Эти женщины были полной противоположностью мне - они были высокими, длинноногими блондинками.

Я почувствовала себя безликим Хоббитом из Властелина Колец по сравнению с ними, хотя я обычно не чувствовала себя неуверенно в своем теле.

Я выдержала, несмотря на ужасное чувство.

 - В любом случае, люди не воспринимают тебя всерьез, - сказала я. - Они думают, что ты безответственный гуляка. Плейбой.

- И что в этом плохого?

 Я закатила глаза:

- Ты недостаточно красив, чтобы быть таким тупым, - ответил я. – Ты точно знаешь, что в этом плохого.

Он притворился, будто это глубоко его задело:

- Ох, это было жестко. Я думаю, нужно поехать в больницу, после чего прилюдно сжечь меня. Хотя…. Если серьезно… Просвети меня! Что плохого в том, что меня называют плейбоем? Ты говоришь об этом с точки зрения моей карьеры или чего-то еще...?

Я покраснела.

Я хотела бы ответить на его вопрос, но не могла заставить себя сделать это прямо сейчас.

- Давай придерживаться того, как это влияет на твою карьеру, - ответила я. - Если люди не воспринимают тебя всерьез, ты никогда не получишь заказ от серьезной компании.

- Я получил заказ от компании Кельвина Кляйна несколько месяцев назад, - сказал он. - Это очень серьезно.

- Да, и после этой рекламы стало еще хуже, что подводит нас ко второй из основных проблем. Скандалу с наркотиками.

- Ты же не думаешь, что я делал это? Ты действительно считаешь, что я рисковал бы своей жизнью и жизнями других людей, употребляя наркотики прямо перед гонкой?

- Откуда мне знать? – я пожала плечами.

- Аня, ты серьезно?! Одна из первых вещей, которую я когда-то говорил тебе, это то, насколько сильно я ненавижу наркотики. Помнишь? Твой высокий херовый парень, который трахался с другой девушкой, на которого ты жаловалась?...Тогда я тебе это и сказал!

 Мое лицо горело.

- Ты говорил и делал много глупостей в ту ночь.

- Я? Верно, конечно. Думаю, это означает, что я точно наркоман, да, - сказал он, его глаза потемнели.

- Извини, - промямлила я.

Он на самом деле выглядел огорченным, и я чувствовала себя как та сука, каких терпеть не могла.

Он испустил длинный вздох:

- Это нормально. Я не виню тебя в том, что ты считаешь, что я это сделал. Все выглядело довольно подозрительно, когда вся моя команда выдала положительный результат на кокаин, кроме меня. Копы знают, что я не делал этого, но все всё равно думают, что мой отец заплатил им, чтобы сфальсифицировать результаты тестов.

- Оу... Это отстойно, - сказала я, чувствуя, что ему становится только хуже.

- Думаю, это то, что происходит на этой половине поля. Каждый, кто родился в богатой семье берет на себя такое дерьмо. Ты скоро узнаешь об этом, потому что теперь ты часть нашей семьи. Но наркотики - это всего лишь слухи, я клянусь. Я никогда не имел какого-либо отношения к коксу.

- Ладно, хорошо. Я тебе верю, - сказала я, махнув рукой. Кэм усмехнулся и кивнул, ему явно приятно это слышать. - В любом случае, давай поговорим о том, что мы собираемся делать, чтобы изменить твой образ.

Я схватила некоторые заметки из моей папки и начала перечислять свои идеи, а потом я упомянула то, что я придумала кое-что, прежде чем приехала сюда.

- Я связалась с Марко Шрайбером, и он согласился, чтобы ты принял участие в его следующей фотосессии для «Обэ».

Кэм поднял бровь:

- Марко Шрайбер? Сам Марко Шрайбер?

Я кивнула с самодовольной улыбкой. Я была очень горда, что мне уже удалось что-то сделать, хотя начала свою практику всего несколько часов назад.

Марко Шрайбер - известным фотографом, который жил и работал в городе. Обычно он работал над большой коммерческой модной рекламой для крупных журналов и сайтов, но иногда он соглашался устроить фотосессии для небольших бутиков одежды, как «Обэ». В отличие от того, что как происходило большинством рекламных кампаний, он сам набирал моделей, а не оставлял тех, что предлагали редакция журнала или рекламные отделы.

Видимо, они позволяли ему это делать, потому что у него был нюх на таланты, и все доверяли ему.

Каждый раз он использовал новое лицо, даже в небольших кампаниях, и после этого спрос на модель взлетал. Но такое было очень редко, хотя бы потому, что он, как правило, использует одних и тех же моделей снова и снова.

К счастью для меня, он был дядей Кары, а она всегда была его любимой племянницей. Девушка была на седьмом небе, когда узнала, что тот самый пресловутый Кэм Майерс был моим новым сводным братом, хотя она не знала о моей истории с ним.

Конечно, когда я рассказала ей о стажировке, она позвонила дяде и спросила его, сделает ли он одолжение для меня.

Он сразу же согласился, сказав, что он был бы счастлив, сделать что-нибудь для подруги Кары. Когда я поговорила с ним, он признался, что он действительно фанат Кэма уже некоторое время, и сообщил, что хочет пригласить его на следующую фотосессию для «Обэ», если я пообещаю, что Кэм не устроит никаких неприятностей.

Теперь я просто держу пальцы скрещенными и надеюсь, что парень не облажается.

- Так вот, съемка через четыре с половиной недели, - сказала я. - Это дает нам время сосредоточиться и предпринять кое-что, чтобы очистить твой имидж, а также у нас есть время, чтобы поехать в Хамптон на медовый месяц наших родителей.

Хотя я действительно не хочу ехать в отпуск с Кэмом, но я все еще жду поездку в Хамптон.

Я никогда не была там раньше, и знала, что это место для богатых, я не могла дождаться, чтобы посетить некоторые местные достопримечательности и просто провести время на пляже с мамой.

В последнее время, я была загружена работой в колледже и даже забросила игровой канал, а теперь была занята еще и стажировкой.

Отпуск был хорошим способом, чтобы расслабиться, прежде чем окунуться обратно во все это.

- Круто. Я до сих пор не могу поверить, что тебе удалось договориться о съемке с Марко Шрайбером, - ответил Кэм. - Очень впечатляет, Аня.

- Спасибо. Но ты должен поблагодарить мою подругу Кару. Она помогла мне в этом. В любом случае, все должно быть хорошо. Я посмотрела некоторые из его предыдущих кампаний - он замечательный, я уверена, ты об этом уже знаешь. Он действительно хорош, и он заставляет людей выглядеть великолепно на своих фотосессиях.

- Хочешь сказать, что я сейчас не выгляжу замечательно? - спросил он с ухмылкой.

- О, заткнись!

Он подвинул свой табурет ближе ко мне.

- Так... Вернемся к тому, о чем говорили ранее. Что такого плохого в том, что я якобы плейбой? В общем, не только в отношении моей карьеры.

- Я действительно должна тебе это объяснять?

- Да. Я хочу услышать это от тебя.

- Отлично, - ответила я, мои щеки опять горели. – Такие ребята, как ты, так называемые игроки, вы думаете, что жизнь - это просто игра, и не осознаете, что причиняете своими действиями боль другим людям. Но ваши игры тупые, и я не думаю, что они делают вас интересными и желанными. Это просто заставляет меня думать, что ты пустая трата времени и энергии.

Он улыбнулся, даже несмотря на то, что я фактически оскорбила его.

 - Но жизнь - это игра. Ты или игрок, или игрушка, - ответил он, наклонившись ближе, его лицо находилось в нескольких дюймах от моего. - И я не хочу быть игрушкой.

Черт.

Как бы я хотела дать ему пощечину, но часть меня желает быть игрушкой.

Его игрушкой...

Я оттолкнула эту мысль в сторону.

- Это полная чушь. Теперь уберись от моего лица, - сказала я, немного раздраженно. В основном, я злюсь на себя.

Он отодвинул свой табурет назад.

- Хорошо. Знаешь, я понятия не имею, почему у тебя какие-то проблемы со мной, но я устал играть. Почему ты не можешь все высказать в лицо?! Это так по-детски. Если мы закончили с этим рабочим дерьмом, тогда, может быть, ты уйдешь? У меня есть дела.

Он думал, что я вела себя по-детски?

По крайней мере я знала, как держать проклятый дом в чистоте в отличие от него.

Мудак.

Я соскочила с табурета, и он последовал моему примеру.

- Ты это серьезно? Ты не знаешь, почему у меня проблемы с тобой? Да, и, кстати, у тебя очень странный способ «играть».

Его лицо потемнело:

- Нет, я действительно не знаю, почему ты ненавидишь меня, и, честно говоря, я устал сомневаться в себе и гадать, где, черт возьми, все пошло не так. Я провел последние полтора года, желая это узнать.

- Конечно, конечно. Если ты действительно не знаешь, то ты даже глупее, чем кажешься, - ответила я, запихивая свои вещи обратно в свою сумку. - В любом случае, не волнуйся, я ухожу.

-Так ты собираешься снова сбежать? – крикнул он мне вслед, когда я уже направилась к лифту.

Я развернулась обратно, глядя на него:

- Ты сам только что сказал, что я должна уйти!

- Я передумал. Я устал догадываться. Скажи мне, что я сделал, и я обещаю никогда не делать этого снова. Ты должна.

- Я тебе ничего не должна.

- Просто, блять, скажи мне, Аня, - прорычал он, подходя ко мне.

Я сделала шаг назад и чуть не врезалась прямо в двери лифта. Он схватил меня за талию, чтобы поймать, и сквозь меня прошел разряд электричества.

- Скажи мне, - сказал он. - Мне нужно знать. Ты ведешь себя так, будто я сделал что-то ужасное, но я клянусь... Я понятия не имею, что я такого натворил.

- Ты и правда сделал кое-что ужасное, - выдохнула я, глядя на его руку вокруг моей талии. Я не хотела смотреть ему в глаза, на самом деле я могла бы растечься лужей на полу. - Если я скажу, ты, правда, никогда не повторишь это?

Я действительно не хочу думать об этом.

Несмотря на то, что я так сказала, я знаю, что это невозможно. Я всегда буду думать о нем, неважно, как сильно я стараюсь этого не делать.

Кэм кивнул.

- Я обещаю. Честное скаутское.

- Ты никогда не был скаутом, - прошептала я, вспоминая наш первый разговор.

Он убрал руку с моей талии, и мои ноги задрожали, когда он повел меня к дивану.

- Давай, - сказал он.

Я, запинаясь, рассказала ему все, что услышала на кухне в ту ночь, как ужасно я чувствовала себя даже через несколько недель, и как я жалела о том, что мы сделали. Я даже рассказала ему, как встречалась с другими парнями после него, и ни с одним из них ничего не получилось, потому что я все еще чувствовала себя подавлено, ужасно.

- Никто не хочет быть запасным вариантом, Кэм, - сказала я в конце своей исповеди. – И это, видимо, то, чем я была для тебя. Один из вариантов на ночь.

Его глаза расширились, когда я говорила, челюсть парня была практически на полу, когда я, наконец, закончила говорить.

- Ты издеваешься? - сказал он. - Это? Вот почему ты ушла?

- Ну, это было ужасно, - пробормотала я, отказываясь встретиться с ним глазами. - Может быть, что-то подобное не ранит тебя, но это больно. Это был мой первый раз.

Он скользнул рукой под мой подбородок и приподнял мое лицо, заставляя меня посмотреть на него.

- Аня... Это все туфта. Я никогда не спал с девушкой по имени Тиффани, и я наверняка не спал с другими девушками в тот вечер. Была только ты, и я хотел, чтобы это была ты.

- Как ты можешь знать, что никогда не спал с девушкой с таким именем? Ты трахался со всей Вселенной, - ответила я.

Он вздохнул:

- Я не отрицаю, что переспал с большинством девушек, так как ты бросила меня в тот вечер, но, черт возьми, Аня... Я сделал это, чтобы попытаться забыть тебя. Я даже выбирал девушек, которые не имели ничего общего с тобой, просто, чтобы не вспоминать тебя все время. Я знаю, это звучит бредово, но это правда. И поверь мне, я никогда не был с девушкой по имени Тиффани.

Я все еще не верила ему. Он был знаменит своими волшебными разговорами с женщинами, и я уже повелась на это раньше. Я уже поклялась, что не допущу этой ошибки снова.

- Тогда откуда эта девочка знает о твоей родинке? Она не могла узнать о ней, если не...

Мой голос затих, Кэм потер подбородок и покачал головой:

- Черт, я не знаю. Вспомни, как выглядела эта Тиффани?

- Высокая. Блондинка. Лицо похоже на «кошачье». Ты познакомил меня с ней в ту ночь.

- Ох, та Тиффани. Тиффани Веллс.

- Так ты спал с ней раньше?

- Черт, нет. Она была моделью в каталоге нижнего белья, для которого я снимался за неделю до вечеринки. Я думаю, это объясняет, откуда она знает о родинке.