Я мягко кашлянула, но безуспешно. Хм, должно быть, их разговор ведется о чем-то очень серьезном. Я покашляла еще раз и уже гораздо громче. Безуспешно.


"Кхм!" Моя мама первой обнаружила моё присутствие, тетя Китти отвернулась и быстрым движением поднесла салфетку к глазам, после чего посмотрела на меня. Я улыбнулась так мило, как смогла. "Извините, что беспокою вас. Я вижу, что вы так увлеклись своей беседой".


"Ох, милая! Прости!" - сказала мама и протянула ко мне руку. Я в замешательстве приподняла брови, но все же подошла к ней, чтобы в следующую секунду обнаружить себя, поглощенной в одноруком могучем объятии. "У вас тут все хорошо?" -  поинтересовалась я, отстраняясь и глядя на них обеих. Китти улыбнулась, но я поняла, она только что плакала. Ее обычно ярко-зеленые глаза помутнели и налились кровью.


"Да. Все хорошо, - преувеличенно бодро произнесла мама. - Хочешь позавтракать, малыш?"


"Нет", - пробормотала я, направляясь к холодильнику за своим школьным обедом, который я приготовила еще прошлым вечером.


"Ты уверена, дорогая? Ты должна поесть, Эмми. Тост?" Я отрицательно покачала головой. "Яйцо?" - я снова повертела ей. "Бублик?"


"Да все в порядке. Я захвачу еду с собой". Честно говоря, мой живот скрутило от волнения в узел, что никоим образом не способствовало формированию даже сколь угодно малого чувства голода. Единственное, чего я страстно желала, чтобы этот день закончился как можно скорее, и мне удалось бы вернуться домой в целости и сохранности, невредимой и не разломанной на тысячи мелких кусочков. Налив себе маленький стакан апельсинового сока, я потягивала его, прислонившись к кухонному столу, внимательно разглядывая при этом маму с тетей и получая в ответ не менее внимательный взгляд.


"Я не могу поверить, что моя малышка уже выросла и сегодня идет в старшую школу", -  дрожащим голосом произнесла мама, и ее глаза начали заполняться слезами. Она схватила салфетку и приложила её к уголку глаза.


"Как же это знакомо, как сейчас помню тот день, когда Билли пошел в старшую школу", - сказала тетя Китти, потягивая чай, потом глубоко вдохнула и встала. "Мне пора, Фрэнки", - обратилась тётя к моей маме. Она была единственным человеком на планете, который мог назвать Фрэнсис Томас Фрэнки и которому такое могло сойти с рук, а значит он сможет выжить и рассказать кому-то эту невероятную историю. Она склонилась и обняла маму, затем повернулась ко мне. "Хочешь прокатиться до школы, детка?" От столь заманчивого предложения широкая улыбка расползлась во всю ширь моего лица.


"Да!" - кто ж откажется приехать к школе в свой первый день учебы на машине, а не на автобусе? Да, черт возьми! "А можно Бет тоже поедет с нами?"


"Конечно, - она вновь повернулась к маме. - Я позвоню тебе и дам знать, что я выяснила, ладно?"


"Ладно. Поговорим об этом позже, дорогая".


Тетя Китти повернулась ко мне и, улыбнувшись одной из своих фирменных обворожительных улыбок, отправилась ко входной двери.



* * *

Я была так счастлива, обнаружив, что на нас с Ребеккой приходится три места. Ненавижу сидеть расплющенной между ней и каким-то совершенно незнакомым мне человеком. Моя любимая обожала место возле окна, и меня это полностью устраивало, поскольку, как правило, в самолете я обычно спала.


Мы разместились так комфортно, насколько это было возможно сделать, находясь в большой металлической летающей трубе, и я решила вздремнуть. Сидя с закрытыми глазами, я слушала, как пилоты готовят самолет к взлету, а люди вокруг нас занимают свои места, как захлопываются с тихими щелчками полки для ручной клади, расположенные сверху над головами. Как только осознание того, куда мы направлялись, в очередной раз прокралось в мои мысли, я сделала глубокий вдох и тут же вспомнила о Норе Сэйерс. Жива ли она? Я не разговаривала и ничего не слышала о ней по крайней мере вот уже лет десять. Тут же я задалась вопросом - если же она все еще жива, увидим ли мы ее на похоронах? Отправится ли Джим Сэйерс в путешествие через всю страну, чтобы проститься с дочерью? Он не был рядом с Бет, когда та была ребенком, так что я даже не смогла придумать себе причину, которая заставила бы его измениться и появиться на похоронах. Да, все это не обещало быть легким.



* * *

Тетя Китти подъехала к центральному входу школы, и я окинула её пристальным взглядом. Это было большое здание из красного кирпича, не менее четырех этажей. Очень старая школа, одна из старейших в городе. Мне почудилось, что большие темные окна тоже в ответ уставились на меня. На мгновение мне показалось, что в тех окнах я вижу какие-то лица, которые оценивающе разглядывают меня. Я понимала, что это глупо, но все равно мне стало как-то не по себе. Глубоко вздохнув, я открыла дверь автомобиля. Тетя Китти остановила меня, ухватив за руку. Я повернулась и посмотрела на нее.


"Эй, ты справишься, малыш! Если тебе что-нибудь понадобится, не бойся - звони мне, ладно?" Я кивнула и, нацепив на лицо маску абсолютной уверенности в себе, которой, кстати говоря, я абсолютно не чувствовала, вылезла из машины. Моя лучшая подруга последовала за мной.


Мы с Бет двинулись по направлению к школе, машина тети исчезла из виду, а мы пробирались сквозь толпу других детей. Группы, пары, одиночки - всевозможные комбинации. Я была так рада, что Бет находилась рядом со мной. Часть меня хотела схватить ее за руку. Я взглянула на нее и увидела, как она озирается по сторонам, оценивая людей, мимо которых мы проходили. Я очень даже впечатлилась этим. Сейчас она выглядела так, как мне хотелось бы чувствовать себя. Она всегда выглядела так, как мне хотелось бы выглядеть. 


"Ты нервничаешь, Эм?" - раздался её шепот.


"Да, - пробормотала я в ответ. - А ты?"


"Чертовски!" - сказала она, улыбнувшись какой-то девушке, проходящей мимо. Я прищурилась и посмотрела на нее. С невозмутимым видом она осматривалась по сторонам, а ее тело выглядело спокойным и расслабленным. Она выглядела так, будто ей было наплевать на весь этот мир.

 "Ты издеваешься надо мной, да?" - спросила я, притормаживая перед двойными входными дверьми. Она покачала головой.


"Нет. Ни капли. Если б ты знала, как я хочу поскорей убраться отсюда!" Я усмехнулась и легонько пихнула ее в плечо, а затем мы вошли в школу.


Тому, кто никогда не был в старшей школе[10], она представляется в виде большого страшного монстра. Равно как и для обычного ученика начальной школы ученики средней школы представляют собой нечто вроде какой-то мистической загадки - вот только что они были тут обыкновенными детьми, и вдруг, каким-то таинственным образом, они превратились во взрослых. И между этими сакральными позициями нет ничего общего.


Для учеников начальной школы ученики старшей становится Богами или Богинями, так как они перешли на высшую ступень. Они уже оставили позади себя детство, однако при этом все еще не являются врагами, подобно взрослым. Они просто стараются подражать кому-то и желают жить своей жизнью. 


Теперь, когда я стала старшеклассницей, я поняла, какими смешными и нелепыми были все мои предшествующие суждения. Быть подростком - вовсе не значит, что нужно разрушать все вокруг себя. Иными словами, жизнь тинэйджера - весьма сложное дело!



Глава 5

Спустя месяц после начала учебы в старшей школе до меня дошли плохие известия.


Все субботы в нашем доме почти всегда начиналась одинаково. Я просыпалась от рева громкой музыки, доносившейся из стереосистемы, установленной в гостиной. Джордж Стрэйн в очередной раз пытался убедить какую-то наивную молодую девушку, что любит ее. Выбор песни в данном случае был совсем не важен, не важен был и певец - какой бы ни была песня и кто бы её не исполнял, моя мама всегда стремилась помочь исполнителю, старательно добавляя в песню свой пронзительный и крайне фальшивый вокал.

В теории эти действия осуществлялись по весьма простой и несомненно очевидной причине -  мама обожала слушать свою музыку и любила делать это громко, очень громко. Подумаешь, что сейчас только семь тридцать утра? Ну и что? Но на самом деле столь ранний концерт предназначался для нас с Билли и должен был оторвать наши задницы от кровати, чтобы составить ей компанию или же просто помочь с работой по дому. А поскольку сейчас мой брат отсутствовал, то эта серенада посвящалась только мне. Надо сказать, что спустя некоторое время я и сама стала довольно хороша в исполнении подобных концертов. Но однажды утром в октябрьскую субботу я проснулась в тишине.

Приподняв голову, я окинула сонным взглядом комнату, сфокусировав внимание на куче одежды, лежащей на полу, потом протерла заспанные глаза, изгоняя из них сон. Как только мои босые ноги встретились с холодным октябрьским утром, я влезла в спортивные штаны и, скользнув ногами в тапочки, вышла из своей комнаты. Остановившись на верху лестницы, я вслушалась в тишину, царящую в доме. Я даже затаила дыхание, чтобы лучше слышать, - ничего, ни единого звука. Если бы я не знала, что к чему, то подумала, что в доме никого нет.  Проведя рукой по светлой, спутанной от сна гриве волос, я начала медленно спускаться вниз по лестнице. В гостиной все было так же, как накануне вечером. Единственный признак того, что кто-то уже встал и побывал здесь этим утром, была свернутая газета, которая лежала в глубоком кресле возле двери. Я повернулась и, кинув взгляд на кухню, разглядела ноги матери, торчащие из-за угла, после чего, удивленно подняв брови, двинулась в том направлении.

"Мама?" - спросила я, остановившись на пороге кухни. Она сидела за столом, прислонив одну руку ко лбу, другой бессмысленно теребила пакетик с чаем, лежащий на блюдце рядом с ее чашкой. При звуке моего голоса она подняла взгляд. С легкой улыбкой на лице она поманила меня к себе.

"Подойди ко мне, милая", - тихим дрожащим голосом произнесла мама. Она плакала.

Прежде чем подойти к ней, я сделала осторожный шаг вперед и спросила: "Что-то случилось?" Она схватила меня и подтянула к себе, а затем, обняв за талию, уткнулась головой мне в живот. Я положила руки на её плечи и с бешено стучащим сердцем, в страхе, сковавшем мое тело, уставилась на неё. "С папой все в порядке?" - спросила я. Она помотала головой, но так ничего и не сказала. "Билли? Он что - ранен, он…"

"Нет, дорогая. С ним все в порядке, как и с папой", - она вздохнула, отстранилась от меня и кивнула, указывая на стул, стоящей рядом с ней. Я села и с нетерпением принялась ждать объяснений. Она глубоко вдохнула и начала говорить.

"Где-то с полгода назад твоя тётя начала замечать, что с её самочувствием стало что-то не так, но не придала этому особого внимания. Раньше она никогда не ходила по врачам, но около месяца назад ей все-таки пришлось сделать это. Думаю, ты заметила, как сильно похудела тётя Китти?"

"Да. Я думала, что она опять сидит на одной из своих безумных диет ", - усмехнулась я. Моя мама тоже грустно улыбнулась.

"Некоторые из них и правда были немного дикими, а что, разве нет? Вспомни хотя бы кукурузную диету?" Мы обе рассмеялись, вспомнив, что тетя до сих пор не прикасается к кукурузе, после того как в течение пяти недель ела только ее. "К сожалению, нет, дело не в этом. У нее появились сильные головные боли, которые ничем не снимаются, и кроме того, она всегда чувствует себя уставшей. В конце концов она обратилась к врачам, и те обнаружили хроническую почечную недостаточность". Я отпрянула в удивлении и растерянности. Как это понимать, что это? Мама прочитала мой невысказанный вопрос и продолжила. "Почки тети Китти работают всего лишь на четверть от того, как должны работать. Это продолжалось в течение многих лет, но так как у нее не было никаких неприятных симптомов, она даже не подозревала о своем состоянии".

"Неужели все так плохо?" -  тихим поникшим голосом спросила я. Мама кивнула.

"Да. Прямо сейчас врачи, по большей части, держат все под своим контролем, но состояние дел с неизменной постоянностью ухудшается. Препараты, которые она принимает, не могут остановить процесс или замедлить его. На следующей неделе они собираются отправить её на диализ".


Я почувствовала, как мое сердце рухнуло, и в отчаянии уставилась на маму. Раньше я уже слышала этот термин и знала, что это не совсем хорошо. Правда, сейчас люди могут жить на диализе в течение многих лет, но в начале восьмидесятых медицина была не столь развитой.  "Что будет с ней дальше, мама? Откуда у нее это?" - в полной растерянности выдохнула я.


"Ну, - она еще раз глубоко вздохнула и сделала глоток из кружки с чаем. - Они хотят посмотреть, как пойдут дела, а потом возможно придется прибегнуть к пересадке. Она родилась такой, и до сих пор это никогда не давало о себе знать".