– Она еще спрашивает! – жена Руденко всплеснула руками, обращаясь к Ковальчуку. Видимо, решила привлечь его на свою сторону. – Вот! – Она вытащила из сумки фотографию и швырнула её в меня. Фотография, плавно кружась, упала на пол. Ковальчук быстро её поднял и присвистнул.

– Чего там? – заволновалась я.

Ковальчук протянул мне снимок. На фото во весь рост был запечатлен наш с Руденко танец в парижском метро.

– «Если б не было тебя» – засвистел Ковальчук и закатил очи к потолку. – И что? – спросил он, прервав свой художественный свист.

– Как что? По-моему всё и так ясно, – жена Руденко тяжело вздохнула. – Я – законная жена, она – любовница-вертихвостка. Готовься, лахудра! На моей стороне правда.

– Да там все танцевали, – заметил Ковальчук. – И я с вертихвосткой, в смысле с Петровской, тоже танцевал. Это ж в Париже было, в метро. Вон моя лысина торчит на заднем плане. Сами понимаете, бизнес требует иногда и поддать, – Ковальчук выразительно щёлкнул себя под подбородком. – Отметили удачную сделку. Нас несколько мужчин было, одна женщина. Сами ж говорите, лахудра и моль бесцветная. Вот мы из вежливости и потанцевали с ней, чтоб ей обидно не было. Представляете, её вот недавно муж даже бросил. Жалко же девушку.

Мало сказать, что от этих слов у меня отвисла челюсть.

– Да? – подозрительно спросила жена Руденко. – А тут чего? – она как фокусник достала вторую фотографию, где мы с Руденко танцуем, правда, уже в Одессе. Я в белом костюме, загорелая. Просто конфетка.

– Когда ж это вы успели, Екатерина Андреевна? – ехидно поинтересовался Ковальчук.

– Ну, тут-то совершенно точно из вежливости, – поспешила вставить я. – Мы только, только познакомились, контракт подписали. Поехали в ресторан отметить. Отметить-то надо! Без этого никак, а то дело не выгорит. Вот Сергей Сергеевич с нами с Фаиной по очереди и танцевал. Вы тогда еще в Лондоне остались, а то и вас бы с собой обязательно взяли.

– В Лондоне, говоришь? Ха! Это он меня в дурку тогда в очередной раз упрятал. Значит и корова там была? На троих соображали.

– Какая корова? – не поняла я.

– Фаина! Какая ж еще! – жена Руденко всё-таки плюхнулась в предложенное ей кресло.

– Ну, да! – согласился Ковальчук. – Лахудра с одной стороны и корова с другой. Чего вы так разволновались-то? Было б, о чём беспокоиться.

При упоминании о дурке мне стало не по себе. Мне и так-то было не по себе, но тут стало еще непосебее.

– А ты б на моем месте не разволновался? Кобель этот жену в дурку сдает, а сам во все тяжкие, с такими вот, – жена Руденко пренебрежительно кивнула головой в мою сторону. – Контракты подписывает.

– Да какие такие все тяжкие? – вставила я. – Я вашего мужа и видела-то всего три раза.

– Ну, да! Три раза видела и всё танцульки какие-то. Зато я вот его почти каждый день вижу, только он со мной почему-то танцы не растанцовывает, да по ресторанам не водит, – проворчала жена Руденко.

– Логично, – согласился Ковальчук. – А почему он вас в дурку сдает? Выпиваете? Или так просто чертей ловите? – с безразличным видом поинтересовался он.

Жена Руденко явно насторожилась и подозрительно посмотрела на Ковальчука.

– А тебе-то что?

– Да, ничего собственно. Вы Петровскую-то убивать будете, или передумали? Может, просто ей морду набьёте, да я вас в отель отвезу? У нас тут в отеле неподалёку всегда бронь есть. Осмотрите достопримечательности и обратно в Одессу-маму.

– Убивать? – жена Руденко тяжело вздохнула и встала. – Да, ладно, пусть живёт. Пока. Сам же говоришь, муж бросил. Жалко. А вот морду ей набить, действительно, не помешало бы! Для профилактики. Хотя она, и правда, неказистая какая-то, не то что Фаина. Вот где главное зло. Трется там у него под боком. Но учти, Петровская, еще одна фотография и я тебя порежу на мелкие кусочки.

– Ну что? В отель? – Ковальчук вскочил и шаркнул ножкой.

– Хрена с два тебе! – Жена Руденко со всего размаха вдруг шваркнула Ковальчука сумкой по голове и проворно исчезла в коридоре.

Ковальчук зашипел и схватился за голову, а я кинулась в коридор, где у нас стоял общественный холодильник. Хорошо, там нашёлся пакет с замороженными овощами. Я приложила этот пакет к морде Ковальчука, но, несмотря на это, фингал под глазом моего начальника-подчиненного вырос просто моментально. Честно говоря, меня при этом не покидало некоторое злорадное удовлетворение. Уж лахудру-то неказистую и моль бесцветную я и лучшей подруге не прощу. Да еще и рассказал, что меня муж бросил.

– Звоните Руденко, срочно, – прохрипел Ковальчук. – Она действительно ненормальная. Несчастный мужик.

Я набрала Фаину и попросила срочно-срочно соединить меня с Руденко.

– Сергей Сергеевич! – запричитала я, когда услышала голос Руденко. – Это Катя Петровская. Тут у нас такое дело. Жена ваша ко мне приходила.

– Как приходила? – похоже было, что Руденко не на шутку встревожился. – Она же дома сейчас.

– Приходила, приходила! Она на самолёте из Одессы примчалась. Убить вот хотела, – тут же доложила я.

– Глупости, дайте трубку, – Ковальчук, поморщившись, вырвал у меня телефон. – Сергей Сергеевич, это Ковальчук. Я понимаю, что супруга ваша не совсем здорова. Я хотел отвезти её в отель, но она что-то заподозрила и скрылась. Нет, никто особо не пострадал, так, мелкие брызги, но куда она пошла, мы не знаем. Да! У нее с собой были странные фотографии, они сейчас у нас. Угу, угу. Хорошо. – Ковальчук нажал отбой.

– Ну, чего? – поинтересовалась я, разглядывая набухающее лицо Ковальчука.

– Вылетает ближайшим рейсом.

– Где же он её теперь искать-то будет?

– Найдет. Похоже, что не впервой. Тут другое интересно. Кто-то знает, что жена Руденко больная на всю голову и специально подсовывает ей эти фотографии. Помните, Фаина вам говорила, что та и ей и секретарше Гале с угрозами звонила.

– Если б ваша лысина там на снимке в метро не сверкала, я б, Роберт, на вас в первую очередь подумала. Сфоткнул быстренько на телефончик – и вот он компроматец.

– Глупости какие, мне-то это зачем? И уж в Одессе-то меня точно не было, когда вы там после подписания контракта резвились.

– Ну, не знаю. Уж очень вы подозрительный. Смотрю вот на вас, и чего-то у меня не сходится. Вы мне шпиона чем-то напоминаете. Так что из каких-нибудь высших шпионских соображений вполне могли бы такую козню злокозненную учудить.

– Тьфу на вас! Нет, это никакие не шпионы, это кто-то из ближнего круга Руденко, который хорошо знает о его передвижениях. Вот, если б мы с вами тогда из Парижа Фаине не звонили, то я скорее бы даже подумал, что это она. Хотя, откуда мы знаем, что она с нами из Одессы, а не с соседней улицы разговаривала. Телефон-то мобильный. Смотрела на нас в окно и посмеивалась.

– Глупости! Фаина хорошая. Опять же, слышали, она у жены Руденко не в фаворе. Того и гляди она Фаину теперь резать на мелкие кусочки отправится. Как думаете, чем она больна?

– Чёрт его знает, мозги штука чрезвычайно сложная. Может, шизофрения, а может еще чего похуже.

– Может быть, стоит Фаину предупредить?

– Не стоит. Фаина сейчас в Одессе, а жена Руденко здесь. Зачем шум поднимать? Сергей Сергеевич прилетит и сам разберется.

Жена Руденко на следующий день нашлась сладко спящей в люксе отеля «Астория». Слава богу, никаких других гостинец она в Питере не знала, поэтому и назвала таксисту именно «Асторию». На обратном пути Руденко заехал к нам в офис. Очень извинялся, а потом удивленно рассматривал фотографии.

– Сергей Сергеевич! Вам необходимо всю эту историю кому надо в головном офисе изложить и фотографии эти там показать, – посоветовал ему Ковальчук, который после схватки с женой Руденко стал похож лицом на заправского питерского забулдона. – Ясно, что это не первый такой случай и этим делом должны заниматься профессионалы. Тут явно кто-то хочет вам навредить.

– Хорошо, я так и сделаю, – Руденко пожал Ковальчуку руку. – Спасибо вам. Вы уж извините.

Он уехал и увез свою жену продолжать лечение, с курса которого она так неожиданно сорвалась. Мне было жалко их обоих.

* * *

– Очень эффектно и стильно, – Соня Гадецкая осторожно тронула мою новую прическу. – Координаты мастера подкинешь? Он, похоже, своё дело знает.

По случаю новогоднего корпоратива я, как и советовал мне мастер Артём, тщательно уложила волосы при помощи парикмахерских утюжков. Получилось просто зашибительно. Можно сказать, на уровне самой Сони Гадецкой. Соня же в этот вечер выглядела настоящей чёрной королевой. Волосы цвета воронова крыла были забраны в тугой хвост прямо на макушке, антрацитовые глаза посверкивали из-под длинных густо накрашенных ресниц. Я всегда удивлялась, как ей удаётся так красить глаза, как у кинодивы. Жанка, правда, подозревала, что ресницы Соня себе регулярно наращивает, ну, да какая разница. Хоть это и был очередной повод позавидовать красивой жизни неработающей богатой женщины, но мне всегда очень нравился Сонин стиль, особенно тёмно-вишневая губная помада и такие же ногти. Образ дополняло облегающее чёрное платье с глубоким вырезом спереди. На шее сверкал медальон известного модного дома. Кольца и браслеты я тоже регулярно видела в модных журналах. Соня, конечно, помладше Лили, жены профессора Капитонова, но всё-таки гораздо старше меня. При этом выглядит она тоже максимум лет на тридцать пять. Может быть, они обе продали кому-нибудь свою душу? Кому-то особому? Подкинули бы мне уже координаты этого мастера. Я бы тоже к нему пошла, чтобы больше не стареть, а то и седина на висках вдруг появилась, и морщинки вокруг глаз, и эта зараза носогубная складка, причем сволочь с одной стороны только, а про руководящие морщины на лбу я уже и не говорю. У меня их целых четыре. Правда, это я пока еще сама побороть могу с помощью регулярных инъекций ботокса и рестилайна. Опять же под новой длинной чёлкой мои руководящие морщины не так уж и заметны. Но что будет дальше? Когда лицо моё повиснет, как у бульдога, а губы соберутся в куриную гузку? А я ведь второй раз замуж ещё даже не вышла. Я уже неоднократно пожалела, что потратила на Серёгу Петровского так много времени. Надо было его давно в три шеи гнать, и искать свою половину, пока молодость и красота на лице. Нет, похоже, теперь без продажи души уже никак не обойтись. Если она, конечно, кому-то нужна, в чём я сильно сомневаюсь.

Сама я на корпоратив принарядилась в маленькое чёрное платье. Оно, действительно маленькое, так как раза в два короче Сониного. Я считаю, что раз рыба гниет с головы, то ей не надо прятать от людских глаз свою самую молодую часть тела – рыбий хвост, то есть ноги. Эту молодость надо выставлять напоказ, особенно в нерабочее время. И вырез на платье у меня тоже имелся, только не спереди, а сзади, на спине. Спереди-то мне особо показывать нечего, а вот спина у меня тоже молодая и красивая, прямо как мои ноги. Так что с виду я была ничуть не хуже чёрной королевы Сони, только блондинка. Значит, королева белая. А что? Только ленивая и глупая пешка не хочет стать настоящей королевой.

Корпоративная вечеринка ввиду большого количества авральных работ, которыми всегда характеризуется конец года в нашем «Теплоинжиниринге», пришлась на вечер тридцатого декабря. То есть, в отличие от большинства солидных компаний, которые начинают праздновать еще до католического рождества, всё сделалось в последний момент. На вечеринку многие сотрудники прибыли прямо с рабочих мест, где из кожи вон лезли, чтобы устроить себе выходной день тридцать первого числа. Ведь зачастую «Теплоинжиниринг» в полном составе вкалывал и тридцать первого. Правда в последнее время ситуация слегка изменилась, так как к Новому году вся страна практически замирала. Все разъезжались по курортам и на две недели закрывали глаза на сорванные производственные планы.

Накануне я проводила в аэропорт Павлушу с Надеждой Фёдоровной, вернулась в офис и в поте лица трудилась аж до десяти часов вечера, поэтому мне удалось перед вечеринкой удрать домой, чтобы переодеться, сделать причёску, оставить машину и на такси при полном параде явиться к началу торжественной части. Гад, который к тому моменту уже начал толкать коллективу свою поздравительную речь, посмотрел на меня сурово, но ничего не сказал, значит, вид мой он одобрил. Ну, да! Будучи женатым на королеве красоты, начальник мой в женской красоте явно знал толк. После того, как он поведал нам о производственных успехах «Теплоинжиниринга», отметил отдельных передовиков производства, среди которых нас с Ковальчуком, разумеется, не было, и поделился планами на следующий год, начались поздравления от наших основных заказчиков. Их заранее записали по интернету, а теперь демонстрировали на большом киноэкране. Заказчики в духе Гадецкого тоже докладывали о производственных успехах руководимых ими предприятий, делились громадьём своих планов и радовались совместной работе с нашей замечательной компанией. Когда на экране появился Сергей Сергеевич Руденко, в женской части нашего коллектива случился бурный оживляж. Еще бы! Все предыдущие поздравляльщики смахивали на колбасно-сарделечные изделия с красными широкими рожами и редкими остатками волос на головах. Руденко же в безукоризненном синем костюме сидел в своем стильном кабинете невозможно благородный и обаятельный, и казалось, что сейчас начнётся интереснейший фильм из жизни богатых и красивых. Однако Руденко завел всё ту же бодягу про производственные успехи и наши дамы приуныли. В тот момент, когда Сергей Сергеевич закончил поздравления трудовому коллективу «Теплоинжиниринга», экран перекрыла внушительная дамская грудь, обтянутая чем-то цвета фуксии, от чего мужчины «Теплоинжиниринга» дружно всполошились. За грудью показалось прекрасное и довольное лицо Фаины. По случаю праздника волосы Фаины были уложены в замысловатую причёску, глаза накрашены не хуже, чем у Сони Гадецкой, а фуксия необычайно шла к Фаининым румяным щекам. У меня мелькнула мысль, что Фаина тоже в той же команде заложивших свою душу и поэтому не стареющих девиц.