Чарльз, однако, был в своей стихии, потчуя Эмили смешными рассказами о других приключениях. Опустив вилку, он потянулся к бокалу вина.

– Ты уже видела Воксхолл-Гарденз?

– Еще не видела. Мой выход в свет был очень коротким. Вы, наверное, слышали. – Она иронично повела бровью.

– Я свожу тебя туда, дорогая. Там есть на что посмотреть! Фейерверки, торжества. И у них есть лучший араковый пунш…

Чарльза прервал низкий смех. Годрик проткнул кусок фазана.

– Ничто на свете не заставит меня позволить тебе отвезти Эмили в те сады одну. Не забывай, что я присутствовал в прошлый раз, когда ты выпил слишком много аракового пунша.

– Ты портишь мне все веселье. – Чарльз улыбался, но в его словах чувствовалась резкость. Вызов. – Эмили прекрасно проведет со мной время. Не правда ли, дорогая?

– Думаю, да, Чарльз, если ты будешь вести себя как джентльмен.

– Для тебя я приложу все усилия, чтобы оставаться идеальным джентльменом. У меня может даже все выйти.

Девушка, покраснев, попыталась сменить тему:

– Ты мне льстишь, Чарльз. А теперь лучше скажи, что случилось, когда ты выпил слишком много аракового пунша?

Ей ответил Годрик:

– Думаю, Чарльз разочаровал не одну юную леди той ночью, введя в заблуждение, что они вскоре выйдут замуж за графа.

Чарльз поставил бокал.

– Я не виноват в том, что становлюсь слишком романтичным, когда немного пьян. Каждая женщина выглядит краше, слаще на вкус, и даже страшная перспектива брака не звучит так ужасно, как обычно.

Годрик рассмеялся.

– Хотел бы я посмотреть на женщину, которая смогла бы продержаться хоть один день замужем за тобой.

Чарльз артистично изобразил удар в свое сердце.

– Это больно, Годрик! – застонал он и притворился мертвым.

Эмили прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать смех.

– Ты никогда не испытывал настолько сильных чувств к женщине, чтобы хотеть на ней жениться?

Моментально воскреснув, лорд Лонсдейл сказал:

– Я активный мужчина, моя дорогая. Мне нужна дама, которая смогла бы поспевать за моим быстрым темпом жизни, а пока я не встретил таковой. И лишь в том случае женюсь на девушке, если она сможет понять, что я действительно не могу осесть.

– Я найду тебе такую, Чарльз, – пообещала Эмили. На долю секунды она уловила удивительную меланхолию на его лице.

– Спасибо, Эмили, но лучше я украду тебя у этого одиозного герцога. – Чарльз кивком указал в сторону Годрика.

Тот положил правую руку на колено Эмили под столом. Жар его огромной ладони согревал ее кожу сквозь шелк, но рука мужчины лишь слегка похлопала ее по колену и снова исчезла. Девушке потребовалось все ее самообладание, чтобы не вздохнуть из-за того, что она лишилась заботы герцога и тепла от его прикосновения.

После ужина все вышли в гостиную, где налили себе по стакану портвейна. Решив удалиться, Эмили извинилась и оставила мужчин с их напитками.

Девушка приблизилась к лестнице, когда шорох шелка по дереву заставил ее застыть на месте.

Из темноты за лестницей вышла Эванджелина.

– Расскажите мне, как вам здесь живется? Ваши похитители хорошо к вам относятся?

Эмили, не готовая к таким вопросам, побледнела.

– Прошу прощения?

– Не смотрите так удивленно. Я знаю, что Годрик и его друзья похитили вас.

Эмили быстро пришла в себя.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Ложь вам не к лицу, мисс Парр.

Эванджелина улыбнулась, и Эмили поняла, что страх в груди отразился на ее лице.

– Я здесь по собственной воле.

– Конечно. Не сомневаюсь, что вы наслаждаетесь теплом постели Годрика. Вы не первая. Он действительно любит соблазнять невинных маленьких созданий. Это раздувает его гордость, видите ли.

Слова Эванджелины впились под кожу Эмили.

– Вы ошибаетесь насчет него, – сказала она, но слова неловко и тяжело срывались с ее языка.

– Позвольте дать вам совет, мисс Парр. Оставьте этот дом и вернитесь в Лондон. Годрик лишь разобьет ваше маленькое тонкое сердечко или бросит вас с ребенком. Даже если вы ему нравитесь… Боюсь, это не остановит monsieur Бланкеншипа от преследования вас. Он очень настойчивый человек.

– Что?

Откуда Эванджелине было известно о Бланкеншипе?

Та колебалась, и на ее лице появился первый намек на подлинные эмоции.

– Я буду честна с вами. Думаю, от этого станет лучше нам обеим. Monsieur Бланкеншип приезжал ко мне домой. Он рассказал мне о вашем похищении. Я сразу же почувствовала, что он… я забыла это слово… – Ее бровь слегка изогнулась.

– Сумасшедший? – подсказала Эмили.

– Oui. Сумасшедший, как Робеспьер. Он заплатил мне, чтобы я приехала сюда и предоставила информацию о вас. У него больше власти, чем вы можете себе представить. Ему не важны последствия, главное, получить, что он хочет. Впрочем, вы об этом знаете.

– Да, – признала Эмили.

– Что вам неизвестно, так это то, что он нанял людей, чтобы вернуть вас. Наемников, как мне сказали. Это самые низкие и жестокие типы. Люди, которые с радостью убьют Годрика и его друзей, если они попытаются защитить вас.

Эмили почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.

– Откуда вам это известно?

– Monsieur Бланкеншип похвастался своим планом. Я не хочу, чтобы произошло кровопролитие. Это жестоко, и даже я не желаю видеть, как Годрику или его друзьям причинят вред. Вам следует покинуть это место и заверить monsieur Бланкеншипа, что вы убежали, иначе, я убеждена, он навредит герцогу и остальным. – Эванджелина теребила белые шелковые рукава, ее руки немного дрожали. Она говорила правду.

– Он… Нет… Я не смогла бы уйти, даже если бы захотела, – сказала Эмили, скорее себе, чем Эванджелине. Она знала это: из-за своей любви к Годрику и его деспотичной власти над ее свободой никогда не сможет уйти. Это невозможно.

– Это нелегкое решение, я понимаю. Вы пешка в руках других мужчин. Хотя, как бы мне ни хотелось признавать это, в настоящее время и я тоже. Пешками всегда жертвуют. Это несправедливо, но такова наша участь, n’est pas[15]. Если вы не уйдете, Годрик умрет.

Эванджелина была права. Он подставит себя под пулю, пытаясь защитить ее. Какой у нее остается выбор? Девушка была пешкой.

– У пешки есть одна особенность, – почти шепотом произнесла Эмили, – если она доходит до другого края шахматной доски, то становится королевой.

На губах Эванджелины промелькнула улыбка.

– Вы играете в шахматы. Très bien![16] Monsieur Бланкеншип ожидает, что вы сразу прибежите к нему, и, хотя это не мое дело, мне кажется, вам не следует идти к этому человеку. Я желаю, чтобы вы исчезли из жизни Годрика, но не хочу, чтобы попали в руки сумасшедшего. Найдите того, кто возьмет вас. Вы красивая девушка и, думаю, неглупая. Вы можете найти покровителя. – Она опять сделала паузу, словно что-то припоминая. – Именно так я и выжила. Я все еще пересекаю шахматную доску, как и раньше.

Эмили не знала, как реагировать на это. Бывшая любовница Годрика давала ей советы, и она, сама того не желая, восхищалась этой женщиной.

– С… спасибо, мисс Мирабо.

Эванджелина, кивнув, оставила ее одну.

Эмили не могла позволить, чтобы пострадали Годрик и остальные парни, а это означало: ей следует немедленно уехать. Но сперва нужно найти Джонатана Хелприна. Джонатан ездил за продуктами в Блэкбрай, насколько она знала. Открытая дружба камердинера с друзьями Годрика была непозволительной, даже бунтарской в своем роде. Именно на этот мятежный дух девушка и возлагала надежды. Если ей удастся убедить Джонатана помочь ей бежать ради безопасности Годрика, у нее может быть шанс.

Повернувшись, Эмили устремилась прямо к дворецкому Годрика.

– Симкинс!

Он поклонился и сделал шаг назад.

– Тысяча извинений, мисс Парр. Я не ожидал, что кто-то так рано покинет гостиную.

– Не извиняйтесь, Симкинс! Это моя вина. Скажите мне, пожалуйста, где мистер Хелприн?

Седые брови дворецкого полезли на лоб от удивления.

– Камердинер его светлости?

Эмили кивнула.

– Да.

– Полагаю, он в помещении для слуг. – Дворецкий что-то заподозрил. – Вы недовольны им?

– Нет. Я просто хотела встретиться с ним.

Если Симкинс не станет доверять ей, то ее план побега будет разгадан за считанные минуты.

– Тогда спокойной ночи, мисс Парр. – Пожилой мужчина с улыбкой поклонился, затем ушел в гостиную, оставив ее в холле одну.

Эмили устремилась к служебной лестнице. Какой-то лакей показал ей дорогу, и она нашла комнату Джонатана и залетела в открытую дверь.

Он сидел на краю кровати. Его белая батистовая рубашка была наполовину расстегнута, а на коленях стоял отличный гессенский сапог Годрика, который парень начищал вновь и вновь.

Он удивленно взглянул на нее. Увидев, что она пришла одна, сощурил зеленые глаза. Эмили на секунду пожалела о своем решении обратиться к нему за помощью. Она не забыла, как он перекинул ее через плечо и принес к Годрику, когда перелезла через окно кабинета.

Джонатан поставил сапог и встал.

– Вам не следует находиться здесь одной, мисс Парр. Я обязан вернуть вас его светлости.

– Нет, постойте! Мне нужно поговорить с вами… – настойчиво начала она, но ее голос сорвался.

Камердинер приблизился к ней, и сердце девушки забилось сильнее. Неужели она ошиблась, полагая, что может доверять ему, может убедить его помочь ей?

– Со мной? Что могло заставить приличную юную леди обратиться к лакею? – Он наградил ее такой же полуулыбкой, с которой Годрик часто смотрел на нее.

Рука молодого человека скользнула рядом с ее телом и закрыла дверь спальни за ее спиной. Теперь она оказалась в ловушке, и даже не в одной. Набрав в легкие больше воздуха, напомнила себе, что этот человек переживает о Годрике и благодаря его преданности она надеялась спасти жизнь герцога.

– Мне нужна ваша помощь.

Девушка поняла, что если продолжит разговор с Джонатаном в таком тоне, то у него может сложиться неверное мнение о ней. Отступать слишком поздно. Его тело уже немного наклонилось к ней. Он даже нависал как Годрик. И, несмотря на то, что ей не удалось поговорить с герцогом о Джонатане, она была неглупа. Некоторые черты просто передались по наследству. Он утверждал, будто у него нет ни братьев, ни сестер, и никогда не рассказывал о кузенах, поэтому оставалось всего несколько вариантов. Кем приходился ему Джонатан?

– Я буду рад помочь. – Парень поднял вторую руку и провел по ее открытой ладони.

От этих медленных непристойных касаний у нее мурашки пробежали по коже. Господи, если он не родственник Годрика, значит, она не женщина. Эмили оттолкнула его руку и сразу перешла к сути:

– Вы можете завтра отвезти меня в Блэкбрай? Я должна бежать. Я переоденусь служанкой, а вы провезете меня в экипаже, ничего более.

– Вы просите меня предать моего хозяина? – Но он не выглядел возмущенным, как она того ожидала, светловолосый бесенок имел наглость усмехаться.

Эмили постаралась выровнять дыхание.

– Насколько мне известно, он никогда не запрещал вам отвозить меня в Блэкбрай, не так ли? Если нужно, я выйду в деревне и спрячусь, тогда вы честно можете сказать, что не смогли привезти меня назад.

Джонатан смерил ее критичным взглядом.

– Отлично, мисс Парр. Но сначала вам следует сказать мне, почему вы уезжаете. Я видел, как вы смотрите на его светлость. Не могу понять причины вашего намерения бежать.

Эмили сделала глубокий вдох, молясь, чтобы ее решение оказалось верным.

– Я обязана уехать, чтобы спасти его жизнь.

Джонатан повел бровью.

– Что?

– Это из-за Бланкеншипа, человека, который приезжал сюда с судьей. Он планирует убить Годрика и любого на его пути, кто помешает вернуть меня. Если я уйду, у него не будет оснований вредить кому-либо здесь.

В глазах лакея читалось сомнение.

– Откуда вам это известно?

– От любовницы Годрика, Эванджелины. Она предупредила меня, рассказала о том, что произойдет, если я не уеду. Бланкеншип сумасшедший. Он уже нанял человека для этой работы.

– Вы серьезно, что ли? Его светлость правда в опасности?

Эмили кивнула:

– Я не могу подвергать его риску.

– А вы не думали поговорить с ним о вашем разговоре с Эванджелиной?

– Конечно думала. Но вам же известно, что он за человек. Полагаете, он будет сидеть без дела перед лицом такой опасности? Вне зависимости от того, насколько они сильнее?

Лакей обдумал ее слова.

– Нет, этот чертов дурень соберет своих друзей и поедет под пули.