Подобные размышления наполнили сердце Зои восторгом и опалили все ее тело жаром.

— Разве лихорадка не прошла, Принцесса? — спросил Уинн, прижавшись губами к ее лбу.

Тревога, прозвучавшая в его голосе, подействовала на Зою, как огонь на масло, и разлилась в душе, как лечебный бальзам.

Зоя потянулась дрожащей рукой к его черным с серебром волосам, но это движение причинило ей сильную боль, и она застонала. Проклятье, опять такое ощущение, будто по ней проехал каток. Каждая мышца вопит во весь голос, протестуя против малейшего движения, левое плечо болит невыносимо, а голова гудит, как колокол.

— Ты не стукнул меня молотком по башке, а? — пробормотала она, вглядываясь в его лицо, на котором отражалась мука. Он замотал головой, не в силах произнести хоть слово. — И ты не Джонатан. — Это был не вопрос, а утверждение. Зоя сосредоточила взгляд на его лице, пытаясь сохранить ясность сознания. — Тебя зовут Уинн.

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Да, Принцесса, меня зовут Уинн. И мое имя прекрасно, когда его произносишь ты.

— Уинн, — повторила Зоя, как бы пробуя его на вкус и вспоминая, как желание зажигалось в его взгляде каждый раз, когда она обращалась к нему по имени.

В глубине души она знала, что он пират. Но на самом ли деле он Черный Джек Александер?

Зоя вздохнула и, закрыв глаза, погрузилась в состояние между бодрствованием и сном. Ее рука осталась лежать в руке Уинна. «Но этого не может быть», — подумала она. Тогда как же все объяснить? Рано или поздно все встанет на свои места. В настоящий момент у нее нет сил даже на то, чтобы поднять веки… Последней ее мыслью было, что путешествие во времени было так в духе Оруэлла…

Зоя проснулась словно от толчка и с изумлением обнаружила, что Уинн спит рядом с ней под одеялом. Во сне он выглядел моложе, в нем было что-то мальчишеское несмотря на седину на висках. Темные круги под глазами говорили о том, что он бодрствовал много ночей, ухаживая за ней.

Чутье подсказывало Зое, что он честно заслужил свой отдых.

И что они принадлежат друг другу.

Она прижалась к теплому телу Уинна и погрузилась в сладкий здоровый сон.


Уинн беспокойно шагал по палубе, размышляя над тайной появления Зои. Его сердце перестало биться, когда он обнаружил ее на палубе, всю залитую кровью.

Бой вокруг него был в полном разгаре, но гораздо сильнее, чем нападение, его бесило то, что он вынужден передвигать ноги, чтобы спуститься на нижнюю палубу с драгоценной ношей на руках, а не лететь.

«Бедный Адам», — подумал Уинн, вспоминая тот ужасный день.

Мальчик, по лицу которого ручьем текли слезы, проследовал за ним до каюты и с рыданиями упал на бездыханное тело Зои, едва ее голова коснулась подушки. Потом Уинн отправился за врачом и Зою оставил на попечение Адама.

Маккэрн занимался ранеными, но к тому времени, когда за ним пришел капитан, уже успел обработать самые тяжелые раны. Уинн буквально приволок его в каюту, потребовав, чтобы тот немедленно осмотрел Зою. Пока док выковыривал из ее руки осколки, Уинн испытывал невыносимые муки, как будто у него вырезали сердце.

Только когда Зою перевязали и когда Адам, следуя приказанию капитана, устроился спать, Уинн сообразил, что полностью забыл о командовании кораблем, и все из-за упрямой, своевольной женщины, которую едва знал.

Нет, это не совсем так.

Он многое уже знал о ней. Что она ценит честность, преклоняется перед любовью, всем сердцем стремится к той же близости, что и он. Он знал ее так же хорошо, как себя самого. И не сомневался в том, что они созданы друг для друга, как и в том, что их жизнями управляет божественная длань.

Рока? Судьбы? Рука самого Господа?

Проклятье, нет ни малейшего намека на то, как решить загадку. Он просто знал — знал наверняка, — что они с этой женщиной принадлежат друг другу. Но кто она? Откуда она пришла?

Хватит! Ее появление все еще остается тайной, хотя он на несколько дней забыл об этом. В этом нет ничего удивительного: так много событий произошло за столь короткий промежуток времени!

И все же должно быть логическое объяснение ее появлению. Он ни за что не поверил бы в обратное.

Уинн остановился и внимательно оглядел корабль. Команда работала как обычно, слаженно и четко, что всегда вызывало зависть у других капитанов американского флота. Он подбирал команду как капер, для службы на собственном судне. Многие из его людей были выходцами из семей моряков. К настоящему моменту они прослужили у него два года, с начала войны в тысяча восемьсот двенадцатом году.

Его команда представляла собой смесь закаленных в плаваниях моряков, молодых бездельников, мечтателей с затуманенным взором и перевоспитавшихся пиратов. Сам же он никогда не был настоящим пиратом. Слава о нем как о пирате разошлась из-за его нападений на преуспевающих купцов в английских территориальных водах. Принц-регент всегда считался его близким другом и всеми силами сопротивлялся тому, чтобы назвать Рейвенскорта «изменником Короны».

Значит, принц принял сторону пирата, тем самым поддержав скандальную репутацию Уинна. Уинн усмехнулся и взмахом руки — его команда была так хорошо вымуштрована, что понимала его буквально с полуслова, — приказал сменить паруса.

И он сам, и члены его команды сделали себе состояние на добыче, отнятой у незадачливых купцов. У него набралось достаточно денег, чтобы оплатить долги американского поместья и отослать довольно значительную сумму на содержание бабушки и еще нескольких родственников, оставшихся в Англии.

Он отправил деньги с тайным курьером. Не пристало капитану, представляющему флот Соединенных Штатов, поддерживать связь с противником. Его шантажом вынудили встретиться с человеком регента. Хотя это и претило ему, Уинн согласился на предложенные условия, дабы сохранить свои английские владения и тем самым обеспечить родственникам спокойное будущее.

Нет. Требования принца не заставят его изменить планы или пренебречь своими обязанностями. Это долг чести, а не предательство. Он не станет рисковать успехом своей миссии ради личной выгоды. И никогда не предаст и не покинет страну, которую полюбил всем сердцем. Он предпочитает американское гражданство всем дарованным ему титулам.

Зоя что-то говорила о возвращении в Америку. Он надеялся, что это правда: еще один кирпичик, положенный в основание их будущего. Но что бы ни случилось, его будущее все равно связано с ней. Он принял это решение своим сердцем, когда увидел ее недвижимую на палубе.

Единственное, что предстояло разгадать, было ее появление. Уинн огляделся. Довольный тем, как плавно скользит судно по воде, он кивнул бессменному рулевому, мистеру Личу. Светловолосая голова молодого человека качнулась в ответ.

Забавно, что парнишка с такой легкостью получил командование. Из него выйдет хороший капитан, и команда с радостью последует за ним, когда Уинн вернется домой, чтобы начать новую жизнь на своей земле.

С Зоей, если будет на то воля Божья.

Ноги привели Уинна туда, где находился предмет его мыслей. Возможно, есть способ докопаться до причин ее появления. Когда она проснется — пока ей надо набраться сил, — он обязательно расспросит ее. Но есть еще один способ сложить разрозненные кусочки мозаики.

Уинн вошел в каюту и приблизился к письменному столу. Сдвинув в сторону бумаги, он опустился в кресло и поднял с пола сумку Зои, которая, как ему показалось, весила столько же, сколько пушечное ядро — сорок два фунта[4]. Очевидно, женщина гораздо сильнее, чем он решил, если способна таскать такую тяжесть.

Уинн нажал на замок и открыл сумку. Чувствуя себя настоящим пиратом, он перевернул сумку вверх дном и принялся изучать ее содержимое. То, что предстало перед ним, ошеломило его. Большинство из предметов Уинн увидел впервые. Кроме того, у женщины имелся солидный запас еды, несмотря на то что она так много проиграла Адаму.

Должно быть, полеты требуют огромных затрат энергии, если худенькой женщине понадобилось такое количество пищи, решил Уинн. Ведь в ней не было лишнего веса. Он заметил это и тогда, когда нес ее на руках, и когда ухаживал за ней.

Он посмотрел на Зою, и у него пересохло во рту. Одеяло сбилось, когда она металась во сне, и сейчас ее бедра обнажились. Плоть Уинна мгновенно напряглась. Он молил Бога, чтобы Принцесса не оказалась шпионкой, потому что она управляла его телом и душой даже во сне. Эта грустная мысль заставила Уинна вернуться к содержимому сумки.

Он разложил все предметы на столе, намереваясь найти ключ к прошлому Зои и установить ее личность.

Оказалось, что довольно просто отделить съестное. Некоторые из этих продуктов были иностранного производства, а другие, как, например, перезрелый банан, экзотическими лакомствами, которые он видел только в тропиках. Как ей удалось сохранить их — вот в чем загадка!

Но больше всего его потрясли замысловатые обертки из материалов, которые можно получить лишь колдовством. Он понимал, что вывод противоречит здравому смыслу и идет вразрез с его убеждениями. Однако то, над чем он готов был посмеяться всего несколько минут назад, сейчас выглядело единственным логическим объяснением…

«Да, словарного запаса маловато», — подумал Уинн.

Повертев в руках бумажные обертки, которые в конечном итоге превратились в жалкие клочки, он принялся за фольгу. Она оказалась не такой гладкой, зато обладала потрясающим свойством сохранять форму.

Истинное чудо.

При мысли, какие возможности открывает этот загадочный материал, в частности при строительстве судов, у Уинна от возбуждения затряслись руки. Днище судна ниже ватерлинии покрывала медная обшивка, закрепленная свинцовыми болтами. Новый материал так же пластичен, как медь, но не ржавеет. Его применение произведет революцию в кораблестроении.

Возможно, Зоя изобретатель.

Верно, решил он. Это логическое объяснение отвечало его практической натуре в гораздо большей степени, чем колдовство или волшебство. Уинн не мог дождаться, когда обсудит с Зоей ее изобретения. Они будут работать вместе и станут партнерами как в деле, так и в жизни. Какая замечательная перспектива!

Его привлекали умные женщины, и он никогда не соглашался с теми, кто утверждал, будто слабый пол обладает скудными мыслительными способностями. Когда его распутный отец проиграл почти все деньги и довел поместье до плачевного состояния, матери удалось уберечь семью от нищеты благодаря тому, что она занялась прибыльным делом по сдаче внаем коттеджей со слугами.

Да, мужчины, разглагольствующие об ограниченности женщин, глупы и подвергают себя опасности…

Осмотрев другие предметы на столе, Уинн нашел очаровательную ручку с чернилами в тоненькой трубочке. Еще его привлекла длинная гибкая линейка, прятавшаяся в круглый корпус, похожий на часы, которые он любил разбирать в детстве. Он поиграл с замысловатыми булавками, имевшими надежный замочек. А ножницы произвели на него неизгладимое впечатление качеством металла: он сразу представил абордажную саблю с таким же острым лезвием.

Остальные предметы являлись сложными механизмами, и понадобятся недели, чтобы выяснить их назначение. — Но это не пугало его: в плавании дни текут медленно. Несмотря на сильнейшее желание заняться изучением предметов прямо сейчас, Уинн, привыкший к самодисциплине, отложил их в сторону.

Его всегда интересовали механизмы, его влекло к новому, неизведанному. Например, ему нравилось искать клады. Возможно, название «пират» подходило ему больше, чем «капер».

Уинн покачал головой: какая странная мысль!

Наконец он приступил к изучению двух непонятных предметов, которые намеренно оставил напоследок.

Первый представлял собой пластину из странного материала, не похожего ни на металл, ни на дерево, с цифрами. Еще одно изобретение Зои, заключил Уинн. Он начал нажимать на цифры, и точно такие же цифры на несколько мгновений появлялись в верхней части пластины, а потом словно растворялись в сумраке, царившем в каюте. Прошло немало времени, прежде чем Уинну надоело «отлавливать» цифры, и он отложил пластину.

Другой предмет был прямоугольной коробкой с зубчатыми колесиками и кнопочками, на которых Уинн прочитал: «громкость» и «бас». Когда из прямоугольника вырвался настоящий ураган звуков, он сообразил, что это очень необычный музыкальный инструмент. К счастью, он довольно быстро нашел кнопку, останавливающую звук, поэтому Зоя не проснулась.

В маленькой коробочке прятался целый оркестр!

Забавно.

Последнее, что Уинн выудил из вместительной сумки, вызвало в нем наисильнейшие ощущения. Это были книжки, отпечатанные на отличной бумаге, с интригующими названиями, с яркими обложками, на которых изображались полуобнаженные мужчины и женщины, слившиеся в страстном объятии.

Эти картинки будоражат воображение.

Уинн выбрал книжку с наиболее загадочным названием и пересел в кресло. Устроившись поудобнее и очистив банан, он углубился в то, что теперь называется «любовным романом».