Но теперь она не посторонняя. Теперь она наша.

Больше чем мне бы того хотелось, я ловил себя, что смотрю на нее, мой взгляд возвращался к ней, вне зависимости от того, кто бы ни говорил. Она была единственной вспышкой света, которая находилась на противоположной стороне стола — персиковый вкус праздника посреди, облаченных в кожу, байкеров.

— Так, а теперь, что мы имеем по основному направлению, Джетро, тебе есть что рассказать. — Кат уперся взглядом в стол, будто опрашивая своих прилежных учеников.

Я напрягся на своем стуле, потому что все взоры в комнате обратились ко мне, включая и Нилу. Прошлая ночь была ужасно скучной. У меня не было ничего, что можно было добавить. Теперь, когда поел, я просто хотел покинуть комнату, покончить с долгом и пойти прокатиться на лошади. Мне нужно было убраться подальше из этого места и подальше от этих людей.

— Нет, мне нечего добавить. Ты все знаешь.

Дэниель рассмеялся, его волосы блестели от огромного количества геля, что был на них.

— Да, пап, заканчивай со всем этим скучным дерьмом. Давайте перейдем к более приятной части.

Нила замерла; ее темные глаза сверкнули, впиваясь взглядом ненависти, направленным на моего младшего брата, который сидел на противоположной стороне стола от Нилы.

Не могу сказать, что виню ее за это; чувство, которое мы испытали — взаимно.

Дэниель издевался над Нилой, облизнув губы, он послал ей воздушный поцелуй.

— Я хочу посмотреть, как наша гостья отреагирует на это.

Мои кулаки сжались на столе.

Кестрел придвинулся к ней, подталкивая ее плечо своим. Достаточно громко чтобы его голос был услышан, он проговорил:

— Все хорошо, Нила. Ты сидишь за правильной стороной стола, я не дам ему обидеть тебя.

Нила напряглась, когда повернула голову, чтобы посмотреть на него. Она нашла своими глазами его, ее подбородок приподнялся со странной смесью любопытства и вызова.

Секунда превратилась в затяжной момент, но они все еще смотрели друг на друга.

Что за черт?

Наконец, Нила кивнула, ее темный высокий хвостик был перекинут на плечо. Не отводя взгляда от Кеса, она мягко проговорила:

— Спасибо.

Когда Кес смотрел, его золотистые глаза, которыми обладали все мужчины Хоук, сияли.

— Всегда пожалуйста. — Что-то промелькнуло между ними. Что-то, что я сразу возненавидел.

Проведя рукой по его темным волосам, по серебристым прядям, Кес оторвал взгляд от Нилы и посмотрел в упор на меня.

— Ты можешь просто прийти ко мне, когда будешь чувствовать себя разбитой.

Ах ты, жалкий ублюдок.

Я сжал руки в кулаки на коленях.

Кес откинулся назад на стуле и опустил руку — ту самую, на который была татуировка птицы — под стол.

Нила отскочила на милю.

Он прикоснулся к ней! Этот гребаный мудак прикоснулся к моей собственности.

В то момент как Нила подскочила, Кес отодвинулся, и на его губах заиграла самодовольная улыбка.

— Прости.

— Не трогай меня, — прошипела она.

Какое-то странное тепло разлилось у меня в груди. Тепло? Как такое возможно, если мое сердце заполнено холодом.

Мои губы дернулись, я был просто неспособен скрыть свое самодовольство. Нила могла быть заинтригована или ее мог привлекать Кес, но это мой член был в ее рту, а мой язык был в той симпатичной киске.

Обаятельная улыбка Кестрела поникла. Он всегда слишком высоко о себе думал. Только потому, что клубные шлюхи предпочитали его, это не значило, что он лучше нас. Хотя он был моим любимчиком, но я не стал бы терпеть его охоту за моей добычей.

Кес наклонил голову, включив все свое очарование и этот щенячий взгляд, который расплавил трусики многих женщин.

— Я только хотел подбодрить тебя. Извини, если этим оскорбил.

Нила скрестила руки, прерывисто дыша. Прежде чем она успела ответить, один из братьев из «Блэк Даймонд» начал бормотать с другого конца стола.

— Да. Прости, если мы оскорбили тебя тогда.

Нила подняла голову.

Дэниель ударил его по руке.

— Что за хрень, мужик?

Глупый Дэниель.

Он не понимал, как разрушить человеческую психику. Сначала жестокостью — разорвать такое могущественное понятие неприкосновенности в клочья. Затем нежностью — заверить, что зашли слишком далеко и обещать безопасность.

Сейчас происходил второй этап.

Я видел, как то же самое происходило с матерью Нилы. Я наблюдал, как она попала под чары моего отца.

Это случится и с Нилой.

Мое сердце замерло от мысли, что она будет смотреть на меня так, как ее мать смотрела на моего отца. Не со страхом, паникой или ненавистью во взгляде, а с доверием, счастьем и... привязанностью.

— Простите, что? — прошептала она, практически потеряв дар речи от удивления.

Брат, который говорил, зрелый мужчина с козлиной бородкой, мило улыбнулся.

— Ты должна понять, это был наш способ поприветствовать тебя в нашей среде. Тебе не следует нас бояться.

Она расправила плечи.

— Я и не боюсь.

Я с трудом сглотнул, незнакомые эмоции заползли в мою грудь. Проклятье. Ревность. Опять. Я чертовски ревновал ее к мужчинам за этим столом. Я хотел оторвать их бошки за то, что попробовали то, что принадлежало мне.

«Притормози, Джет».

Мой отец был прав, когда отдал ее братьям в тот момент, как она прибыла. Если бы он приказал, чтобы я раздел ее и заставил обслуживать всех вновь, я бы снял меч со стены и прирезал его.

Я бы не смог стоять за его стулом. Хотя прошло всего несколько дней, случилось очень много всего. Нила превратилась в ту, что свела меня с ума, и превращала всё в хаос, которым так умело управляла.

Пока Нилу облизывали и ласкали, я вел сложный бой с чувством собственничества. Я сказал, что согласился с тем, чтобы разделить ее, но на данный момент это все была гребаная херня…

Сейчас, я бы ни за что не смог поделиться ею.

Никогда.

Она была моей.

Не моих братьев, не моего отца, и уж точно не клуба байкеров, которые были моими приспешниками.

Моя.

Еще один брат прорвался сквозь мои мучительные раздумья, сказав Ниле:

— Это был особый случай, поприветствовать тебя в нашей семье. Мы все чествовали то, что ты стала частью нас.

Лицо Нилы исказилось в отвращении.

— Частью вас?

Я встрял, прежде чем кто-нибудь еще сделала это. Был способ объяснить всё, чтобы в этом был смысл, не опровергая фактов.

— Мы все попробовали тебя. Каждый из нас облизал какую-то твою часть и поглотил твой пот, твои слезы, твои страхи. Никакое другое посвящение не могло сломать барьеры между новичками и старичками лучше, чем обнажить тебя.

Челюсть Нилы буквально упала до стола. До того же самого стола, на котором я разложил ее и погрузил свой язык внутрь ее киски.

Черт, не стоит об этом думать.

Мой член мгновенно затвердел. Я заерзал на месте, вспоминая, как в лесу она делала мне минет. Я очень сильно кончил. Спустив все в ее прекрасное горлышко.

Я чувствовал, что Кат смотрел на меня, прожигая своим взглядом мою кожу.

— Что ты сказал? — прошептала Нила, все ее тело напряглось.

Кат выпрямился на своем стуле во главе стола, сцепив руки перед собой.

— Джетро прав, Нила.

Нила.

Я ненавидел, что все называли ее Нила. Они не имели права использовать ее имя. Если кто-нибудь и должен обращаться к ней по имени, так это только я.

«Почему ты не делаешь этого? Она хотела. Она достаточно решительно просила об этом в лесу».

У меня не было ответа на этот вопрос. И у меня не хватало смелости найти его.

Нила покачала головой, уставившись на моего отца.

— Это одна из ваших игр разума?

Кат сдержанно улыбнулся.

— Никаких игр. Я уже говорил тебе, теперь ты часть нашей семьи. Тебя будут уважать и чтить. Ты будешь заботиться о нас, так же как о своей собственной родне.

— Да ни за что, — выплюнула она.

Кат хихикнул.

— Твоя мать говорила то же самое, но, в конце концов, она охотно заплатила последний долг. Зверушка так долго могла ненавидеть своего владельца. Но подсластите это теплом, безопасностью, добротой и хорошей едой и вскоре... у тебя не останется выбора, кроме как отпустить ненависть из сердца и принять ту жизнь, что мы предлагаем.

— Жизнь, которую вы украли.

Он кивнул.

— Жизнь, которую мы должны украсть. Но также и жизнь, которую мы будем продолжать поддерживать, пока есть полное повиновение, — его взгляд впился в мой. — Расскажи, как идут дела, Джет. Как прогресс? Ты следуешь моим инструкциям?

Ни одной.

Я не следовал ни одному чертовому правилу. И все же... что-то произошло в лесу, после того как я поймал ее и взял что-то у нее. Между нами что-то проскочило. Что-то, что я никогда не хотел делить ни с одним человеком, потому что это заставило меня почувствовать себя слабым.

Игнорируя вопрос, я выпрямился.

— Первый Долг будет заплачен сегодня.

Нила втянула в себя воздух. Ее страх перед неизвестностью прекрасно справлялся с работой, так даже я бы не смог.

Кат расслабился.

— Отлично.

Секунды пролетали.

Молчание повисло над столом, затем Нила выплюнула:

— Вы так быстро забыли мое обещание, мистер Хоук?

Все за столом замерли, взгляды мужчин метались между худенькой швеей и их лидером в кожаном жилете.

Кат напрягся.

— Нет, не забыл.

— Я имела в виду именно то, что сказала, — прорычала Нила. — Я убью вас. Вы можете притворяться, что вы добры и будете поддерживать мое хорошее самочувствие, но я никогда не забуду, что вы сделали.

Я встал и громко хлопнул ладонями по столу.

— Мисс Уивер!

Она резко повернула голову в мою сторону, ее темные глаза засверкали.

— Я с тобой разговариваю? Ты такой же ужасный, как и он. Я подумываю и тебя тоже убить.

Мое сердце бешено заколотилось, заменяя лед волнением.

Волнением? Как, черт побери, она ставила меня в тупик и вытаскивала такие странные реакции?

— Ох, ты можешь попытаться. Посмотрим, кто выиграет. Закаленный охотник или неуклюжая портниха? Я уже знаю, на кого поставлю деньги.

Нила отодвинула стул и резко встала. Казалось, она набросится на меня через стол, чтобы ударить.

Кат крикнул:

— На выход. Все!

Черт.

Отрывая взгляд от дрожащей, взбешенной женщины передо мной, я пробормотал:

— Кат, позволь...

Наказать ее.

Трахнуть ее.

Разрушить по моим собственным правилам.

Всё, что угодно лишь бы ты не трогал мою собственность.

Отец сжал губы, указывая рукой на дверь.

— На выход. Я не буду повторять.

Братья встали, их стулья проскользили по толстому ковру, прежде чем они исчезли за дверью.

Дэниель, Кес и я не двигались.

Нила замерла на своем месте.

Кат приподнял бровь.

— Помнится, я приказал вам выйти.

— Что? Всем? — не веря спросил Кес.

Кат не ответил, лишь с негодованием пялился на нас, показывая свое звание; и тот факт, что он был не только нашим отцом, но и нашим президентом, перевесил наше неповиновение.

Мои братья встали.

Я стиснул зубы, когда Кес положил руку на плечо Нилы, и они обменялись взглядами, отчего в моем животе испарился весь лед, превратившись в ядерную смесь.

Нила мило улыбнулась, встала и пошла к выходу.

— Не вы, мисс Уивер. Нам с вами надо немного побеседовать, — спокойно сказал Кат.

Нила закрыла глаза, борясь с паникой. Когда она открыла их вновь, там осталась лишь безрассудная решительность.

Я хотел что-нибудь сказать, но мой язык превратился в бесполезный кусок мяса.

— На выход, Джетро. Я не буду повторять еще раз.

Кивнув отцу, я направился к выходу. Нила отказывалась встречаться со мной взглядом, когда я, следуя за братьями, выходил из комнаты.

Последнее, что я слышал, когда дверь закрылась, был голос моего отца:

— Ну, вот теперь мы одни, милая. У меня есть кое-что, чем бы я хотел поделиться с тобой.

 

Я инстинктивно сжала колени, чтобы они не подогнулись. После спора с Джетро мое сердце стучало как сумасшедшее. Сейчас я ненавидела себя за то, что уже скучала по нему. В тот момент, когда дверь закрылась за его спиной, я подавила желание последовать за ним.