– Вы сумасшедший!
Он нахмурил брови.
– В последний раз, когда я проверялся, меня не признали сумасшедшим. Но если вы желаете, я снова обследуюсь и получу у врача справку о том, что душевно здоров. Я прекрасно понимаю, что вы не хотите сочетаться браком с безумцем.
София вскочила, чувствуя потребность выйти из этого унизительного положения. Но несмотря на свой немалый рост, она все равно была на полголовы ниже этого человека.
– Вы умышленно меня дразните, и я этого не потерплю.
Он слегка поклонился и с наигранной покорностью попятился назад.
– Приношу свои глубочайшие извинения, миледи. У меня и в мыслях не было оскорбить вас.
София крепко стиснула зубы, недоумевая, как так получилось, что она упустила контроль не только над ситуацией, но и над своими эмоциями. Она метнула на него гневный взгляд.
– Зачем вы это делаете?
Он немного помолчал. Затем, не пошевелив ни единым мускулом, вдруг преобразился. Исчез тот притворно услужливы дворецкий, в подлинность которого она так и не поверила. Перед ней снова стоял майор, каким она его помнила: высоки и властный, даже несмотря на ливрею слуги.
– Хотел увидеть вас, – только и сказал он.
Она вздохнула. Наконец-то они дошли до сути дела.
– Это не самый лучший способ.
Майор поднял бровь.
– Но вы отвергали мои визиты.
– А вы ни разу не пришли.
– Вы велели говорить, что вас нет дома для меня и моих подарков. Вы прятались, и это было единственной возможностью встретиться с вами.
– Это неправда!
Тем не менее София ощутила, что ее лицо стало пунцовым.
– Конечно, миледи.
Хотя его голос оставался почтительным, в нем безошибочно улавливалось сомнение.
София вновь плюхнулась на свой стул, молча уступая ему в этой битве, но не во всей войне в целом. Этого никогда не будет.
– Ну ладно, – согласилась она наконец. – Возможно, я была слишком, э-э, упряма в своих поступках. Но я хотела лишь четко выразить свои желания. – Подняв взгляд, она твердо посмотрела ему в глаза. – Теперь, когда вы со мной встретились, разве вы не видите, что я не изменю своего решения?
Скрестив руки на груди, он устремил на нее свой взор сверху вниз, но не снисходительно, а так, словно рассматривал особо трудную задачу.
– Вы сказали, что не выйдете замуж, потому что не намерены становиться рабыней.
– Верно.
– Я хотел показать вам, что могу быть гибким. Я могу служить. Более того, каждый день своей жизни я отдал служению. Я служил Англии и Короне.
София грубо фыркнула.
– Ничего из этого фарса не получится, майор. Взгляните на себя. – Она взмахнула рукой, указывая на его величественную фигуру. – Даже будучи дворецким, вы не можете удержаться от попыток контролировать ситуацию. Не пройдет и часа после нашего бракосочетания, а вы уже начнете командовать. А потом я буду всю оставшуюся жизнь выполнять ваши распоряжения, подчиняясь любым решениям, которые вам будет угодно принять.
– Я не стану превращать вас в рабыню! – пылко возразил он.
– Тогда, значит, в подчиненную. Возможно, в лейтенанта или… в рядового!
– Вы будете моей женой!
Но, уже говоря это, он уперся руками в бока и с сердитым видом сделал шаг вперед. У нее не было сомнений в том, что именно так он и выглядит, когда муштрует какого-нибудь несчастного новобранца. Ему в лицо вдруг бросилась кровь, он четко понял, какую допустил ошибку.
Опустив руки, он вновь принял позу, которую ему предписывала роль дворецкого. Разумеется, она, которая секунду назад видела его властным командиром, понимала, что его услужливость – не более чем игра, личина, которую он натянул для своей нелепой кампании по завоеванию ее руки.
– Вы не сможете долго изображать покорность, – спокойно заметила она. – Не пройдет и дня, как это доведет вас до бешенства.
Он лишь приподнял бровь, выражая этим вызов.
– Вы не так хорошо меня знаете, как вам кажется, леди София.
На его вызов она ответила тем же.
– Я знаю, что не изменю своего решения, независимо от того, сколько пирожных к чаю вы мне подадите.
Улыбка на его лице расцветала медленно и, появившись, приятно взволновала ее своей таинственностью. Это была сугубо мужская улыбка, полная гордости и спокойной дерзости. Он взволновала ее до кончиков пальцев. Но вместе с тем сделала е крайне осторожной.
– О чем вы думаете? – спросила она.
С абсолютно невинным выражением лица он вскинул брови.
– Лишь о том, что мне придется подавать вам не только пирожные к чаю.
Глава 4
Спустя четыре часа майор Вайклифф уже не имел сил подавать хоть что-нибудь. Нога болела, спина одеревенела, голова раскалывалась. Но больше всего болели руки и запястья после того, как он натирал столовое серебро, потемневшее до такой степени, что на его серой поверхности почти ничего не отражалось. Да что там, его большие пальцы просто не гнулись.
– Да, вот это зрелище, – отвлек его скрипучим голос денщика. – Заслуженный гусарский майор, скрючившись, как хромая лошадь, начищает серебро старой девы. Да от этого впору повеситься.
Простонав, Энтони развернулся на высоком табурете, на котором он сидел в тесной каморке дворецкого.
– Прекрати, Керби. Бывали мы в ситуациях и похуже этой.
– Конечно, – отозвался коротышка, серьезно кивнув. – Но такой вони еще не было ни разу.
Энтони ничего не оставалось, как согласиться. Средство для полировки, которое ему посоветовала горничная, своим едким запахом наполнило крохотное помещение.
– Ты пришел сюда отговаривать меня? – спросил он, с радостью откладывая в сторону потемневшую чайную ложку.
– Да, пришел проверить, не образумились ли вы. Мы можем быть в Лондоне уже завтра в полдень.
Энтони подумал о своих скромных, наполненных приятными запахами апартаментах в Лондоне и вздохнул.
– Я не могу вернуться, пока не женюсь, – ответил он.
– Но назначение на должность…
– Она для женатых.
Мясистые губы Керби сжались в плотную линию неодобрения. Энтони видел это выражение много раз прежде и хорошо понимал его значение. Оно свидетельствовало о том, что старший по званию и его нынешний наниматель – невероятный дурак. И на этот раз Энтони подумал, что, возможно, его угрюмый денщик в чем-то и прав.
– Выкладывай, что у тебя на уме, приятель.
Керби не заставил себя просить дважды. Расправив плеч он начал:
– Я прошу прощения, сэр, но в мире много женщин, которых можно уложить в постель, не наряжаясь в панталоны слуги и не начищая серебряные ложки.
– Я не хочу затащить женщину в постель, Керби. Я женюсь на Софии и более ни на ком другом.
Денщик нахмурился, его лицо передернулось от досады.
– Но зачем, сэр? Даже ради спора она явно всего этого не стоит.
Он презрительно обвел взглядом крохотную каморку дворецкого.
Энтони охватила жгучая ярость. Такую реакцию нельзя было назвать разумной. Денщик лишь повторил то, что он сам себе много раз говорил в последние дни. Но непонятная злость продолжала разливаться у него в крови, подобно раскаленному свинцу.
– Тысяча гиней, старина, – сказал он резко. – Сам знаешь, у меня нет таких денег, не говоря уже о том, что мне даст выигрыш в этом споре.
Керби покачал головой, явно отвергая такую мысль.
Ваш отец сможет выплатить долг.
– Я не побегу к отцу! – воскликнул он, но внутренне поморщился.
Он уже думал об этом раз десять, не меньше. Энтони до сих пор не мог взять в толк, почему он заключил это необдуманное и явно опрометчивое пари. Однако спор имел место, и ему нужно с этим считаться. Мысль о том, чтобы попытаться объяснить своему отцу всю эту дурацкую ситуацию рождала лишь сожаление, что он не умер еще на больничной койке.
– Она не стоит того, – настаивал Керби. – Я знаю, вы считаете ее ангелом. Она вернула вас с того света, и не проходит и дня, чтобы я не поблагодарил нашего Отца Небесного за то, что она вырвала вас из когтей костлявой, так как сам я этого сделать не смог.
Керби замолчал, испытывая нетипичную для него неловкость.
– Она хорошая, правильная женщина, сэр, когда не закапывает на лугу мебель. Но она приходила в госпиталь не только ради вас. Она навещала всех, майор. Умирающих и бедных. Она посещала их всех по часам. Посещение больного не может быть основой для создания семьи.
Энтони ничего не ответил. Ему все это было известно. Даже лежа в бреду, он знал, что София навещает всех пациентов в госпитале. Но, несмотря на терзающие его каждую ночь сомнения, он верил в то, что к нему она приходила не так, как к остальным. Они много о чем говорили. Она рассказывала ему свои сны, и он видел тоску в ее глазах, когда она смотрела на него. Только тогда, когда смотрела на него.
Шевеля желваками, он сердито взглянул на своего денщика.
– Ты высказал свое мнение. Теперь уйди.
Отвернувшись, он не стал дожидаться, когда Керби выйдет из комнаты. Качая из стороны в сторону затекшей ногой, он намеренно не обращал внимания на человека, с которым прошел через жизненные передряги и поля сражений, который брил его, ухаживал за ним, даже мыл его. Он повернулся к Керби спиной и в нетерпеливом напряжении ждал, когда тяжелый отзвук шагов удаляющегося денщика затихнет.
Но вместо этого он услышал ее голос:
– Если вы не объясняете это ему, майор, возможно, тогда вы объясните мне.
Он резко развернулся, и от вида Софии, стоящей рядом с его денщиком, по его телу пробежала волна дрожи. Он никогда не думал, что ее мягкий голос может его напугать. Звук ее шагов отпечатался в его сознании, он слышал их во сне и ждал днем.
И все же она застала его врасплох, появившись тогда, когда он меньше всего был готов с кем-либо говорить, и особенно с ней.
– София, – прошептал он сдавленно.
У него перехватило дыхание при взгляде на ее невозмутим лицо, обрамленное золотистыми волосами, хотя ее локоны теперь были коротко острижены. Стоявший рядом с ней Керби церемонно ему поклонился и удалился из комнаты, но Энтони этого почти не заметил. Его ангел был перед ним, требуя ответа, который он затруднился бы сейчас дать.
– Ваш слуга говорил правду? Вы сделали мне предложен потому, что я навещала вас в госпитале?
Он смущенно замялся, радуясь тому, что она не слышала их разговора о злополучном пари.
– Я предлагаю вам покровительство, которое вам обеспечат мое имя и я лично, – сказал он сухо. – Причины не имею значения.
Однако она по-прежнему была непреклонна.
– Я уже отвергла ваше безусловно щедрое предложение майор…
В госпитале вы его приняли.
– Я уже передумала и отвергла ваше безусловно щедро предложение, – поправилась она. – Если вы хотите, чтобы я изменила свое мнение, вам придется огласить причины. Почему вам так нужно, чтобы я вышла за вас?
Расправив плечи, он поднял подбородок. Все его тело сковало такое напряжение, словно он стоял под дулами готовых его расстрелять карателей. Почему же ему это так тяжело дается?
– Я обязан вам своей жизнью, леди София. Только благодаря вам моя лихорадка отступила. Врачи говорят, что это было чудо. Я знаю, что это были вы.
– Ваше редкостно крепкое телосложение и выдающееся упрямство были причинами вашего выздоровления. А я лишь немного вас поощрила.
Он кивнул, и от этого движения его мышцы натянулись, подобно струнам.
– Вы были ангелом милосердия…
– И воплощением добродетели, – сухо добавила она. Так постройте мне склеп и возлагайте у него цветы. Нет нужды так мучить себя, начищая столовое серебро моей тети.
Он не шелохнулся, его тело оставалось совершенно неподвижным, но глубоко внутри у него родилось и набирало силу чувство, которое в нем пробуждала лишь она. Никто другой не мог сделать так, чтобы на душе у него стало светло. Радость нечасто посещала его, но когда София бывала рядом, играя, споря с ним, он ощущал внутри себя ее присутствие. Эта девушка была источником радости, и он лишь укреплялся в своем намерении сделать ее частью своей жизни.
– Давайте выйдем из комнаты дворецкого, майор, – стала уговаривать его София. – Мы можем расположиться в гостиной.
Он ощутил на своей руке животворное тепло ее ладони, повлекшей его за собой. Больше всего на свете ему бы хотелось поддаться ей. Но он знал, что это станет первым шагом к его изгнанию из ее жизни. Она выведет его из каморки дворецкого в гостиную, и он не успеет оглянуться, как она выдворит его за дверь – возвращаться в Лондон. В одиночестве.
Поэтому он проявил твердость.
– Я ваш дворецкий, – возразил он сухо. – Мне не пристало сидеть рядом с вами.
"Пикантное пари" отзывы
Отзывы читателей о книге "Пикантное пари". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Пикантное пари" друзьям в соцсетях.