Джоанна Линдсей - Первозданный рай

— И что ты собираешься с ним делать?

— Что? Я обращусь в суд, и закон меня защитит. Ты, кажется, забыл, с кем имеешь дело!

— Действительно, я забыл, — рассмеялся Джейрд, — бедная мая женушка, как же мы с тобой похожи! Ты чертовски не любишь проигрывать, и я тоже.

— Джейрд, послушай…

— Этот документ здесь, на Гавайях, и гроша ломаного не стоит, поняла? Ты мне, конечно, не веришь, ну так покажи эту бумажку адвокату. Думаю, он от души повеселится. Вы, американцы, уже давно пытаетесь прибрать наш остров к рукам, но мы пока еще независимое государство, и законы Соединенных Штатов здесь не действуют.

Коринна похолодела от страха при мысли о том, что теперь может произойти. Ах, почему она была так безрассудна, почему не продумала все как следует? Теперь она полностью оказалась во власти Джейрда, и закон на его стороне.

— Ну, теперь ты все поняла? — спросил Джейрд, внимательно следивший за выражением ее лица.

Наконец-то он одержал полную победу, но как же она возненавидела его за это! И почему Джейрда Бёркетта это так тревожит? Коринна должна быть ему безразлична!

— Я все поняла, Джейрд, — спокойно ответила Коринна, гордо подняв голову. — Тебе нужны мои деньги? Ну что ж, оставь их себе. У меня есть немного наличности, я могу продать драгоценности, так что как-нибудь продержусь, пока отец не пришлет мне еще.

— Ты все перепутала, Коринна! Мне вовсе не нужны твои деньги. Ни раньше, ни теперь твое богатство меня не интересовало. Я хочу, чтобы ты убралась прочь из этого города, чтобы ноги твоей на острове не было! Как только ты скажешь мне, что готова уехать, ты тут же получишь свои деньги назад.

Коринну терзали противоречивые чувства, и она ничего не могла с собой поделать. Еще несколько часов тому назад она желала только одного: уехать, уехать немедленно и больше никогда не возвращаться. Но сейчас, когда этого потребовал Джейрд, она ни за что не хотела с ним согласиться. А ведь что могло быть проще, чем сказать ему; «Я уезжаю, прощай», и забыть обо всем этом кошмаре. Но в Коринну словно бес вселился.

— Ты не заставишь меня уехать! Я не позволю командовать собой, — упрямо заявила она.

— Это плохо, очень плохо, дорогая моя, — холодно ответил Джейрд. — Видишь ли, я уже сполна насладился твоими выходками. Присутствие жены-шлюхи утомительно и вредно для дела. И меня совершенно не интересует, что тобой движет. Это твои проблемы, Так или иначе, я заставлю тебя утихомириться.

— Иди к черту, ничтожество!

— Так ты уедешь или нет?

— Не дождешься, никогда не дождешься! — крикнула Коринна и опрометью бросилась вон из дома.

"Скорее уехать отсюда, лишь бы не навредить себе еще больше», — думала Коринна, хватаясь за ручку дверцы экипажа, но подняться наверх она не успела.

Подбежавший сзади Джейрд схватил ее за плечи и развернул к себе лицом.

— Ты останешься здесь, Коринна! Будешь жить у меня, пока я не решу, что с тобой делать.

— Пошел ко всем чертям! Отпусти меня немедленно!

Она пыталась вырваться, колотила кулаками по его мощной груди, пыталась даже ударить коленом в пах, но все было напрасно, только потеряла левую туфлю, но даже не заметила этого.

Противник был слишком силен. Он легко перекинул дерущуюся супругу через плечо и зашагал к дому, не обращая внимания на кучера, с любопытством взиравшего на эту сцену.

Коринна почувствовала резкую боль в груди. Потрескавшиеся соски саднили, повязка намокла от сочившегося молока. Рассыпавшиеся волосы лезли в глаза и в рот.

— Помогите! — крикнула она изо всех сил. — Спасите меня!

— Успокойся, Коринна, никто тебе помогать не придет. Люди только посмеются над тобой, — сказал Джейрд и, остановившись, обернулся к кучеру:

— Послушай, любезный, принеси-ка сюда багаж моей жены. Твои услуги ей больше не понадобятся, а расплачусь с тобой я сам.

Джейрд двинулся обратно в дом, но в этот момент Коринна, изловчившись, укусила его в шею, и он, взвыв от боли, на какое-то мгновение ослабил тиски своих рук. Ее торжество оказалось недолгим. Джейрд, мгновенно придя в себя, втащил жену в дом и швырнул на пол.

— Ах ты, паскуда, — прорычал он, — погоди, узнаешь у меня!

— Так избей же меня, избей! Ты уже пал так низко, что теперь на все способен. Ты можешь ударить женщину? Так бей, бей!

— Замолчи, иначе я в самом деле изобью тебя. — Джейрд рванул Коринну за руку, поднял с пола и потащил за собой на второй этаж. Коринна больше не сопротивлялась: силы ее иссякли. Покорно следуя за Джейрдом на второй этаж, она заметила у него на шее кровь от своего укуса и испугалась еще больше. Что он сделает с ней, когда заметит это? Ведь сейчас он волен распоряжаться ею, как захочет. Этот несчастный клочок бумаги, документ, подтверждающий, что она — его законная супруга, сделал ее совершенно бесправной на этом диком острове.

Джейрд втолкнул Коринну в темную комнату и запер дверь снаружи. Напрасно бедная женщина стучала по ней кулаками и умоляла выпустить ее. Ответом ей был только звук удаляющихся шагов.

— Джейрд, ты не сделаешь этого, — всхлипнула она, но он не вернулся.

Немного успокоившись, Коринна ощупью обошла комнату и обнаружила лампу. Стоило ей зажечь свет, как ситуация перестала ей казаться такой безысходной.

Комната, в которую она попала, явно предназначалась для мужчины, причем скорее всего одинокого. Мебель была массивной и тяжелой, обивка и занавески выдержаны в коричнево-серых тонах. Пробудившееся любопытство заставило ее заглянуть в шкаф: дорогие костюмы, рубашки, халаты. В ряд стояло несколько пар обуви из превосходной кожи.

Коринна обнаружила в комнате еще одну незаметную дверь. За ней оказались туалет и ванная комната. Коринна немедленно заперлась там и принялась приводить себя в порядок.

Сначала она расчесала волосы и стянула их в пучок на затылке, затем внимательно оглядела свое безнадежно испорченное платье. Двух пуговиц на груди не хватало, ткань в нескольких местах была разорвана по швам. Только теперь Коринна заметила, что потеряла левую туфлю, и, скинув правую, осталась босиком. Все вокруг было тихо, и она решила, что пока никто ее не потревожит, можно сцедить молоко. Устроившись над тазом, она занялась этой нудной и болезненной, но сейчас крайне необходимой процедурой. Уже минут через двадцать боль начала понемногу отступать. Зато беспокойство о сыне росло с каждой минутой. Как он там сейчас без мамы, голодный, с напуганной Флоренс, гадающей, куда подевалась ее хозяйка.

Выйдя из ванной, Коринна подошла к окну, как ни странно, выходившему на довольно оживленную улицу, по которой катили экипажи и сновали прохожие. Она почувствовала себя страшно одинокой, маленькой и беспомощной в этом огромном равнодушном мире.

Коринна пододвинула кресло к окну и неподвижно замерла в нем. Ей казалось, что время остановилось и она сидит здесь целую вечность. Свежий ветер остужал ее пылающие щеки, а аромат цветов, доносившийся из сада, понемногу успокаивал. И вдруг горячие слезы хлынули и покатились по щекам. Она так устала!

Но тут дверь отворилась, и на пороге появился Джейрд. Гнев охватил Коринну с новой силой, но сил подняться уже не было, и она отвернулась к окну, стараясь не смотреть на мужа.

— Ты проголодалась?

Она не ответила: не обратив на это никакого внимания, Джейрд поставил поднос на стол и опустился в кресло.

— Я мог бы прийти и раньше, но не хотелось объяснять Сун Хо, что за беспорядок в гостиной, поэтому я убрал все сам. Сун Хо — это мой повар-китаец, прекрасно готовит, убирает и стирает. В общем, все хозяйство в доме на нем. Удивительный, редкий слуга.

Коринна продолжала сидеть неподвижно, но решилась наконец отвести взгляд от окна. Она заметила, что стол накрыт, а подле кровати стоит ее потерянная левая туфля. Почему-то его заботливость еще больше разозлила ее.

— Ну что, так и будешь сидеть голодная и испепелять меня взглядом? — спросил Джейрд.

— С удовольствием пробуравила бы тебя насквозь.

— Да уж, не сомневаюсь, — поддакнул он и встал, чтобы зажечь вторую лампу.

Коринна заметила, что он заклеил место укуса пластырем, и злорадно подумала, что рана оказалась глубокой и может загноиться. Даже заражение крови возможно. При этой мысли она невольно улыбнулась.

Джейрд вернулся к столу и принялся за фрукты. События сегодняшнего дня ничуть не испортили ему аппетит.

— Успокойся, милая, — проговорил он вполне доброжелательно. — Ты проведешь здесь только одну ночь.

— Зачем это нужно, если утром я все равно уеду?

— Ты в самом деле уедешь утром, только совсем не туда, куда думаешь. Ты абсолютно права. Здесь, в доме, я не смогу тебя долго держать. Слишком много глаз и ушей вокруг. Поэтому завтра же утром я увезу тебя в деревню.

— В деревню, — встревожилась Коринна, — на другой конец острова? Но это невозможно!

— Вполне возможно. Там по крайней мере я смогу тебя оставить, не опасаясь скандала. От Гонолулу это далеко, так что ты будешь в полной безопасности. Никакие соблазны там тебе угрожать не будут.

— Я не поеду!

— Поедешь, куда ты денешься!

Коринна запаниковала. Спокойно-безразличный тон Джейрда парализовал ее. Он ведь и вправду может увезти ее в какие-нибудь дебри, оторвать от ребенка, от ее беспомощного малыша…

— Послушай, Джейрд, я ведь и сама собралась уезжать, и если бы ты не разозлил меня вчера вечером, мы могли бы спокойно объясниться. Я уже попросила заказать билеты на первый же пароход. Сегодня Рассел должен был все устроить.

— Слишком поздно, Коринна. Я дал тебе шанс, но ты им не воспользовалась.

— О чем ты говоришь? Чего ты хочешь?

— Чего хочу? Хочу, чтобы ты осталась на Гавайях.

— Господи, зачем тебе это понадобилось?

— А вот зачем! Ты явилась сюда, чтобы выставить меня полным идиотом, чтобы все знали, что я рогоносец, несчастный, брошенный муж, так ведь? Отлично. Ты отчасти добилась своего. Теперь тебе придется доказывать обратное: какая ты примерная супруга. Мне нужно, чтобы нас считали хорошей парой.

— Неужели ты думаешь, в этот спектакль кто-нибудь поверит? Да людям и в голову не придет, что ты можешь меня простить.

— Детка, о прощении и речи не идет, — резко ответил он. — Но ты носишь мою фамилию, и тебе придется доказывать, что ты благоразумная женщина. В твоих интересах сделать так, чтобы нам поверили.

— Да ты просто спятил! — возмутилась Коринна, и ее изумрудные глаза полыхнули гневным блеском. — И не думай, что я буду тебе подчиняться! Уж я найду способ тебе отомстить.

— Отлично, милая, отлично! Вот я и посмотрю, как это тебе удастся, когда вокруг глушь и безлюдье, — со смехом произнес Джейрд и вышел из комнаты, заперев за собой дверь.

Отхлебнув рома, Джейрд поставил бутылку на стойку. С тех пор как он запер Коринну в спальне, расположенной прямо над его кабинетом, она неистово в ярости стучала и взывала о помощи. Крики и шум разносились по всему дому, и укрыться от них было невозможно. Сначала Джейрд надеялся, что после первого приступа гнева его супруга утихомирится, поест и ляжет отдыхать, но час проходил за часом, а стуки в дверь и крики не прекращались. Тогда, не выдержав напряжения, он попытался напиться — лишь бы ничего не слышать и немного поспать. Но это ему не удалось. Опустошив полбутылки крепчайшего рома, он по-прежнему слышал шум со второго этажа.

Поняв, что забыться все равно не удастся, Джейрд принялся за письмо Леонаке. Поездка в деревню займет несколько дней, и следовало предупредить его о своем отсутствии. Кроме того, Джейрд чувствовал необходимость рассказать наконец другу о своей несчастной женитьбе и о самой Коринне, но нужные слова словно забылись. Все было слишком сложно и запутанно. В конце концов Джейрд ограничился краткой запиской, в которой уведомлял Леонаку о своем внезапном отъезде на побережье и просил заменить его в конторе, отложив подробный рассказ до лучших времен.

Джейрд снова потянулся за бутылкой и не успокоился, пока не допил ее. Наверху стало тихо. Интересно, что там поделывает его дражайшая супруга? Наверное, отбила себе кулаки и охрипла, а теперь отдыхает… Бёркетт широкими шагами мерил комнату, словно разъяренный лев в клетке. И все время посматривал в угол комнаты на багаж жены. С самого начала его поразило, как мало вещей взяла с собой Коринна: большой кожаный чемодан, маленький чемоданчик и шляпная коробка. Наконец он решил проверить их содержимое, и тогда его удивление выросло еще больше. Чемоданы были почти пустыми. В большом лежало два платья, в маленьком — немного косметики, а в коробке — единственная шляпа. Где же остальные вещи, например, платье, в котором она была накануне вечером? Где драгоценности, на которые она так рассчитывала? В доме у Дрейтона? Видимо, именно там проходила большая часть ее жизни.

Почему-то мысль о Дрейтоне и Коринне непрестанно раздражала Джейрда. Он снова и снова мысленно повторял себе, что ему на них наплевать, жена для него больше не существует, и тем не менее любое упоминание о бывшем женихе Коринны приводило его в бешенство. Разумеется, то, что она переспала с десятком мужчин в городе, было омерзительно, но Джейрду было известно, что это всего лишь месть. Коринна не пожалела себя и своей репутации, лишь бы расквитаться с ним. Дрейтон — совсем другое дело: неужели она его любила?