Я ужасно боялась за Элиаса. По дороге я дважды останавливалась, чтобы он смог подышать относительно свежим воздухом. В номере я затолкала его в ванну, а сама побежала за льдом. К этому времени Элиас выплеснул из себя все, что было в его желудке. Мыться сам он не мог. Я его вымыла и уложила спать.

Я попросила у Тейта отдельный номер для нас. Он не возражал. Зато администратор вообще не хотела нас пускать. Мы выглядели как сборище пляжной шантрапы. Вдобавок от всех разило виски. Похоже, ее разжалобило состояние Элиаса, и она смилостивилась.

Половину суток наша компания отсыпалась. Только Тейт вспомнил о существовании расчетного часа и сходил вниз, чтобы оплатить наше дальнейшее пребывание.

Под вечер мы все проснулись и вылезли на пляж, чтобы насладиться остатками солнца. Элиасу стало значительно лучше. Он считал, что виски тут ни при чем, а это на него так подействовали лепешки «буррито» с острым соусом, которые мы ели за час до возлияний.

– Говорю тебе, это пищевое отравление, – убеждал меня Элиас. – Мне случалось выпивать и больше, чем вчера, но меня никогда не рвало.

– Ты это специально говоришь, чтобы настроиться? – поддразнила его я. – Хочешь взять реванш за вчерашнее?

– Нет. Если я сегодня и буду пить, то ни в коем случае не виски.

– Хорошая мысль, – сказала я, склоняя голову ему на плечо. – Я ее запомню.

У Джен был с собой целый чемодан тряпок. Она одолжили мне бикини. Элиас купаться не собирался, но Тейт сказал, что у него тоже найдется лишняя пара плавок. Элиаса это начинало раздражать. Сильно раздражать. Тейт платил везде и за все. Молча, спокойно, не ставя нам никаких условий. Я понимала: такая щедрость уязвляет мужское самолюбие Элиаса, но в нынешней ситуации он был бессилен что-либо изменить. Он не мог снять деньги со своего банковского счета, не «засветив» наше местонахождение. Деньги, которые у нас были до ограбления, Энтони с Кристиной давным-давно успели потратить. Элиас хотел пуститься на хитрость: позвонить отцу и открыть ему доступ к своему счету, чтобы потом отец перевел деньги нам. Однако и это было очень рискованно, и я его отговорила.

Возможно, Тейт был обеспеченным человеком. Или слишком беспечным и не проверяющим, сколько денег остается на его карточке. Этого я не знала. Но он никогда не жадничал и почти всегда платил за всех. Иногда Кейлеб заказывал себе пиво и еду и платил сам, но такое бывало редко. Гораздо чаще наше угощение оплачивал Тейт. В домах его друзей нас кормили и поили бесплатно.

Еще до наступления темноты Тейт уговорил нас вернуться в его вчерашнее укромное местечко. Ехать туда было больше часа.

Мы уже покинули номер, когда мой мочевой пузырь потребовал немедленного свидания с туалетом. Возвращаться в отель не хотелось, и я зашла в туалет близлежащего ресторана. Все кабинки были заняты. Я встала возле умывальника, стараясь не особо постукивать ногой по полу, исполняя знакомый с детства «танец пи‑пи». Наконец дверца одной кабинки открылась, и оттуда вышла девушка с длинной золотистой косой, переброшенной через плечо.

Я улыбнулась незнакомке, и она ответила мне улыбкой. Вообще-то, мне хотелось, чтобы она поскорее ушла и я попала в кабинку раньше, чем обмочу себе ноги.

Тейт решил подождать, пока станет прохладнее, и тогда уже ехать. Мы пошли болтаться по пляжу, и там я снова увидела неподалеку обладательницу золотистой косы. Рядом с ней сидел парень с каштановыми волосами и потрясающе красивой татуировкой на боку. Потом девушка встала, и оказалось, что у нее такая же. Меня это мгновенно заинтриговало. Татуировки мне нравились всегда. Правда, на других людях. У самой не возникало желания разрисовать себе кожу. Но татуировки этой пары были не просто красивыми. Они смотрелись как настоящие картины. Не побоюсь сказать, шедевры.

– Эй, ты видишь того парня? – обратилась ко мне Джоанна.

Ее фраза меня немало удивила. Оказывается, она умела говорить! Но еще удивительнее было то, что она открыто пялилась на чужого парня, да еще в присутствии Кейлеба. Тот всего в паре шагов разговаривал с Тейтом. Но если Джоанну это не беспокоило, почему я должна беспокоиться за нее?

– Какого парня? – спросила я, прикидываясь непонимающей.

Мне не хотелось, чтобы Элиас подумал, что и я, как Джоанна, глазею на других парней. Парень, конечно, был горячим, но не мой типаж. Моим типажом был Элиас.

К нам подошли Тейт и Кейлеб.

– Ну что, скоро трогаемся, – сообщил Тейт.

– Может, прихватим еще кого-нибудь? – предложила Джоанна.

Она уже встала и теперь отряхивала с купальника песок.

Тейт взглянул на Кейлеба. Младший брат пожал плечами.

– Вообще-то, хорошая мысль, – подхватил Тейт.

Мы с Элиасом тоже встали. Все принялись оглядываться по сторонам, ища кандидатов в компанию. Поскольку летний сезон еще не наступил, народу на пляже было не слишком много. Неподалеку от нас на песке сидела супружеская пара средних лет. Женщина была не той комплекции, чтобы надевать бикини. Свои телеса она упрятала в закрытый цветастый купальник. На голове у нее торчала большая нелепая шляпа. Мимо трусцой пробегал старик, коричневый от загара. Своей физической формой он превосходил многих сорокалетних. Его тело блестело от пота и солнцезащитного лосьона. У воды в шезлонгах сидела еще одна пара, молодая, но с двумя маленькими детьми. Как ни крути, но единственными кандидатами на поездку с нами оказывались двое обладателей причудливых татуировок.

– Я эту девушку уже видела в ресторанном туалете, – сказала я, кивая в ее сторону. – Почему бы нам не пригласить их?

Татуированная блондинка явно заинтересовала Тейта. Заметив это, Джен шлепнула его по руке. Тейт сделал вид, что его рука сильно травмирована. К счастью для всех нас, Джен его быстро простила. Мне вовсе не хотелось слушать их очередную перепалку. И потом, кто согласится ехать с незнакомой компанией, в которой даже на относительно людном пляже вспыхивают ссоры?

Мы подошли к татуированной паре.

– Вы здешние? – спросил Тейт.

Я села рядом с девушкой и усадила Элиаса. Будем надеяться, что они не рассердятся за это внезапное вторжение.

Они не рассердились.

– Нет, мы из Галвестона, – ответил парень.

– И из Роли, – добавила девушка.

– А мы – из Индианы, – сказала я, улыбаясь ей.

Тейт обнял Джен со спины, надеясь, что это ее успокоит. Сам он продолжал смотреть на татуированную девушку.

– А вот они – местные, – пояснила я.

– Меня зовут Тейт. Она – Джен.

Следом он назвал имена остальных:

– Джоанна. Грейс. А это мой брат Кейлеб.

– Меня зовут Брей, – представилась я. – А это мой жених Элиас.

Мы уже давно отказались от вымышленных имен.

Девушка выпрямилась и отряхнула песок с ладоней.

– Рада познакомиться. Я – Кэмрин. Моего жениха зовут Эндрю.

У нее была искренняя добрая улыбка. Есть люди, которые сразу располагают к себе. Мне понравились лучистые зеленые глаза Эндрю и ямочки на щеках, которые появлялись, когда он улыбался.

– Мы направляемся в укромный уголок, – сказал Тейт. – Тут недалеко, полчаса езды.

Насчет времени он соврал и, скорее всего, намеренно. Скажи он незнакомцам, что ехать больше часа, они вряд ли согласились бы.

– Совершенно дикий пляж, – продолжал завлекать Тейт. – Идеальное место для пикников. О нем мало кто знает. Приглашаем и вас.

Кэмрин повернулась к Эндрю. Они переглянулись.

– Спасибо за приглашение, – сказал Эндрю. – Мы поедем вслед за вами.

– Только не отставайте, – предупредил Тейт.

Наши новые знакомые быстро собрали вещи и вместе с нами пошли к стоянке.

– Приятные ребята, – сказал Элиас, когда мы тронулись в путь.

Как всегда, я сидела у него на коленях. На каждой выбоине меня подбрасывало, и я утыкалась макушкой в потолок салона.

– Видели, какие у них затейливые татуировки? – спросил Элиас у всех сразу.

– Да. Это особая технология «сик-инк», – отозвался Тейт. – Больно, правда. Но я бы не прочь украсить себе вторую руку.

Джен выпучила глаза и вернулась к нанесению лака на пальцы ног. Ее ступни лежали на приборной доске. Удивительно, как на такой скорости она могла красить себе ногти, не пачкая бирюзовым лаком кожу.

К месту назначения мы подъезжали уже в темноте.

– Напрасно ты сказал им, что ехать всего полчаса, – попеняла Тейту Грейс.

Она сидела на коленях у Кейлеба, и мы с нею постоянно ударялись ляжками. Не скажу, чтобы это доставляло нам приятные ощущения.

– Наверное, ты права, – согласился Тейт.

Последний отрезок пути был самым отвратительным. Асфальт исчез. Мы ехали по грунтовой дороге, покрытой рытвинами, и на каждой джип нещадно подбрасывало. Уборочные машины здесь, разумеется, тоже не появлялись. Моя голова чувствовала себя в роли живого тарана. Фары джипа метались по кустам, пока наконец мы не оказались на широком открытом пространстве, где был песок и камни.

Через несколько секунд к нам на своей старой черной машине подкатили Эндрю и Кэмрин. Когда они заглушили двигатель, стало совсем тихо.

– Будем надеяться, они не разозлились на нас за маленькую нестыкуху со временем, – сказал Тейт, выпрыгивая наружу.

Все остальные тоже вылезли. Я с наслаждением потянулась и принялась массировать затекшие икры ног и поясницу. Элиас взялся за массаж моего затылка. Я тихо застонала.

– Этот джип меня доконает, – пожаловалась я ему. – В следующий раз я лучше лягу на пол.

Элиас молча поцеловал мое голое плечо.

Тейт открыл багажник и выставил на песок переносной холодильник.

– Пивом запаслись по самое не хочу, – объявил он, поднимая крышку.

Достав бутылку «Короны», Тейт бросил ее Эндрю.

Мы с Элиасом подошли к Кэмрин. Тейт откупорил вторую бутылку «Короны» и протянул ей.

– Спасибо, – сказала Кэмрин, принимая бутылку.

– Если у вас есть одеяла или матрасы, советую их достать, – сказал нашим новым знакомым Тейт.

Покачивая бедрами, Джен подошла к нему и встала рядом. Она по-прежнему была в своем дразнящем белом бикини. Не скажу, чтобы ее обрадовало появление Кэмрин. Но держалась Джен вполне дружелюбно.

– У меня в тачке крутое стерео, – сказал Тейт. – Так что музыкой мы обеспечены.

Эндрю открыл багажник и достал одеяло.

– А где мои шорты? – спросила Кэмрин, роясь на заднем сиденье.

– Да вот же они, – ответил Эндрю.

Он бросил ей шорты, которые она ловко поймала.

– Меня что-то не тянет плавать в темноте, – призналась Кэмрин, натягивая шорты поверх купальника. – Неизвестно, какое тут дно.

– Рада, что не у меня одной возникло такое ощущение, – сказала я, поскольку всегда боялась купаться в океане, когда стемнеет.

Кэмрин улыбнулась мне через крышу их машины и захлопнула дверцу.

– А вы тут уже бывали с ними?

Тейт и все наши шли к пляжу, неся холодильник, сумки и что-то еще. Дверцы джипа, как обычно, были распахнуты настежь, и оттуда гремела рок-музыка. Плей-лист состоял из любимых вещей Тейта и Кейлеба. В основном это были песни некоего Дакса и нескольких групп, с которыми он выступал. Вчера мы слушали «Пантеру», позавчера – певца со странным именем Снуп Догг, принадлежащего к старой школе. В общем-то, братья не ограничивались только своими музыкальными пристрастиями.

– Вчера ездили. Но Элиас напился раньше времени, и его начало всерьез выворачивать. Пришлось везти его в отель.

Элиас недовольно замотал головой. «Спасибо, что сообщаешь об этом всем и каждому», – было написано на его физиономии.

Кэмрин и Эндрю пошли за нами на пляж, где Тейт успел разбить лагерь. Когда мы подошли, он зажигал костер. Кучу набранного хвороста он смочил горючей жидкостью, отчего она вспыхнула с первой спички. Огненный столб устремился вверх, озаряя пляж колеблющимся оранжевым светом. Мы сели поближе к нашим новым знакомым, устроившись на двух пляжных полотенцах. Тейт и все остальные расположились на широкой подстилке.

Я заметила, что Джоанна беззастенчиво следит за Эндрю. Она буквально поедала парня глазами. Естественно, свои наблюдения я оставила при себе. Но она же знала, что Эндрю не один. Тем более его невеста сидела тут же. До этого момента у меня почти не было причин относиться к Джоанне с антипатией. И ведь сидит рядом с Кейлебом, с которым трахается напропалую!

Поза, в которой сидела Джоанна, была вполне естественной и в то же время нарочито сексапильной. Наверное, она рассчитывала, что Эндрю обратит внимание и на ее белое тело, едва тронутое загаром, и на сиськи, выпирающие из-под тонких полосок ярко-розового бикини. В какой-то момент она собрала свои длинные светлые волосы в подобие косы и перебросила через плечо, явно подражая жестам Кэмрин. Я не считала себя образцом нравственного поведения. Меня вполне можно было назвать шлюхой. Но у меня все-таки существовали принципы. Джоанна вряд ли знала, что это такое.