- Понятно. Понятно. Я так и понял. На самом деле тебе повезло, что все закончилось так благополучно. Таксист сказал, что тот район весьма опасен для ночных прогулок. Хорошо, что мы быстро нашли тебя.

Маша усмехнулась. Ничего себе быстро. Она несколько часов бродила по ночным улицам Венеции. А если бы она действительно заблудилась? А если бы была одна? Она с ума сошла бы от отчаяния.

Оставив Антона, Маша прошла в ванную, стянула платье и подошла к зеркалу. Увидев себя в отражении, она пришла в ужас. Все ее тело было покрыто следами чужих пальцев, крупные синяки на руках и бедрах, и, мелкие на шее и талии. На спине красовалась широкая ссадина.

- О Господи, - простонала Маша.

- Маш, тебе помочь. – Крикнул из комнаты Антон.

- Нет! Я справлюсь! Спасибо милый!

Маша поспешила спрятаться в душевой кабине, надеясь смыть с себя запах и следы чужого мужчины. Натираясь до боли мочалкой, Маша вдруг почувствовала резкий приступ тошноты. Она выскочила из душа и бросилась к унитазу. Ее выворачивало наизнанку, от обиды и разочарования. Слезы текли из глаз, а тело содрогали спазмы. Когда тошнота отступила, Маша наспех ополоснулась, и, плотно закутавшись в махровый халат, вышла в комнату.

Антон лежал в своей обычной позе, в пижаме, укрывшись по пояс одеялом, с книжкой по макроэкономике в руках. Он посмотрел на нее поверх книги и заботливо спросил:

- Тебе плохо?

- Уже лучше.

- Ложись спать, сегодня ты переволновалась.

Маша послушно забралась под одеяло и отвернулась.

- Ты не снимешь халат?

- Меня знобит.

Антон положил книгу и попытался обнять Машу, но она отодвинулась и погасила свет. Между ними повисла тишина. Пугающая и отчужденная, ведущая прямо в бездну.

- У нас все в порядке? – тревожно спросил Антон.

- Да. – Ответила Маша. – Спокойно ночи.

Больше они не разговаривали. Всю ночь Маша пролежала с открытыми глазами, лишь изредка вытирая рукавом набегающие без остановки слезы. Антон мирно храпел у нее за спиной, такой родной, близкий, но не любимый.

- Что я наделала? – прошептала Маша.

Утром Маша вновь отправилась штурмовать администрацию отеля. Она ведь так и не дождалась своего платья, а накрученная вчерашними событиями, пожелала все же любим путем добиться правды. Задрапировавшись под шею шелковым комбинезоном васильково цвета, надеясь скрыть следы своего вчерашнего преступления, и нацепив круглые очки, на половину скрывающие лицо, Маша на лифте спустилась в вестибюль. За стойкой она застала нового администратора, и разозлилась, что теперь придется потратить уйму времени, чтобы объяснить ему все то, что она уже объясняла вчера.

- Добрый день, мадам, я могу вам чем-то помочь? – Услужливо спросил улыбчивый молодой человек, типичной итальянской внешности.

Маша натянуто улыбнулась и сдерживаясь, вежливо рассказала свою ситуацию заново.

- Я сейчас все узнаю. – Ответил служащий и, видя напряжение гостьи, нервно схватил телефон.

Он так быстро затараторил на итальянском, что Маша разобрала только одно слово: «девушка». Закончив разговор, молодой человек вернулся к ней с широкой улыбкой.

- Мадам, ваше платье будет готово к вечеру.

- Нет дорогой! – слишком эмоционально воскликнула Маша. – Я хочу видеть свое платье прямо сейчас! Ты хоть представляешь, сколько оно стоит? Чего ты головой киваешь!

- Какая ты по утрам нервная. – Совсем рядом прозвучал радостный голос Стаса. – А говорят девушки после секса всегда ласковые как кошечки.

Маше захотелось повернуться и отвесить ему пощечину за грубость, за наглость, за вчерашнее унижение, но сдержавшись, она просто проигнорировала его появление, продолжая висеть над душой у нерасторопного администратора.

Стас хмыкнул, и, улыбаясь, обратился к администратору.

- Вот ведь женщины, вечно все теряют. Не правда ли?

До Маши не сразу дошел смысл его слов, пока она не почувствовала как он что-то вложил ей в руку. Она опустила взгляд и с ужасом обнаружила свои кружевные трусики. Краска смущения прилила к щекам, и Маша сконфуженно сжалась.

Стас склонился к ней слишком близко, и прошептал:

- У тебя вошло в привычку забывать у меня свое белье.

Маша вспыхнула от смущения, и глаза ее наполнились слезами. Он намеренно выводил ее из себя. Сначала он нагло воспользовался ей, потом выбросил, словно ненужную вещь, а теперь решил поиграть в кошки мышки. Такого унижения Маша не смогла стерпеть.  Она повернулась к Стасу и резким движением сняла очки, намеренно демонстрируя, свои красные и опухшие от слез глаза.

- Неужели я так сильно обидела тебя тогда? – тихо, с болью в голосе спросила она.

Стас оторопел. Он замер, нервно глядя ей в глаза. Он увидел синяки под припухшими веками, и понял, чем она занималась этой ночью.

- Господи, Стас, да что с тобой! Мы же были детьми. – Не отступала Маша.

- Маш. – Виновато начал Стас, но запнулся, не зная, что сказать.

- Оставь меня в покое. – Почти с отчаянием взмолилась Маша. – Просто сделай вид, что меня вообще не существует.

Она бросила последние слова и, не дождавшись ответа администратора, и реакции  Стаса, поспешила к лифту. Стас подождал всего лишь мгновение переваривая увиденное и бросился следом, но Маша вновь спрятала глаза под темными линзами, скрывая свои истинные эмоции, на этом двери лифта закрылись. Стас остался в холле.

В номере Маша забралась под одеяло, и весь день провела в слезах, не поддаваясь на уговоры Антона сходить прогуляться или хотя бы спуститься поужинать. Вечером Антон решил пойти с приветливой парой англичан, с которыми познакомился за завтраком, на прогулку  к площади, там поужинать и вернуться назад. Как заботливая жена, Маша проводила его до двери и на прощание холодно поцеловала. Антон ушел, Маша закрыла дверь и собиралась вернуться в свою теплую постельку, когда в дверь постучали.

- Опять бумажник забыл. - Пустым голосом спросила Маша, открывая дверь.

Но вместо Антона, перед ней, виновато опустив голову, стоял Стас. Он посмотрел на Машу, сделал шаг вперед, но в этот момент, дверь перед ним резко захлопнулась. Маша застыла перед дверью, не зная бежать ей или можно уже биться головой о стену.

- Маш, ты разбила мне нос. – Прохрипел Стас.

- Так тебе и надо! – без злорадства, ответила Маша.

Она замерла перед дверью, в упор, глядя на темное полотно, словно в любой момент слабая преграда могла развернуться или исчезнуть.

- Открой, пожалуйста, мне нужен лед. – протянул Стас.

-  У меня нет льда.

- Маш. Нам надо поговорить.

- Наши разговоры ни к чему хорошему не приводят. – Холодно ответила Маша.

Она услышала глухой смешок, а затем шум за дверью, и поняла, что он сел у ее порога и уходить не собирается. Маша подошла к двери прислонилась к ней спиной и сползла на пол. Она села, поджав под себя ноги, и ей показалось, что через дверь она чувствует его тепло.

- Маш.

- Что?

- Скажи, что с нами происходит? Что это такое?

- Я не знаю.

- Я тогда так злился, когда ты уехала, но все время думал о тебе. Все время к чему-то стремился, чтобы доказать тебе. Я хотел, чтобы ты увидела, что я не такой уж пропащий.

- Я никогда не считала тебя пропащим.

- А твоя бабушка считала. Она все обхаживала этого бегемота и с таким осуждением смотрела на меня.

Молчание.

- Маш.

- Что?

- Я не хотел сделать тебе больно…

Молчание.

- Маш.

- Да.

- А помнишь в саду, когда я твоему бегемоту нос расквасил? Я так гордился тогда собой, надеялся, что ты заметишь меня, а вместо этого ты начала дружить с ним.

- Я заметила тебя.

- А почему тогда избегала?

- Я не избегала, просто ты был не решительным. Но я всегда видела, как ты смотришь на меня.

Стас рассмеялся.

- Ребята все время смеялись, что я смотрю на тебя как на заветный трофей. – Стас запнулся. – В хорошем смысле этого слова. Как на мечту.

- А я смотрела на тебя как на героя.

- Тоже мне герой, - усмехнулся Стас. – Боялся подойти к тебе и признаться в своих чувствах. Я считал себя трусом.

Маша рассмеялась.

- А помнишь, как ты пришел на нашу площадку выбивать свой матрас?

- Да.

- Я тогда тебя еще в окно заметила. Заставила бабушку скрутить наш половичок из прихожей и вышла к тебе. Ты так отважно вызвался мне помогать, а бабушка смотрела в окно и смеялась над нами.

- Да! Никогда бы не подумал. Я думал, как мне повезло, что твой палас тоже запылился.  А помнишь, мы в школе, по физике, проходили тела обладающие магнитным полем?

Маша улыбнулась.

- Помню.

- Помнишь, учительница рисовала на доске свои странные схемы, а я запомнил только одно, плюс и минус притягиваются.

Стас замолчал. Маша поднялась и медленно открыла дверь. Стас тоже успел подняться, и теперь стоял перед нею на прямых ногах. На рубашке виднелись маленькие капли свежей крови, а нос покраснел и распух. Но это совершенно не волновало его. Он с безграничной нежностью смотрел на Машу.

- Ты мой плюс, Маша. – Хрипло выдавил он.

Маша вскрикнула и бросилась к нему. Он поймал ее и поднял легко словно пушинку, прижимая к себе так крепко, как только мог.

- Маш, прости меня. Прости. – Сбито прошептал Стас, нежно целуя ее мокрые от слез глаза. – Я идиотом был. Болваном. Прости меня.

Хлопнула дверь. Маша обернулась. Она осталась в коридоре, без ключей, в халате, в объятиях самого любимого на свете мужчины. Она прижалась к нему всем телом и прошептала:

- Теперь я бездомная.

Стас радостно поцеловал ее в губы и унес в свой номер. Когда Маша осталась без халата, Стас заметил темные следы их внезапно вспыхнувшей страсти. Он начал нежно целовать каждый синячок на ее теле.

- Маленькая моя, - шептал он. – Как я не сломал тебя?

- Не фарфоровая, - смеясь, ответила Маша.

Насладившись друг другом, они крепко обнялись. Стас поймал ее руку, и их пальцы сплелись воедино. Стас играл ее маленькими пальчиками, каждый раз целуя фалангу за фалангой. Его правая рука после вчерашнего была перебинтована.

- Больно? – заботливо спросила Маша.

- Бывало больнее. – Ответил Стас.

Только сейчас Маша заметила, что его правая нога покрыта гладкими шрамами. Несколько белых рубцов, пересекали колено.

- Крестообразная связка? – спросила Маша.

Стас утвердительно кивнул.

- Еще в детстве. Врачи сказали, что отделался легким испугом. Но если еще одна травма, с футболом можно будет проститься навсегда. Приходится теперь беречь себя.

- Я буду беречь тебя. – Ласково прошептала Маша, прижимаясь к нему всем телом.

Стас провел рукой по ее плечу и Маша вздрогнула.

- А что ты чувствуешь, когда он тебя трогает. – Неожиданно спросил Стас.

Маша задумалась.

- Пустоту.

- И у меня так же, я не чувствую других женщин. А тебя чувствую. Каждую твою клеточку чувствую. Мне кажется ты мое второе я, мое повторение, и в разлуке я словно теряю свои внутренние силы. Мне так не хватало тебя после той ночи. Я часто думал о тебе, злился, и не мог ничего с собой поделать. Я думал, что ты выбрала его потому, что любишь. И не хотел мешать.

Маша приподнялась на локте и посмотрела в его темные и родные глаза, хитро улыбаясь, она провела пальчиком по контуру его лица.

- Когда я переехала в Лондон, начался звездопад. Я поймала одну звезду и загадала на нее желание. – Стас посмотрел на нее с восхищением, их взгляды встретились. – Я загадала, чтобы ты был счастлив.

- Твое желание исполнилось. Я счастлив. – Рассмеялся Стас, целуя, ее крохотный носик.

Маша поймала пальчиком его ямочки на щеках.

- Мне всегда нравились твои ямочки.

- Они всем нравятся.

- Но мне они нравятся по-другому.

- А ты мне, вся нравишься.

Маша рассмеялась, и вновь утонула в родных и теплых объятиях. Очень часто она задумывалась над тем, что творилось в ее жизни после встречи со Стасом. После того разочарования. В ту ночь она поняла одно, она полюбила того отважного мальчика, еще в далеком детстве, своим, не окрепшим сердечком и когда повзрослела, еще больше полюбила, этого мужчину. Правда после той ночи в Лондоне, она решила, что лучше чувствовать себя любимой, чем любить и разочароваться. Но сейчас будто не было этих пяти лет. Не было пролитых слез и жалких попыток начать новую жизнь. Сейчас Стас полностью принадлежал ей одной. Ее мужчина. Ее любовь. Ее мечта. Она может безгранично целовать его мягкие ямочки, слушать бархатистый голос и тонуть в глубине его глаз, наполненных безграничной нежностью.