Только после этого я выдохнул.

– Ох, слава богу, – хватая ртом воздух, сказал Мэдок. – Какой же ты засранец.

– Что? – Я изобразил невинность. – Зеленый был.

Тэйт меня догоняла, но вдруг повернула налево.

– Чего? – произнес я скорее для себя, чем для парней, наблюдая за ней в зеркало заднего вида.

– Она срежет через школу, – предположил Джекс, оглянувшись в заднее окно.

– Дерьмо, – прошипел я, вспомнив, что школьные ворота открывали по воскресеньям для тренировок бегунов. Она сможет проехать по территории школы практически без препятствий.

– Ты не уточнил, каким именно путем вы должны добраться домой, – подметил мой друг.

Да, знаю. Почему я не подумал об этом?

Обогнув площадь, свернул в переулок и помчался по менее людному району, предприятия и магазинчики в котором были закрыты по воскресеньям. С нервами на пределе и неослабевающей жаждой скорости я гнал вперед. Победа меня не интересовала, как обычно и большинство победителей.

Я просто хотел находиться здесь и сейчас с ней, видеть ее. Если не знал, где Тэйт, мне становилось не по себе.

Преодолев еще два поворота и с осторожностью миновав очередной знак «Стоп», я вырулил на Фолл-Эвэй-Лейн. В тот же момент она показалась из-за противоположного поворота.

– Топи! – заорал Мэдок. Я был готов врезать ему.

А я чем занимался, по его мнению?

Полным ходом мы мчались навстречу друг другу. Мой «мустанг» резко затормозил у тротуара буквально на полсекунды раньше Тэйт. Громкий визг наших шин разнесся по всей улице.

– Да! – выпалил Мэдок и завопил в окно: – Ву-ху!

Я уронил голову на подголовник, выдохнув весь воздух, накопившийся в легких. Джекс похлопал меня по плечу, один раз крепко сжав, после чего вылез из машины вслед за Мэдоком.

Девчонки вышли из G8, улыбаясь и смеясь. Парни похватали Фэллон и Джульетту в объятия, чтобы поцеловать.

Проведя ладонью по лицу, я ощутил выступивший пот, затем выбрался из машины брата и посмотрел на Тэйт. Она стояла, прислонившись к капоту и сложив руки на груди, и тоже смотрела на меня.

Девушка до сих пор пыталась отдышаться, ее грудь вздымалась и опадала, а пламя в глазах…

Господи.

Я глубоко вздохнул, прекрасно зная, чего она хочет, какие желания все еще держат в заложниках ее мозг и сердце, не позволяя правде сорваться с губ. Тэйт по-прежнему оставалась той же невинной, робкой девочкой, позволившей прикоснуться к ней в химической лаборатории четыре года назад, правда, была облачена в доспехи женщины, не решавшейся вновь довериться мне. Да она и раньше-то полностью не доверяла.

Послав ей полуулыбку, постарался взглядом передать то, что Тэйт уже сама понимала.

Ничто не изменилось, особенно наша прелюдия.

* * *

– Тебе что-нибудь нужно? – спросил я у мамы, прижимая плечом трубку к уху, пока застегивал ремень. Я был дома и только вышел из душа.

Джекс, Джульетта, Мэдок и Фэллон пригласили Пашу на ужин в «Марио» с компанией наших старых друзей.

Тэйт тоже осталась дома. Она постепенно перелопачивала список обязательного чтения для универа. Меня же ждали имейлы, финансовые сметы и тонна других мелочей, оставленных Пашей. Разобравшись с делами, я запрыгнул в душ, а потом позвонила мама, поинтересоваться, как дела.

– Ну, раз уж ты спросил… – бодро намекнула она. – Джейсон пропустит мой завтрашний плановый осмотр у доктора. Ты не сходишь со мной?

Я замер. О чем просила моя мать?

– К гинекологу? – поморщившись, я подхватил свои часы и застегнул их на запястье.

Мама прыснула от смеха.

– Он акушер-гинеколог. Не превращай это во что-то странное. – Я взял сотовый в руку и вытащил из комода черную футболку Джекса. Мои вещи все еще оставались у Мэдока. – Э, что ж… Я предпочел бы отказаться, но если нужен тебе…

Послышался ее тихий смех.

– Ты прелесть.

Закатив глаза, я на мгновение опустил телефон, чтобы надеть футболку.

– Во сколько за тобой заехать?

– В полдень, – ответила она. – И спасибо.

Хоть мама и не видела, я согласно кивнул. Я пытался вести себя добрее. Мне казалось, она это заслужила, но было чертовски сложно изменить наши отношения после столь долгого времени.

Как пробудить в себе симпатию и уважение к человеку, к которому в прошлом испытывал совершенно противоположные чувства?

Это не произойдет в одночасье. Более того, ощущение складывалось такое, что между нами навсегда останется доля неприязни.

Но Куинн Карутерс, моя пока не рожденная сестра, получит все. Никто не встанет у нее на пути, особенно я.

Ради нее я поставлю крест на остатках своей детской обиды.

Подойдя к окну, я сосредоточил взгляд на Тэйт. Она сидела по-турецки на кровати, в окружении книг. Ее волосы спадали на загорелые плечи. Когда девушка встала и зачем-то подошла к своему айподу, из моей груди вырвался тихий рык, а член напрягся, набух.

– Мне пора, – сказал матери. – Увидимся завтра. – Я сбросил вызов и опустил мобильник. Сжав его в пальцах, наблюдал за Тэйт всего несколько секунд. Цветущая, милая и прекрасная, она сводила меня с ума. Я сбежал по лестнице, отправив ей эсэмэску на ходу.

«Выйди на улицу».

Подхватив свою кожаную куртку и ключи, ворвался в гараж, затем нажал кнопку открытия дверей. На всякий случай добавил второе сообщение:

«Пожалуйста» – и оседлал мотоцикл.

Я завел мотор, сдал задом по подъездной дорожке, подъехал к дому Тэйт и отстегнул шлем, висевший на байке сбоку. Она вполне могла отказаться, но, к моему облегчению, ее входная дверь открылась.

Тэйт вышла на крыльцо со скрещенными на груди руками. Прикрывалась она явно из скромности, потому что была в коротких пижамных шортах, футболке и без лифчика.

С недоумевающим выражением лица Тэйт прошла по мощеной плиткой дорожке и склонила голову набок.

– Что ты здесь делаешь?

Обнадеживающе протянув ей шлем, я предложил:

– Не против ночной поездки на мотоцикле? Это же твое любимое занятие в летнее время.

Ладно, не самое любимое, почти.

Она посмотрела на меня как на психа:

– Я в пижаме, Джаред.

– В ней и останешься, – парировал я. – Обещаю.

Не впечатленная моей шуткой Тэйт прикрыла веки. Усилием воли я сдержал ухмылку.

Ее красные клетчатые шортики выглядели восхитительно. От одной мысли о бедрах девушки, кажущихся такими же гладкими и податливыми, как всегда, охватывающих мою талию, мной овладел трепет. Я не возражал и был готов на все, лишь бы ощутить его.

Тэйт изучающе рассматривала меня, пока винтики крутились у нее в голове. Только от моего внимания не ускользнул проблеск искушения в ее взгляде, которое она нарочно прятала.

– Одну минуту, – вздохнув, Тэйт сдалась и вернулась в прихожую за толстовкой и черными «чаксами». Она натянула толстовку, высвободила волосы из-под капюшона, после чего села на первую ступеньку, чтобы надеть кеды, оставив шнурки развязанными.

По моему телу пронеслась волна яростного вожделения, пока девушка бегом спускалась по лестнице. Ее волосы развевал легкий ветерок; от ее улыбки мое сердце замерло. Я был чертовски рад, что Тэйт не придется сидеть передо мной.

Она забралась на заднее сиденье, и я вручил ей шлем.

Ее обнаженные бедра коснулись моих. Едва Тэйт обхватила меня за талию, я закрыл глаза, наслаждаясь этой сладкой пыткой.

– Ты готова? – спросил, чуть не подавившись собственными словами.

Прижавшись еще крепче, она задела мое ухо… носом, возможно.

– Ты приятно пахнешь, – прошептала Тэйт.

Я сжал рукоятки руля.

Твою м…

Она специально это сделала.

– Расцениваю это как «да», – ответил ей, надев свой шлем.

– Ты всегда добиваешься того, чего хочешь, – возразила Тэйт. – Разве не так?

Когда девушка пристроила подбородок мне на плечо, я покачал головой с решительным настроем не поддаваться ее уловкам. Сорвавшись с места, мы полетели по улице. Она прильнула к моей спине грудью, сильнее обнимая меня руками.

Я преодолел несколько поворотов, держа курс на длинные городские улицы, где мы сможем ехать на приличной скорости и в то же время не слишком быстро. Свободно рассекая по пустынным дорогам, чувствовал, как она все больше расслаблялась и теснее прижималась ко мне. Наши тела двигались синхронно, когда я перестраивался или поворачивал.

Ощущать Тэйт было приятно. Всегда. Ее бедра прижимались к моим; либо голова, либо подбородок, либо щека не отрывались от моей спины. Мы ехали по безлюдным районам, точно так же, как раньше, в тот период, когда понимали, насколько ужасно быть порознь, и когда нам сильно хотелось все время проводить вместе, чем бы мы ни занимались, лишь бы просто прикасаться друг к другу.

Примерно полчаса спустя Тэйт тоже это вспомнила.

Она запустила ладони мне под куртку и медленно расправила пальцы на животе.

Я дышал тяжелее, пока девушка поглаживала мой пресс, скользила ногтями по коже. Благодаря ей каждая мышца моего тела стала гиперчувствительной.

Одна ее рука переместилась к внутренней поверхности моего бедра. В груди запорхали бабочки. Проведя своими влажными губами по уху, она прошептала мое имя:

– Джаред.

Я изо всех сил сжимал рукоятки, боясь потерять контроль.

Заведя руку назад, положил ладонь ей на бедро. Нежная кожа над коленом дразнила меня. Притянув Тэйт ближе к себе, я с трудом сохранял равновесие, спиной чувствуя жар у нее между ног. Чтобы не поддаться соблазну и не свернуть в какой-нибудь темный переулок, решил возвратиться домой.

Перед своим домом я снял шлем и просто сидел на байке, потому что ее гребаные руки не остановились. Было чертовски приятно.

– Я скучала по поездкам с тобой. – Теплое дыхание девушки овеяло мою кожу. – Не по гонкам вроде пятничной, а по таким вот прогулкам. То, как я двигаюсь вместе с тобой, напоминает танец.

Повернув голову, я прильнул к Тэйт, когда ее рот коснулся моего уха.

– Это и есть танец. Единственный, в котором я хорош.

Она протянула руку и сжала мой член, начала массировать, заставив его затвердеть почти до боли. Он словно пытался прорваться сквозь ткань джинсов.

– Черт.

Я стиснул пальцами ее бедро и сдался. Обернувшись, просунул одну руку ей под мышку, а другой крепко схватил и потянул вперед, чтобы она оседлала меня.

Ни секунды не колеблясь, девушка ухватилась за мою шею, притянула к своим губам. С не меньшим напором я завладел ее ртом.

Господи Иисусе.

Поцелуи Тэйт напоминали игру. Она приближалась, быстро облизывала и покусывала мои губы, потом отстранялась на несколько секунд – достаточно, чтобы меня раззадорить и заставить ждать большего. Тэйт постоянно дразнила, позволяла мне ощутить свой вкус, пока ее язык скользил по моему, а потом лишала всего этого. И я, будто наркоман, нуждался в очередной дозе.

А ее тело… Подтянутый живот и идеальные ноги прижимались ко мне, но это не сравнится с тем, как бы она выглядела, будучи обнаженной и двигаясь так же.

Сжав ее задницу обеими руками, я дернул Тэйт к своему члену, потерся о нее, чтобы она почувствовала меня в глубине своего лона. После чего подался вперед, опустил ее на мотоцикл, отчаянно желая запустить ладонь под толстовку. Но вместо этого замер, прижавшись лбом к ее лбу. Мы оба тяжело дышали. Она знала, что хотела меня. Твою мать, я знал, что хотел ее.

Только внезапно мне стало ясно, чем все закончится утром. Мы будем трахаться, вероятно, ночь напролет, и нам безумно понравится. Несомненно, Тэйт не откажет, заведи я сейчас ее в дом, но…

– Хочешь зайти? – выдохнула она, накрыв ладонями мое лицо. – Джаред, пожалуйста.

Я зажмурился. Мой член был готов взорваться, если не окажется в ней, только… проклятье…

Мне не хотелось простого перепиха.

Я хотел, чтобы Тэйт вновь меня полюбила, чтобы она сказала, что принадлежит мне. Но не планировал добиваться этого с помощью издевательств.

Глубоко вздохнув, я выпрямился и отрицательно покачал головой.

– Нет.

Глаза девушки удивленно округлились.

– Извини, что?

Я тяжко выдохнул. Уж лучше фольги наесться, чем снова ей отказать.

Взяв Тэйт за руки, поднял ее.

– Идем, – сказал я настойчиво и слез с байка. – Провожу тебя до двери.

Она выглядела абсолютно ошеломленной, спустившись на землю и заправив волосы за уши.

– Ты серьезно?

Я едва не рассмеялся. В прошлом Тэйт всегда сама контролировала процесс, так что подобная ситуация была в новинку нам обоим.

Приобняв за плечи, провел ее к крыльцу.

– У тебя есть неделя. Ходи на работу. Читай учебники. Вдоволь наплавайся в «озере Я», – сказал дразнящим тоном, поднимаясь по ступенькам. – Если в конце этой недели будешь готова отдать мне это, – я развернулся и положил руку ей на сердце, – тогда я возьму вот это. – Сунув свою ладонь Тэйт между ног, накрыл ее киску.