

У меня вдруг в голове сложилась ясная картинка. Мне сразу показались такими глупыми мои отчаянные попытки заполучить этого человека, живущего в мире своих иллюзий и желаний, отчаянно борющегося с обстоятельствами. Я была совсем не та женщина, которая ему нужна. И он совсем не тот мужчина, который мне нужен. Точнее, не для семейной жизни, в моем представлении о ней. А вот для таких моментов, как этот.

Так и прошла ночь в волшебном забытьи. А на утро дневная серость бесстыдно оголила все изъяны реальности и развеяла последние остатки надежды. Рафаэль еще спал, когда я тихонько собралась и поехала на работу. По дороге к метро я мысленно попрощалась с этим домом, с этой улицей, с этими магазинами и кафе, с этим островком сладкой безмятежности, попыталась запечатлеть нашу встречу и эти ощущения в памяти, как фотографию, чтобы в трудные минуты вытаскивать ее с антресолей сознания и успокаиваться.


3


Рабочий день прошел, как обычно, как будто ничего и не произошло накануне. Мы продолжали работать над предстоящим мероприятием, Кристоф вел себя, как обычно, и только шепнул мне украдкой, чтобы я не переживала, и что скоро директор даст положительный ответ.

Я сидела на ступеньках Grande Arche и любовалась на ночной квартал La Défense. Днем эти длиннющие ступени усеяны сотнями людей, теперь же они были почти пустыми, и я могла насладиться спокойствием и красивым видом. Шел теплый уютный дождь, я жалела, что не курю, потому что это был прекрасный момент для того, чтобы зажечь сигаретку и вместе с дымом выдохнуть в темноту всю усталость уходящего дня.

Если бы действие происходило в фильме, камера бы показала меня и следующий кадр – Сашу на диване, греющую на руках свою маленькую дочку, и эти кадры объединял бы один меланхоличный музыкальный фон и дождливый сумеречный пейзаж.

Саша написала, что у них тоже идет дождь, и что ей тоже очень грустно.

Говорят, в декабре – конец света. Очень на то похоже.


У меня как раз виза закончится. Для меня это хуже любого конца света.


Какие у тебя варианты? «Бразилец» твой не может на

тебе жениться для документов?


Он еще не развелся. А так он сказал, что с удовольствием помог бы мне. Хотя легко говорить, когда знаешь, что все равно не сделаешь. Я вот все думаю, что делать дальше? Может быть, родить ребенка? Самой, без отца? Я смогу отдать свою любовь, которую сейчас отдать некому, буду жить наконец-то ради чего-то..


Любовь к ребенку не заменит любви к мужчине. Это вообще не то. Тебе надо реализовать себя как женщина, и только тогда все сложится, и ребенок будет к месту. Ребенок же не лекарство. Ему такая дикая любовь будет в тягость. Я что-то прямо измучилась уже ждать чего-то хорошего – из-за огромного количества свободного времени стало слишком много тараканов в голове.


Что у тебя еще за тараканы? У тебя же малыш, семья…


Это как раз к вопросу о том, что кроме ребенка должно быть что-то еще. Тараканы, ну, что я трачу время зря, что должна быть сейчас не здесь, что должна учиться и развиваться, что лет уже много, а счастье – где оно? И что я все сделала не так. Что надо было остаться в Америке, как сделали многие наши знакомые. В общем, я уверена, что все эти мысли – от избытка лишнего времени, как в старые времена, когда бабы сидели за вышиванием и выдумывали всякий бред, пока мужики охотились.


Ну, еще не факт, что если бы ты осталась в Штатах, то все было бы лучше. Болталась бы, как я, работала бы за три копейки. А так ты смогла реализоваться, добиться чего-то в карьере.


Да устала я тоже об этих деньгах печься, хочу найти что-то для души, все мечусь, сама не знаю, что хочу. Какой-то вечный мятеж в голове.


Прямо, как у меня. Я тоже все не могу понять, что делать. Если я вернусь, то буду в глазах других неудачницей.


Да ты что, всем на это все равно, у всех свои проблемы. К тому же все, кто тут живут и живут неплохо, не считают, что надо вообще куда-то уезжать.


Ну, может быть, никто меня и не осудит, но сама перед собой я как буду чувствовать? Я переехала в надежде начать новую жизнь, найти красавца-француза, купить дом на море, ездить на машине по Европе, есть устрицы и пить розé, жить каждый день, как будто в отпуске, обрести наконец спокойствие и наслаждаться жизнью. Если я вернусь, это будет мое личное поражение. А главное, мне придется там опять начинать все с начала. Я во всех странах мира буду выбирать один и тот же тип мужчин – люди мира, самодостаточные эгоисты в постоянном поиске острых ощущений, влюбляющиеся только в тех, кто заставляет их страдать. А как быть такой женщиной, если не знаешь, что с тобой будет через месяц?


На безразличие способны только безразличные и актеры. Любовь нельзя вызвать поведением. Она либо есть, либо ее нет. Любят за то, какая ты. Все эти манипуляции с равнодушием и прочее притворство очень быстро вскрываются. Человек, который был захвачен нечестным способом, когда с ним вели игру, глубоко несчастен. Я вот поняла, что хочу вокруг счастливых людей. Просто здоровых и радостных, способных получать удовольствие от простых вещей.


Я тоже…

4


Подготовка клиентского мероприятия похожа на подготовку собственной свадьбы. Долгие месяцы усилий, нервов и нескончаемого ожидания, и все это – ради нескольких часов феерии, которые пролетают с космической быстротой.

Четверг. Вечер.

Тот час, когда по всему Парижу начинаются afterworks – вечеринки с платным входом и открытым баром, куда офисные работники отправляются, чтобы отдохнуть после рабочего дня, а одинокие девушки – чтобы познакомиться с мальчиком в костюме.

А для нашей компании это был «День D». День, которого весь офис так ждал, к которому все так готовились – наша клиентская вечеринка. Ресторан «Maxim’s» в самом сердце Парижа, известный своей богатой историей с XIX столетия, внутренним убранством в стиле Art Nouveaux и именитыми посетителями. Лепнина, зеркала, хрустальные люстры, ковры, красное дерево – все это напоминало королевские покои.

Я привычно обхожу зал, который застыл в ожидании. Совсем скоро в эту мертвую тишину ворвется живой поток, и сотни голосов сольются в радостный гул. Я так люблю эти минуты перед началом мероприятия. Минуты затишья перед бурей. Сейчас начнется…

Я уже знала, что на регистрации будет неразбериха. Коллеги во главе с Кристофом решили выдавать гостям браслетики разных цветов. Каждый цвет был закреплен за тем или иным клиентским менеджером, который таким образом должен был идентифицировать «своего клиента». Только они не учли, что будет темно, и все браслеты скроются под рукавами пиджаков, поэтому план был изначально провальный, но когда в какой-то момент бразды правления по подготовке взял на себя Кристоф, меня уже никто не слушал.