Прокладывая восхитительно-обжигающую дорожку, бурбон — смесь карамели, дыма и огня — медленно добрался до желудка. От удовольствия Миранда аж зажмурилась, но тут же резко открыла глаза, услышав голос Арчера в коридоре. И шаги, направляющиеся в сторону библиотеки, в коей она сейчас и находилась. Миранда застыла.

Живот скрутило при одной только мысли, что придется так скоро встретиться с мужем.

— Инспектор, давайте поговорим здесь.

Инспектор?

— Как пожелаете, милорд.

От страха у Миранды волосы встали дыбом. Она узнала голос: Уинстон Лейн, недавно назначенный инспектор Департамента уголовного розыска Великобритании. Дражайший супруг ее старшей сестры Поппи и не менее дражайший зять самой Миранды. Ох, как же не хочется столкнуться с Уинстоном и Арчером в таком виде — с распущенными волосами и в старом потрепанном пеньюаре — и объяснять им, почему она вдруг решила среди ночи пропустить стаканчик!

В панике оглядываясь, Миранда просчитывала возможные варианты. Но тут ручка двери повернулась, и выбор был сделан. Не самый удачный, подумала она, едва не ныряя ласточкой за большую ширму в китайском стиле в углу. Ведь теперь она в ловушке, точно мышь в мышеловке.

В щель между половинками ширмы Миранда отчасти видела лицо зятя: бледное, с тонкими чертами и длинными, прикрывающими верхнюю губу усами цвета соломы. Волосы того же оттенка аккуратно зачесаны назад. Уинстон еще не снял твидовое пальто, но котелок держал в руке и сразу же положил его на маленький столик у одного из кресел. Довольно смело, ведь этим он явно показал: визит потребует определенного времени.

Уинстон принялся медленно осматривать комнату, и Миранда напряглась и забилась подальше в угол. Ее зять делал то же, что и она чуть раньше — изучал обстановку, ища подсказки, что же могло твориться в голове пользующегося дурной славой лорда Арчера.

Муж как раз возник в поле зрения Миранды, и она с ужасом поняла, что, хотя Уинстон повернулся к нему, Арчер смотрел на столик с графинами. Она почти чувствовала его взгляд на оставленном ею бокале, все еще наполовину полном.

— Инспектор Лейн, — наконец произнес супруг, повернувшись так, что Миранде стала видна только его рука. — С какими невеселыми новостями пожаловали?

— Лорд Арчер, приношу извинения за столь поздний визит. Однако я подумал, что лучше прийти сейчас. Боюсь, утром мое присутствие принесло бы еще больше неудобств.

Конечно, посещение полиции никто не пропустит, и все станут судачить.

— И кого мне благодарить за сию любезность? — сухо спросил Арчер.

Уинстон ступил ближе к хозяину дома.

— Прошу прощения, но я еще не поздравил вас с женитьбой на моей замечательной сестре Миранде.

Рука Арчера дрогнула.

— Миранда — ваша сестра?

— Сестра моей жены Поппи. Миранда мне дорога, и я был рад услышать, что она нашла мужа, который позаботится о ее благополучии.

Миранда залилась румянцем. Она знала, что стояло за вежливыми словами зятя — он был рад, что она наконец оставила отца. Интересно, слышал ли Уинстон сплетни о ее не очень-то законных поступках?

— Утром я вынужден был отлучиться по делам, иначе обязательно пришел бы с женой на церемонию.

Неужели? Миранде не очень в это верилось. Но, очевидно, зятя не совсем обрадовал ее выбор мужа, иначе он сказал бы намного больше.

— Так как мы породнились, — последнее слово в устах Арчера прозвучало напряженно, — давайте говорить начистоту. Чего вы хотите?

Уинстон кивком выразил свое согласие.

— Сегодня около часа пополудни в своей спальне был найден убитым сэр Персиваль Эндрю, пятый баронет Доддингтон.

Услышав эти слова, Миранда удивленно моргнула.

— Мне очень жаль, — тихо сказал Арчер.

— Вы признаете, что знали сэра Персиваля.

— Конечно. Я знал его, сколько себя помню, хотя несколько лет с ним не виделся.

Уинстон вытащил из кармана маленькую записную книжку, дабы с ней свериться. Миранда знала от Поппи, что это делалось для виду: Уинстон запоминал каждый добытый факт.

— Восемь лет, не так ли?

— Верно, инспектор. — В тоне Арчера зазвучала легкая насмешка: — С той самой недели, когда я отправил жениха его внучки, некого лорда Джонатана Марвела, в больницу. Факт, который, я уверен, вы тоже потрудились запомнить.

Уинстон захлопнул записную книжку.

— Довольно пикантная сплетня, которая все еще ходит, — заметил Арчер.

— Как известно, в результате вашей стычки лорд Марвел разорвал помолвку с внучкой сэра Персиваля, что привело к напряженным отношениям и обидам в обеих семьях.

— Разорванные помолвки часто приводят к вражде между семьями.

— Если не ошибаюсь, сэр Персиваль и большая часть светского общества сочли вас ответственным за сию неприятную историю.

— И я с ними согласен.

— Когда вы последний раз встречались с сэром Персивалем, ваши отношения были не из лучших.

— Скорее, наши отношения с лордом Марвелом были не из лучших. Мы с сэром Персивалем сходились во взглядах на этого человека.

— И что же вы о нем думали?

— Лорд Марвел был и остается избалованным хлыщом, а у меня взрывной характер.

Уинстон скривил губы в ухмылке, но глаза его остались холодными.

— Да, милорд, о вашем вспыльчивом характере ходят легенды.

— И разумный человек может прийти к заключению, что мужчина с моим характером, получив оскорбление, вспылит тотчас же, а не станет ждать восемь лет, дабы в трезвом уме совершить нечто подобное.

— Мне бы хотелось считать себя разумным человеком, — заметил Уинстон.

— Что означает: у вас на руках нечто большее, чем простые догадки.

— Мы допросили слуг, и их рассказы весьма тревожны. Мистер Джеймс Маркс, камердинер сэра Персиваля, отдыхал в своей комнате, расположенной рядом со спальней покойного. Слуга клянется, что слышал, как его господин удивленно произнес «Арчер». Миг спустя сэр Персиваль странно захрипел, и Маркс пошел выяснить, что случилось. — Уинстон не спускал глаз с Арчера. — Сэру Персивалю перерезали горло и выпустили кишки.

Надежно скрытая ширмой Миранда прижала колени к груди, к горлу подступила тошнота. Муж не может оказаться убийцей! Он ей почти сразу понравился, а с ней такого никогда раньше не случалось.

— Это все, что с ним сделали? — Тихий вопрос Арчера вернул потрясенную Миранду к разговору.

Уинстон вздернул светлую бровь.

— Странный вопрос, милорд. Предполагаете, над телом покойного еще больше надругались?

— Вы здесь потому, что я подозреваемый. Хотите обвинить меня, рассказывайте все. Так что еще?

— Лицо сэра Персиваля порезали, правый глаз выкололи и забрали с собой. Как и сердце.

За решеткой треснуло полено, и Миранда подскочила. Бог мой, неужели она вышла замуж за безумца? Пожалуйста, пусть это будет неправда! Ведь надежда на лучшую жизнь едва затеплилась у нее в душе! Только бы не возвращаться в мир позора и темноты!

Арчер впился пальцами в спинку стула.

— Мне очень жаль, — повторил он мягко.

— Это еще не все, милорд.

— Ну разумеется.

Что-то шевельнулось у Миранды внутри: предчувствие, которое возникает у человека перед тем, как опасность захватывает душу и губит ее.

— Мисс Дженнифер Чайлд, судомойка, рассказала, что сразу после убийства видела человека в черной маске, бегущего через конный двор.

Миранда еще сильнее прижала колени к груди, словно это могло успокоить колотящееся сердце. На миг она захотела броситься к Уинстону. Он бы забрал ее отсюда. Никто не упрекнул бы ее в желании аннулировать брак. Эта мысль наполнила Миранду диким чувством свободы. Она могла это сделать, могла уйти.

И все же не сдвинулась с места — сердце не позволило даже пошевелиться. Это не мог быть Арчер. Не тот человек, с которым она сегодня ужинала. Он отнесся к ней уважительно и заботливо, берег ее чувства. Но что она на самом деле знала о муже?

— Все эти показания чертовски однозначно указывают на одного человека, — прервав безумный бег мыслей Миранды, отметил Арчер.

— И мне так кажется, милорд.

Бедный Уинстон ступал по тонкому льду. Допрашивать пэра? Трудно представить. И все же инспектор был здесь. Обвинить пэра в убийстве? Немыслимо! Миранда почти чувствовала, как напряжен Уинстон. Он не спросит у Арчера об алиби, но отчаянно хотел бы его услышать. Живот Миранды скрутило еще сильнее.

— Инспектор Лейн, вы можете опросить моих слуг, когда вам будет удобно. Вам скажут, что, показав жене ее новый дом, я удалился и отсутствовал с двенадцати часов пополудни до почти девяти вечера. И никто, кроме меня самого, не сможет подтвердить мое местонахождение.

Миранда уронила голову на колени. Она надеялась на возражения Арчера, но тот даже не заявил о своей непричастности. Невиновный человек точно бы об этом сказал, правда? Ее пальцы дернулись, зарываясь в шелк пеньюара. Она должна уйти — остаться здесь было бы безумием. Может, он и ее убьет. Полоснет ножом по горлу в темноте ночи. Почему же нет сил пошевелиться? Миранда молча обозвала себя дурой.

— Какая досада, милорд.

— Да.

— И все же вы можете рассказать о том, где были. — Уинстон постарался придать своим словам утвердительные интонации.

— Конечно. Но не стану. Лишь скажу, что был один. Я часто остаюсь один.

Вот упрямец! Миранда впилась ногтями в колени.

— Милорд, у вас есть какие-то предположения относительно того, кто мог это сделать?

— Трус, которому нравится играть в такие игры.

— Убийцы обычно все трусы, — заметил Уинстон. — Еще один вопрос, милорд.

— Всего один? Даже не верится. Уверен, у вас их больше дюжины, и вы готовы меня ими засыпать.

Уткнувшись лицом в колени, Миранда улыбнулась. Упрямый, но обаятельный мужчина. Она околдована подозреваемым в убийстве. Ей место в Бедламе.

— Обычно один вопрос вытекает из другого. — Уинстон подвинулся, вытаскивая что-то из кармана, и Миранда перестала его видеть. — Милорд, вы знаете, что это такое?

Ей очень хотелось поглядеть в щель между половинками ширмы, но супруг непременно заметил бы движение. Поэтому она сильнее сжала колени руками: дабы усидеть на месте.

— Это монета, — просто сказал Арчер.

Однако уйти от прямого ответа ему не дали. В голосе Уинстона проскользнула радость, когда он спросил:

— Вы ее узнаете?

Миранда заставила себя дышать спокойно. Монета? Ее сердце вдруг замерло, а потом опять понеслось вскачь.

— Полагаю, вы считаете, что да.

— Убийца оставил ее на глазной впадине сэра Персиваля.

— Возможно, какой-то символизм. — Арчер так и стоял возле стула. Миранде была видна только его рука, словно высеченная из камня, ведь за весь разговор он ею ни разу не шевельнул. — Плата Харону, дабы переплыть реку Стикс.

— Возможно. — Появилась рука Уинстона, но разглядеть монету Миранде не удалось. Она лишь успела заметить блеск золота. — Камердинер сэра Персиваля говорит, что монета принадлежала его господину с тысяча восемьсот четырнадцатого года или около того. Покойный называл ее своей путеводной звездой, хотя лакей не может сказать, почему именно.

— Странный способ описывать монету, — лениво заметил Арчер.

— Согласен. Но и сама она странная, не находите? Это не обычное средство платежа — ни здесь, ни в какой-либо другой стране. — На соломенных волосах Уинстона заплясали отблески, когда он нагнул голову, рассматривая монету. Со своего угла Миранда смогла увидеть, как морщины вокруг его глаз стали глубже. — И надпись — «Западный лунный клуб». Признаюсь, никогда о таком не слышал.

Слова будто громом поразили Миранду. «Западный лунный клуб». Сердце готово было выскочить из груди, комната словно завертелась, но Миранда заставила себя сидеть тихо. Ей даже не требовалось видеть монету — она точно знала, как та выглядит.

О Арчер! Как же она ничего не заметила? Миранда прерывисто задышала. Сколько ночей она думала о своем темном спасителе? Человеке с призрачным голосом, не показывающем своего лица? Хотел ли он жениться на ней с самого начала? Если да, то почему не сделал предложение еще тогда?

В комнате раздался низкий голос супруга — той ночью, когда Миранда услышала его в первый раз, он звучал совсем иначе.

— Есть ли у камердинера какие-либо предположения относительно того, откуда взялась эта монета?

— Нет.

— И вы считаете, что о личных вещах Персиваля я знаю намного больше его слуги?