— Ты же понимаешь, что твой ребенок может быть травмирован в процессе родов, — предупреждала ее врач. — Например, у крупных младенцев могут ломаться ключицы. Такое бывает редко, но все-таки случается.

— А УЗИ всегда точно определяет вес ребенка?

— Нет.

— А не следует ли мне пройти магнитно-резонансное сканирование, чтобы точно определить размеры моего таза?

— Я смотрю, ты хорошо подготовила свое домашнее задание.

По расчетам ее доктора, до первых схваток у Кэти оставалась неделя. Все необходимое было собрано заранее, а у «Тойоты-Кэмри», которую отец Ричард продал Эмме, был заправлен бак и проверено давление в шинах, чтобы в любой момент они могли срочно отвезти ее в роддом в Амарилло. Если все сложится хорошо, Кэти будет находиться в больнице не более двух дней — еще один финансовый довод в пользу естественных родов. Больше всего ее беспокоила погода. В феврале в «Ручке сковородки» частенько дули ледяные ветры, а на дорогах бывала гололедица. В качестве меры предосторожности они дополнительно положили в багажник одеяла, запас еды и медикаменты первой медицинской помощи.

Теперь Кэти ощущала полный вес ребенка, особенно когда поворачивалась в постели. Ее веселые денечки закончились. Она чувствовала, как ее сын упирается в тесной утробе и просится наружу. После очередного толчка: «Привет, мам!» она прижимала большой палец к этому месту: «Я здесь, сынок». А когда малыш стал больше, он сам начал толкаться изнутри, почувствовав прижатую к животу руку матери. Кэти щекотала ему ножки, и он двигался так, что ей казалось, будто он хихикает у нее в животе под слоем кожи, мышц и нервов. Она называла его Джон, пела ему, разговаривала с ним, и никто не мог убедить ее в том, что он ее не слышит.

Она ожидала от сына Трея не меньшей спортивности, но его проделки высвобождали боль по ее отцу, с которой ей удавалось справляться. Как Трей мог повернуться спиной к ребенку, которого они с ней зачали? В те моменты, когда Кэти забывала о внутреннем контроле, она фантазировала, представляя себе, как Трей врывается к ней в больничную палату после родов, видит их ребенка у нее на руках, начинает плакать и говорить, как тогда, в июне: «Прости меня, Кэтрин Энн. Не знаю, что на меня нашло. Я самый большой болван на всем белом свете. Я так тебя люблю. Пожалуйста, прости меня».

После выхода из больницы она надеялась вернуться к работе через пару недель и взять с собой ребенка в заведение. Но Бенни велел, чтобы она пока оставалась дома.

— Мы справимся, — заявил он. — Тебе не нужно возвращаться, пока вы с малышом не будете чувствовать себя хорошо.

— Мы ведь не болеем, Бенни, просто сразу после родов. Раньше женщины оставляли новорожденных в поле, кормили их грудью время от времени и снова возвращались к работе.

Холостяк Бенни покраснел, представив себе эту картину.

— Кафе — это тебе не хлопковые плантации, а я — не Саймон Легри[12]. Говорю же тебе, мы справимся.

Но каким образом? Персонал из пяти человек сбивался с ног уже сейчас. Хуан оказался гораздо лучшим помощником, чем ожидалось, но три раза в неделю по вечерам он посещал Каньонский колледж. Ее бабушка будет все время дергаться, заботясь о Кэти, а когда уйдет домой, Бенни придется быть одновременно официантом и кассиром. Оделл же будет занят по горло раскладыванием заказов по блюдам. Молва об их новом имидже и новом меню разошлась довольно широко, и люди приезжали к ним пообедать из Дэлтона, Амарилло и других городов соседних округов. Кэти очень не хотелось прерывать поток посетителей, которые могли не приехать к ним еще раз, если все будет не так, как разрекламировано, или же если — упаси боже! — Бенни вернется к тому, чтобы снова торговать гамбургерами и картофелем фри.

В те дни, когда Кэти уже казалось, что ребенок разворачивается, меняя свое положение и готовясь родиться, в их дверь вошла сама Удача. Время было между ленчем и обедом, и каждый был занят своим делом. Бенни сидел за кассовым аппаратом и болтал с посетителем.

— Бебе Болдуин, а ты что здесь делаешь в разгар семестра? — удивленно выпалила Кэти, увидев, как ее школьная подруга усаживается за стойкой для ленча. Они встречались во время рождественских праздников и на ее вечеринке перед родами, и Кэти слушала жалобы Бебе, недовольной своими профессорами, лекциями и высшим образованием в принципе, — так жалуется диабетик, которого соблазняют сладостями.

— Я бросила это дело, — сказала Бебе. — Я попробовала, но колледж не по мне. Нет смысла понапрасну тратить деньги моего отца. Сисси Джейн, конечно, сейчас упивается жизнью. Она теперь большая шишка в «Каппа Каппа Гамма»[13].

Кэти усмехнулась.

— Похоже на нее. — Она поставила на стойку чашку кофе для своей подруги. — Так что ты теперь собираешься делать?

Бебе пожала плечами.

— Ищу работу. Я бы хотела остаться где-то поблизости, но с этой ситуацией на рынке труда…

— А ты хотела бы работать у Бенни? — Вопрос этот сам сорвался с ее языка, прежде чем она успела что-то подумать. — Как видишь, мы причесали и приукрасили это место, а я сейчас жду ребенка… — Внезапно Кэти почувствовала, как у нее между ног потоком хлынула теплая жидкость. — Причем… кажется… прямо сейчас.

Бебе резко вскочила с табурета.

— Господи, что я должна делать?

— Позови мою бабушку. Она сейчас в кухне. — Увидев, как Бенни за кассой резко обернулся и испуганно ойкнул, Кэти выдохнула: — Бенни, встречай свою новую официантку. — И, когда он бросился к ней, обратилась к подруге: — Все правильно, Бебе?

— Правильно.

Погода грозила испортиться, но все же держалась, когда Эмма на «кэмри» выехала из Керси. Во второй половине дня пропал и тот слабый солнечный свет, которому удавалось пробиваться через низко плывущие тучи. Ночью ожидалась настоящая зимняя буря.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — спросила Эмма.

Она сидела, вцепившись в руль и наклонившись вперед, как будто такое напряженное положение тела могло помочь ей лучше управлять машиной.

Глаза Кэти были прикованы к секундомеру, который она держала в руке, чтобы контролировать время своих схваток.

— Пока хорошо, — ответила она.

Спазмы были одинаковыми по продолжительности и паузам между ними, но теперь Кэти уже не сомневалась, что начались роды. Она массировала свой живот, твердо решив оставаться спокойной и расслабленной. «Все в порядке, Джон. Очень скоро твоя мама выпустит тебя наружу».

Они были в миле от Керси, когда Эмма неожиданно воскликнула:

— Вот черт!

Кэти с удивлением взглянула на бабушку, а затем оглянулась, чтобы понять, что такого увидела Эмма в зеркале заднего вида, чтобы вопреки своим убеждениям так выругаться.

— Действительно черт, лучше и не скажешь, — простонала она.

Вплотную за ними, включив сирену и мигая голубыми огнями, ехала полицейская патрульная машина.

— Какого черта он меня останавливает? — возмущенно воскликнула Эмма. — Я ехала, не превышая ограничения скорости.

Сквозь запотевшее заднее стекло Кэти могла различить лишь контур затянутых в кожаную куртку широких плеч офицера полиции, да еще тусклый блеск кокарды на его ковбойской шляпе. Он высунул руку из окна и сделал знак, чтобы они следовали за ним. Кэти расслабилась и откинулась на спинку сиденья.

— Все в порядке, бабушка, — сказала она, чувствуя начало очередных родовых схваток. — Это шериф Тайсон. Он приехал, чтобы проводить нас до больницы.

Глава 34




Нахмурившись, Трей сел рядом с девушкой, с которой договорился попить кофе в университетском Центре. Он встречался с ней с декабря и каникулы провел с ее семьей в их доме в Корал-Гейблс, где ее отцу принадлежала большая рекламная фирма.

При появлении Трея симпатичная девушка просияла и влюбленно посмотрела на него, но ее взгляд тут же померк, когда она увидела кислое выражение его лица. Перед ней стояла тарелочка с пирожным, а рядом — небольшая подарочная коробочка, перевязанная красно-белой лентой.

— Что случилось? — с тревогой в голосе спросила она. — Ты выглядишь… расстроенным.

— Расстроенным? — Трей нахмурился еще сильнее. — Я озабочен. Чувствуешь разницу?

— Озабочен чем?

— Да так, ничего существенного. Просто… у меня есть друг, который сегодня должен лечь в больницу.

— Кто же это? Мне казалось, что я знаю всех твоих друзей.

— Ты ошибалась. Он не отсюда. Из моего родного города.

Лицо девушки мгновенно стало подозрительным.

— Так это он или она?

Трей заколебался.

— Она. Я надеюсь, что кто-нибудь сообщит мне, как у нее дела.

— А что с ней такое?

— Она собирается рожать.

Девушка уже обратила внимание, что он не снял куртку и даже не взглянул в сторону бара, чтобы заказать кофе.

— Это твой ребенок? — спросила она.

Он сверкнул на нее своими темными глазами.

— Почему ты об этом спрашиваешь?

Она беззаботно передернула плечами, пытаясь как-то отвлечь его от явно неуместного вопроса. Что же с ним сегодня происходит, что не так?

— Понятия не имею, почему я это сказала, Трей. Просто любовь витает в воздухе…

— Ты считаешь, что я способен бросить девушку, которая собирается родить моего ребенка?

Уловив злые нотки в голосе Трея, она поежилась под его холодным взглядом и мягко произнесла:

— Разумеется, нет. Я имела в виду не это.

— А что тогда ты имела в виду?

— Трей… — Девушка подалась вперед и, взяв его руку, прижала ее к красному сердцу, вышитому на ее белом свитере. — Сегодня День святого Валентина. Я не собиралась начинать с тобой препираться.

— Мне что-то не хочется идти на танцы вечером, — заявил Трей. Он убрал руку от знакомой выпуклости ее груди и отодвинулся на своем стуле назад. — Прости, Синтия, но мне необходимо, чтобы мы немного отдохнули друг от друга.

Синтия смотрела ему вслед без особого сожаления. В последнее время ей не удавалось подстраиваться под его часто меняющееся настроение, и это начинало надоедать. Другие студентки провожали его заинтересованными взглядами. На следующий сезон ТД выбрали стартовым квотербеком, а в университете Майами это делало его центральной фигурой всего кампуса. Должно быть, информация, собранная о Трее Доне Холле сыщиком, которого нанял ее отец, оказалась верна. Отец собирал информацию обо всех ее бойфрендах. В конце концов, когда ей исполнится двадцать один, она станет наследницей его состояния. В досье значилось, что, когда Трей Дон Холл уезжал учиться в колледж, он оставил девушку, с которой долго встречался, беременной и с тех пор не имел с ней никаких контактов. Она должна была рожать как раз сейчас. Синтия тогда не обратила внимания на информацию, полученную ее отцом. Какое отношение это может иметь к тому, что было у них с Треем? Но ей следовало бы быть осторожнее, прежде чем позволить себе влюбиться в ТД Холла. После секса в нем появлялось что-то необъяснимо холодное и равнодушное. Он бы все равно причинил ей боль, как, видимо, сделал той девушке, которую бросил в таком положении. Должно быть, Трей все еще испытывал к ней какие-то чувства, если беспокоился по поводу ее родов. «Да так, ничего существенного», — сказал он. Ни черта себе! Она сунула свой подарок обратно в сумочку. Он его даже не заметил. Это была фотография в рамочке, где они с Треем позировали перед громадной рождественской елкой у нее дома. Она положит этот снимок среди всяких сувениров, которые будут напоминать ей про студенческие годы, и подумает, стоит ли предавать огласке этот его проступок у себя дома. Впрочем, для его статуса в Майами это вряд ли имеет какое-либо значение.


В отделении почты, находящемся в том же здании, что и студенческий центр, Трей проверил свой почтовый ящик. Писем от тети Мейбл не было. С ноября она написала ему всего дважды — наказание за то, что он не приехал домой на Рождество, как он догадывался, — и в ее письмах к тому же не было никаких новостей о Кэти и Джоне. От Джона тоже не было вестей уже очень давно. Чем больше он отдалится от своих двух друзей, тем легче адаптируется к новой жизни в мире, где нет места маленькому, продуваемому всеми ветрами городку в прерии, который остался у него за спиной.

В общежитии Трей поинтересовался у вахтера на входе, нет ли для него сообщений. Помощник из числа студентов протянул ему два конверта, но они были не от тети Мейбл. По предварительным подсчетам, Кэти должна была рожать сегодня, и ему, наверное, следовало бы позвонить и узнать, как она себя чувствует, но он не мог рисковать, давая своей тете повод неправильно истолковать этот звонок. Она могла воспринять это как знак и рассказать Кэти, что он по-прежнему беспокоится о ней, хотя на самом деле это не так. Он просто хотел, чтобы ребенок и его… бывшая возлюбленная прошли через это испытание успешно.