Наша встреча стала мне просто как бальзам на душу. Наконец-то кто-то не только говорит с тобой на одном языке и близок тебе по духу, но и восхищается твоим умом, искренностью, добротой. Качествами, которые ты, в погоне за признанием, перестала воспринимать как достоинства. Мой полуночный собеседник тоже признал целительную силу нашего общения – в постоянной рутине работы и семейной жизни он уже забыл, что ему нужно, и что приносит ему радость (это уж точно были не деньги, которых у него имелось в достатке), и благодаря нашей встрече он многое понял.

Расставаясь под утро, он пожелал мне:

– Тебе нужно в следующий раз влюбиться в мужчину, который хочет семью, а не говорит вместо «привет», что ему никто не нужен. Очереди к мужчине из других женщин – это не для тебя. Пусть сами стоят за его милостями. А тебе – нельзя. Вокруг полно нормальных мужчин, у которых работает схема «встретился – влюбился – женился». Ты достойна самого лучшего. От того, что у тебя временные трудности, ты не стала хуже.


7


Как же хочется, чтобы рядом всегда был такой человек-наставник, с жизненным опытом и устоявшейся личностью, для долгих терапевтических бесед. В детстве я представляла себе, что такой человек живет внутри меня и разговаривает со мной посредством внутреннего голоса. Но, наверное, потеряв с возрастом изрядную долю воображения, я безвозвратно утратила этот образ. Однако во мне так и осталась эта привычка – искать какие-то решения внутри себя. Давалось мне это довольно непросто, для этого нужно было найти подходящий момент, сконцентрироваться, глубоко покопаться в себе, понять свои внутренние потребности, и тогда я могла послать, скажем так, запрос во Вселенную, чтобы эти мои потребности реализовались. Главная сложность заключалась в том, что неизменным условием положительного ответа со стороны Вселенной было то, что это должны были быть мои истинные желания, вытащенные из самой глубины себя, желания, которые будут наиболее полезны для меня и моего будущего. Потому многие из моих попыток оказывались просто криком в пустоту. Значит для нее, для Вселенной, – это была просто глупая прихоть, не требующая особого внимания. Это как долго хотеть купить какую-то одежду, которую потом надеть всего один раз и в итоге сдать в «H&M» для вторичной переработки.

Наверное, в постоянной погоне за ложными ценностями и попытках скрыться от себя самой, я навсегда потопила этот голос Мудрости в ненужном шуме.

После пережитой мной депрессии, после всех сложностей с работой, визой, жильем, деньгами, отношениями, которым, казалось, не было конца и края, я чувствовала, что мне просто необходимо восстановить этот своеобразный «контакт» и получить так необходимую мне помощь «сверху». Я специально поехала в тот парк, где когда-то, на заре моего приезда в этот город, у меня так хорошо получалось отключиться от окружающей суеты.

Поначалу мои попытки ни к чему не привели. Я не нашла в себе ничего, кроме какой-то каши из гнетущих мыслей: «Бразилец», Кристоф, контракт, виза, квартира… Но постепенно шум стал утихать, и мысли – кристаллизовываться. Разве это действительно то, что мне нужно?

Да, я не сумасшедшая пуэрториканка с идеальным телом, не независимая бразильянка с веселым нравом, не податливая азиатка с фарфоровой кожей, не богатая католичка-француженка с идеальной родословной. Пусть я не из тех женщин, которых хотят все вокруг, стоит им переступить порог, и которые разбивают сердца самым завидным женихам. Но мне и не нужны эти самые завидные женихи. Даже самые красивые манекенщицы мира так и не смогли женить на себе Ди Каприо. Мне больше не нужны эти самые «ди каприо». Мне больше не нужен тот, кого оставляют равнодушным бесконечные легкие победы, но все еще тяготит образ той самой единственной, которая его отвергла.

Мне нужен самый обычный парень. Для которого семейные ценности не бесполезный old school40. Для которого любовь – это счастье, а не страдание.

Пусть мы не будем звездами светских раутов и скандальных хроник. Пусть мы будем кайфовать не от самых модных ресторанов и курортов, а от того, что готовим друг для друга дома по вечерам. Что уезжаем на машине, куда глаза глядят. Что едим на диком пляже устрицы, купленные на рынке, и пьем розé из пластикового стаканчика. Пусть мы будем самой обычной парой, получающей наслаждение от самых простых вещей. Чтобы было, как в песне: «Моим именем не назван город на карте, но задернуты шторы и разложен диван»41. Пусть мы будем счастливы от того, что свободны любить друг друга и заботиться друг о друге, не боясь быть списанными за слабость из альфа-цепочки. Пусть у нас будет самый простой дом в самой простой деревне, но зато у моря. И это будет наш дом, наше главное пристанище. О котором мы, два вечных странника, всегда мечтали, наш анклав спокойствия и уверенности в завтрашнем дне.

Довольная своим новым планом, я вставила наушники со «Сплинами» и смешалась с прогуливающейся по набережной толпой.

Часть шестая.

Встреча

1


21 декабря был официально назначен концом света. Я сидела в аэропорту в ожидании своего рейса на Москву и удивлялась сама себе, что этот факт меня совершенно не тревожил. В моей жизни и так уже был конец света. Все-таки в депрессии есть и положительный момент – тебе настолько все равно по отношению к окружающему миру и к себе, что ты не боишься даже смерти.

Мне просто побыстрее хотелось сбежать от всей этой предрождественской суеты, скрыться у мамы дома, хорошенько отдохнуть, а потом с новыми силами войти в новый год, который обязательно должен быть лучше, чем этот. В голове неустанно крутилось услышанное в одном из магазинов «All I want for Christmas is you»42. И какой черт дернул меня купить в аэропорту книгу «50 оттенков серого»? Опять какая-то простая девчонка ловит на крючок большую рыбу, благодаря своему равнодушию и правильным ответам на имейлы.

Конца света так и не случилось, как не случилось и вообще ничего примечательного. Мой приезд на родину прошел в условиях полной анонимности, мне совершенно не хотелось ни с кем встречаться. В редкие моменты, когда мне нужно было все же высунуть нос в тоскливую московскую зиму, на меня обрушивались такие давно забытые элементы московской действительности, как слякоть и пробки, стойкий запах выхлопных газов, постоянно спешащий куда-то поток людей, готовых в любой момент разразиться грубостями. Но в то же самое время, у меня был шанс наконeц-то воспользоваться быстрым и качественным сервисом. Супермаркеты, работающие в любое время дня и ночи. Лекарства, доступные без рецепта. Бюджетные салоны красоты, где делают прекрасный маникюр и педикюр. Дешевое такси с приветливыми водителями. Быстрое обслуживание в магазинах. Банковские служащие, в конце концов. Как бы я хотела забрать с собой этих прекрасных ребят в белых рубашечках, твердо руководствующихся принципом, что клиент всегда прав, и посадить их в офис своего парижского банка вместо той престарелой тетки, которая постоянно висит на телефоне, не говорит ни на одном языке и на любое малейшее недовольство «встает в позу», да еще и работает до 17.00. В любом случае, эти несколько дней оказались для меня бесценным временем в кругу семьи, которое действительно придало сил и позволило подзарядить севшие батарейки. К тому же, бабушка с дедушкой подарили мне довольно внушительную сумму, на которую я могла не только прожить до того, как опять начну работать, но и снова начать ходить на курсы французского.

Последний день года был последним днем моего рабочего контракта. Наш директор отправил меня в бессрочный отпуск до того, как прояснится ситуация с моими документами. В полной уверенности, что мое досье будет отправлено в ближайшие дни, ведь во Франции праздничным днем было лишь 1 января, и имея достаточно денег на жизнь, я со спокойным сердцем отправилась отмечать Новый год к Кристине.

Неторопливый, немного даже вялый Брюссель всегда успокаивал меня. Впереди были несколько дней в настоящем доме, где живет настоящая любящая семья, где стоит настоящая елка, в конце концов, а в камине потрескивают бревнышки. А еще я подумала, что отмечать Новый год вместе с семейной парой – это хороший залог на будущий год, если принимать за чистую монету поверье, что как новый год встретишь…

Частенько мой покой все же нарушали входящие имейлы, вызывая учащенное сердцебиение, ведь я с нетерпением ждала новостей с работы. Но новостей так и не приходило. Пока в один прекрасный день я не получила коротенькое сообщение от нашего HR-менеджера о том, что директор распорядился не отсылать мое досье.


2


Я шла быстрым шагом по знакомой до боли дороги от станции метро La Défense до офиса, чтобы хотя бы за счет физической активности заглушить расползающуюся по всему телу волну страха. В голове крутилась одна лишь мысль: «Проснуться бы скорее от этого дурацкого сна».

Конечно, я всегда подозревала, что наш директор никогда не пойдет на то, чтобы повысить мне зарплату, а тем более – пытаться обмануть систему. Но чтобы вот так по имейлу сообщить, что я у них больше не работаю? Нет, пусть уж Месье скажет мне все в лицо. Нажав на звонок офиса замерзшими пальцами, поняв, что мой пропуск заблокирован, я вдруг с ужасом подумала, что сейчас мне никто не откроет, и я в знак протеста замерзну и умру прямо перед этой дверью. Хотя вряд ли кто-то будет сильно по мне плакать.

Но, как ни странно, дверь мне все-таки открыл кто-то из коллег.

– Я пришла поговорить с директором насчет моей ситуации, – сообщила я секретарю.

– Сожалею, но он пока занят.

– Тогда, может быть, вы мне объясните, что произошло?

– Я не особо в курсе, это все решает директор… Думаю, что он решил, что не в интересах его бизнеса платить такую высокую зарплату за позицию, которую могут выполнять уже работающие у нас сотрудники.

– То есть он решил отдать обязанности по маркетингу Кристофу?

– Я думаю, что «идейную» часть – да, а на «рутинную», так сказать, взять другого стажера. Ну, ты же понимаешь, что это бизнес.

Ну и Кристоф, теперь он уже стал специалистом по маркетингу!

– Да, но вот девочка-китаянка из клиентского отдела – тоже стажерка, но ей же предложили хорошую зарплату. Я бы могла уже давно найти другую работу, съездить летом в отпуск…

– Жизнь несправедливая штука…

Меня всю трясло. «Жизнь несправедливая штука». Просто квинтэссенция цинизма! Я спустилась вниз в свой кабинет. Ребята довольно приветливо встретили меня, но я заметила, как они опускают глаза и держатся на расстоянии, как будто мое положение заразно. Я сгребла все вещи со стола в мусорку, стерла все файлы из ноутбука. Так не доставайся же ты никому! А еще я никому не скажу пароли ни от ноутбука, ни от сайта, ни от соцсетей фирмы, которые я вела. Все мои дела уйдут в никуда вместе со мной.

Через полчаса я снова поднялась наверх. Дверь в кабинет директора оказалась заперта. Все ясно. Он просто закрылся в своем кабинете от меня, как трусливый заяц. Подлая французская душонка! Я всегда знала, что за видимым панибратством скрывается их лицемерная натура, готовая в любой момент воткнуть нож в спину.

Перед уходом я лишь бросила секретарше:

– Ты просто передай ему большое спасибо. Что после всей моей работы здесь он мне даже не дал возможности уйти по-человечески.

И опять этот холодный одинокий путь оттуда, где никому не нужен, и туда, где никто не ждет. Стеклобетонный монстр квартала La Défense с клерками-роботами в черном, отторгающий своей махиной как ненужное слабое звено потерянную иностранку. Стук железных колес первой ветки, заглушающий немой крик отчаяния. Этот долгий и мучительный путь домой через весь город. Только больше эта история с «Бразильцем» не сработает. Он мне больше не помощник. С ним покончено. Еле доползаю до квартиры, бросаюсь на диван, больше не в силах сдерживать слезы…

Мой «Старичок» уже тут как тут с бутылкой красного. Хорошо, что рядом хотя бы есть он, и он точно знает, что мне сейчас нужно.

– Вообще по закону работодатель не имеет права отказать в работе после подписания обязательства. Ты могла бы попробовать подать на них жалобу в соответствующие инстанции, – сказал мне «Старичок», когда я немного успокоилась.

– Да куда же мне обращаться? Кто будет мной заниматься – у меня виза скоро заканчивается… И откуда у меня деньги на адвоката? Это все бесполезно. Неужели директор не мог мне просто дать нормальную зарплату? Он больше спустил на шампанское для всякого молодняка на недавней вечеринке, чем моя гипотетическая зарплата за год.

– Ты же ему не подружка и не родственница. Ему это просто невыгодно. Нужно искать другой выход.

– Какой? У меня осталось меньше трех месяцев.