Здания поражали своей красотой, как архитектурной, так и духовной. О Жировичской обители ведают много удивительных историй. Здесь ищут спасения от духовных недугов, приезжают в надежде найти ответ на самые сокровенные вопросы, приходят с поклоном к чудотворной иконе, которая считается одной из самых почитаемых святынь православного мира.

Пройдя мимо собора, мы остановились у входа в Свято-Явленскую церковь. Священнослужитель предупредил всех о правилах поведения и попросил медленно, не толпясь, проходить внутрь.

Катя направилась вперед, но обернувшись в мою сторону, остановилась. Я же, словно вкопанная, не знаю, что на меня нашло, стояла и не могла отвести глаз от самого здания. Я не могла пройти дальше и будто невидимая стена преграждала путь. Как не пыталась войти внутрь у меня не получалось.

Неожиданно заболела голова, а потом и вовсе закружилась, да так, что я не на шутку испугалась, что могу потерять сознание. Подруга, недоумевая, уставилась на меня. Все люди беспрепятственно проходили вперед, а я не могла.

Начали бить колокола, знаменовавшие о начале службы. Дверь изнутри закрыли, а я по-прежнему стояла на одном месте и, с сожалением, наблюдала.

Вдруг, на лестнице у входа в церковь, появился Бран. Он пропадал несколько дней и вот, снова вернулся. Его глаза злорадно блестели, а затем в них пробежала усмешка. Пес надменно выпрямился как струна и снова исчез.

— Арлина? Тебе плохо? Ты бледная как смерть! Пойдем, иначе служба начнется.

— Нет, — обреченно ответила я. — Мы не пойдем туда.

— Почему? — не понимая, Катя уставилась на меня как на ненормальную.

— Я не могу.

— В смысле?

— Прямом, — я развернулась и направилась в сторону ворот.

— Подожди! — крикнула подруга, обернулась в сторону церкви, и, ускорив шаг, подошла ко мне. — Да, что происходит? Я ничего не понимаю!

— Я не могу войти. Вдруг закружилась голова и пес. Ты бы видела его взгляд.

— Ерунда. Ты просто переволновалась, вот и почувствовала себя не важно, — попыталась подбодрить подруга.

— Не знаю. В любом случае, служба уже началась, и врываться в ее разгар, было бы просто верх наглости, — сказала я.

— И что будем делать?

— Переночевать здесь все равно придется, а утром посмотрим.

Погода была великолепная и, поинтересовавшись у встретившейся нам на пути молодой пары, не знают ли они, как добраться до источника, те любезно показали нам дорогу. Зайдя в небольшое кафе, мы быстро перекусили и, так как времени до десяти вечера (во столько закрывается «Дом паломников») было достаточно, мы отправились к святой воде.

Несколько километров пешком — зарядка не только для тела, но и для мыслей. Особенно, есть о чем подумать. Я не могла выбросить из головы эпизод с церковью. В который раз прокручивала его в голове, вспоминала свои ощущения и чувства, но это мне ничего не давало. Я по-прежнему ничего не понимала.

Катя задавала какие-то бессмысленные вопросы, а я также тупо отвечала на них. Мы болтали об окружающей природе, зданиях, людях и еще о чем-то пустом, пока не увидели перед собой небольшое деревянное сооружение, похожее на беседку. Вокруг нее протекали каналы, словно маленькие речки, а один из них, заканчиваясь, образовывал подобие бассейна — купальню.

Подойдя ближе, мы увидели, что в самом центре беседки расположена еще одна маленькая, похожая на домик, и из нее, сквозь небольшое отверстие, струится вода. Я подставила ладонь. Ее тут же обожгло ледяным потоком.

Чистая как слеза, вода пробегала сквозь пальцы и была практически прозрачной. Я согнула ладонь чашечкой и, когда в нее набралось немного жидкости, быстро поднесла к губам и сделала глоток. Такой, живительный и ободряющий, что казалось сама жизнь, новой волной, вливается в меня, дотрагиваясь легкой прохладой до каждого органа.

— Очень вкусная. Попробуй! — обратилась я к Кате. Она последовала моему примеру и, отпив немного из своей ладони, поежилась.

— Какая холодная! Жуть.

— Конечно. Это же источник, ключевая вода. Она и должна быть такой, — я так задорно рассмеялась, что удивилась сама себе. Затем обернувшись на купальню, долго не думая, стала раздеваться.

— Ты чего? — Катя недоуменно смотрела на мои действия.

— Собираюсь окунуться, что же еще!

— Это обязательно делать? — подруга сказала это так, словно это было смертельно опасно.

— Вообще то да, но если не хочешь то…

— Не могла меня раньше предупредить? Я в нижнем белье!

— Тут нет никого, посмотри. Я ведь тоже купальник не одевала, — я сбросила длинную юбку, и подруга смогла увидеть мои черные трусики.

Затем, наспех сняла хлопковую блузку и осталась в одном белье. Еще раз огляделась по сторонам, подошла к маленьким ступенькам, огороженные железными перилами, которые служили спуском в купель. Постепенно, пройдя ступенька за ступенькой, мои ноги начали касаться воды, глубже и глубже.

Кожу обжигало ледяным огнем, но, не смотря на это, потихоньку я двигалась вперед, пока по пояс не оказалась в воде и, оторвавшись от перил, полностью плюхнулась в воду, издавая восторженный вопль.

Подруга, оказавшаяся также в нижнем белье, подскочила на месте и направилась ко мне. Я окунулась три раза и, быстро выпрыгнув на поверхность, стала отряхиваться, как это делают собаки.

— Ну?! — дрожащими губами сказала я ей, — теперь твоя очередь.

Катя поначалу не решалась, но затем, с криком: «мама», миновав ступеньки, сразу прыгнула в воду и, также окунувшись три раза, оказалась рядом со мной. Схватив свою футболку, она обтерлась ей, а затем, отжав воду, положила на скамейку и натянула воздушную юбку в пол, которая вмиг превратилась в подобие сарафана. Я, лишь улыбнулась сноровке подруги. Ведь самой придется одевать свою одежду на мокрое тело.

На улице смеркалось и благодаря тому, что дорога лежала вдоль поля, нам посчастливилось наблюдать удивительно красивый закат. Мокрые, но счастливые и бодрые, мы возвращались назад, вслушиваясь в щебетание птиц, стрекотание кузнечиков, вдыхая свежий воздух и просто наслаждаясь тихим теплым вечером.

Одежда, по дороге практически высохла, но зайдя в комнату, первым делом мы переоделись в сухую, развесив ту в которой были, на билках кроватей. Зашторили маленькое окошко и улеглись в постели. Только, сон совсем не шел. Ни ко мне, ни к подруге. В темноте мы ворочались с боку на бок, отчего пружины под нами, безумно скрипели. В конце концов, Катя заговорила первой.

— Анкита?

— Да, — ответила я.

— У меня сна ни в одном глазу.

— Как и у меня, — я глубоко вздохнула.

— Я, вообще в чужом месте спать не люблю, а тут еще обстановка и запах, — пожаловалась Катя, а затем неожиданно спросила. — Скажи честно. Ведь что-то произошло? Ты не просто так сюда приехала. И, только не ври, ладно!

Я несколько минут молчала. Просто не знала, не хотела расстраивать подругу, и врать тоже не хотела.

— Все, что со мной происходит в последние полгода, кардинально изменило мою жизнь. Превратив ее, из спокойной и размеренной, в сплошной ад.

— Ты имеешь в виду сны? — перебила меня подруга.

— Да, и их то же. Теперь еще поездка к дяде. Как только я отнесла справки в отдел кадров, через час, уже вся библиотека знала, что я лечу в Германию. А знаешь, как все теперь смотрят на меня? — вспоминая, поедающие взгляды, мне захотелось заплакать.

— Да, они просто завидуют! — возмутилась Катя.

— Я попала под машину …

— И мы с тобой познакомились… — подруга пыталась найти во всем, что со мной происходит, плюсы.

— Тогда сны! Что принесли в мою жизнь они? И знаешь. Ведь я тебе не рассказывала. Меня хотели, … в общем, несколько недель назад на меня напали два придурка и если бы, … наверное, если бы не пес, не знаю, была ли я сейчас жива, — призналась я.

— Что? — Катя вскочила с постели и села рядом со мной. — Почему ты не сказала? Подруга называется!

— И, что бы это изменило? — немного погодя я ответила за Катю. — Правильно, ничего.

— Ты сказала если бы не пес!? Что ты имеешь в виду? Он же, неживой, — заинтересовалась подруга.

— Да. Неживой, и я не знаю, как это случилось, но он смог отпугнуть тех…ну ты поняла. Я только слышала их испуганные и мучительные вопли, а затем отключилась.

— Ну, дела! Вокруг тебя, все больше сгущается таинственного и … в чем ты права, непонятного, — задумалась девушка.

— Помнишь, я рассказывала о парне-самоубийце?

— Из-за, которого ты плакала? Да, помню. Он еще не явился к тебе как все остальные.

— Он снова мне приснился. Только в этот раз, разбился на мотоцикле, — произнесла я задумчиво.

— А? Обалдеть! Так он же уже умер? Как..

— Вот и я думаю: Как? Что — то здесь не так. Понимаешь, я чувствую его больше чем других. Словно он близок мне.

— О! Роман с призраком? Это интересно, — девушка хихикнула и положила ладонь мне на плечо.

— Иди ты! — я оттолкнула ее. — Тебе все шуточки.

— Нет, я вполне серьезно, — Катя замолчала, а затем снова рассмеялась.

Наш, поначалу вроде бы серьезный разговор, перешел в шутку. Проболтав примерно до двух ночи, мы решили, что если хотим попасть на утреннюю службу, то нужно заставить себя уснуть и, укрывшись одеялом практически с головой, незаметно отключились.

Проснулась я рано, не смотря на то, что поспала всего несколько часов. Усталости не чувствовалось, только небольшая толика страха затаилась где-то внутри и в голове крутилась мысль: «А что, если я снова не смогу войти в церковь». Стараясь отогнать угнетающие воспоминания, я умылась, привела себя в порядок и, готовая идти на службу, стала будить подругу, которая дрыхла без задних ног.

— Катя? Катя, пора просыпаться! Уже двадцать минут восьмого.

— Ааа? Можно я здесь тебя подожду. Ты иди, иди, — девушка не открывая глаз, широко зевнула и махнула рукой, указывая мне на дверь.

— Ну, уж нет! я сорвала с нее одеяло, отчего та скрутилась в позу зародыша. — Раз приехала, значит пойдешь со мной, — я вышла в коридорчик, налила в чашку воды и вернулась к кровати подруги. — Если не встанешь, выливаю на тебя воду.

— Нет, нет, нет, — Катя вскочила, прикрываясь руками. — Уже встаю.

Медленно и вяло, подруга заглянула в окно, видимо оценивая погоду. Достала из сумки одежду, натянула ее и, в ожидании, периодически закрывая глаза, уселась на кровать.

— Ну что? Ты готова, соня? — усмехаясь, спросила я.

— Ага, — Катя зевнула так, что в ее открытый рот, наверное, влез бы даже слон.

— Тогда пойдем.

Мы вышли и направились по уже знакомой дорожке к главным воротам. Катя тащилась как сонная муха, взяв меня под руку. И если бы не эта деталь, ей грозила бы асфальтная болезнь, так как она умудрялась спотыкаться, даже о самую маленькую преграду на ее пути. Будь то камушек или ветка. Подойдя к входу на территорию монастыря, мы заметили оживленное движение. Особенно возле церкви, где должна проходить служба.

Народ кучковался и о чем-то судачил, а священнослужители чуть ли не бегали туда-сюда, взволнованные и озадаченные. Мы подошли ближе. Церковь была закрыта и, похоже, открывать ее никто не собирается.

— Ой, девоньки! Здравствуйте. Вы на службу? — прекратив разговор со своими собеседницами, к нам обернулась пожилая женщина лет шестидесяти. — Так ее не будет. Отменили. Такого никогда не было. Что-то случилось у них, но никто не говорит что.

— Спасибо, — ответила я, оглядываясь по сторонам.

В это время, справа от меня, шли два мужчины, одетые в длинные черные одежды. Волосы их были собраны в хвост, а густая, полуседая борода, доставала чуть ли не до пояса. В их голосах, присутствовали нотки непонимания и шока. Краем уха, мне удалось услышать несколько фраз:

— Боже всемилостивый. Так осквернить дом господний.

— Великий грех, теперь на нас всех. Мы не смогли его оградить от содеянного.

Мужчины постоянно перекрещивались и вдруг, как молния, в голове взорвались воспоминания и события сегодняшнего сна, на который я, почему-то, не обратила внимания. Когда видения прекратились, до меня дошло, что произошло.

— Пошли Катя. Скоро территорию монастыря закроют для паломников, — я, с сожалением и сочувствием, взглянула, на все еще, толпившихся людей и священников.

— А что случилось?

— Потом расскажу, — бросила я подруге.

Отойдя уже достаточно от территории святого места, взбодрившаяся Катя остановилась и взяла меня за локоть.

— Так, что там?

— Службы не будет, потому что сегодня ночью в церкви повесился дьякон.

— Трындец. Откуда …Ты это видела… — подруга стояла, выпучив на меня глаза и, не заикаясь, не могла вымолвить и слова.