* * *

Солнце уже было высоко в небе, когда Ройс покинул зал и направился к пленникам.

Кристен, как и все остальные, ждала этого момента и размышляла, о чем ей больше сожалеть — о том, что никогда не увидит родителей, или что у нее не будет ни мужа, ни детей и она не проживет завтрашний день. Она решила умереть достойно, как подобает дочери викинга, но, собственно, умирать ей совсем не хотелось.

Двое часовых, возле которых на минуту остановился Ройс, чтобы обменяться несколькими словами, теперь поспешали рядом с ним, пока он шел через площадь. Коротышку сакса по имени Хэнфрит сменили в полночь, но рано утром он вернулся, чтобы снова издеваться над пленниками, описывая пытки, которые их ожидают. Сейчас он подошел к Торольфу и толкнул концом своего меча босую ногу пленника.

— Лорд Ройс, мой господин, хочет говорить с тобой, викинг, — уведомил Хэнфрит важно.

Кристен ущипнула Торольфа; она хотела заставить его встать, но тот раздраженно оттолкнул ее руку. Он только приподнялся и, сидя на корточках, был готов, как и все пленники, напасть на саксов, если они попытаются разъединить их и пытать поодиночке. Ведь их было всего трое.

Темно-зеленые глаза предводителя саксов скользили по группе викингов, как будто он их видел впервые. По сравнению со вчерашним, на лице его было совсем иное выражение. Жалкое состояние пленных при дневном свете было нагляднее, и он, конечно, почувствовал, что они не представляют для него угрозы, иначе не подошел бы так близко. Его беспечность провоцировала.

«Этот сакс ничего не боится», — подумала Кристен. Его взгляд сначала скользнул по ней, но тут же вернулся обратно, и она быстро опустила глаза, почувствовав, как екнуло сердце — вдруг он разгадает ее маскарад.

Она снова подняла глаза, услышав его голос. Но тревожное чувство нарастало. Она до сих пор не поняла, что так или иначе обращает на себя внимание саксов, ведь Торольф, к которому она прикована, единственный, с кем они могли говорить. Она села на корточки и спряталась за его широкой спиной.

Сакс посмотрел на Торольфа сверху вниз. — Мне сказали, ты знаешь наш язык.

— Немного, — признался Торольф.

— Кто ваш предводитель?

— Убит.

— Корабль принадлежал ему?

— Его отцу.

— Твое имя?

— Торольф Ерикссон.

— Тогда покажи вашего нового предводителя, Торольф; я ведь знаю, что вы его уже выбрали.

Сначала Торольф ничего не сказал, а потом попросил:

— Говори медленно.

Ройс нахмурился нетерпеливо.

— Ваш новый предводитель? Кто он?

Теперь Торольф позвал: — Отер, встань, представься саксу.

Кристен наблюдала, как ее кузен неуверенно встал, ведь он ни слова не понял из разговора, пока Торольф не позвал его. Он был прикован на другой стороне круга, но прошедшей ночью пробрался к ней и вынужден был притянуть за собой еще троих. Оба его брата были мертвы, но горе свое он таил глубоко в душе, как и она.

Он был старше всех, к тому же кузен Зелига и теперь, конечно, должен был стать их предводителем.

— Как его зовут? — спросил Ройс, рассматривая Отера.

— Отер Хаардрад, — ответил Торольф.

— Хорошо. Скажи Отеру Хаардраду, что меня уговорили проявить к вам снисхождение. Я не могу вас освободить, но я буду вас кормить и дам крышу над головой, если вы станете мне служить. Речь идет о строительстве каменного вала вокруг этого поместья. Если откажетесь работать, не получите еды. Все очень просто.

Вместо того, чтобы попросить сакса повторить медленнее, Торольф сказал:

— Говорить? — и указал на своих друзей.

Ройс кивнул: — Вам нужно посоветоваться.

Торольф собрал мужчин в тесный круг, но это было только предлогом для того, чтобы затащить Кристен в середину и чтобы никто не видел, как она говорит.

— Тор! Что он сказал?

Кристен растянула рот в улыбке. — Он нас не убьет. Он хочет, чтобы мы построили каменную насыпь.

— Ну нет, я не стану потеть для этого негодяя!

— Тогда ты умрешь от голода, — парировала Кристен. — Его условия просты: мы работаем за еду и крышу над головой.

— Как рабы?

— Не будьте так глупы! — зарычала она. — Это даст нам шанс для побега.

— Да, и время, чтобы залечить наши раны, — согласился Отер. — Скажи ему об этом, Торольф. Нет смысла показывать ему, что не все хотят принимать его условия.

Торольф встал и позвал Ройса.

— Цепи? — сначала спросил он.

— Они останутся. Я не так глуп, чтобы доверять вам.

Торольф ухмыльнулся и кивнул. Сакс был умен, но он плохо знал викингов — сытые и здоровые, они обязательно сделают попытку бежать.

Глава 10

К ним пришла старая женщина, полечить их раны. Она была грязной, неухоженной и носила узкое, с длинным рукавом платье, а сверху — короткое одеяние без пояса, напоминавшее мешок. Держась с несвойственной ее возрасту прямотой, она гордо произнесла свое имя — Эрта. Такой манерой держаться она как бы давала понять викингам, что человек она, много повидавший на своем веку, и не ведает страха. Впоследствии они убедились, что так оно и есть — она вела себя так, словно ей совершенно безразлично, чем для нее могут обернуться ее собственные поступки. Кристен это немало позабавило, и она с улыбкой наблюдала, как Эрта расталкивает мужчин, которые рядом с ней казались богатырями, не обращая внимания на их ворчание и брань. И в то же время Кристен была настороже — ведь рано или поздно Эрта подойдет к ней, чтобы осмотреть ее мнимую рану на голове, а этого допустить было нельзя.

Кристен было сегодня не по себе. Это от жары, к которой никто у них на севере не привык. Многие мужчины сняли гамаши, но она знала, что не посмеет этого сделать, хотя сделала бы с удовольствием. Она посочувствовала Эрте, на которой было два платья и наверняка нижняя юбка, но казалось, что жара совершенно на нее не действует. Саксы, конечно же, привыкли к жаре.

Эрта управилась с Иварром и присела на корточки рядом с Кристен. Она знаками велела ей показать свои раны помимо той, что на голове, — кровавые пятна на одежде заставляли ее думать, что таких ран немало. Кристен только покачала головой. Тогда Эрта взялась за повязку на голове. Кристен ударила ее по руке, но тут же получила ответный удар. Когда Эрта еще раз попыталась снять повязку, Кристен вскочила, надеясь, что ее рост произведет на старуху нужное впечатление. Но из этого ничего не вышло, и пришлось крепко ухватить Эрту за запястье. И тут Кристен почувствовала между ребер острие меча.

Некоторые викинги встали, и сакс, охранявший Эрту, отпрянул. Он так испугался, что немедленно позвал на помощь.

Кристен застонала, увидев, что она натворила, но ей не оставалось ничего другого. Семеро саксов бежали к ней с мечами наголо. Она одарила Эрту угрюмым взглядом и отпустила ее. Торольф поддержал старуху, а Кристен спряталась за его спиной. К счастью, саксы замешкались, увидев, что Эрте ничто не угрожает.

— В чем дело? — спросил ее Хэнфрит.

— Этот мальчишка не хочет показать мне свои раны, — пожаловалась Эрта.

Хэнфрит посмотрел на Торольфа, он ждал объяснений.

— Лечить сам, — коротко ответил Торольф. — Надо оставить в покое.

Хэнфрит что-то буркнул и злобно посмотрел на Эрту — стоило ли из-за этого поднимать шум?

— Если он так шустро прыгает, значит ему не нужно твое искусство, старуха.

— Надо сменить ему повязку, — настаивала Эрта. — Она вся в крови.

— Я сказал, пусть все остается, как есть. Заботься о тех, кто этого хочет. Остальных оставь в покое. — И Торольфу: — Скажи своему другу, чтобы он ее не трогал.

Хэнфрит не хотел осложнений, видя, сколько викингов готовы прийти мальчишке на помощь. Эрте это не понравилось, и она буркнула, что парень ведет себя, как красна девица. Один из стражников заметил, что скорей всего потому викинги и взяли его с собой, и, хохоча, саксы отошли.

Его слова заставили Кристен вспыхнуть. Заметивший это Торольф подступил к ней с расспросами, но она только покачала головой и покраснела еще больше. Торольф не отставал; ему хотелось подразнить ее, ведь увидеть Кристен смущенной была большая редкость, но она ударила его по руке и, возмущенно повернувшись к нему спиной, села на землю.

Подняв глаза, она увидела, что из верхнего окна большого дома за ней наблюдает какой-то мужчина. До сих пор она опасалась только часовых, но теперь подумала, что должна быть осмотрительнее, когда разговаривает с Торольфом.

После того, как Эрта ушла, пленникам принесли еду, а кроме того, вернули сапоги. Правда, надеть их они не могли, мешали оковы. Ближе к вечеру пришел кузнец и наложил новые цепи. Каждый получил короткую цепь с замком и кольцом, через которое продевалась длинная цепь, приковывающая их друг к другу и ограничивающая свободу передвижения. Их круг у столба стал значительно уже.

Кристен находила эти меры предосторожности отвратительными. Она надеялась, что на время работы длинную цепь будут снимать и оставлять только короткую между щиколотками. Хотя к ней тоже надо было привыкнуть — она не позволяла делать широкие шаги, и приходилось быть внимательным, чтобы не упасть. Так или иначе это было унизительно и, конечно же, продумано саксами заранее.

Ночью пошел дождь, и, поскольку их оставили на улице, чувствовали они себя прескверно. Кристен промокла больше других, постоянно ворочаясь и перекладываясь с места на место в заботах о том, чтобы ее кровавую повязку не выстирал дождь. Торольф потешался над ее усилиями, но в конце концов нашел способ помочь, скрестив руки над ее головой. Повязка осталась сухой, однако за ночь Кристен так и не удалось отдохнуть.

Из своего окна Ройс наблюдал происходящее. Он видел, как юноша пытался отделаться от Торольфа, а тот шлепнул его пониже спины, крикнул что-то в ухо, а потом сложил руки над его головой. Наконец они успокоились и лежали тихо, как все.

— Кто из них напал на Эрту?

Ройс обернулся на голос. Рядом с ним у окна стояла Даррелл, держа в руках фигурки из слоновой кости, которые она убирала после игры.

— Викинг не нападал на нее. Он просто не хотел, чтобы она лечила его раны.

— Но она сказала…

— Я видел все сам, Даррелл, старуха преувеличивает.

— Надеюсь все же, когда он поднимет руку на меня, ты не отнесешься к этому так легко, — проворчала она.

— Нет, — сказал он, усмехнувшись.

— Который из них?

— Ты его сейчас не увидишь.

— Альден сказал, его ранил юноша, совсем мальчик. Это он?

— Да, самый молодой из них.

— Ты мог бы приказать его высечь.

— Слишком многие были готовы защитить его. Нам это ни к чему, только прибавилось бы раненых, а то и убитых.

— Наверное, ты прав. Мертвыми они не построят наш вал. Вал важнее. Их не так много, с ними можно справиться. Датчан гораздо больше.

Ройс усмехнулся про себя.

— Я вижу, ты хорошо слушала Альдена.

— А ты бы их всех убил! — воскликнула она, окинув его высокомерным взглядом. — Альден, по крайней мере, признал, что живые они больше принесут пользы.

— Не пойти ли тебе к Альдену? — Ройс с улыбкой повернулся к ней.

Даррелл щелкнула языком. — И ты можешь так спокойно выгнать меня?

— Я не настолько груб, — мягко возразил он и подтолкнул ее к двери.

* * *

Ройс стоял у окна и наблюдал, как работают викинги. Признаком того, что он еще не до конца смирился с их присутствием, было его постоянное желание держать их в поле зрения. Так он чувствовал себя спокойнее. Постройке заградительного вала он не придавал такого значения, как Альден и Лиман. Когда придет час, он встретит датчан на границе Вессекса, и продвинуться настолько далеко на юг, чтобы угрожать Виндхёрсту, им не удастся. Но поскольку король Альфред пожелал, чтобы его подданные укрепили свои владения, а в старых римских руинах было полным-полно камней, он согласился на строительство заградительного вала, не особенно веря в его необходимость. Викинги меньше чем за неделю выложили стену из камней, которые рабы носили бы месяцами.

— Мечан мне сказала, что у тебя появилась новая привычка, кузен.

Ройс резко повернулся и увидел в дверях Альдена.

— Тебе уже разрешили вставать?

Альден застонал.

— Только не ты. Хватит с меня женщин, которые меня балуют.

Ройс с улыбкой смотрел на Альдена, пока он, медленно передвигая ноги, подходил к окну.

— Твое общество будет мне полезно, я слишком много думаю о прошлом, когда я один. Но это правда — я никак не могу отделаться от чувства, что они обязательно попытаются бежать. Почти у всех раны уже зажили, и я ловлю себя постоянно на том, что стою здесь и не спускаю с них глаз. Только двое из них затрудняются еще носить камни.