В этот момент к Наташе, наконец, пробился виконт де Лансак. Не говоря ни слова, Наташа положила руку ему на плечо, и он тотчас закружил ее в вальсе.

В оставшуюся часть вечера Наташа почти не присела отдохнуть. Она танцевала без передышки и так много смеялась, что некоторые женщины стали бросать на нее неодобрительные взгляды. Что же касается мужчин, то они были очарованы ею, включая мрачноватых сановников из окружения Наполеона. Кавалеры едва ли не дрались за право танцевать с ней, подать ей бокал шампанского или хотя бы подержать веер. Такого бешеного успеха еще никогда не выпадало на долю Наташи, и при других обстоятельствах она бы, наверное, чувствовала душевный подъем. Но сегодня ничего подобного не произошло. В конце вечера, как и в его начале, на душе у Наташи было беспокойно и тяжко.

Черт бы побрал этого Коврова! Наташа была вынуждена признаться себе, что его старания затронуть ее сердце все-таки не прошли даром. Иначе зачем бы она все время искала его глазами и с каждой минутой все больше и больше ненавидела Анриэтту де Грансе? Впрочем, Павел танцевал не только с Анриэттой. Вслед за ней появилась высокая блондинка в малиновом платье, а чуть позже – пышногрудая рыжеволосая красавица в зеленом. Было очевидно, что Павел решил не терять времени даром. Не повезет с Анриэттой, так, может, повезет с кем-то другим. Подобная тактика была вполне в его стиле и, по мнению Наташи, ей следовало пылать сейчас не ревностью, а лишь глубоким презрением по отношению к этому человеку. Однако вопреки всем рассудочным доводам, она просто сгорала от ревности всякий раз, когда Павел начинал расточать улыбки в адрес другой женщины.

Когда в пятом часу утра они, наконец, сели в карету, Наташа чувствовала себя совершенно вымотанной. Ее голова бессильно упала на спинку сиденья, и она погрузилась в дремоту. Ей снилось, что Павел бережно целует ее лицо и губы, шепча ласковые, нежные слова… так тихо, что она совершенно не могла их разобрать.

Глава 17

На другой день Наташа проснулась разбитой. Ее голова раскалывалась, а во всем теле ощущалась такая усталость, словно она и вовсе не ложилась спать. Когда же она, наконец, заставила себя выбраться из постели и подойти к зеркалу, то просто ужаснулась. Так отвратительно она не выглядела еще никогда! Лицо осунувшееся, под глазами тени…

«Да, видел бы меня сейчас Павел», – с усмешкой подумала она.

Несколько минут спустя Наташа с наслаждением нежилась в горячей ванне с фиалковым маслом. Потихоньку головная боль начала отступать, мысли прояснились, и Наташа принялась вспоминать события вчерашнего вечера. Павел, Стентон, Наполеон, де Лансак, Анриэтта… лица мелькали перед ней, словно портреты в картинной галерее. Она настолько ушла в задумчивость, что даже не заметила, как остыла вода. И только появление горничной, пришедшей, чтобы помочь ей одеться и причесаться, вернуло ее к действительности.

Облачившись в белое муслиновое платье, Наташа вышла в гостиную. Павла там не было, из его спальни также не доносилось ни звука. Значит, он куда-то ушел, подумала Наташа, испытав чувство глубокого облегчения. И действительно, ей было сейчас совсем не до Павла. Она только-только пришла в себя, и ей требовалось время, чтобы обдумать предложение Стентона и принять решение.

Впрочем, решение было принято еще вчера, во время бала, и Наташе оставалось лишь окончательно утвердиться в нем. Кроме того, необходимо было продумать, как она сообщит обо всем Павлу. Вряд ли он обрадуется, когда узнает, что она не рассказала ему своевременно о визите Стентона. А когда он услышит, какое решение она приняла… тут уж ей, вероятно, придется выдержать настоящую бурю.

«Ну и пусть, – упрямо сказала себе Наташа. – Все равно, я не отступлю. Если он захочет меня остановить, ему придется посадить меня под замок. Но вот вопрос: что тогда станет с нашей миссией? Стентон ясно сказал, что деньги ему не нужны. И, похоже, это действительно так. Кроме соображений личной выгоды есть еще такое понятие, как интересы своей страны, и если Стентон способен пренебречь ими из-за меня, это совсем не значит, что он сделает то же самое ради денег».

Наташа заканчивала пить чай, когда в комнату вошел Павел. Бросив на компаньонку быстрый внимательный взгляд, он иронично усмехнулся и сказал:

– Ну, слава Богу! А я уже начал опасаться, что вы до самого вечера будете приходить в себя после вчерашнего разгула!

Наташа окинула его взглядом холодного достоинства.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

Павел остановился напротив нее, опершись рукой о бедро.

– Дорогая моя, вы хотя бы считали те бокалы шампанского, что подносили вам кавалеры? Бьюсь об заклад, что нет, иначе бы вы не рискнули так много пить во время бала. К счастью, ваш организм оказался достаточно крепким по части выпивки, и вы не опозорили ни себя, ни меня.

– Я смотрю, вы везде вчера успели, – колко заметила Наташа. – И подольститься к Наполеону, и вскружить головы местным красавицам, да еще и за мной проследить. Правда… – она слегка сощурила глаза, – кое-что важное вы все-таки проглядели.

– Что вы хотите сказать? – насторожился Павел.

Наташа допила остатки чая и неспешно поднялась с кресла.

– Вчера вечером между мною и Стентоном произошел очень серьезный разговор.

– Что? – изумленно выдохнул Павел. – Так вы снова видели Стентона? И ничего не сказали мне?!

– Я не сказала об этом вчера, потому что вчера для этого была неподходящая обстановка. К тому же мне надо было кое-что обдумать.

– Где вы его видели? Когда?

В глазах Наташи появился торжествующий блеск.

– Мы разговаривали здесь, в моей спальне. Это случилось перед тем, как вы постучали ко мне, чтобы ехать на бал.

– Разрази вас гром! – вне себя от бешенства воскликнул Павел. – Стентон проник сюда, в здание нашего посольства, имел с вами разговор, а затем беспрепятственно ушел! И вы… – он окинул ее негодующим взглядом, – вы позволили ему спокойно улизнуть, вместо того чтобы сразу позвать меня!

Наташа невозмутимо пожала плечами.

– Не думаю, что вы бы смогли его задержать. При звуке ваших шагов он так молниеносно испарился, что я даже глазом моргнуть не успела.

– Но почему вы сразу не сказали, что он был здесь?

– Потому что мне нужно было кое-что обдумать.

Павел громыхнул кулаком по столу.

– Кончайте изъясняться загадками! Выкладывайте, о чем вы говорили!

– Хорошо, – сказала Наташа, – сейчас расскажу. Только прошу вас, перестаньте носиться по комнате, словно ужаленный осой: вы сбиваете меня с мыслей.

Проигнорировав его испепеляющий взгляд, она неторопливо и обстоятельно изложила содержание своего разговора со Стентоном.

– Итак, – сказала она в заключение, философски улыбаясь и разводя руками, – вы видите, что у нас нет другого выхода, кроме как принять предложение этого человека.

То, как отреагировал Павел на ее слова, повергло Наташу в замешательство. Несколько мгновений он молча смотрел на нее. Потом встрепенулся, резким движением руки отбросил со лба волосы и прошелся взад-вперед по комнате. Когда же он, наконец, повернулся к Наташе, его изумрудные глаза пылали таким неистовством, что она опешила.

– Нет, – категорично заявил он, – ничего подобного вы не сделаете. Я запрещаю вам это, и не тратьте усилий, пытаясь меня переубедить.

– Но почему?! – возмущенно вскричала Наташа. – Ведь это же самое простое решение проблем!

– Нет, – непререкаемым тоном произнес Павел, – это не решение, а… черт знает что!

Он подошел к камину, на котором стояла початая бутылка вина, наполнил рюмку и двумя глубокими глотками осушил ее.

– Наташа, дорогая моя, вы хоть понимаете, во что хотите ввязаться? – с волнением заговорил он, снова принимаясь ходить по комнате. – Приняв предложение Стентона, вы полностью… слышите, полностью отдадите себя во власть этого беспринципного человека! По своей наивности вы полагаете, что Стентон предлагает вам честное соглашение. – Павел криво усмехнулся. – Очнитесь, моя радость, вы витаете в облаках! Как только вы окажетесь в руках Стентона, от его джентльменской учтивости не останется и следа.

Павел остановился возле камина и налил себе новую порцию вина.

– Я уж не говорю о том, – прибавил он, выразительно взглянув на Наташу, – что вы можете и не добраться до Англии живой. Незаконное пересечение границы – это не такое простое дело, как кажется на первый взгляд. Крохотное контрабандное судно, на котором вам предстоит пересечь Ла-Манш, может благополучно пойти ко дну… Такие случаи далеко не редки.

Закончив свою импульсивную речь, Павел устало облокотился на выступ камина. Неспешно потягивая вино, он выжидающе поглядывал на Наташу, в то время как пальцы его свободной руки нетерпеливо постукивали по камину. Эти нервозные движения не укрылись от внимания Наташи, и она озадаченно посмотрела на Павла. Почему он так волнуется, ведь ничего же еще не случилось? Или… одна только мысль о том, что она может принять предложение Стентона, была для него невыносима? Но почему, почему?!

И еще один момент поразил Наташу до глубины души. Павел только что произнес ее имя по-русски – в первый раз за все время их знакомства. До сегодняшнего дня, обращаясь к ней, он всегда называл ее «Натали». И вдруг на тебе – «Наташа»! Тут было о чем задуматься.

– Итак, – сказал Павел, устав дожидаться ответа, – я надеюсь, что наш спор исчерпан, и мы больше не будем к нему возвращаться…

– Нет, погодите! – поспешно перебила его Наташа. Она уже оправилась от изумления, и к ней вернулся бойцовский настрой. – Мы еще не закончили наш спор. Вы высказали свое мнение, теперь будьте любезны выслушать мое.

В глазах Павла засверкали гневные огоньки.

– Какое тут может быть мнение? – процедил он тихо. – Я, кажется, очень вразумительно объяснил вам, почему мы не можем принять предложение Стентона. Чего вы еще хотите? Поиграть у меня на нервах?

– Да нужны вы мне со своими нервами! – фыркнула Наташа. – Просто меня возмущает, что вы пытаетесь все решать за меня. Какое вы имеете право? Мы с вами – равные партнеры, и я не вижу причин, по которым должна безоговорочно вам подчиняться.

Губы Павла сжались в бескровную, тонкую линию, а взгляд сделался таким угрожающим, что Наташа зябко поежилась.

– Я вас слушаю, – застывшим голосом сказал он.

Наташа расправила плечи и бесстрашно посмотрела ему в глаза.

– Я не согласна с вашим мнением по поводу предложения Стентона. Я признаю, что ваши опасения справедливы, но это ничего не меняет. Я приняла решение и не собираюсь от него отступать. Мы должны… или, вернее, обязаны заключить сделку со Стентоном, потому что другого шанса заполучить письмо у нас может не быть.

Павел медленно поставил на место пустую рюмку. Потом повернулся лицом к Наташе и двинулся в ее сторону, не сводя с нее пристального, странно блестящего взгляда.

– Проще говоря, – произнес он с неопределенной интонацией, – вы намерены стать любовницей Стентона и поехать с ним в Англию.

– Да, – подтвердила Наташа, – я готова пойти на это… ради спокойствия нашей дорогой Марии Федоровны.

Губы Павла искривились в сардонической усмешке.

– Какая поразительная самоотверженность! – издевательски процедил он, подходя к Наташе вплотную. – Не сомневаюсь, что Мария Федоровна оценила бы по достоинству ваш благородный поступок. К сожалению, – внезапно прибавил он, – у нее не будет такой возможности, потому что ни в какую Англию вы не поедете.

– Нет, я поеду, поеду! – вскричала Наташа, упрямо топнув ногой. – И вы, Павел Ковров, не имеете никакого права запрещать мне это! В конце концов, речь идет об интересах нашего государства и…

Окончание ее фразы потонуло в грохоте посуды, посыпавшейся с низкого столика. А затем на глазах изумленной Наташи Павел с такой силой ударил по столику ногой, что тот отлетел в другой конец комнаты, сбив по пути этажерку с цветочными горшками.

– Интересы государства, говоришь? – яростно процедил Павел, хватая Наташу за руку. – Маленькая лживая ведьма! Лучше наберись смелости и честно признайся, что тебе не терпится оказаться в постели со Стентоном! Ну?! Отвечай, я прав?!

– Отпусти меня, мерзавец! – прошипела Наташа, тщетно пытаясь высвободиться. – Отпусти сейчас же, говорю тебе, иначе… иначе я…

Она попыталась укусить его за руку, но у нее ничего не получилось. Павел увернулся, а затем в два счета скрутил ее, перекинул через плечо и понес в свою спальню.

Все произошло так быстро, что Наташа не успела закричать. А когда опомнилась, звать на помощь было уже поздно: спальня не имела выхода в коридор, и ее все равно бы никто не услышал. Пока Наташа пыталась собраться с мыслями и решить, как вести себя с обезумевшим компаньоном, тот успел бросить ее на кровать и замкнуть дверь на ключ.

– А теперь мы, наконец, поговорим по душам, – сказал он, с угрожающим видом поворачиваясь к Наташе.