В тот же миг я оцепенел, уставившись вперед через лобовое стекло.

Жениться. Я сжал руль, гадая, почему брат решил, будто мы готовы к подобному шагу. Или он просто разбрасывался безумными идеями?

У меня никогда не возникало сомнений, что я женюсь на Тэйт. Но это все равно казалось очень отдаленной перспективой.

Мэдок смотрел на меня, и Джекс определенно ждал ответной реакции, только это не их ума дело. Я хотел, чтобы Тэйт стала моей навсегда, но для начала мне предстояло завоевать ее обратно. Черт, с чего вдруг ей соглашаться сейчас?

Джекс вздохнул.

– Вы двое любите друг друга дольше всех, – произнес он тихо. – И будет несправедливо, если поженитесь последними.

Мой взгляд метнулся к зеркалу; я опять посмотрел ему в глаза и выпалил:

– Что?

– Ах ты, мелкий говнюк, – обернувшись, Мэдок ошарашенно посмотрел на него.

Поженимся последними? Значит…

Джекс потупил взгляд на свои колени. Я никогда не видел его таким беззащитным.

– Я не могу спать, когда ее нет рядом, – едва слышно ответил парень, имея в виду Джульетту. – Мне нравится приходить домой и чуять аромат ее стряпни, видеть, каким уютным она делает мой дом. – Джекс по-прежнему не смотрел на нас, и у меня сердце сжалось в груди.

– Она дает мне все, – продолжил он, подняв взгляд. – А я хочу дать ей свою фамилию. Я сделаю ей предложение.

– Когда? – поинтересовался Мэдок. Удивительно, как он сохранил способность говорить, потому что у меня в голове до сих пор не укладывалось услышанное.

Джекс попросит руки Джульетты.

– После мальчишника Зака в пятницу, – ответил брат. – Полагаю, когда она станет моей невестой, дорога в стриптиз-клубы мне будет заказана.

Черт, мальчишник, тот самый, на который я не собирался идти, думая, что к тому времени уеду. Совсем забыл о нем.

Зак, компаньон Джекса на «Петле» и соучредитель гонок, был помолвлен еще до нашего знакомства. Наконец-то решив довести дело до логического финала, он разослал всем парням старше двадцати одного года имейл с приглашением в стриптиз-клуб «Порок», находящийся в получасе езды от города.

Удивительно, что Фэллон и Джульетта вообще отпустили туда своих мужчин. Ну, вообще-то, Фэллон вполне могла отпустить. Она никогда не производила впечатления ревнивицы.

Я бросил назад непринужденный взгляд, стараясь скрыть свои сомнения. Не то чтобы из моего брата получится плохой муж или из Джульетты – плохая жена, но все же… Ему ведь всего двадцать один год.

– Джекс, – начал я, – ты уверен…

– Эй, – встрял Мэдок, – какого черта? – Он выглянул в мое открытое окно.

Проследив за его взглядом, я нахмурил брови.

Что за?..

Тэйт поравнялась со мной на своем G8, Фэллон сидела рядом с ней на пассажирском, а Джульетта и Паша – на заднем сиденье.

Она держалась уверенно и расслабленно. Я покачал головой, потому что Тэйт ехала по встречке.

– Ты полосу перепутала! – закричал я в закрытое окно со стороны Фэллон.

Та поднесла ладонь к уху и произнесла одними губами «Что?», затем повернулась к Тэйт, и обе девушки улыбнулись.

– Черт, что они устроили? – Джекс сел прямо, положив руки на передние сиденья.

Глянув вперед, я заметил знак «Стоп», ударил по тормозам и резко остановился.

Дерьмо.

Тэйт тоже затормозила. Их с Фэллон повело вперед по инерции.

Я высунул голову в окно.

– Опусти стекло! – крикнул, поглядывая на дорогу в поисках встречных машин.

Она что, пытается обеспечить им всем визит в травматологию?

Уголки ее губ приподнялись, в то время как Фэллон улыбалась до ушей, открыв окно.

– Куда путь держите, народ? – опередив меня, громко поинтересовался Мэдок.

– Неважно. – Его жена пожала плечами. – Вам за нами в любом случае не угнаться.

Мои глаза округлились. Мэдок с Джексом рассмеялись, притворившись оскорбленными.

– Ох-х-х.

Мэдок толкнул меня в руку.

– Они чушь несут, Джаред, – подначил он. Я подавил улыбку, чувствуя прилив адреналина, разогревшего мышцы.

Выйдя из машины – на дороге все равно было пусто, – я подошел к машине Тэйт и наклонился к открытому пассажирскому окну.

– Это вызов?

Она покачала головой, пытаясь отмахнуться от меня.

– Зачем мне зря время терять? – с издевкой ответила Тэйт. – Я тебя уже одолела однажды.

Я улыбнулся, изогнув бровь.

– Да ну? – парировал, намекая, будто позволил ей победить в нашей единственной гонке четыре года назад.

Лицо девушки помрачнело; она настырно поджала губы и сосредоточилась на дороге, газанув.

Вернувшись в «мустанг», я тихо рассмеялся.

– Ремни, – приказал парням, забравшись в салон и пристегнувшись.

Мэдок быстро схватил ремень безопасности, неровно дыша в радостном предвкушении. Мотор взревел, Тэйт ответила тем же, послав мимолетный взгляд в мою сторону. Мне нравилось озорное выражение ее лица.

– Ребята, – протянул Джекс, – копы закрывают глаза минут на пять ночью по субботам, когда моя команда занимается подобным, но…

– Ты пристегнулась? – строго спросил Мэдок Фэллон. – Пристегнись!

– Ты тоже, – крикнул Джекс. Обернувшись, я заметил, как Джульетта отсалютовала ему. – Черт, – выругался он позади меня, дав понять, что ему не нравилось происходящее.

Мэдок включил песню Girls, Girls, Girls Mötley Crüe на айподе. Я посмотрел на него.

Он лишь невинно пожал плечами.

– Не смотри на меня. Это твой айпод, старик.

Я закатил глаза, не желая объяснять, что не сам загружал туда музыку. Паша любила поиздеваться надо мной. Подчас среди песен Slipknot и Korn попадались Бритни Спирс или Леди Гага.

Как бы то ни было, я сделал звук громче и выключил кондиционер. Уличная жара раздражала меня и заставляла держаться начеку – этот урок я усвоил за предыдущих два года.

Из колонок Тэйт донеслась Blow Me Away Breaking Benjamin. Я бросил взгляд на нее и покачал головой, не в силах сдержать улыбку.

– Ты готова? – выкрикнул.

– А ты уверен? – бросила она в ответ.

Мелкая… Тэйт забыла, что я гонками на жизнь зарабатываю?

– На Мэйн поворачиваем направо, проезжаем два светофора, – предложил я условия. – Победит тот, кто вернется домой первым.

Девушка кивнула, ни секунды не задумываясь.

– На старт! – заорал Мэдок. Мы с Тэйт снова и снова газовали вхолостую, поглядывая друг на друга. С каждым мгновением моя нога становилась все тяжелее.

– Внимание! – опять провозгласил мой друг. Переполняемая восторгом Фэллон высунула руку в окно и начала стучать ладонью по двери. Тэйт встретилась со мной взглядом, после чего мы оба сосредоточились на дороге в полной боевой готовности.

– Марш! – взревел Мэдок.

Развернулся настоящий ад.

– Проклятье! – прошипел я.

Наши машины сорвались с места одновременно, но она, похоже, стартанула сразу со второй передачи, потому что практически мгновенно набрала скорость и втиснулась передо мной как раз вовремя, чтобы не врезаться в пикап, стоявший перед знаком «Стоп» на встречной полосе.

– Говорил же тебе, что она хороша, – безапелляционно заявил Джекс, только я его проигнорировал.

Резко переключившись со второй на третью, поддал газу, вильнул влево, раз она заняла мою полосу, и погнал рядом с Тэйт.

Мэдок держался за поручень над дверью, тревожно поглядывая на девчонок. Я включил четвертую передачу и немного вырвался вперед. К счастью, на улице было пустынно.

– Джаред, вернись на другую полосу, – посоветовал мой брат.

– А что, по-твоему, я пытаюсь сделать? – рявкнул я, давя на газ, пока не набрал обороты для шестой передачи.

Посмотрев вперед, заметил надвигавшийся на нас белый седан. У меня сердце екнуло.

Я вытянул шею и глянул на Тэйт. Ее глаза полыхнули огнем, она покачала головой, говоря мне, чтобы даже не думал об этом.

– Джаред, – предупредил Джекс, в то время как Мэдок лишь ухватился покрепче.

Выдавив газ в пол, я остановился ноздря в ноздрю с ней.

– Джаред! – заорал Джекс.

Седан яростно сигналил. Взгляд Тэйт, полный страха, метнулся ко мне. Я улыбнулся. Выкрутив руль с такой силой, что мышцы рук заныли, наехал левым передним и задним колесами на бордюр. Машина цеплялась днищем, пока я не добился нужного угла.

– Проклятье! – ругнулся Джекс, а Мэдок рассмеялся.

Белый автомобиль пронесся между мной и Тэйт, продолжая сигналить. Она нервно оглянулась назад, и я воспользовался своим шансом. Рванул вперед, набрав еще скорость, затем, крутанув руль вправо, подрезал ее «понтиак» на минимальном расстоянии.

– Ю-ху! – взревел мой друг.

В зеркале заднего вида я заметил, как Джекс запрокинул голову назад и накрыл глаза ладонями.

Покачав головой, я опустил подбородок и сосредоточил внимание на дороге. Благо, на этой улице запрещалась стоянка вдоль тротуара, поэтому места было достаточно и пешеходы из-за машин не выскочат.

Когда мы выехали на Мэйн, я притормозил, повернул руль вправо и понизил передачу, чтобы сбавить скорость.

– Вперед, вперед! – закричал Мэдок. Послышался визг колес Тэйт.

Я бросил взгляд в зеркало заднего вида. Ее немного занесло, но она быстро выровнялась.

– Все смотрим в оба, – процедил я. – Здесь до хрена народу.

По воскресеньям на окраинах редко кого встретишь, по крайней мере до полудня, а вот в центре города жизнь кипела всегда. Люди ходили по магазинам, в кино, обедали в кафе или просто прогуливались по площади.

Я мчал дальше, пока Тэйт виляла позади меня, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь впереди. Остальные три девушки радостно жестикулировали в салоне.

– О, черт! – воскликнул Джекс. Мой взгляд резко вернулся к дороге.

Я ударил по тормозам: служебный фургон задним ходом сдавал с подъездной дорожки на улицу прямо передо мной. Обогнув меня по встречной, Тэйт вырвалась вперед.

– Твою мать! – зарычал я, дернув руль и последовав за ней.

– Почему ты его не объехал? – выкрикнул мой брат, отстегнув ремень и подавшись вперед.

– Отвали, – огрызнулся я. Тэйт прилично оторвалась от нас. – Боже, она хороша.

Джекс шумно сглотнул.

– Ага, у нее отличная реакция. Лучше, чем у тебя, очевидно.

Включив пятую передачу, я разогнался и переключился на шестую. Вдали показался первый светофор.

– Давай же, – поторопил Мэдок.

Вжавшись спиной в сиденье, я сдавил руль. Паша и Джульетта то и дело оглядывались на нас в заднее окно. Пешеходы тоже начали обращать внимание. В зеркале я видел, как они оборачивались и провожали взглядами двух говнюков (вероятно, нас называли именно так), летевших по улице. Какие-то парни с выпученными глазами указывали пальцами на наши машины, а в открытые окна доносились восторженные возгласы.

Загорелся красный сигнал. Тэйт резко затормозила, и пронзительный визг шин заставил окружающих устремить взгляды на нас. Я тоже изо всех сил ударил по тормозам, остановившись рядом с ней.

– О, черт! – закричал кто-то на улице. – Это Джаред и Тэйт!

Но мой взгляд был прикован только к ней.

Тэйт следила за светофором, нетерпеливо поглядывая на меня и кусая нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку. Я был готов поспорить, что она постукивала ногой: ее тело буквально вибрировало.

– Джекс, – сказал я, тяжело дыша, – ты до сих пор в хороших отношениях с копами?

– Да, – ответил он подозрительным тоном. – А что?

– Вот что. – Посмотрев на дорожную камеру, установленную над светофором, потом по сторонам и не обнаружив вблизи машин, я изо всей мочи газанул на красный.

– Твою м!.. – послышался гневный возглас Тэйт, но ее слова растворились в воздухе, когда я вырвался вперед.

Мэдок расхохотался, запрокинув голову назад, в то время как Джекс фыркнул практически возле моего уха.

Зрители радостно зашумели, с улицы донеслись смех и завывания, а я глянул в зеркало заднего вида. Тэйт тоже начала медленно двигаться, следуя моему примеру, потом сорвалась с места, сообразив наконец, что путь свободен.

Я молниеносно переключился с четвертой на пятую. Палящее летнее солнце казалось сущим пустяком по сравнению с кровью, бурлившей в венах словно расплавленная лава.

Боже, я любил Тэйт, мать твою.

Мне нравилось выступать на треке, но даже там я не чувствовал такого кайфа, какой получал в ее присутствии.

– Джаред, – предостерег Джекс, – сбавь скорость.

Устремив взгляд вперед, я ощущал рвавшуюся на волю улыбку.

– Джаред, – снова повторил он более твердым тоном.

Приближаясь к следующему светофору, я пропустил его предупреждение мимо ушей и осмотрелся по сторонам в поисках опасности.

– Джаред! – крикнул Мэдок.

Я врубил шестую, мое сердце неслось галопом, в груди все болезненно сжималось, сбивая дыхание.

– О, черт! – взвыл мой брат; мы втроем перестали дышать, когда сигнал светофора сменился на зеленый и я пролетел перекресток без промедления.