– Но не убил же. И даже если бы так, ты не был бы виноват. Ты не мог предвидеть, что я собираюсь сделать. Наоборот, ты много раз учил меня не делать этого.

Сочувствие в ее глазах его добило. Грегор должен сказать ей правду – какой бы постыдной она ни была.

– Ты не понимаешь. Если бы ты этого не сделала, король, возможно, был бы мертв. – Его рот напрягся. – Я промазал, Кейт. Стрела прошла слишком низко. Она не убила бы Фицуоррена.

Удивленное сомнение на ее лице только все усугубляло.

– Ты не можешь этого знать. И даже если это правда, я думаю, виной всему причины, которые тебя отвлекли.

Он молча стиснул челюсти. Она была права. Грегор и в самом деле отвлекся – на нее, но это не оправдание.

– Это случилось не в первый раз. Из-за этого меня отправили домой. – Грегор рассказал, что случилось в Бервике, и о небольших ошибках, которые к этому привели. Он в первый раз озвучил свои страхи. – Я теряю навыки.

– Твои навыки исключительны. Но ты не идеален. И что с того? Ты единственный хочешь видеть себя идеальным. Даже при нескольких не совсем идеальных выстрелах ты по-прежнему лучший лучник в Шотландии. Как насчет выстрела, который ты сделал с лестницы? Судя по рассказам отца, благодаря тебе вас не обнаружили.

– Мне просто повезло.

Она посмотрела на Грегора, словно знает его лучше него самого.

– Везение или нет, никто бы не смог сделать такой выстрел, Грегор. Никто. Подумай об этом.

Он выпятил челюсть. Права она или нет, на самом деле не важно.

– Ты не понимаешь. Я… – Грегор просто сказал ей: – Черт, я теряю концентрацию. Я не чувствую былой уверенности.

Кейт окинула его долгим взглядом, задумавшись над его словами.

– А как иначе? Ты, должно быть, морально истощен. Ты сражаешься за моего отца уже?..

– Больше семи лет, – вставил он.

– Семь лет на пределе возможностей, в самых невыносимых условиях, под постоянным давлением? Это тяжело для любого лучника, уж не говоря о необходимой для снайпера точности. Неудивительно, что это начало сказываться, наоборот, странно, что ты смог продержаться так долго. – Кейт прервалась, склонила голову и оглядела его. – Ты по-прежнему веришь в моего отца?

– На свете нет никого, в кого бы я верил так же. Он великий человек и великий король.

Кейт смотрела на него с гораздо бо́льшим пониманием и сочувствием, чем он заслуживал. Но то, что она сделала следом, чуть не опустило его на колени. Медленно она протянула руку и погладила его по щеке. Ему было жаль, что щетина царапает ее нежную кожу, но Кейт, кажется, не возражала, когда Грегор потерся подбородком о ее ладонь.

– Ты не подведешь его, Грегор. Даже если ты больше не попадешь ни в одну цель, ты много раз проявил себя. – Она скорчила гримасу. – Ты не представляешь, сколько историй о твоих эскападах мне пришлось выслушать за последние пару недель.

Грегор поразился.

– Он же злился на меня, он был в ярости.

– Да, так что это что-нибудь да значит. Он так же верит в тебя, как и ты в него. – Она улыбнулась. – Даже несмотря на то, что подстрелил его дочь.

Может, его сдерживает страх потерять доверие Брюса? Грегор подозревал, что отчасти это так. Он так долго был сосредоточен на том, чтобы быть лучшим, чтобы продемонстрировать свое мастерство, и кроме этого, ничего не имело значения. Но что будет, когда это пройдет? Может, он слишком противился тому, чтобы это узнать.

В этом вся Кейт. Всегда отделит зерна от плевел. Всегда доберется до сути. Она словно размотала клубок его запутанных эмоций и сделала все понятным.

Она еще не закончила:

– И я так подозреваю, это имеет такое же отношение к корзине для пожертвований отца Роланда и к камням на могиле твоего отца, как и к твоим навыкам. Забрать жизнь – любую жизнь – нелегко, даже когда это оправданно. В этом ты был прав. – Он жалел, что не смог уберечь Кейт от этого знания. – Не стоит стыдиться того, что необходимость очередного выстрела отнимет чью-то жизнь. Тебе просто нужно себе об этом напомнить. Ты нужен моему отцу, Грегор.

Он взял ее за руку и поднес тонкие пальцы к губам. Часть тяжести в его груди ушла, когда она не отняла руку и позволила ему прижаться губами к ее пальцам.

– Но мне нужна ты. Без тебя ничто не имеет значения. Я так долго боролся с представлениями других о себе, что перестал понимать, кем хочу быть. Ты мне об этом напомнила. Я хочу, чтобы ты могла на меня положиться, Кейт. Я хочу, чтобы мой клан мог на меня положиться. И я хочу, чтобы наши дети могли на меня положиться. Если ты мне поверишь, то клянусь, я скорее умру, чем снова тебя обижу.

Грегор видел нерешительность в ее глазах, колебания между тоской и страхом. Кейт хотела ему поверить, но слишком боялась. Он не мог ее за это винить. Его грудь сжималась, горела при мысли о том, какую боль он ей причинил.

Но именно тоска разрушила последние обломки его самообладания. Он не мог видеть хрупкую мольбу надежды и любви в ее глазах, нежность, которая, как он боялся, никогда не вернется, – и ничего не сделать.

Он поцеловал ее. Это был поцелуй, не похожий ни на один предыдущий. Предназначенный уничтожить все сомнения и страхи. Поцелуй, чтобы добиться, чтобы уговорить, поцелуй, чтобы убедить.

Это был поцелуй, не оставляющий места протестам и спорам. С каждой нежной лаской его рта, с каждым долгим движением языка, с каждым стоном и поглаживанием его пальцев по ее щеке Грегор говорил Кейт, как ее любит и сколько она для него значит.

Она должна ему поверить.


Колени Кейт подогнулись, когда Грегор ее поцеловал. Все тело обмякло под страстными прикосновениями его губ и языка. Сопротивление таяло от тепла его любви.

Он действительно ее любит. Ее убедили не просто слова или поцелуй. Это было в каждом его поступке. В том, как он смотрел на нее, когда она входила в комнату, как заставил себя целый месяц стоять в стороне, пока она наслаждалась преимуществами, которые, вероятно, были бы ее, если бы не вмешалась трагедия, в его измученной внешности и даже в дурацком сломанном носе.

Неожиданно осознав смысл всех слов Грегора, Кейт отстранилась.

– Что значит, ты хочешь, чтобы клан мог на тебя положиться?

– Я, может, и не создан быть лэрдом, но так уж получилось, и мне давно пора вести себя как полагается. Я отправил Джона вместо себя в Голуэй. И ему необязательно возвращаться.

Кейт была рада за Джона, зная, как нетерпелось тому возвратиться на поле боя.

– Но не навсегда же, Грегор. Ты им нужен.

Он ничего не ответил.

– Ты больше не хочешь быть призраком? – спросила она.

– Конечно, хочу, но у меня есть обязанности.

Кейт понимала, что это только часть правды. Ей, может, пока не удалось до конца убедить Грегора, что с ним все в порядке, но ей это удастся. У него куча недостатков, и Кейт будет счастлива напомнить ему о каждом из них при необходимости.

– Да, но тебе не кажется, что можно делать и то и другое? Может быть, нам удастся найти какой-нибудь компромисс?

Грегор посмотрел ей в глаза.

– Нам? – Он погладил ее пальцем по щеке. – Это значит, что ты дашь мне еще один шанс?

Она вздернула бровь.

– Кажется, у меня есть еще пара дней из обещанного месяца. Я не хотела бы их пропустить, потому что сэр Томас просил…

Ей не удалось договорить. Грегор перебил ее весьма нелестным проклятьем в адрес кузена и, схватив, притянул к себе. Ощущение прижавшихся друг к другу тел было одновременно знакомым и новым и вызвало у нее пораженный вздох.

На этот раз поцелуй был сильным. Властным. И очень, очень страстным. Грегор не оставил никаких сомнений, что именно хочет с ней сделать и какие удовольствия ожидают ее в брачной постели.

Когда спустя долгое время он отстранился, они оба тяжело дышали и едва находили в себе силы удержаться от того, чтобы испытать эти удовольствия прямо у стены оружейной.

– Я разве сказал месяц? – хрипло произнес Грегор. – Я имел в виду двадцать девять дней. Еще один такой вечер, как вчера, и я окажусь на Сент-Килде.

Кейт засмеялась.

– Так вот чем отец тебе угрожал? А я все думала. – Ее лицо стало серьезным. – Но спасибо, Грегор. Двадцать девять дней или месяц, то, что ты сделал… – Она подняла на него взгляд. – Ты не представляешь, что это для меня значит.

Грегор отвел с ее лица локон выбившихся волос и убрал его за ухо.

– Кажется, представляю. Ты особенная, Кейт, и заслуживаешь гораздо больше месяца. Я хотел бы дать тебе все, чего тебе недоставало прежде.

– Думаю, начало положено.

Он на мгновение нахмурился.

– Ты уверена, Кейт? Господь свидетель, очень эгоистично с моей стороны просить тебя дать мне еще один шанс после всего, что тебе пришлось испытать по моей вине. Я чуть с ума не сошел, когда узнал, что тебя похитили. Они могут попытаться снова – использовать тебя, чтобы подобраться ко мне и остальным. Я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы защитить тебя, но быть со мной небезопасно.

– Как оказалось, я дочь Роберта Брюса, Грегор. Я буду в опасности и с тобой и без тебя, и я предпочла бы испытать шансы с тобой. – Кейт улыбнулась. – На чью защиту мне полагаться, если не на твою?

Кейт знала, что для Грегора эти слова имеют значение.

– Ты и сама можешь за себя постоять и отлично доказала, когда спасла короля. Я тобой горжусь, Кейт.

Она просияла и широко улыбнулась. Его похвала значит для нее больше, чем он может себе представить.

– Я тоже собой горжусь. Полагаю, вся грязь, которой я наглоталась в тот день, того стоила.

Он рассмеялся, а потом загадочно ей улыбнулся.

– Я еще сказал, что хочу, чтобы наши дети могли на меня положиться. Тебе неинтересно, что я имел в виду?

Кейт закатила глаза.

– Я полагала, ты снова завел речь обо всех этих сыновьях.

Грегор ухмыльнулся в ответ.

– Не совсем. Боюсь, я имел в виду что-то более незамедлительное.

Она не сразу поняла, что он имеет в виду. Кейт побледнела. Она безмолвно таращилась на Грегора, не в силах произнести слова, которые могут разрушить ее надежды.

– Они ждут тебя, нас, в Роро, дорогая.

«Он вернул детей!»

– Но как? А как же их родные?

– Они могут быть частью их жизни, если пожелают, но я смог убедить их, что им будет лучше с нами. Ты подарила им дом, Кейт.

Кейт не могла поверить. «Эдди… Мадди…»

– Они все там? Даже Пип?

Грегор кивнул.

– Думаю, с моим новым носом он даже станет на меня похож, как считаешь?

Она вскрикнула и засопела, и снова бросилась ему в руки, чтобы обнять. Ощущение этих сильных рук вокруг своего тела было ни с чем не сравнимо. Кейт поняла, что плачет, пока не посмотрела наверх и Грегор не смахнул слезы с ее глаз.

– Что такое? – спросил он.

Кейт покачала головой.

– Ничего. Просто я так счастлива, что не знаю, что сказать.

– Скажи, что выйдешь за меня замуж. Скажи, что станешь моей женой. Скажи, что станешь матерью моих детей, даже тех, о которых я не знал, пока ты меня с ними не познакомила. Скажи, что будешь рядом со мной днем и в моей постели ночью. Скажи, что мы вместе состаримся. Скажи, что любишь меня так же, как я тебя.

– Я люблю тебя. И да, да, я выйду за тебя замуж. – Кейт помедлила, зажав нижнюю губу между зубами. – Хотя я рассчитывала на месяц или два ухаживаний.

В тот миг, когда он улыбнулся долгой, медленной улыбкой, которая изогнула его порочный рот и заставила каждую искру в зеленых глазах засверкать, самый красивый мужчина в Шотландии выглядел потрясающе, как никогда прежде. Но другой огонь в его глазах – тот, что обещал океан удовольствия, – заставил Кейт трепетать от предвкушения.

– Смотря какие ухаживания ты имеешь в виду.

Она отстранилась.

– Весьма пристойные и традиционные, под бдительным присмотром моего отца.

Грегор заворчал.

– Черт, этого я и боялся.

Кейт выгнула бровь.

– Я так понимаю, ты не в большом восторге от своего целомудрия?

– Только не когда ты рядом. В данный момент я совершенно не в восторге. Через месяц или два я просто сойду с ума.

Она потрепала его по щеке.

– Бедный Грегор. Думаю, ты справишься.

Грегор поймал ее ладонь своей огромной рукой и поднес к губам, прижав горячий поцелуй к ее пальцам.

– Да, но это будет непросто.

Он выглядел таким же разбитым, как и его нос. Кейт обвила руками его за шею и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать недовольный рот.

– Не переживай. Думаю нам удастся найти пару кладовок в Дунстафнаге.

Он помрачнел.

– Я так и не извинился за то, что сказал, Кейт. Я не должен был так отзываться о том, как взял тебя у стены. Я не хотел…

Кейт остановила Грегора, прижав ладонь к его рту.

– Я знаю. И я позволю тебе вдоволь наизвиняться потом, но сейчас тебе лучше поторопиться, если не хочешь, чтобы кто-нибудь пришел и нас здесь застукал.

Глаза Грегора вспыхнули, как зеленое пламя, как только он понял, что это значит. Быстро он стал стаскивать с Кейт одежду, не желая ждать, пока она передумает.