Маргарет развернулась и вышла из дома. Переживать унижение, когда тебя силком выставляют из места, где ты выросла, она не желала.

Неужели, правда? Родители оставили миссис Бенсон все имущество. И ничего – Маргарет. Как они могли так не любить ее, что оставили одну, без средств к существованию, без надежды на будущее? Получается, прав был Кристиан, говоря, что тетушка желала как можно раньше выдать ее замуж, чтобы получить возможность пользоваться деньгами племянницы. А она-то считала его слова бредом!

Как могли так поступить самые близкиелюди? А девушка еще думала поселить тетушку в поместье Олдриджей… Надо поговорить с бабушкой и все точно выяснить. Быть может, Маргарет ошибается и все не так страшно.

* * *

Поместье двоюродного брата Лидии Далтон было тихим и пустынным. Заросший палисадник с вымахавшим больше человеческого роста то тут, то там кустарником, летом, возможно, являл весьма живописную картину. Но зимой вместо зеленой листвы виднелись лишь голые ветки. От порыва ветра они приходили в движение, и от этого становилось так зябко, что душа Маргарет сжималась в комочек. Она ощущала себя одним из таких кустов: одиноких, оставленных зимовать на холодном ветру в ожидании тепла.

Дом Дерека Крофтона, хозяина, являл собой небольшое двухэтажное строение, довольно старое, но при этом явно любимое и окруженное заботой. Заменить старые детали хозяин не мог себе позволить, но то, что имелось, было отремонтировано и покрашено, пусть и в силу небольших возможностей.

Осознав увиденное, девушка пришла к выводу, что лишнего нахлебника в ее лице тут явно не потянут. Но хоть сразу не выгонят: дадут согреться и напоят чаем. Если бы она могла выбирать, то ни за что не попросилась бы на постой, но этот дом оставался ее последней надеждой на пристанище. Стараясь не заплакать, все еще носившая легкие перчатки Маргарет постучала в дверь озябшими пальцами.

– Чем могу помочь, мисс? – дворецкий в этом доме был более любезен, чем в тех местах, где она уже успела побывать, хотя внешний вид девушки, проведшей уже четыре ночи в дороге, явно лучше не стал.

– Здравствуйте, я Маргарет Далтон, – решила представиться она своим девичьим именем. – Могу я увидеть Лидию Далтон? Она моя бабушка.

– Узнаю, дома ли она, мисс, – после недолгого колебания сообщил мужчина и исчез внутри, оставив гостью перед закрытой дверью.

И как бы Маргарет ни замерзла и ни падала от усталости, она понимала мужчину. Девушка с уверенностью могла заявить, что пожилая миссис Далтон у себя, но слишком уж странен был внешний вид гостьи, вдобавок явившейся без приглашения. Дворецкий поступил так, как поступали все на его месте. Удалился в дом узнать, на самом ли деле может такое случиться, что внучка обитавший в доме дамы может стоять сейчас на пороге. И если получит отрицательный ответ, без тени сомнения заявит посетительнице, что та, кого она спрашивает, сейчас отсутствует. А в следующий раз ей дадут от ворот поворот не уточняя, но сразу найдя причину, по которой она не может войти в дом.

Через несколько мгновений дверь распахнулась, и на пороге появилась испуганная бабушка. Она была такой, как девушка ее запомнила – тихая сухонькая старушка с седыми волосами, убранными в высокую прическу, в старомодном, но неизменно аккуратном платье, с глазами, тронутыми пеленой прожитых лет.

Сразу признав родную душу, та обняла Маргарет и озабоченно спросила:

– Как ты тут оказалась, милая? Да еще в таком виде. Чувствую, произошло неладное.

Молодая мисс хотела ответить, но от пройденных испытаний у нее слезы хлынули градом, и она не смогла и слова произнести.

– Не нужно слез, все поправимо, – увидев ее состояние, провозгласила миссис Лидия Далтон. – Пойдем в дом, тебе надо умыться и переодеться. А там и по душам поговорим. А где же твой багаж? А лошади? Нужно распорядиться, чтобы их поместили в стойло.

– Я приехала на почтовой карете, и багажа у меня нет, – тихо проговорила девушка, и слезы потекли еще сильнее.

– Похоже, дело совсем недоброе. Ничего, сейчас отдохнешь с дороги, и мы непременно что-нибудь придумаем.

Обняв внучку, Лидия повела ее в дом.

Спустя час Маргарет сидела за столом с компании бабушки и дяди Дерека, как он попросил себя называть, и пила горячий чай с бутербродами, увенчанными холодным окороком, стараясь при этом выглядеть прилично. Ей пришлось сжать кулаки и даже постараться реже дышать, когда служанка внесла блюдо с угощением, чтобы сразу не наброситься на него. Еда была совсем простой, но казалась самой вкусной на свете.

Когда она выпила три чашки чая и смела почти все со стола – остальные даже не притронулись к кушанью, поняв, что гостья очень голодна, бабушка уточнила:

– Может быть, хочешь отдохнуть с дороги? Вижу, ты очень устала.

– Все в порядке, – постаралась «сохранить лицо» Маргарет. – Просто я уже четыре ночи провожу в почтовых каретах, а спать там не очень удобно, – добавила она и поняла, что сказала лишнее: бабушка с дядей испуганно переглянулись.

– Я бы точно отправила тебя прилечь, – начала осторожно бабушка. – Но услышанное заставляет меня думать, что дело не терпит отлагательств. Конечно, если ты решишь выспаться, я не буду настаивать…

– Ничего срочного. То, что уже случилось, не исправить, и потому время не играет никакой роли. Но лучше я сначала расскажу, что произошло. А потом пойду прилягу, если конечно вы не решите меня выгнать, как это сделала тетушка.

И Маргарет рассказала почти все с того момента, как Бенджамин Олдридж увез ее к себе в поместье. И как жила в доме мужа и как они посещали гостей, и как отправились в путешествие и что там произошло. Умолчала лишь о поездке на пиратском корабле да о поведении мужа, когда они оставались одни. О первом – чтобы не заставлять нервничать родственников, о втором – потому что посвящать в такие вещи кого-либо не принято.

По ее версии из городишка, близ которого утонул Олдридж, она отплыла на пассажирском судне прямо в Англию, а после прибытия отправилась в дом мужа. После поведала о том, к чему привели эти посещения, включая то, что произошло у поверенного, Кейтлин Олдридж и тетушки.

– И вот я здесь, – закончила свой рассказ Маргарет, опустив глаза.

– И что ты намерена теперь делать? – миролюбиво уточнил дядюшка, сложив руки на талии, которая, впрочем, едва угадывалась под округлившимся животиком.

Как говаривал сам мистер Крофтон, молодиться ему было не перед кем. Потерявший жену много лет назад, он осел дома, воспитывая единственного сына и ведя затворнический образ жизни. Все силы мужчина направил на воспитание достойного наследника. А что при этом чуть располнел да потерял часть волос – невелика плата. Характера он был тихого и спокойного, дела, даже с учетом вечной нехватки денег, вел основательно и на ерунду, как он любил поговаривать, не тратился. Видеть родственницу был рад. Заботили его лишь две вещи. Как рачительного хозяина – бытовая: сможет ли прокормить все увеличивающееся семейство и купить девушке новое платье ввиду того, что старое совсем обносилось. Как отца – личная: оставить молодую женщину в доме, где скоро появится сын-повеса – не слишком хорошая затея.

– Давай дадим девочке немного времени, чтобы прийти в себя, – перебила его бабушка и позвонила в колокольчик.

На зов тут же явилась служанка, которой было приказано сопроводить гостью в спальню, чтобы та отдохнула.

Маргарет не стала возражать и оказалась в небольшой комнатке с видавшей виды мебелью, правда, содержащейся в чистоте и порядке. Простыни кое-где заштопаны, но благоухали свежестью, и мисс Далтон впервые за столько дней разделать до рубашки и с наслаждением растянулась на кровати, не забыв поблагодарить служанку, согревшую ей постель грелкой в этот промозглый вечер. Уснула она мгновенно и проспала, как ей показалось, целую вечность.

За много дней утро показалось приятным и радостным. Не нужно было никуда бежать и что-то делать. Ее платье за ночь постирали и высушили, и девушка смогла спокойно появиться в нем в столовой, не боясь доставить людям неудобств своим видом. Она спокойно позавтракала все в той же компании, что и вчера вечером.

Стол в доме мистера Крофтона не отличался разнообразием и высокой стоимостью блюд, но все было хорошо приготовлено и весьма сытно. Каша, яйца, фасоль и окорок, а также варенье – как сказала бабушка: из ягод, собранных со своего сада – были просто чудесными.

Успокоившись, что за завтраком никто не говорил о том, что ей нужно покинуть дом, Маргарет отправилась в гостиную и задремала у теплого камина. Деревяшки мирно потрескивали и убаюкивали, а качающиеся за окном ветки создавали особое ощущение уюта, когда ты, практически осязая холод на улице, понимаешь, что можно не покидать теплую комнату столько, сколько хочется.

Когда девушка проснулась, они поговорили с бабушкой о том, чем Маргарет может заняться, но так и не решили, что конкретно делать дальше. В голову приходили мысли о работе компаньонкой или няней, но для этого требовался либо опыт, либо хорошие рекомендации. Не имея оных, о мало-мальски приличном месте можно было забыть.

Следующий день прошел в неге и праздном отдыхе. Молодая леди понимала, что содержать ее никто не обязан, и нужно побыстрее найти себе занятие, пусть и с небольшим доходом, но все равно хотелось продлить это блаженное ничегонеделанье как можно дольше. Как и любому человеку осознающему, что скоро придется работать засучив рукава.

Но когда за обедом девушка поймала на себе недовольный взгляд дяди, не сумев ответить на его вопрос о своем будущем, поняла, что решения от нее ждут как можно раньше.

Опечаленная, Маргарет поднялась в отведенную ей комнату и улеглась в кресло, отодвинув его от окна. Опасения были напрасными – отлично законопаченное окно не пропускало холодный воздух, но она так намерзлась за прошедшее время, что опасалась подхватить простуду. И только бушующий все это время в крови адреналин не давал ее прогнозам сбыться.

– Что случилась, дорогая? – спросила Лидия Далтон, входя в ее комнату.

– Все в порядке, – Маргарет поднялась со своего места.

– Я вижу, что ты недоговариваешь.

– Засиделась я у вас, бабушка. Пора собираться в путь, пока на дверь не указали.

– Никто никуда тебя выставлять не собирается! Что за выдумки! Неужели разговор недавний расстроил? Не слушай ты Дерека.

– Ах, если бы так!

– Именно так. На меня можешь положиться, а с дядюшкой я поговорю.

– Не нужно. Я его понимаю. Незнакомый человек поселился в доме. И ладно бы приехал погостить – любая поездка срок имеет. А у меня его вроде как и нет.

– Почему нет? Есть. Как только мы решим, как тебе быть дальше, ты уедешь.

– И как скоро? Чем дольше я думаю, тем больше прихожу к выводу, что придумать в моем положении ничего не удастся. Получается, придется остаться навсегда. Зачем мистеру Крофтону нахлебница? Я же вижу, лишний рот для него обуза.

– Ты права, он небогат. Это поместье да несколько акров земли – все, что у него есть. Большого дохода не получишь. Жена давно умерла, но у него остался сын, сейчас уже взрослый, который решил получить хорошее образование. Пока учился, познакомился с девушкой, они решили сыграть свадьбу, а это тоже требует затрат. Конечно, он унаследует все после смерти отца, но сейчас Дерек старается как может. Ты не думай, он не жадный. Просто все навалилось разом – учеба, свадьба, твой приезд. Но мы придумаем способ выкрутиться, не переживай.

Немного успокоившись после разговора с бабушкой, Маргарет решила немного прогуляться, а когда вернулась, прилегла отдохнуть.

Проснулась она, когда на улице было совсем темно. Отблеск луны чуть пробивался сквозь тучи и отбрасывал причудливые тени на пол спальни. Полюбовавшись замысловатым узором, девушка почувствовала голод. Прогулка перед сном явно способствовала аппетиту. Время ужина давно прошло, но в небольшом бутерброде ей вряд ли откажут. Поднявшись, она ополоснула лицо и отправилась на кухню.

Дом хоть и был небольшим, но вмещал все необходимое. На первом этаже имелись гостиная, столовая, кухня, комната горничной, кухарки и дворецкого. На втором располагалось три хозяйские спальни и кабинет, совмещенный с библиотекой. Садовник и конюх жили в отдельном домике недалеко от конюшни, в которой, правда, стояло всего две лошади.

Гостевая спальня находилась рядом с библиотекой в отдельном крыле, противоположном тому, где размещались комнаты хозяев. Жена мистера Крофтона умерла через два года после родов, и он остался один на руках с ребенком. Спустя полгода после этого события овдовела бабушка, и Дерек сразу пригласил ее перебраться к нему, чтобы помогать с маленьким сыном, хотя бы до поры, пока тот немного не подрастет. Ребенок давно повзрослел, но Лидия Далтон так и осталась в доме. Хозяина устраивало наличие женской руки в обращении со слугами, а леди обрела кров после смерти мужа. Характера бабушка не скандального, хозяйка рачительная, и потому устраивала мистера Крофтона больше, чем гипотетическая новая жена. Миссис Далтон мосла бы получать содержание после смерти сына, тем более что недостатка в деньгах не наблюдалось. Но отказалась от всего в пользу Маргарет, посчитав, что внучке будет нужнее, и лучше, если все достанется только ей. Кто же знал, что жизнь распорядится иначе.