— Ну разве она не выглядит так, как будто всю жизнь прожила здесь? — спросил Нэвил, нежно улыбаясь Колби.

— Мне очень стыдно, но я должна признать, что в Моуртоне есть все, о чем я так много слышала, — ответила она с сияющими глазами. — Мне здесь очень нравится.

— Предательница, — шутливо поддели ее Мэтью и Марк.

— Я ничего не возьму из Броули, — быстро сказала она, — но пока вы не вырастете, Моуртон будет нашим домом, ведь так, Нэвил?

Чудеса да и только, подумал ее муж и восхищенно рассмеялся. Что бы Колби ни делала, она делала это щедро и от всего сердца. Он все еще не мог поверить в свою удачу. В ней было все, чего он только мог пожелать в женщине, и даже более того. Если бы еще удалось благополучно избавиться от Пэнэмана, он ничего бы больше от жизни не просил.

Обед успешно приближался к благополучному завершению, и Колби как раз хотела сказать об этом Нэвилу, когда люстра под потолком начала бешено раскачиваться, и на столовую обрушился смертоносный град пуль; казалось, будто разверзлись небеса.

— Началось, Тарн, — услышала она крик Нэвила. Он и Мэйтлэнд вскочили со своих стульев, хватаясь за оружие. Она и моргнуть не успела, как обнаружила, что дюжий волынщик не слишком вежливо укладывает ее на пол и заталкивает под стол вместе с леди Барбарой. В нескольких футах она увидела свою тетю, леди Мириам и мальчиков, уложенных туда стараниями других, не менее крепких волынщиков.

Колби, с ее обычным стремлением оказаться в центре событий, несколько раз порывалась вырваться у огромного волынщика, но тот держал ее мертвой хваткой. Она столкнулась с соперником, превосходившим ее в силе.

— Ты никуда не пойдешь, девочка, — заявил ее сторож. — Хозяин приказал, если будет необходимо, сесть на тебя верхом.

Никто не сомневался, что шотландец сделает то, что сказал, и все рассмеялись, представив себе, как он это проделывает.

— Я, конечно, как любой нормальный человек, люблю что-нибудь возбуждающее в конце торжественного обеда, но это уж слишком, — сказала Колби, стараясь удержать их всех от паники.

— Колби, дорогая, какой оригинальный способ подавать десерт! — добавила леди Барбара.

Но время шло, их остроумные реплики иссякли, и они тревожно прислушивались к возбужденным голосам на лужайке.

— Все могут вылезать, — крикнул наконец Нэвил, торопливо вбегая в комнату. Он стал помогать женщинам подняться на ноги. Его лицо расплывалось в улыбке, а одежда была перепачкана кровью.

— Это был Пэнэман, да? — спросила Колби, намереваясь бежать наружу, чтобы посмотреть, что произошло.

Нэвил обхватил ее за плечи и притянул к себе.

— Мы избавились от него, моя дорогая, избавились.

Леди Мириам была рассержена и желала знать, что произошло. Ожидая возвращения своего сына, она пришла к заключению, что торжественный обед был всего лишь уловкой, направленной на то, чтобы выманить безумца из леса, о чем она впрямую и заявила.

— Какое вы имели право подвергать нас всех опасности? — обратилась она к сыну, заодно одаривая своим презрением Мэйтлэнда и Лира, которые в этот момент входили в дверь.

Нэвил и Тарн попытались заговорить одновременно, они оба чувствовали себя виноватыми.

— У нас не оставалось выбора. — Нэвилу удалось начать первым. — Он убил плотника, раздел его и, возможно, работал в Броули, ожидая подходящего момента для нападения.

— Его ничто не могло остановить, — вставил Лир. — Он убил глухую ведьму, а она никогда не причиняла ему ни малейшего вреда.

— Дорогая леди Мириам, едва ли сегодня за обедом вы подвергались большей опасности со стороны Пэнэмана, чем обычно, — сказал Мэйтлэнд, беря ее за руку и увлекая в гостиную. Он подмигнул за ее спиной Нэвилу и взял на себя очаровывание пожилой леди.

Колби, которая никогда не боялась за себя, уже сделала вывод, что все дополнительные слуги и волынщики на самом деле были наняты, чтобы защитить собравшихся за праздничным столом.

Она посмотрела на Нэвила и разглядела морщины усталости и напряжения, которые не хотела видеть прежде. Чтобы обеспечить их безопасность, он прошел олимпийскую дистанцию, но ему пришлось заплатить немалую пошлину за это рискованное предприятие. Она поднесла его руку к своим губам.

— Мама права, — сказал он, прижимая ее к себе. — Если бы люди Тарна не окружили дом, чтобы не дать Пэнэману уйти, если бы люди Тарна не двигались так быстро, чтобы убрать тебя с линии огня, ты могла бы быть убита.

Колби опустилась на стул и усадила Нэвила рядом с собой. Она прижала его голову к груди, как будет прижимать ребенка, который рос внутри нее.

— Пэнэман мертв, а мы живы. Все остальное не имеет значения.

— Аминь! — заключил Нэвил.

Эпилог

Теперь, когда леди Колби Браунинг с развевающимися волосами проносится по Моуртону на своем великолепном жеребце Миднайте, дамы приседают и местная знать с энтузиазмом приветствует ее. Как, разве не сдержала она своих обещаний? Молодой компетентный доктор, новый шпиль для церкви, просторная школа для всех детей, а Моуртон и Броули славятся приемами, пикниками и балами.