Юлия Колесникова - Первый холодный день (СИ)

Наверняка они с дядей Питом ожидали худшего. Дядя Пит приготовил просто изумительный ужин, мама принесла мой любимый торт — все это выглядело как подкуп, но я и не была против. Я настроилась на то, чтобы стать лояльной, свыкнуться с изменениями в моей жизни и перестать быть эгоисткой. Когда они сообщили мне что дядя Пит переезжает к нам, я лишь спросила будет ли он теперь готовить завтраки.

Вечер прошел в мирной атмосфере. Я конечно же чувствовала себя не совсем комфортно, когда мама сидела с дядей Питом в обнимку пока мы смотрели фильмы, и уж тем более когда им двоим пришлось желать доброй ночи.

Говоря с Рэндом по телефону, я улыбалась.

— Видишь, не так сложно, как ты думала?

— Наверное. У страха глаза велики.

— Может ты сможешь примириться со временем с Карен?

— Не надо думать, что можешь решить все мои проблемы разговорами, — предостерегла его я, на что Рэнд рассмеялся.

— Я должен был попробовать.

Мы недолго еще говорили, так как оба хотели спать.

Когда я закрывала глаза, мне казалось Рэнд совсем рядом, но это был лишь ощущение, потому что я привыкла спать рядом с ним в последние дни. В любом случае все было хорошо. Наконец-то.

Когда я примирилась с тем, что в моей жизни начнутся изменения, все стало лучше. Дома наступило время блаженного счастья, нормальных завтраков и настоящих ужинов. Когда снова началась школа, я была совсем не похожа на себя старую о чем мне сообщили как Зеркальные так и Селин. Я была веселой. Мне казалось теперь почти всему можно верить, и я даже почти согласилась примириться с отцом и Карен, как на том настаивал Рэнд.

Дядя Пит не смог удержаться от того чтобы не сообщить своему кузену о его отношениях с бывшей женой того. Я знала, что мальчика любят хвастаться своими любимыми игрушками, но чтобы додуматься до такого! Конечно же, папа тут же стал звать меня переехать к ним, когда мама будет на последних месяцах, чтобы я не злилась и тому подобное. Было даже смешно его слушать. Потом трубку перехватила Карен, и снова извинялась, за то, что тогда говорила мне, она понимала видилите как это звучало. Здесь мне было не так смешно как раньше, но у Рэнда по этому поводу как всегда было для меня жизненное объяснение.

— Если бы все было так просто в жизни, как тебе кажется. Ты видишь лишь черное и белое, остальным цветам в твоей жизни нет места, — к моему огромнейшему огорчению говорил он с каким-то новым раздражением, и именно лишь тогда, когда пытался объяснить как я не примирима с обидами. Но что я могла сделать с собой? — Жизненная ситуация Карен так сложилась, и это не значит что она поступила правильно, но и не значит что ее не стоит хоть сколько-то простить.

Мы сидели в комнате Рэнда, так как его родители уехали на время отдохнуть, вместо нормальных рождественских выходных, когда отец Рэнда работал сверхнормы. Сестра Рэнда делала уроки, и в доме было так тихо, что казалось мы одни во всем доме. Рэнд разлегся устало на кровати после смены в кафе, я же сидела в его кресле, и наглым образом гробила приставку. Иногда мне казалось я играю в нее больше чем он сам, но наверное дело было в том, что у меня явно было больше свободного времени, которое я теперь часто проводила вместе с ним на его работе. Я боялась, что может это как-то повлияет на его работу, и шеф будет ворчать, но потом заметила, что не только я прихожу к Рэнду, но и к другим работникам приходят их половинки, или просто друзья. Один из сменщиков Рэнда обладал еще той компашкой — все старше 25, только заканчивают учебу, но мне казалось они даже хуже детей. Когда компания появлялась в кафе, шум стоял невероятный.

— У меня не только черный и белый цвет в жизни. Но они более надежные — я знаю что они точно есть, а вот все остальные цвета кажутся фантазией.

Рэнд устало рассмеялся, и что-то хотел сказать, но тут раздался звонок в дверь, и он подпрыгнув на месте, подмигнул мне и со словами "наверное это пицца", метнулся вниз.

Его не было долго. И когда он вернулся, я точно поняла что пиццей определенно и не пахло. В руках он держал пухлый конверт, и улыбался сам к себе, по крайней мере пока не заметил меня.

— Блэр… — выдохнул он слишком уж удивленно, для человека который оставил меня здесь 10 минут назад.

— Да, это я. Ты ожидал увидеть кого-то другого?

— Нет. — рассмеялся он, — просто думал о своем и вдруг увидел тебя…трудно объяснить.

Я поднялась с кресла и отставила приставку, чтобы подойти к нему и посмотреть, что он держит в руках, но Рэнд просто откинул письмо на тумбочку, и обнял меня, так и не дав мне подумать, что там было. Вечер прошел как всегда чудесно. Впрочем бывало что потом иногда Рэнд впадал в меланхолию. А вот раньше ничего подобного не случалось.

Январь все же был интересным. Я вообще забыла о том, что когда-то не было Рэнда, и не было кому позвонить вечером, чтобы узнать как у него дела. И уж тем более я так привыкла, что Рэнд есть всегда.

Родители кажется, установили перемирие. Думаю отец стал спокойнее, ведь теперь и Карен успокоилась — больше ей не нужно было переживать что он однажды снова вернется к своей бывшей. А мама была так счастлива с дядей Питом, что когда папа звонил в среду, она просто отдавала трубку мне, лишь здороваясь с отцом.

Мы с Рэндом опять предприняли попытку съездить в Денвер на матч, и в этот раз так же останавливались у отца. Конечно же, я ехала туда не с самым хорошим настроением — обида на Карен и память о прошлой поездке еще живо стояли в моем сознании. Но под увещевания Рэнда я старалась придавать себе более менее счастливый вид, когда мы приехали к ним. Выходные к моему величайшему удивлению вышли прикольными. Во-первых, рядом все время был Рэнд, чтобы защитить меня от Карен если потребуется; во-вторых, отец взял выходные и отключил телефон, чтобы побыть с нами; и в-третьих, я впервые провела время "всей семьей", как называл нас отец, когда мы пошли в субботу вечером на каток. Джонни был просто нормальным веселым малышом, и даже мне нравился, что я в тайне гордилась, что он мой брат.

Матч был единственным не самым веселым пятном в те выходные — ну не любила я спорт, вот и все. Рэнд к моей радости не огорчался этим. Он сказал, что наверняка есть какие-то мои интересы, которые он не разделяет — думаю, он намекал мою любовь к Сумеркам.

Когда мы возвращались, я конечно же еще не стала с Карен лучшими подругами, да нас и хорошими приятелями трудно было назвать, зато я однозначно не хотела ее закопать в землю.

— Возможно, однажды ты согласишься пожить у них, — смеясь, предположил Рэнд.

— Нет, до такой степени я не дойду. Просто представить себе трудно что мне придется уживаться с ней. — однозначно отрезала я, смеясь про себя на такое предположение.

Рэнд, очевидно, остался мною недоволен, думаю из-за того, что я была такой непримиримой, как он любил сказать.

Неделя выдалась после этих выходных куда тяжелее. Рэнд практически всю неделю был на работе после школы, и так уставал что собеседник из него был никакой. Только ближе к выходным я поняла, почему он так много работал.

В пятницу он позвонил и сообщил, что на эти выходные он забирает меня снова в свой домик, но теперь мы будем одни и он все дни намеревается провести на лыжах. Что ж, о ночах тогда подумаю я.

Мама была без ума от Рэнда, потому отпускала меня с ним с легким сердцем, но что странно дядя Пит решил немного потолковать с ним перед отъездом. Мне было немного смешно от этого и в то же время неприятно. Он явно пытался исполнить роль моего отца — это было неудачно с его стороны, так как я расценивала это как вмешательство в мою жизнь. Мама конечно же поняла это и обещала поговорить с дядей Питом, но потом, когда мы уедем.

Дорогой Рэнд был молчалив, и на все мои шутки и слова вежливо и как-то отстраненно улыбался. То же было пока мы распаковывали вещи, и готовили еду. Словно он думал о чем-то своем, чего я не знала, или к чему не имела отношения. Но я не собиралась по поводу этого волноваться, ведь если бы случилось что-то действительно серьезное, Рэнд непременно мне бы рассказал, я была уверена.

Его настроение немного улучшилось когда мы взяли лыжи и пошли на склон. Он улыбался уже веселее, и когда я его целовала не смотрел на меня так внимательно, будто бы увидел впервые. Конечно в его движениях было чересчур много нежности, только меня это вовсе не раздражало.

Спустя час, мы остановились передохнуть. Была чудесная зимняя погода, склоны покрытые снега блестели и будто бы шевелились от сияния снега. Яркое небо в разрывах белых облаков, не предвещало снега, но они долетали до нас когда мимо проезжали другие лыжники. Рэнд устремил куда-то в сторону свои глаза, и стоял так, будто чужой, или же забытый.

Я прикоснулась к его шее, щекоча его теплую кожу, своим замерзшим кончиком носа. Рэнд молча поежился, а потом повернулся и посмотрел на меня. — Это просто глупый зимний сон, — отстраненно произнес он. Что-то в его виде и тоне меня настораживало.

— Что ты имеешь в виду?

— Растает снег и тебя тоже не станет…и нас не станет… — он на миг задумался, словно понимая, что следующих слов лучше не говорить, — я уезжаю на следующий год учиться в Денвер или Боулдер…мне пришло письмо о подготовительных курсах на лето…

Я улыбнулась, но мне не было весело. В горле образовался тугой комок, и чтобы вздохнуть мне приходилось прикладывать усилия, которые я не хотела ему показывать. Ну что ж, я знала, что это все равно закончится — он все равно должен был пойти своей дорогой, и к тому же я даже не надеялась на то, что он останется рядом со мной, до того как снег растает. Рэнд был из тех парней рыцарей, которым просто обязательно нужно было кого-то спасать. Я стала своенравной принцессой, мой дракон, и она же мачеха, неожиданно оказался ручным, а папа-король стал более благосклонен к своей дочери которую он заточил в замок с той, которую я считала злой матушкой, и которая просто оказалась усталой и разочарованной королевой, которой тоже хочется любить.

Я отстранилась и спрятала нос в воротник куртки — как хорошо, что он вязаный и такой высокий. Нет, я не плакала. Я скрывала понимающую улыбку, которая может обидеть его.

— Ты снова надо мной насмехаешься? И опять это твоя глупая теория, что я оставлю тебя, стоит тебе выпутаться из проблем — типа это мой комплекс рыцаря? Да я знаю об этой твоей теории, — отозвался он в ответ на мою приподнятую бровь. — Ничего подобного. Я просто хочу, чтобы мы решили, что с этим делать.

— Я думаю нечего решать — легче всего расстаться пока еще это все несерьезно, — пожала плечами я, зная, что для меня это уже давно серьезно, но вероятно именно это хотел услышать от меня Рэнд. Он может, конечно же, для вида закатить истерику, и тому подобное, чтобы не удерживать его возле себя, лучше уж я буду гордой. Чем глупой.

— Ты так считаешь? — неожиданно он хорошенько встряхнул меня, что одна из палок выпала из руки. — Считаешь, что у нас несерьезно?

Ну, вот опять трагедия — он сам себе их выдумывает. И усложняет мне жизнь и себе тоже. Хватайся же за спасительный круг, который я тебе пытаюсь кинуть и перестань быть бесчувственной сволочью!

— Я рада, что ты мне помог…ты даже не представляешь, сколько всего сделал для меня…но ты прав, тебе придется уехать…так что да, эти наши отношения я пока что считаю несерьезными.

Рэнд обхватил мое лицо руками, и некоторое время смотрел на меня. Как же тяжело дышать!

И просто обнял, как тогда в Денвере, когда мне так нужно было, чтобы меня хоть кто-то пожалел, приласкал и обнял. И вот теперь-то он меня поцелует по-настоящему, а не так как тогда, я была в этом уверена. Ему нравилось, как я целовалась, скорее всего, я могла ему нравиться, так как сама не представляла. Но я стану всего лишь соплюшкой, с которой он встречался и буду забыта, настолько скоро насколько быстрыми могут быть девушки в колледже.

— Всегда ненавидел то, как ты умеешь скрывать свои эмоции, — пожаловался он, и я отстранилась, понимая, что поцелуя, скорее всего не будет. Как же я буду скучать по его губам, и по тому, как он смотрит на меня в столовой, когда мы едим то с моими, то его друзьями. Мне будет его не хватать.

— Но ведь мы не обязательно должны уже расстаться.

Сказала я сама и согласно кивнула, словно так ему будет легче соглашаться со мной. Хорошо, еще неделя. Нужно и себе дать отсрочку. И я начну приучать себя к той мысли, что перестану считать его своим. Да, это правильно. Так будет легче. Я как никто согласна. Еще бы я согласилась чтобы ничего не нужно было прекращать, чтобы я могла учиться с ним, но такая возможность представиться лишь через год, и как я понимала Рэнд к тому времени вообще забудет как меня звали — в колледже будет сотни дев которые попали в беду.