Луи Бриньон - Павловский вальс

Олег отрицательно покачал головой.

– Его увезли жандармы. Обвиняют в убийстве.

– В убийстве? – недоумённо переспросил Андрей. – Верно какая-то ошибка. Я немедленно поеду в полицию и всё толком разузнаю.

– Езжайте, Андрюша. Езжайте, узнайте всё и сообщите нам, – Ольга Владимировна встрепенулась. – Мы будем ждать вас.

– Я приеду, как только всё узнаю! – пообещал Андрей и сразу ушёл.

В это самое время, Петра ввели в маленький кабинет с круглыми окнами. В воздухе буквально висел тошнотворный запах. Навстречу Петру вышел маленький толстячок в казённом мундире с отличиями титулярного советника.

– Превечагин Аполлинарий Андреевич, – коротко представился титулярный советник и, указывая рукой на стул, добавил. – Прошу вас, граф!

Пётр молча занял предложенное место. В тот момент, когда он положил руки на стол, его лицо исказила болезненная гримаса. Он медленно убрал левую руку и положил на колени.

– Мне известно о дуэли и о вашем ранении. Я не задержу вас надолго. Этот разговор пока всего лишь простая формальность, – с участием произнёс Превечагин, занимая место с обратной стороны стола напротив Петра.

– Окажу любую посильную помощь, сударь! Можете не сомневаться! – Пётр снова сморщился от боли, но голос прозвучал довольно твёрдо.

– Не сомневаюсь, – с готовностью ответил Превечагин и переходя непосредственно к теме предстоящей беседы, искренно добавил. – Поверьте, граф, мне самому неприятна встреча в таком виде, но как говорится, положение обязывает. Вы готовы отвечать на мои вопросы?

Пётр кивнул.

– Меня интересует двадцать пятое февраля сего года. Где вы были? Куда ездили? С кем встречались? Подробно расскажите о том, как провели весь день. Я имею в виду день, когда вы ударили господина Астольца, что и стало причиной последующей за ссорой дуэли.

– Ничего особенного, – спокойно ответил Пётр, – первую половину дня я провёл дома, а вторую половину дня провёл в Павловске.

– В Павловске? Где именно?

– На Павловском вокзале и в Павловском парке!

– Благодарю вас за откровенность, и прошу со всей внимательностью отнестись к следующему вопросу. Он чрезвычайно важен. Вы посещали гостиницу при Павловском вокзале?

– А почему вы спрашиваете? – осведомился Пётр.

– Просто отвечайте на вопрос!

– Возможно, – после коротко замешательства ответил Пётр. – В тот день я много выпил и не очень хорошо помню события в Павловске. Если б вы мне помогли вспомнить…возможно я бы ответил на ваш вопрос.

Превечагин понятливо кивнул.

– Хорошо. Гостиница связана с убийством, в котором вас обвиняют. И если вы не посещали гостиницу…

– Я посещал гостиницу! – быстро ответил Пётр.

– Вот как… – Превечагин откинулся на спинку стула и устремил на Петра недоумённый взгляд. – Вы же не помнили?

– Я вспомнил и очень отчётливо.

– Хорошо. И что же вы делали в гостинице?

– Подрался… наверное, – Пётр устремил вопросительный взгляд на Превечагина. Тот встрепенулся, услышав слово «подрался».

– Вы помните драку? А женщину? Женщину в голубом платье?

– Что-то припоминаю. Действительно присутствовала женщина. И действительно платье было то зелёное то ли голубое. Вероятно я…я ударил её спутника, перевернул стол?

– Вы ударили женщину!

– Я бы никогда не поднял руку на женщину, – вырвалось у Петра. Он быстро замолчал, чем вызвал подозрения у Превечагина.

– Вы же были пьяны? Вполне могли и не владеть собою. Согласны?

Пётр замолчал, но через мгновение медленно кивнул, чем вызвал неподдельное восхищение у Превечагина.

– Ваша откровенность не может не вызывать уважение. Я просто обязан предостеречь вас граф от необдуманных слов в дальнейшем.

– Благодарю вас. Но мне нечего скрывать, – просто ответил Пётр.

– Прекрасно! Я задам вам ещё несколько вопросов, после чего вы спокойно сможете отправиться домой. Мы продолжим наши беседы по мере необходимости и только после того как вам станет лучше, – Превечагин имел в виду болезненные гримасы время от времени появляющиеся на лице Петра.

– Спрашивайте!

– Вначале я обрисую вам полную картину преступления. И лишь потом задам интересующие меня вопросы. Я наслышан о вас как о человеке чести и уверен, что вы не станете скрывать правду вне зависимости от причин. Я бы не собирался посвящать вас в детали преступления. Но… ваши ответы убедили меня в обратном и заставили предполагать самое худшее. А ведь ваше положение и так выглядело весьма неблаговидным. Убита женщина, – продолжал уверенно говорить Превечагин, не сводя проницательного взгляда с Петра. – Убита, в номере гостиницы при Павловском вокзале. Вы хорошо знали убитую. Это не кто иная как…Анна Анчукова.

– Анна убита? – вырвалось у Петра. Он хотел сказать ещё что-то, но замолчал. Спустя мгновение у него появился подавленный вид.

– Да, – коротко ответил Превечагин, – убита Анна Анчукова. Убита из этого пистолета. – Превечагин выдвинул ящик, вытащил оттуда пистолет и положил его перед Петром. – Мы нашли его на месте убийства. Из этого пистолета была убита Анчукова. Вам знаком этот пистолет?

Петру хватило одного взгляда для того чтобы узнать своё оружие. На рукоятке пистолета красовались две буквы «АП». Он всё оружие помечал этими буквами.

– Это мой пистолет! – уверенно ответил Пётр.

– Это очень опасный ответ, – предостерёг его Превечагин.

– Это мой пистолет. В этом не может быть никаких сомнений, – твёрдо ответил Пётр.

– Весьма неприятно, весьма, – задумчиво проговорил Превечагин, – у нас вами получается невесёлая картина, весьма невесёлая…в один и тот же день вы откровенно провоцируете, а потом и вызываете на дуэль господина Астольца, а затем едете в Павловск, и проводите там весь день. Это время соответствует приблизительному времени убийства. На месте убийства находят ваш пистолет. Вас видят в гостинице во время убийства. Если принимать во внимание общеизвестные факты, свидетельствующие о том, что Анчукова являясь вашей невестой, имела интимную связь с господином Астольцом,…дело принимает для вас скверный оборот, весьма скверный. Я просто обязан вам задать ещё один вопрос, – Превечагин сделал паузу и только потом не глядя на Петра продолжил, – это вы убили Анну Анчукову?

– Да!

Превечагин ожидал такого ответа, поэтому просто молча кивнул головой.

– Готовы подтвердить письменно?

– Да!

Превечагин макнул перо в чернильницу и начал быстро писать. Спустя четверть часа он положил исписанный листок перед Петром. Пётр пробежался глазами по тексту, а потом попросил Превечагину передать ему перо.

– Я просто обязан вас предупредить, – тихо обратился к Петру Превечагин, – если вы подпишите эту бумагу – вы подпишите себе смертный приговор!

– И это станет справедливым наказанием для меня! – Пётр подписал, вернул перо обратно и попросил Превечагина об услуге.

– Всё что в моих силах, Граф, – пообещал Превечагин. – Не беспокойтесь.

– Вы должны запретить любые свидания со мной. Это касается всех без исключения. Я ни кого не хочу видеть. И особенно это касается…моей супруги. Ни одна её просьба в отношении меня не должна быть выполнена, ни одна. Ни встреч, ни помощи, вообще ничего. Я надеюсь на вас, сударь.

– А если ваша супруга не придёт? Мне следует известить её о неприятных событиях, кои имели место.

– Делайте, что угодно, но только не позволяйте ей приближаться ко мне.

– Будьте уверены, никто вас не побеспокоит!

Петра увели. Превечагин встал и долго ходил по комнате. Встреча с Петром оставила у него в душе странное беспокойство и, он никак не мог от него избавиться.

Ольга Владимировна с Олегом ждали Петра до самого утра, но он так и не вернулся. Они провели ужасную ночь терзаемые сомнениями и тревогой. Единственное что им удалось узнать это имя убитой. То, что была убита Анна, лишь усилило их тревогу.

Утром приехал Андрей. Он выглядел крайне удручённо. Почти сразу же стало ясно, что он привёз плохие вести.

– Всё против него. Улики практически бесспорны. Он был на месте убийства и оставил там свой пистолет. К тому же, Пётр признался в убийстве Анны. Положение хуже некуда.

Новости, привезённые Андреем, буквально сокрушили Ольгу Владимировну.

– И что сейчас будет? – тихо спросил Олег.

Андрей пожал плечами.

– А что может быть? Дело передадут в суд. А там судебные слушания и приговор. Надежды почти нет никакой. Все газеты трубят об этом убийстве и называют Петра убийцей.

– Эх, Пётр, Пётр, – судорожно прошептала Ольга Владимировна, – зачем? Ну зачем ты это сделал? Почему не смог усмирить свой гнев? Сколько раз мы пытались образумить тебя, но ты так никого и не послушал. И вот страшный результат…

Андрей поднялся.

– С вашего позволения, я поеду. Катарина сегодня уезжает. Хочу попрощаться с ней.

– Как только она уедет, привези Анну и Марию сюда! – попросил Олег, – матушке нелегко придётся. Пусть побудут с ней, пока…всё не закончится…

– Хорошо! – Андрей кивнул.

– Катарина знает? – Ольга Владимировна устремила вопросительный взгляд на Андрея. Тот отрицательно покачал головой.

– Не говори ничего. Ей и так очень тяжело. Она просто не выдержит.

Андрей ничего не ответил. Он не был готов согласиться с Ольгой Владимировной.

Меньше чем через час он уж входил в старый дом Азанчеевых. Андрей стал свидетелем трогательной сцены. Три сестры без конца обнимались. Анна и Мария плакали навзрыд, а Катарина пыталась их утешить.

– Полагаю, Катарина никуда не поедет! – вместо приветствия сказал Андрей. Он выглядел таким расстроенным, что этого нельзя было не заметить. Заметив ужас в глазах Катарины, Андрей не стал тянуть. – Анна Анчукова убита. Пётр находился в это время с ней. А рядом с телом Анны нашли его пистолет. Пётр арестован. Его обвиняют в убийстве Анны.

Два часа спустя в дверь титулярного советника Превечагина раздался стук. Вошёл жандарм и сообщил, что его хочет видеть графиня Азанчеева.

– Проводите! – попросил Превечагин.

Он самолично встретил Катарину и проводил её до стула.

– Чем могу помочь, сударыня? – опускаясь напротив Катарины, спросил Превечагин.

– Мне не позволяют увидеться с супругом! – Катарина говорила спокойно, но весь её облик выражал решимость.

– Сожалею, – Превечагин развёл руками в сторону, – это решение исходит от вашего супруга. Он запрещает посещать себя. И в особенности этот запрет касается вас.

– Я предполагала такой ответ, – не теряя присутствия духа, ответила Катарина, – но он ничего не изменит. Мой супруг никого убивал. И он бы никогда не совершил столь подлого убийства, как о том кричат все газеты.

– Боюсь, мне придётся вас огорчить. Против него имеются неопровержимые улики. Да и он сам признался в убийстве и письменно подтвердил признание. Всё слишком очевидно и…

– Пётр не убил Анну, когда застал её вместе с любовником, так зачем ему сейчас её убивать?

– Боюсь уже ничего нельзя поделать. Дело передаётся в суд. Только в суде возможно доказать его невиновность, но это труд безнадёжный и напрасный. Посудите сами, вначале он без объяснения причин ударяет господина Астольца, любовника Анны, своей бывшей невесты, затем едет в Павловск что уже доказано свидетельскими показаниями. Его там видели приблизительно в то же самое время, когда произошло убийство. Так вот, после этого в номере гостиницы находят мёртвое тело Анны. А рядом с ним пистолет вашего супруга, что тоже подтверждено. Даже без его признания он был бы обвинён в убийстве с очень большей долей вероятностью. А вместе с признанием…

– Пётр не убивал!

Превечагин развёл руками.

– Боюсь, ваше мнение ничего не изменит. Я ничем не могу вам помочь.

– Его…не освободят?

– Неприятно это говорить, но вашему супругу грозит смертная казнь. Его будут содержать в тюрьме до вынесения приговора.

Катарина поднялась и пошатываясь направилась к двери. Превечагин проводил её уход сочувственным взглядом.

Поразмыслив, Превечагин решил наведаться в гости к Петру. Он застал его лежащим на койке. Неподвижный взгляд был устремлён в потолок. Он даже не пошевелился, когда отворилась дверь и, вошёл Превечагин.

– Вам ничего не нужно? – с участием спросил Превечагин.

Пётр отрицательно покачал головой.

– Должен известить о том, что меня посещала ваша супруга.

Услышав эти слова, Пётр заволновался, и это показалось странным Превечагину. Тем не менее, он поспешил успокоить Петра.

– Мы отказали ей в посещениях!

– А что…она? – выдавил из себя Пётр.

– Она уверена, что вы оговариваете себя. Счёл своим долгом сообщить и спросить, не изменили ли вы своё решение по поводу встреч?

– Нет! – раздался твёрдый ответ.

Как только Превечагин ушёл, холодный взгляд Петра ушел, уступая места нежности.