– Обещай мне, что будешь принимать каждое приглашение на танец, – твердо произнесла Женевьева, обращаясь к Маргарет.

– Такого обещания не дам.

– Почему?

– Вдруг кавалер окажется некрасивым? Или я увижу, что он уже успел оттоптать ноги половине дам на вечере? На это я пойти не могу! Мои туфли мне слишком дороги!

Женевьева рассмеялась, и Маргарет поймала себя на мысли, что тоже улыбается. Как хорошо быть свободной от гнета нелюбимого мужа и делать только то, что нравится!

* * *

Бальная зала, когда они прибыли, была полна людьми. В общем гаме Маргарет и не надеялась, что на них обратят внимание, но как только распорядитель объявил об их прибытии, к Женевьеве тут же поспешили несколько мужчин.

Окружившие подругу люди оттеснили Маргарет, и она осталась одна.

Замужним дамам и вдовам полагалось спокойно стоять у стены, наблюдая за весельем молодых, и не важно, сколько при этом тебе было лет. Маргарет такое положение вещей вполне устраивало – ей был интересен доселе незнакомый мир балов, званых вечеров и приемов, и она хотела научиться вести себя как можно более естественно в этой обстановке. Ведь не всю же жизнь ей сидеть взаперти, прибыв в Англию. Пусть она не будет танцевать, но просто выходить в люди и разговаривать не возбраняется.

Еще раз оглядевшись, девушка пришла к выводу, что хотя вокруг и много народу, их действия и движения довольно упорядочены. Красиво одетые мужчины и женщины стояли группами и разговаривали. Наряды переливались всеми цветами радуги, а драгоценностей было столько, что, продав их, можно было бы снести и отстроить заново поместье Бенсонов да еще и прожить целый год, ни о чем не заботясь.

Местные матроны стояли у стены, но девушка находилась к ним спиной, и потому не заметила, как они бросали на нее недовольные взгляды. Их было трое, и двое имели детей, не успевших связать себя узами брака.

– Опять она приехала, эта Женевьева, – произнесла одна, сеньора Паола де Калво. – И что ей в своей Англии не сиделось. Вот что значит – ни семьи, ни детей. Все порхает туда-сюда, не зная, чем себя занять.

– Да не одна, как я погляжу. С ней прибыла еще одна мисс или миссис, уж не знаю, – отозвалась синьора Торрес.

– Будем надеяться, что это не какая-то дама полусвета, которую Женевьева взяла под свое крылышко, – недовольно буркнула сеньора де Калво.

– Да полно вам, – возразила третья. – Женевьева вдова, а не какая-то содержанка. Думаю, прибывшая с ней дама также относится к высшему кругу.

– Не знаю, – покачала головой Габриэль Торрес. – Ох, не знаю. Зачем приглашать подобных синьор? Хорошо вам говорить, Клаудиа, у вас нет неженатого сына и не нужно беспокоиться за его репутацию. Увлечется подобной дамочкой – и след простыл.

– Да что за беда, если молодой человек немного поупражняется во флирте и танцах с кем-то из них? – отозвалась та, к которой был адресован посыл. – Он не невинная девушка, честь ему блюсти ни к чему.

– Если бы только в танцах! – возобновила порицания Паола де Калво.

– А если их упражнения переместятся в альков, что за беда? Жена его будущая спасибо скажет. А вдовам и честь блюсти ни к чему, – улыбнулась Клаудиа.

– Леди всегда должна вести себя подобающим образом и неважно, сеньора она или сеньорита, – кивнула Габриэль.

– Не спорю. Но они еще так молоды. Одно дело вдова, которая на молоденьких засматривается да зажимает их в танце. А эта Женевьева, а уж тем более прибывшая с ней подруга ни в чем подобном замечены не были. Да и молоды они еще. Что же им – в поместье запереться да в высокой башне куковать до самой смерти?

– Правы вы, – согласилась вдруг Габриэль, – молодым все веселиться хочется. Гостьям немногим больше лет чем тем, кто сейчас по паркету пляшут. И знаем ли мы, какой у нее был муж? Может, бедняжка только жизнь почувствовала. Да и не делает она ничего предосудительного – мужчины сами к ней подходят да на танцы приглашают.

– Конечно, сами, – не унималась Паола. – Но знаем ли мы, какие авансы она отвешивает, двигаясь под музыку, да где эти подвиги продолжаются. Зачем только этих сеньор приглашают хозяева, без них было просто отлично, и тут – явились!

– Если не ошибаюсь, Женевьева богата и не последнее место занимает в Англии, – уточнила Габриэль Торрес.

– Хватит злиться, Паола, – завершила разговор Клаудиа. – Все только оттого, что твой муж в прошлый раз оказывал Женевьеве знаки внимания. А дальше ведь домой пошел, не с ней отправился.

– Мой да, а кто-то может и к ней. В теплое местечко: под бочок.

– Не будем наговаривать на девушку. Ни на одну, ни на вторую, – улыбнулась в очередной раз Клаудиа. – Пока они границ не переходили. С женатыми за пределами бальной залы не гуляли. Да и с молодыми тоже. Хотя еще раз повторюсь: никакой беды в том, если молодой мужчина с одной из таких дам пару ночей проведет, нет. Наоборот, может чему полезному обучится, что в браке пригодится. Я же говорила вам, что мой Лукас, царствие небесное, после свадьбы только через полгода ко мне подступился. И то, спасибо папеньке его – сыну прямой вопрос задал, когда наследника ждать, да выяснять стал, почему он с женой, со мной то есть, в разных кроватях ночует. А как узнал, что тот ничего в этих делах не смыслит и думает, что дети сами собой после свадебной пирушки появляются, отвел куда нужно.

По счастью, прибывшие девушки разговора не заметили и продолжали наслаждаться музыкой, прекрасным вином и возможностью выйти «в люди», не боясь получить скандал от собственного мужа.

Услышь они подобные суждения, непременно лишились бы хорошего настроения, тем более что исходили они не от мужчин, а от женщин, должных, по совести, поддержать оказавшихся в непростой ситуации себе подобных.

Этот мир, предписав правила поведения для всех, кто носил платье, четко указал, что и в какой ситуации надлежит делать. Вырасти воспитанной дамой, выйти замуж и посвятить себя заботе о муже и детях. А потом, потеряв мужчину, тихо дожить свой век. Желательно – вдали от увеселений и приятных вещей.

Если замужества не случилось, то в сценарии сразу наступала сцена затворничества. И отступлений от этой колеи не допускалось. Пьеса жизни не менялась, независимо от того, когда и кто остался в одиночестве и по какой причине. Мир упорно делал вид, что не замечает их жизни, желания любить.

Что позволено мужчине – никогда не будет доступно женщине. Только мужчина вправе выбирать свою жизнь и судьбу, женщин и невест.

Словно подтверждая слова матрон и давая им повод для сплетен, Маргарет оставалась одна совсем недолго. Через несколько минут к ней подошел мужчина. Сообщив, что первый раз видит такую красавицу, он спросил, нравится ли ей прием. Поддерживая светскую беседу, которая, впрочем, скоро наскучила ей, Маргарет посматривала по сторонам. И наконец нашла глазами Женевьеву. Та незаметно сделала большие глаза, показывая, как она утомлена и что сделает все возможное, чтобы отделаться от окружавшей ее публики. Глаза Маргарет повторили жест – мисс Далтон мечтала поскорее покинуть собеседника.

Не став дожидаться подругу, Маргарет извинилась перед собеседником, сославшись на то, что ей нужно найти знакомого, и отошла. Она опять подняла голову, пытаясь найти Женевьеву, но не смогла. Вот вроде похожая на нее леди. Мисс Далтон пригляделась – узнала ее и тут же отвела взгляд – нужно дать подруге придумать повод уйти. Да так, чтобы их не заподозрили в сговоре. Воспитанные леди не стоят козней. Тем более краем глаза Маргарет заметила, что несколько мужчин смотрят на нее – подумают еще, что раздает авансы.

Девушка опустила взгляд, чуть продвинулась в сторону и через несколько минут почувствовала прикосновение к руке. Обернувшись, чтобы осадить охальника, она с радостью узрела вместо него Женевьеву, прошептавшую «бежим в сад» и тут же потянувшую ее за собой.

Двери были распахнуты настежь, оправдывая звание летней вечеринки, на дорожках то тут, то там горели факелы, прогуливались парочки и стояли столы с закусками. Девушки отошли подальше от всех и только тогда остановились.

– Не знаю, почему они не нашли себе новый объект для обожания за тот год, что меня не было, – покачала головой Женевьева, когда они оказались одни. – Продолжают на что-то надеяться или думают, что я неразборчива в связях и окажу любезность каждому? Ох, пора бы уже привыкнуть, что вдов, которые не заперлись в имении после смерти мужа и носа на улицу не кажут, считают ветреными, легкомысленными и способными оказывать расположение всем подряд. Но мое нежелание стать старухой во цвете лет совершенно не означает, что я стала такой, какой меня видят окружающие, и забыла что такое добродетель.

– Если все происходящее расстраивает тебя, может, стоит уехать?

– Чтобы все подумали, что я сделала что-то предосудительное? Косых взглядов в этом сезоне мне предостаточно. Я останусь, мне только нужно немного времени, чтобы успокоиться. А ты если хочешь поезжай домой.

– И я останусь. Не оставлю тебя одну. Давай пройдемся по саду.

Тишина и ночная прохлада сделали свое дело, и молодые женщины потихоньку пришли в себя от шума и суеты. Через какое-то время Женевьева захотела выпить вина и что-нибудь съесть и, взяв с Маргарет, не оказавшейся голодной, обещание прийти как можно скорее, убежала по дорожке в сторону дома.

Кристиан Торрес, пятый маркиз Альварес, шестой виконт де Фернандес, гранд не слишком жаловал подобные сборища, но статус жениха обязывал. Ему достаточно лет, пора бы уже обзавестись супругой и потомством. Да и отец постоянно намекает, что хотел бы оставить дела по управлению поместьем и спокойно прожить старость, окруженный внуками. И мама согласно кивала ему в такт.

Маркиз был бы рад, если бы для этого ничего не нужно было делать, но как найти жену, не посещая гостей, он не знал. Родители предлагали ему в невесты несколько молодых девушек, но Кристиан не хотел приглашать их в дом для знакомства. Незачем давать девушке ложных надежд.

А что если потенциальная жена не придется ему по вкусу? Как объяснить, что одним обедом или ужином все и ограничится? Девушки нынче нервные, упадет в обморок или устроит истерику. Бороться ни с тем, ни с другим мужчина не умел. То ли дело найти подходящий корабль, везущий ценный груз, и взять его на абордаж. Да, тут он почти не знал равных. Но девушка не корабль, к ней нужен деликатный подход.

Оставалось увидеть потенциальную невесту где-то у знакомых. Там он сможет незаметно оценить ее внешние данные. А пара танцев позволят приоткрыть завесу над ее внутренним миром.

Он уже посетил несколько мероприятий, но ничего подходящего не узрел. Вот и сегодня у него были большие планы. Не менее пяти девушек на выданье посетили этот вечер.

Мечтал ли он о ком-то конкретном, кого уже успел увидеть на другом приеме? Испытывал ли он к кому-то из пятерых чувства? Нет, это был простой расчет. Его сердце было отдано той, которую он видел лишь раз в жизни, но никак не мог забыть – таинственной Пиратке.

Все, что он помнил о ней – это лицо под маской и бездонные глаза. Но то было наяву. А когда сон захватывал его в свои объятья, и сознание выдергивало из глубин сознания мелкие детали, незабвенный образ представал во всей красе. Высокие сапоги, стройные ноги, обтянутые бриджами и заправленная в них рубашка, четко очерчивающая стройную талию и упругую грудь. Что он проделывал с ней в своих снах – об этом не расскажешь в приличном обществе.

Да, такую жену под сводами бальных залов не найти. Да и кто позволит наследнику фамилии жениться на морской разбойнице?

Кристиан смотрел по сторонам и с огорчением понимал, что те, кто находятся сейчас на вечере – не годятся ей даже в горничные, несмотря на то, что знатного происхождения. Однако нужно было делать выбор. И он не намерен тянуть. Все пять претенденток происходили из знатных испанских семей, весьма не бедных и имеющих определенное влияние в обществе. А дальше начинались частности.

Двоих он отмел сразу – маленькие, пухленькие, обе хохотушки – не его типаж. Он любил стройных девушек. Да к тому же считал, что излишняя болтливость жены – признак дурного тона. С третьей он даже потанцевал – правда, смог выдержать только один танец – уж слишком явно девушка показывала свое желание выйти замуж, заглядывала ему в глаза и восторгалась всем, что он говорил или делал. Подобострастие он любил еще меньше болтливости.

Оставалось еще две. Пара танцев решит дело. Осталось только озвучить приглашение, что оказалось совсем не просто. Одна была так окружена мужчинами, что Кристиан битый час не мог пробраться сквозь толпу поклонников. Девушка никому не отказывала, явно купаясь во всеобщем обожании. И Торрес пришел к выводу, что не готов выковыривать из своей постели любовников, возвращаясь из поездки.

Пятую он приберег напоследок. Черные блестящие волосы. Тонкая талия и округлости в нужных местах – не слишком выдающиеся, как он любил. Она не смеялась, не жеманничала с поклонниками и не болтала без умолку. И Кристиан все больше утверждался в мысли, что она станет отличной женой.