Джессика Редмерски - Песня светлячков

– Если хотите, ночуйте у меня.

Я поймала на себе вопросительный взгляд Элиаса. Его интересовало мое мнение.

– Неплохое предложение, – сказала я.

Кристина висла на моем плече, угрожая опрокинуть. Я обхватила ее за талию. Вообще-то, Энтони сам должен возиться со своей подружкой. Я под это не подписывалась. А может, он решил, что мы уже друзья?

– Тогда заметано, – обрадовался Энтони. – Где ваша машина?

– Там, в конце. – Элиас кивнул в дальний угол парковочной площадки.

Энтони все-таки заметил, что мне тяжело удерживать пьяную Кристину, и освободил меня от этой ноши. Мы двинулись к нашей машине.

– Я вот о чем подумал, – сказал Элиас, забираясь в салон и снимая блокировку с пассажирских дверей. – Мы оплатили номер только до завтра. Что-то сомневаюсь, что мы успеем проснуться до расчетного часа.

– Зачем вам тратить лишние деньги? Сейчас заедете в мотель, возьмете свои вещи и сдадите ключи. Поживете у меня, сколько понравится. Надеюсь, вам не нужно нанимать фургон для перевозки вашего барахла?

– Еще не обросли, – засмеялся Элиас. – Пока что все умещается в багажнике.

Наш мотель находился по дороге к дому Энтони. Поскольку заднее сиденье теперь было занято нашими новыми знакомыми, сумки с вещами мы запихнули в багажник. Подумав, туда же я положила и свою сумочку на случай, если эта парочка имела склонность рыться в чужих вещах.

Кристина привалилась к плечу Энтони, готовая захрапеть. Тот показывал Элиасу дорогу. Мы выбрались на основную трассу и теперь ехали по ней. Помнится, Энтони говорил, что от клуба до его дома совсем недалеко. Может, у него свои представления о расстояниях? Во всяком случае, мы все еще продолжали ехать. В клубе, да и в первые минуты пути, Энтони был очень разговорчив. Теперь молчал. Я объясняла это усталостью. Фонарей на шоссе стало меньше, машин – тоже. Время двигалось к полуночи.

Меня охватило непонятное беспокойство. С чего бы?

Что-то я чуяла нутром. Вот только что?

Элиас

Энтони не сиделось спокойно. Он ерзал на заднем сиденье, затем наклонился вперед, дотронулся до браслетов на левом запястье Брей. Мне это не понравилось.

– Сама сплела? – поинтересовался он.

Он попытался раздвинуть браслеты. Уж не знаю зачем. Может, хотел получше рассмотреть? Брей тут же отдернула руку.

– Нет, – коротко ответила она. – Купила.

В ее голосе чувствовалась напряженность. Ничего удивительного. Мы едва успели познакомиться с этим парнем, а он уже ведет себя так, будто они с Брей – друзья детства. Мне его поведение тоже не нравилось.

Не отрываясь от руля, я повернул голову к Энтони с явным намерением сказать ему, чтобы сидел смирно. Он это почувствовал и, не дожидаясь моих слов, привалился к спинке заднего сиденья.

– Извини, – сказал он и улыбнулся. – Я не думал, что тебя зацепит. Узор интересный. Хотел рассмотреть.

Мне было плевать на то, чего он хотел. Зато мне расхотелось ночевать в его доме. И причина была не только в браслетах. Улыбчивый, общительный парень, каким Энтони выглядел в клубе, исчез. Теперь у меня за спиной сидел нагловатый и трусоватый хмырь.

– Долго еще ехать? – спросил я, глядя на него в зеркало заднего обзора.

– Пару минут.

Эта пара минут прошла. Я ожидал, что он попросит свернуть у ближайшего съезда с шоссе, но он молчал. Тогда я включил сигнал поворота, решив это сделать сам. Я больше не собирался ехать ни в какой дом на побережье. Высажу их у первого круглосуточного магазина, а остальное меня не волнует.

– Ты куда рулишь? – спросил Энтони. – Нам туда не надо.

– Куда вам надо – это меня больше не колышет, – ответил я, перебираясь на внешнюю полосу, ведущую к съезду.

Я ждал, что он начнет спорить и придумает новое вранье. Нет. Энтони просто… приставил к голове Брей дуло пистолета. Я видел это краешком глаза. У меня сердце ушло в пятки.

– Никаких поворотов в сторону, – потребовал Энтони. Теперь он говорил жестко и нагло. – Выбирайся в средний ряд.

– Элиас! – позвала меня перепуганная Брей.

– Ах, значит, Элиас? – ухмыльнулся Энтони.

Ствол его пистолета передвинулся и теперь упирался в ее висок. Я вцепился в рулевое колесо до белизны костяшек.

– По-моему, еще недавно тебя звали Джоном.

– Что все это значит? – спросил я. – Что за мерзкое шоу ты устроил?

– А ты как думаешь? – засмеялся Энтони.

Кристина безмятежно храпела на пассажирском сиденье.

– Вот что, парень. Я знаю, что будет дальше.

Сидя за рулем, да еще на темной дороге, не больно-то повертишь головой. Я представлял торжествующую рожу Энтони, но сейчас меня заботило только дуло, приставленное к виску Брей.

– Считай, что твоя задумка удалась, – продолжал я. – У меня есть деньги. Я отдам тебе все. Но только не трогай ее.

Брей оцепенела. Единственной частью тела, не утратившей подвижности, были ее дрожащие губы. Если бы машина сейчас стояла, я бы голыми руками придушил этого отморозка.

– Сворачивай туда и останавливайся, – приказал Энтони кивнув в сторону обочины.

– Успеешь, – ответил я.

Я хотел показать, что не боюсь его. Показать себе и Брей. Самое главное сейчас – не потерять ясности мышления. Скорее всего, Энтони собирался ограбить нас и скрыться в зарослях. Это еще не самое страшное. Но если только я почувствую, что он собирается нас застрелить, я брошусь на него. Пусть эта гнида знает: мы не кролики, которые будут дрожать и ждать, пока их прикончат.

Я остановился на небольшой парковочной площадке.

Сзади приближалась машина. Я с надеждой смотрел на лучи ее фар, но полуприцеп промчался мимо, обдав нас ветром.

– Выворачивай карманы. Бумажник и все, что есть, – на приборную доску.

– Надо понимать, никакого дома на берегу у тебя нет и не было, – язвительно сказал я, опустошая карманы.

– Умница, догадался, – гнусаво засмеялся Энтони. – И та машина на стоянке была не моя.

Он на секунду отвел глаза от меня, повернувшись к Брей.

– Тебе особое приглашение нужно? Я же сказал: все, что в карманах, – на приборную доску.

Я хотел было воспользоваться этой секундой и попытаться выбить у него пистолет, но побоялся рисковать. Энтони мог нажать курок и застрелить Брей. У меня на глазах.

Во рту пересохло. Тело было потным и одеревеневшим. Помимо желания спасти Брей, мне хотелось измолотить Энтони в кровь. Я уже видел, как его ухмыляющаяся физиономия становится сплошным красным месивом. Я следил за малейшей возможностью наброситься на него.

– Теперь вытряхивайся, – потребовал Энтони, поворачиваясь ко мне.

Что он задумал? Неужели он решил увезти Брей?

– Забирай эту долбаную машину, – сказал я. – Но ее отпусти.

– Я… сказал… вытряхивайся!

Он целился мне в затылок. Меня утешало лишь то, что оружие направлено на меня, а не на Брей.

Я медленно нажал ручку дверцы, толкнул ее ногой и вылез, держа руки за головой.

Боковым зрением я увидел огни еще нескольких машин, едущих в нашу сторону. Я смотрел то на них, то на Брей, остававшуюся на пассажирском сиденье. Машины проносились мимо, и те, кто в них сидел, вряд ли успевали что-либо заметить. В лучшем случае они видели стоящую машину.

– Отпусти ее, – снова сказал я, огибая бампер и направляясь к пассажирской дверце. – Пожалуйста, отпусти.

Весь этот шум разбудил Кристину. Она мотала головой и терла глаза, пытаясь окончательно проснуться.

Потом она увидела Энтони с пистолетом в руке. Теперь он целился в меня через открытое окошко пассажирской дверцы.

– Энтони! – завопила она. – Ты совсем спятил? – Страх прогнал ее сон. – Энтони, перестань! Нет!

– Заткнись! – не оборачиваясь, крикнул он, по-прежнему не сводя с меня глаз и пистолета. – Теперь забирай свою девку. С меня хватит одной суки. Тявкает только мне под руку.

Я рванул дверцу и буквально выдернул Брей из машины – быстрее, чем она могла бы выйти сама. К нам опять приближалась машина. Я заслонил Брей собой и теперь ждал, когда машина поравняется с нами.

– Эй, без шуток! – крикнул мне Энтони, продолжая целиться в меня через окошко.

Наша надежда на помощь промчалась мимо со скоростью семидесяти миль в час. Трясущаяся Брей впилась пальцами мне в спину.

– Спасибо за прекрасную поездку, – бросил мне Энтони.

Он перебрался на водительское сиденье и под вопли и ругань Кристины рванул вперед.

Я смотрел, как красные габаритные огни превращаются в точки и исчезают в темноте.

Я мог лишь выкрикивать бессмысленные и бесполезные ругательства и молотить руками воздух. Это длилось недолго. Я вспомнил о Брей.

Она стояла, закрыв лицо руками. Дрожь так и не проходила.

Моя злость растаяла. Нужно поскорее успокоить Брей.

– Малышка, все уже позади, – сказал я, прижимая ее к себе. – Иди ко мне.

– Оставь меня в покое! – заорала она.

Ее руки безвольно упали. Она пошла прочь от дороги. Я двинулся следом. Лицо Брей было мокрым от слез.

– Не… надо меня трогать.

Я понимал, что Брей не сердится на меня. Думаю, она даже не слышала своих слов. Она не могла избавиться от ощущения пистолетного дула, приставленного к голове.

Брей села на траву. Ее бил озноб. Я присел на корточки и стал гладить ей колени.

– Элиас, что за хрень с нами происходит? – Она смотрела мне в глаза. На ее щеках блестели слезы. – Зачем нас сюда занесло? Что мы тут забыли?

Я тоже сел и взял ее за руки:

– Мы можем вернуться домой, если хочешь. Брей, тебе достаточно сказать лишь слово.

Брей покачала головой. Она была в полной растерянности. Как и я сам. Ее вопрос касался не дурацкой поездки в «дом на берегу». Мы были не просто жертвами примитивного ограбления, оказавшимися в незнакомых местах, за сотни миль от дома. Наше положение было гораздо хуже. Меньше всего она сейчас думала об уловке Энтони, на которую мы попались. Этому парню выпала роль посланника. Он был маленьким, заурядным фрагментом куда более крупной картины. На какое-то время мы забыли о ее существовании. Мы даже пытались себя убедить, что ее нет. И тогда судьба воспользовалась этой парочкой, чтобы напомнить нам о реальной ситуации и всей серьезности нашего положения.

– Я не хочу возвращаться, – прошептала Брей. – Хочу ехать дальше. Дальше и дальше. И нигде подолгу не задерживаться.

– Так мы это и делаем, – сказал я.

Я усадил ее между колен и обнял, пытаясь согреть.

– Машины у нас больше нет. Денег тоже. И телефонов. Блин, у нас даже нет одежды, кроме той, что на нас.

– Мы не можем вызвать полицию. – Она переплела свои пальцы с моими. – Что нам теперь делать?

– Неподалеку отсюда есть пляж. До ближайшего съезда с шоссе идти не больше десяти минут. Мы доберемся до ближайшей заправки. Оттуда я позвоню своему отцу. У меня остались деньги на банковском счету. Придется рискнуть, иначе никак. Без денег нам и шагу не ступить.

– Нет. Сам знаешь: мы не имеем права впутывать наши семьи. Они и так сейчас уже знают, что мы сбежали. Нельзя рисковать. И возвращаться я не хочу.

Я видел, что она напугана. Почти так же, как тогда, на утесе. Опять парализующий страх, но уже иного рода. Похоже, Брей убедила себя, что после гибели Джаны ее все равно ждет тюрьма. Как бы и сколько бы мы ни скрывались, арест неминуем. Я вдруг понял: мне никогда не удастся склонить ее к возвращению в Атенс. Брей была готова скрываться, пока ее положение не станет хуже. Значительно хуже. Возможно, она собиралась провести в бегах всю оставшуюся жизнь.

Я понимал бессмысленность бегства, но я с самого начала поклялся ей, что буду рядом. Я слишком любил ее. Она была центром моей жизни. А любовь толкает человека на самые безумные поступки.

– Я кое-что придумал, – сказал я.

– Что? – встрепенулась Брей.

– Идем.

Я помог ей встать и повел к съезду с основного шоссе.

Путь до пляжа занял почти час. Добравшись туда, мы валились с ног от усталости. Еще утром мы и представить не могли, что попытаемся заночевать на флоридском пляже. Но это утром. Сейчас нам нужно было молить всех богов, чтобы нас не разбудили фонарики копов и нам бы не пришлось спасаться бегством. О ночлеге в тюремной камере мы старались не думать.