- Здесь ты всегда найдёшь свой дом. Здесь тебя всегда будут ждать любовь, и принятие, и поддержка. У нас будут хорошие дни и плохие, но, какими бы они ни были, мы проживём их вместе. И я так горда стоять сейчас рядом с тобой. И мне так повезло, что ты не только моя жена, но и прекрасная мать для нашего сына, и мой лучший друг. И я знаю, что не важно, какие препятствия поставит перед нами жизнь, мы всё преодолеем.


Только когда Реджина взяла её лицо в ладони и большим пальцем осторожно стёрла слёзы со щёк, Эмма поняла, что плачет. Поймав брюнетку за запястье, она поднесла нежную руку к губам и несколько раз поцеловала ладонь. Эмма чуть дрожала от волнения и удивления, пробегавших по жилам. Спустя тринадцать лет она всё ещё не могла привыкнуть к тому, что Реджина хочет её во всех смыслах. Но она знала это. Знала, что Реджина хочет её присутствия в своей жизни. Реджина сидела с ней ночами, когда Эмма не могла заснуть; Реджина звонила ей на работу, просто чтоб спросить, как она; Реджина сворачивалась калачиком, лёжа рядом с ней в постели даже в те вечера, когда они ссорились из-за разных мелочей вроде немытой посуды. Да, Эмма знала.


- Меня обычно труднее довести до слёз, – смиренно попыталась оправдаться блондинка, осторожно, чтоб не испортить макияж, вытирая слёзы мизинцем.


- Да, конечно! – громко пробормотал Август. Эмма шутливо закатила глаза, но тут же снова посмотрела на Реджину. Успокоившись, она опустила их сомкнутые руки.


- Один мудрый человек сказал мне однажды, – начала Эмма, покосившись на брата с многозначительной улыбкой, – что не бывает «подходящего» и «не подходящего» времени. Время проходит, хочу я этого или нет, так что нужно делать момент подходящим. Вот поэтому мы и поженились в ту самую секунду, как появилась возможность сделать это законно.


Гости снова засмеялись, а Реджина молча кивнула, подтверждая её слова.


- И если я что-то и поняла за то время, что топчу землю, так это то, что он был прав. Пользуйтесь случаем. Даже когда ставки высоки и вероятность остаться в выигрыше мала. Просто попробуйте.

Когда-то я так боялась написать незнакомке. Но эта незнакомка стала моим другом, лучшим другом, а потом моей возлюбленной. А теперь моей женой. И подходящий момент или неподходящий, я знаю одно, Реджина, я готова была бы всю жизнь ждать шанса встретить тебя.


По залу прокатилось хоровое восхищенное «Ах!», начатое Руби, подхваченное подружками невесты и половиной гостей. Этого оказалось достаточно, чтоб Эмма покраснела, а Реджина начала хихикать над её смущением.


- И я знаю, что ты сделала бы то же самое. Посмотри на нас. Ты уже сделала это. Я обещаю быть рядом с тобой. Всегда, даже тогда, когда ты не сможешь увидеть меня. Я буду тебе опорой, наперсником, другом и любящей женой до последнего дня своей жизни. Я люблю тебя. И хочу провести остаток моих дней рядом с тобой и нашим сыном.


Как по команде, Генри сделал шаг вперёд, протягивая кольца на раскрытой ладони. Взяв их, матери крепко обняли его, поцеловав сына в щёки с двух сторон. Потом, глядя друг другу в глаза, они обменялись кольцами, и их губы встретились в сладком поцелуе.



* * *

Под приветствия гостей молодожены и их свадебная свита спустились на нижний этаж, где приглашенных уже ждали напитки и закуски. Официанты тем временем торопливо убирали скамьи, чтоб освободить место для столов. Разумеется, первыми Эмму с Реджиной поздравили Генри и Август. Едва спустившись по лестнице, Свон-Миллсы снова бросились друг к другу и на несколько мгновений замерли, обнявшись.


Гости фотографировались и знакомились друг с другом. Старые друзья знакомились заново. Эмма и Реджина выглядели счастливыми как никогда. В конце концов, фотограф украл пару и увёл их фотографироваться на пляж. Август не замедлил этим воспользоваться и пошел искать в толпе Красавицу с акцентом, с которой столкнулся до церемонии.


По дороге к открытому бару он едва увернулся от Дэниз, трёхлетней дочки Нила, которая, хохоча, убегала от Алии. Бут усмехнулся, глядя на девчушек в одинаковых синих платьицах и с вплетенными в косички бантиками. Вспомнив, как Нил жаловался, что Тамара заставляет его учиться плести девочкам косички, а у него не получается, потому что пальцы слишком большие, Август рассмеялся.


Подойдя к бару, он столкнулся с Руби, которая, судя по всему, уже успела присоединиться к тем гостям, которые предпочитали напитки покрепче. Грэм, который перенёс сердечный приступ и теперь занимал должность помощника шерифа, потому что после выздоровления мог заниматься только бумажной работой, сидел неподалеку с уже второй стопкой в руках.


- Хорошо выглядишь, сержант! – Руби похлопала Августа по плечу и уперлась бедром о стойку. – Я даже разрешу тебе угостить меня выпивкой.


Засмеявшись, мужчина попросил бармена приготовить две порции рома с колой.


- Ты, что, уже напилась? Ещё даже шести нет.


- Ох, да ладно тебе! – фыркнула официантка, забирая у бармена стакан. – Просто вливаю в себя немного жидкой храбрости.


- Оу, – Август заинтригованно вздёрнул бровь, – и кто же этот счастливчик?


Робкое «Простите» раздалось за их спинами, и Август с Руби отодвинулись друг от друга, чтоб пропустить к стойке светлокожую шатенку. Протиснувшись между ними, девушка попросила стакан содовой. Улыбаясь собственной удаче, Август пытался поймать взгляд Красавицы с акцентом, но она сосредоточилась на содовой. И только когда она повернулась, собираясь уйти, Бут заметил, что Руби смотрит на неё так же заинтересованно, как он сам. Вообще-то Руби даже застенчиво ей улыбалась. И Красавица с акцентом, заметив это, слегка покраснела и спрятала усмешку за стаканом с выпивкой.


- Нет, – предупредил Август.


- Что? – Лукас прекратила провожать девушку взглядом и резко повернулась к собеседнику. Посмотрев на него, она быстро сложила в уме два плюс два. – Нет, я нравлюсь ей больше.


- Мы увидели друг друга сразу, когда я приехал.


- Мы с ней болтали всё время, пока я помогала Эмме с Реджиной выбирать цветочные композиции. Да ты даже имени её не знаешь! – рассерженно топнула ногой Руби.


Прежде, чем Август смог ответить, его внимание привлёк знакомый уже австралийский акцент.


- Руби? – пораженно повернулся он к девушке. Перед ним было целых две Красавицы с акцентом. И только сейчас мужчина понял, что девушка, подходившая к стойке минуту назад, была одета в другое платье, лёгкое, струящееся и, по сравнению со своим «отражением», довольно консервативное.


Улыбнувшись, Руби посмотрела на цветочницу:


- Эй, Бель.


- Это моя сестра Лейси. Она приехала на несколько месяцев, чтоб помочь нам с отцом в магазине, – пока Бель говорила, Лейси, не отрываясь, смотрела на Августа, многозначительно улыбаясь.


Август и Руби медленно повернулись друг к другу с одинаково довольными улыбками на губах.


- Лейси, – официантка подтолкнула Бута к девушке в клубном платье. – Это Август.


Четверка отошла от стойки, и Тина едва успела уловить шальной блеск у Руби в глазах. Взяв Кэтрин под локоть, воспитательница потянула её к освободившемуся месту:


- Я думала, мы договорились насчет того, что никаких замутов на свадьбе.


- Нет, это касалось только тебя, – Кэтрин прислонилась к стойке и сделала заказ.


- Меня? – поразилась Тина, и даже её кудряшки подпрыгнули от возмущения. – А что я такого сделала?!


- Лас-Вегас.


Эти два слова заставили миниатюрную блондинку замолчать и покраснеть. Она что-то пробормотала в ответ на смех Кэтрин и скрестила руки на груди.


- А как же ты? – тоном обличителя спросила Белл. – Уже почти год прошел с тех пор, как вы с Оливером расстались.


- Можно мне хоть раз сполна насладиться холостой жизнью? – Кэтрин, не глядя, потянулась к бокалу и резко отдёрнула руку, наткнувшись на чужую ладонь.


- О, простите, мисс, – торопливо произнёс приятный глубокий голос с едва заметными нотками южного акцента, но смысл слов едва ли дошел до Кэтрин, всё внимание которой было поглощено владельцем голоса. Высокий мужчина с коротким ёжиком волос был одним из тех троих приглашенных, кто был одет в синюю военную форму. – Я думал, это мой стакан.


И несмотря на то, что, как и положено юристу, Кэт быстро соображала и была остра на язык, теперь она просто молчала, глядя на мужчину, и едва не хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.


Солдатик смущенно усмехнулся, потирая шею ладонью:


- У вас хороший вкус к напиткам, мисс…?


- Прости, Хольт Ф., – вмешалась Тина, разглядевшая нашивку с именем у него на груди. – Никаких замутов на свадьбе, – и, похлопав его по плечу, она сунула стакан Кэтрин в руки и потянула её от барной стойки.


- Нет, это только тебя касается, – недовольно протянула Кэтрин и, надувшись, оглянулась на Хольта.


Они прошли мимо Августа, который увлеченно болтал с Лейси, облокотившись на стену. Младшая сестра Белль последние семь месяцев жила с матерью в Австралии, а до того путешествовала пешком по Европе. Путешествиями она увлекалась с семнадцати лет. И истории её походов могли поспорить с историями Августа. Когда Август предавался бурным развлечениям в Таиланде, Лейси рассматривала то, что осталось от Берлинской стены. Он патрулировал пустыню, она прыгала со скалы в океан, чтоб поплавать с морскими дьяволами. Август мгновенно потерял голову. Если это то, что Эмма чувствует к Реджине, черт, покажите ему, где расписаться.


- Дядя Август! – Генри, почти такой же высокий, как он сам, приветственно обнял его за плечи.

Бут мысленно отметил, что надо как-нибудь потом просветить пацана насчёт правил игры, но Лейси, видя, что их прервали, тактично отступила в сторону, изящно кивнув головой. – Мамы убили бы тебя, если б ты опоздал.


Август взял бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта.


- Все состоялось бы и без меня, – фыркнул он.


- Да, но они бы тебе этого не простили и припоминали бы до конца жизни, – Генри потянулся за оставшимся на подносе бокалом, но Август опередил его и, поймав за руку, увёл надувшегося мальчишку подальше от спиртного.


- Хорошая попытка, – шутливо проворчал он.


- Ну, только один!


Август подумал секунду, переводя взгляд со своего бокала на озарённое надеждой лицо племянника, и ответил:


- Мне пока что дорога моя жизнь.


- Они не узнают, – защищался подросток хриплым, начавшим ломаться голосом, – они всё ещё фотографируются.


Август фыркнул и увел Генри, бормоча что-то вроде: «Вот когда тебе исполнится шестнадцать…»


Руби, оторвавшаяся от Белль, чтоб занять место ведущей, поднялась на сцену, расположенную рядом с главным столом, стоящим возле окна, выходящего на пляж, и, взяв микрофон, попросила всех рассаживаться за столы.


Эмма с Реджиной должны были вот-вот вернуться.



* * *

- Нервничаешь?


- Волнуюсь.


Реджина прижалась лбом ко лбу Эммы. Свет от гирлянд на лестнице освещал их лица. У брюнетки растрепалась причёска, подол платья был в песке после фотосессии на пляже, и она была абсолютно уверена, что в одну из туфель забился камешек, но ей было всё равно. Раньше она была уверена, что этот день – просто шоу, устраиваемое для того, чтоб родные и друзья увидели их свадьбу. Но сегодня, улыбаясь Эмме, пока шла к ней, ждущей её у алтаря, чтобы выйти за неё, Реджина, наконец, поняла, почему вокруг свадьбы поднимают столько шуму.


- Я тоже, – прошептала она, легонько касаясь розовых губ. Отклонившись назад, Реджина ещё раз оглядела Эмму. Когда она шла к ней в зал и видела на лице блондинки улыбку, такую широкую, что, казалось, от одного взгляда на неё у Реджины болели щёки, её сердце трепетало, и женщина чувствовала себя так, будто за спиной у неё выросли крылья, и она может, поднявшись над землёй, просто полететь Эмме навстречу.


- Я тебе уже говорила, что ты сияешь?


- Нет, «сияешь» - это что-то новенькое, – игриво признала Эмма. - Ты говорила: «красивая», «великолепная». Но больше всего мне понравилось «вкусная».


Реджина тихо засмеялась, когда Эмма, склонившись к ней, начала целовать смуглую шею, пока руки брюнетки лениво обнимали молодую женщину за плечи. Они слышали, как Руби объявляет их появление, и гости дружно хлопают в такт какой-то музыке, но Реджина была уверена, что сейчас может ненадолго забыть о роли идеальной хозяйки и просто расслабиться в объятьях своей жены.