От спичек – к селитре, от селитры – к баллонам. Металлический корпус, ограниченный объём. То что нужно для настоящего веселья! Не важно, что внутри, – было бы давление, которое можно разогнать нагревом на костерке.

Он отчётливо помнил полного неуклюжего паренька из соседнего двора. Толстячок не успел вовремя отбежать от костра. Один из металлических ошмётков от взрыва аэрозольного баллона распорол ему лоб. Конечно, в травмпункте наложили швы, и шрам со временем стал практически незаметен. Но тогда, у костра, громкий хлопок и кровь, полностью скрывшая его лицо, – зрелище не для слабонервных! Казалось, она идёт даже из глаз!

Денис тогда испугался не на шутку и сел за более детальное изучение химии. Взрыв должен быть контролируемым, происходить вовремя и делать ровно то, что нужно.

Это занятие увлекло его. Он стал делать смеси в малых количествах. Пока бабушки не было дома, он заворожённо смотрел, как догорает замедлитель, подходя к частичке детонирующей смеси. Лёгкий хлопок, но уже не детской бомбочки, а резкий, трескучий, как будто ломается сухая деревянная палочка. Настоящая детонация, без дураков. Та, что ломает танковую броню или сжимает шарик плутония в ядерной бомбе.

Денис никому не рассказывал о своём увлечении, считая это чем-то личным, своей маленькой тайной. К тому же он осознавал опасность, исходившую от болтливых товарищей. То, что знают двое, – знает и свинья, как гласила немецкая пословица.

Уже повзрослев, он делал смеси посложнее, освоил пластификацию, флегматизацию и прочие премудрости. Но восторг при взрыве оставался неизменно детским. Как после пробного взрыва зарядного устройства.

* * *

Его он сделал в лесном овраге, чтобы приглушить звук. То же количество взрывчатки, вымеренное по граммам, что и в его «изделии», как он называл своё устройство. Тот же корпус зарядника, но время сработки «будильника» другое, запрограммированное в памяти чипа. В качестве мишени – свиная туша, одетая в найденную на помойке старую джинсовую куртку. Он видел в интернете, как испытывают боевые ножи и приёмы владения ими на таких мишенях. Пришлось везти поросёнка, купленного на стихийном загородном рынке, сюда ранним утром в багажнике любимой «мазды», укутав брезентом.

Долго петляя по лесным дорожкам, он наконец выбрал место и остановился. Туша казалась тяжёлее, чем была при покупке. Он волок её до подходящего места прямо в брезенте. Развернул. Переборов брезгливость, достал из пакета грязную куртку, неуклюже натянул её на поросёнка, застегнул пуговицы. Хотел вытереть ставшие жирными ладони о куртку, но передумал и обтёр их о кору дерева. Пристроил тушу вертикально между деревом, выросшим словно специально для того, чтобы служить подпоркой, и склоном, круто уходящим вверх. Земля имитировала панель автомобиля. Она должна была отразить и сфокусировать взрывную волну. Бомбу-зарядник расположил в углублении на склоне, чуть правее перед тушей. Посмотрел на часы и подключил провода от зарядника к небольшому аккумулятору бесперебойного питания от охранной системы.

В момент подключения второго провода короткая волна страха пробежала холодком по спине. Всего одна. Он ещё раз охватил глазами всю картину. Ошибок нет, всё сделано надёжно. «Как всегда, когда за работу берётся Серов», – вспомнились слова институтского препода.

Он отошёл метров на десять. Засел в густых непролазных кустах дикой малины, смотрел на часы и ждал. За десять секунд до взрыва широко, насколько это было возможно, открыл рот и прикрыл пальцами уши. Взрывную волну ощутил всем телом. Диафрагма неприятно колыхнулась. Это не вызвало страха, он помнил из анатомии, что каждый человек – немножко барабан. Он встал, стряхнул с колен землю с листьями и не спеша подошёл к свиной туше. Куртка со стороны бомбы исчезла, сзади и слева – висела клочьями. Туша выглядела почти нетронутой. Несколько разрывов кожи. Но, потрогав её, Серов убедился, что рёбра переломаны. Будь это живая свинья, она бы сейчас умирала в страшных мучениях.

Довольный своей работой, он вытащил из кармана складной нож, срезал с туши клочья джинсовой ткани. Закинул в кусты. Саму свинью опрокинул на бок и прикрыл прошлогодними листьями. Одичавшие собаки и вороны сделают всё, что нужно, за считанные часы. Раскидал ногами остатки пластмассы и проводов в разные стороны. Брезент уложил в багажник и выбросил в ближайший мусорный контейнер.

Уже лёжа в кровати, он думал о следующем шаге.

«Осталось самое важное – слежка. Нужно точно знать, в какое время он пользуется машиной, какими дорогами ездит, где останавливается, выходит ли из машины… Нужно найти действия, которые повторяются. Две недели без содержания. Может, надо было брать отпуск на все двадцать восемь дней? Майор, опер. Слежка – его конёк, не мой! Всё нужно сделать незаметно. А если засечёт? Я не отступлю! Достойная схватка. Достойный противник. А награда для победителя оправдывает любые действия!»

Перед его внутренним взором появилась Валерия.

* * *

Слежка за майором началась. Серов выяснил график работы Бахарева. Машиной пользуется в свои рабочие дни. Во время выходных и в дни его дежурств на автомобиле ездит Валерия. Маршрут Бахарева всегда один и тот же – просёлочная дорога, затем улица Городская, проспект Энтузиастов, поворот на Энгельса, затем на Красную, несколько метров – и машина чалится на парковке у конторы.

За две недели Бахарев всего пару раз отклонился от своего обычного маршрута, и оба раза – ночью. Серов решил перестраховаться и ещё пару недель понаблюдать. Но следить он решил не за Максом, а за Валерией. Следить за ней было приятнее. Круг её общения не был велик – одна близкая подруга, несколько – по работе. Дети, Нина Александровна, преподавательский состав и студенты художественного училища, организаторы выставок, несколько известных художников, – как понял Серов, наставники и бывшие учителя Валерии. Лера, в отличие от мужа, добиралась в одно и то же место разными дорогами. Ей нравились новые маршруты. Разнообразие.

Бахаревы не заметили слежки. Серов сделал всё аккуратно, не привлекая внимания. Собрал данные за месяц в таблицу. Каждый час. Кто где был. Проанализировал. Просчитал время.

Пора было приступать к действиям.

* * *

День выдался пасмурным и холодным. Стоя на крыльце «Тринити», Денис набрал знакомый номер.

– Лерочка, девочка моя, пообедаешь сегодня со мной?

– Я не против! Во сколько и где?

– Помнишь «Аврору»? Давай там. Подъезжай к часу.

– Хорошо, я буду.

– Подожди меня в машине, не выходи. Я приду к тебе.

– Что ты задумал?

– Это сюрприз! Наберись терпения. Люблю тебя. До встречи!

Серов подъехал к многоэтажке. В цокольном этаже этого современного здания находилось кафе «Аврора». Готовили там недорого, но вкусно. Вся парковка перед кафе была заставлена машинами. Свободных мест не наблюдалось. Он встал поперёк тёмно-синей «девятки» и стал ждать. Машины Леры ещё не было. Через несколько минут с парковки выехал «лэнд-крузер», и Денис медленно сдал назад, припарковав «мазду» на свободное место. Огляделся. Увидел, как белая «сузуки-витара» сворачивает с дороги. Когда машина Валерии поравнялась с его автомобилем, он мигнул фарами. «Сузуки» перегородила «мазду». Денис вышел из своей машины и сел в «витару».

– Любовь моя, как я счастлив тебя видеть! – он поцеловал Леру в щёку, устроился на пассажирском сидении спереди. – Как у тебя здесь жарко! – расстегнул куртку, снял шарф. Небрежно закинул его на заднее сидение. Достал из кармана коробочку. – Милая моя, это тебе! – нажав на маленькую кнопочку сбоку коробки, протянул Лере.

На бархатной красной подушечке поблёскивали две серёжки.

– Денис, спасибо! – Валерия поцеловала горячую щёку мужчины.

Он широко улыбнулся.

С парковки уезжал битый в дверь «жигулёнок». Валерия, не мешкая, припарковалась.

– Пойдём, у меня немного времени, нужно успеть вернуться в мастерскую к полтретьего, – она выключила зажигание и вышла из автомобиля.

Серов, не застёгивая куртки, так же быстро вышел из машины, взял Валерию под руку. Она нажала кнопку на брелке. Пикнула сигналка. Валерия и Денис вошли в кафе. Сели за свободный столик.

– Какие у тебя планы на завтра? – Денис посмотрел на ручные часы.

– Завтра выходной, но Макс работает. Я остаюсь одна с детьми. Погоду обещают дождливую, так что мы никуда не поедем. Сготовлю что-нибудь вкусненькое, приедет Люда с дочерьми. Мы с ней так редко видимся! А почему ты спрашиваешь? – Валерия отложила меню.

– Хочу быть с тобой! Может, встретимся?

– Нет, завтра никак не получится. Макс вечером вернётся.

– Он возьмёт машину с утра? – его вопрос застал Леру врасплох.

– Денис, у тебя сегодня какие-то странные вопросы, я тебя не понимаю! – Валерия протянула руку и коснулась его пальцев. Они были холодные, просто ледяные.

– Ничего странного! Я подумал, если ты на машине, то могла бы заехать ко мне хоть на полчасика.

– Нет, никак не могу! И ты прав, я буду не на машине,– она посмотрела на Дэна. – Прости, но мы это уже обсуждали.

– Ладно, понял, – он вздохнул. Его взгляд снова упал на часы.

Подошла официантка. Они сделали заказ. Молча работали ложками, поедая ароматный грибной суп-пюре с гренками, который подавали только здесь. Когда принесли второе, Денис посмотрел на часы. Его сердце бешено заколотилось. Он выдохнул, пытаясь восстановить дыхание.

– О, чёрт! Какой же я рассеянный! Забыл шарф в твоей машине!

– Ничего страшного, пообедаем и заберёшь.

– Когда я с тобой, я обо всём забываю. Так тебя подставлять! Дай мне ключи, иначе снова забуду обо всём на свете. Не волнуйся, я мигом! – протянутая рука покрылась холодным потом. Он смотрел на Валерию и улыбался.

Лера вложила в его ладонь ключи.

Серов, уже оказавшись внутри машины, небрежно надел шарф и достал из кармана куртки своё «изделие» и маленькую отвёртку. Из гнезда прикуривателя вытащил зарядное устройство. Сунул его в карман. Разомкнул отвёрткой пластиковые клипсы «изделия». Корпус раскрылся. Он посмотрел на руку. Часы показывали 13:38. Он ждал. 13:39… 13:40… Запустил таймер на девятнадцать часов. Сомкнул две половинки и защёлкнул корпус. Воткнул «изделие» в гнездо прикуривателя. Сунул отвёртку обратно в карман. Вышел из машины, поставил на сигналку. Вернувшись, сел напротив Леры.

– Ну вот, я же не долго? – он снял шарф, куртку, сел напротив.

– Нет, совсем не долго! – Валерия улыбнулась.

Серов подносил вилку ко рту и не чувствовал вкуса еды. Он смотрел и смотрел на Валерию, на её щёки, раскрасневшиеся от еды, в её изумрудные глаза, которые она поднимала на него временами, на её двигающиеся губы.

«Завтра! Всё случится завтра! Завтра я получу всё – любимую, детей!»

Он воткнул вилку в сочный стейк. Нож в правой руке медленно погружался в розовое, сочащееся кровью мясо.

15

Часы на туалетном столике показывали десять минут седьмого. В спальне раздался телефонный звонок. Максим пробудился сразу, схватил свой сотовый. Коротко ответил. Встал с постели. Быстро оделся. Сел в машину и уехал.

В отделе царила суета. Поднятые по тревоге и выглядевшие помятыми, сотрудники взволнованно что-то обсуждали. Когда вошёл майор, наступила тишина. К нему подошли несколько человек и стали говорить наперебой.

– Отставить! – прогремел голос Бахарева. – Капитан Погодин, доложите обстановку!

– Слушаюсь, товарищ майор! Позвонил дежурный по городу. В шесть утра, после подъёма, в СИЗО в одной из камер заметили отсутствие заключённого. Сразу сообщили вам.

– Ясно. Фамилия?

– Демьяненко Валерий Фёдорович, шестьдесят восьмого года рождения.

– Не тот ли Демьяненко, которого мы брали? Ему же пожизненное светит!

– Тот самый. Дело-то его непростое. Улики – косвенные, свидетели – запуганные. Сам он – шебутной какой-то. Явно с психикой не всё в порядке. На следствии угрозами сыпал на вас и вашу семью. В бешенстве плевал слюной и клялся сбежать. Исполнил-таки своё обещание, сбёг! Товарищ майор, я бы на вашем месте предупредил семью, – Погодин поднял глаза на Бахарева.

Никто не заметил, как губы майора сжались, глаза слегка сузились. «А ведь Слава прав!»

– Отставить, капитан! – советы начальству не приветствовались, и Бахарев должен был пресечь такие разговоры. – Опергруппа уже там? Есть новости?

Погодин отрицательно покачал головой.

– Давай, капитан, съездим туда, поговорим с охраной изолятора. Может, эти раздолбаи хотя бы рукой махнут, покажут, куда он побежал, – майор быстрым шагом шёл к выходу.

Уже на крыльце, положив руку на плечо друга, Макс проговорил:

– Слава, возьми свою машину, поедем на двух. Заскочим ко мне, я отправлю жену и детей к своим, в Троицк.

– Без вопросов, дружище. Я бы тоже так сделал. Мало ли что! Демьяненко этот – малость того, – Погодин крутанул пальцем у виска.