Придя в себя, Гретхен заставила себя улыбнуться.

— Моя дорогая, я просто шутила. Конечно, мне известно, что вы умеете говорить. Иначе как еще вы смогли бы принять предложение Ригана выйти за него замуж? Вы же сказали ему «да», не так ли?

— Риган бы не принял «нет» в ответ.

«Это должно поставить ее на место! — неприязненно подумала Сирена. — По всей вероятности, эта Линденрайх — любовница Ригана. Как мог он выносить такие плохие манеры! Собственническое отношение немки к менееру видно любому дураку. Что ж, пусть владеет им. Но за это она должна попотеть!»

Гретхен показалось, что ей влепили пощечину. Но прежде чем она смогла ответить на оскорбление, капитан Клосс подтолкнул к ним свою жену. Мефрау Клосс была довольна. Жизнь на Яве так скучна и однообразна, а тут представлялась возможность немножко развлечься. Было бы интересно посмотреть, как испанка еще разок поставит на место зарвавшуюся фрау Линденрайх. Но, увидев умоляющие глаза мужа, Хельга встала между двумя женщинами. Она никогда не переставала удивляться мужчинам: проявляя смелость и смекалку в бою, они превращаются в жалких трусов, когда женщины в их присутствии вдруг показывают коготки.

— Сеньорита Кордес, Антон и я были недостаточно внимательны, — заявила мефрау Клосс. — Пожалуйста, примите наши соболезнования по поводу ваших недавних утрат.

— Вы очень добры, мефрау. Вы оба, — грустная улыбка Сирены была адресована капитану и его жене.

Красота этой девушки не оставила равнодушным капитана Клосса, который в начале своей карьеры бесчисленное количество раз бывал в Испании и всегда считал испанских женщин интригующими, а их сдержанность — маской, под которой скрывался страстный темперамент.

«Риган — счастливчик! — подумал он. — Его невеста красива и хорошо воспитана. У нее лицо мадонны и характер подходящий».

— Бедная сеньорита, — сказала Гретхен, сочувственно причмокнув языком. — Я не знала.

Риган коротко пересказал историю Сирены для вдовы. Он говорил, а глаза его при этом привычно оглядывали ее фигуру. Сегодня Гретхен была поразительно красива. Она превзошла себя в выборе наряда: ярко-желтое платье оттеняло ее бело-розовую кожу и светлые, пепельные волосы.

— Тогда все понятно! — отозвалась немка.

— Что понятно? — спросила Хельга и сразу же пожалела о своем вопросе, когда увидела, как светло-карие глаза Гретхен стали вдруг темно-зелеными.

— Понятно, почему она одета как ворона!

Сирене пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы остаться сидеть на месте. Просто невыносимо! Ее оскорбляет любовница Ригана. «О-о! — простонала она про себя. — Я бы сейчас вырвала ей все волосы!»

Вмешался Риган:

— А я нахожу платье Сирены очень красивым. На тропическом острове, где даже у птиц пестрое оперение, женщина, соревнующаяся с природой в яркости красок, утомляет глаза мужчины.

Мальчик-слуга вошел в зал и объявил приход дона Цезаря Альвареса. При этом он многозначительно взглянул на тихо тикающие часы на камине. Сирена сразу представила возмущение фрау Хольц, курсирующей между кухней и гостиной. Последний гость опаздывал, и по-особому приготовленный ужин грозил быть испорченным.

Сеньор Альварес вошел в гостиную, облаченный в бархатные штаны темно-вишневого цвета и розовый парчовый сюртук, который был намеренно распахнут, открывая взорам расшитый серебряной нитью жилет и пышный, собранный вокруг шеи воротник. Испанец был высок, хотя несколько ниже Ригана, и хорошо сложен. Другого бы мужчину такая броская одежда сделала бы похожим на женщину, но у этого осанка и манера держаться были отменными, потому он выглядел привлекательно и элегантно. Цезарь был денди, а не просто фат.

Ван дер Рис представил гостя невесте. Сирена была озадачена холодностью тона хозяина дома. Если ему не нравился испанец, зачем тогда он пригласил его на этот спокойный ужин в узком кругу?

— Вы должны меня называть Цезарем, сеньорита. Общество на этом Богом забытом острове слишком небольшое, чтобы чересчур рьяно придерживаться официальностей, — произнес он и, склонившись, поцеловал руку Сирены. Задержав ее ладонь в своей, Альварес лучезарно улыбнулся. Улыбка, сверкнувшая ослепительными белыми зубами на фоне черной бородки, клином сужающейся книзу, преобразили его лицо. Черные глубокие глаза осветились таинственным блеском, когда он взглянул на девушку из-под изогнутых густых бровей.

Сирену очаровала его красота. Она заговорила с ним по-испански.

— А вы, в свою очередь, можете называть меня Сиреной. Как приятно в такой дали от родины встретить соотечественника!

— Должно быть, вам невыносимо трудно здесь. Мне потребовалось довольно продолжительное время, чтобы привыкнуть к этим нидерландцам, искажающим наш мелодичный, ласкающий слух язык своим грубым гортанным выговором. Для моих ушей это было так болезненно, и я решил отплатить им тем, что научился говорить по-голландски. Теперь страдают их уши, а не мои.

Сирена весело рассмеялась, и Риган раздраженно взглянул на них. Но какое ей до этого дело? Цезарь — остроумный, красивый мужчина, ее соотечественник. Ей было приятно, когда он говорил о голландцах «они», а все, что касалось его и Сирены, определялось как «наше».

— Сегодня весь вечер, моя дорогая соотечественница, мы будем говорить по-испански, — сказал он, поднося ее пальцы к своим губам. Поймав на себе уничтожающий взгляд хозяина, Цезарь обратил к нему бесстрастное лицо: — Риган, ты отыскал сокровище! Сеньорита такая красивая! Ты не достоин ее.

— Я вижу, моя невеста произвела на тебя впечатление, — холодно заметил ван дер Рис.

Гретхен вся кипела, наблюдая, как двое мужчин обменивались колкостями из-за этой! «Как два пса, дерущиеся из-за кости! — презрительно подумала она, окидывая оценивающим взглядом Сирену. — Слишком мало мяса на этой кости!»

— Веди себя прилично, Риган. Есть другие гости, требующие твоего внимания!

Цезаря удивил упрек вдовы: кошечка ревнует!

— Гретхен права, Риган. Тебе нужно развлекать чету Клоссов и, конечно, очаровательную фрау Линденрайх. А я пока познакомлюсь получше с моей прелестной соотечественницей и ее юным братом.

— Может быть, попозже, Цезарь? Ужин слишком задерживается, — подойдя к Сирене, ван дер Рис подставил ей согнутую в локте руку и произнес: — Леди и джентльмены, я предлагаю вам проследовать к столу!

Пальцы Сирены чуть коснулись рукава Ригана, но она, однако, почувствовала, как напряжена его рука. Губы его были плотно сомкнуты. Итак, у менеера сильно развитое собственническое чувство, и он рьяно охраняет то, что принадлежит ему! Интересно, как далеко он может зайти? В конце концов, вечер обещает быть интересным.

Слуга открыл тиковые двери в столовую, и Риган подвел Сирену к столу, освещенному свечами.

* * *

Ван дер Рис вполголоса беседовал с капитаном Клоссом. Гретхен была вынуждена поддерживать разговор с Хельгой, хотя терпеть ее не могла. Полные губы вдовы сердито кривились, когда она наблюдала за Риганом, Сиреной и Цезарем. «Я вполне могла остаться сегодня дома, мне совершенно не уделяют внимания! — подумала она. — Для чего Риган вообще пригласил меня? Похвастаться будущей женой? Или чтобы поставить свою испанку в неловкое положение? Он ведет себя так, будто раскаивается, что пригласил меня».

— Вы и ваш юный брат Калеб должны оказать честь моему дому и отобедать у меня. Я распоряжусь, чтобы специально для вас приготовили испанские блюда. По сравнению с пресными трапезами голландцев, наша кухня — пища богов!

— Я не против, — Сирена лукаво улыбнулась. — Вы пригласите меня до или после свадьбы?

— До свадьбы. А то вы можете передумать. Риган, ты не будешь возражать? Нам есть о чем поговорить. Мы будем беседовать о нашей родине, — Цезарь нарочно сделал акцент на слове «наша». — Я так давно не разговаривал по душам с соотечественниками! Здесь все говорят только о торговле и кораблях, не так ли, Риган? — обратился он к хозяину, буравя голландца своими жгучими глазами.

— Да, это верно, — мрачно отозвался ван дер Рис.

Зачем он только пригласил этого испанского дьявола! Совсем безголовый! И почему Цезарь не уделяет внимания Гретхен? Однако кто бы мог ожидать, что эта богобоязненная Сирена, все свое время отдающая молитвам, окажется такой остроумной и словоохотливой собеседницей?

А невеста тем временем навострила уши, услышав, что капитан Клосс завел разговор о «Батавии Куин» — одном из кораблей ван дер Риса.

— Я все время убеждаю Ригана, что он должен отправлять корабли с полным грузом. Иначе не будет прибыли. Затраты на перевозки слишком велики, и если их не покрывать, то наша торговля окажется невыгодной.

— Если бы вы хотя бы раз выслушали меня до конца, то, возможно, приняли бы мою точку зрения, — авторитетно заявил Риган. — Я согласен, что судно должно идти с полным грузом, но только в Европу. А в обратный рейс, на мой взгляд, выгоднее отправлять каждое второе судно порожним. Это сэкономит время вдвое за счет увеличения скорости. По моим данным, поступая так, мы сможем организовать четыре дополнительных рейса в год. Надо учесть еще, что мы экспортируем гораздо больше товаров, чем импортируем. Почему вы не хотите с этим согласиться? Цезарь уже применил эту схему и работает очень успешно.

— Ба! Пустые рейсы! Это грех. Твой отец перевернулся бы в гробу, если бы услышал твои слова сейчас, Риган.

— Мой отец первым бы поддержал меня, да будет вам это известно. Он был прогрессивным человеком. Голландская Ост-Индская компания примет мой план!

— Почему ты ничего не предпринимаешь против пиратов, чтобы мы, капитаны, могли спокойно водить корабли? Ты мне вот что лучше скажи…

— Что еще вы хотите, чтобы я предпринял?! — резко спросил ван дер Рис. — Я снабдил корабли дополнительными пушками и новейшим оружием! — он разозлился. — Антон, вы вынуждаете меня сказать вам… Я не хотел, но вы сами меня вынудили!.. Если вы не согласитесь с моим планом, то я должен буду отстранить вас от работы в компании. Мне бы очень не хотелось этого, но все зависит от вас.

— Ба! Ты злишься, Риган. Думаю, ты просто пытаешься мне сказать, что я слишком стар для вождения твоих кораблей. Если это так, то скажи мне прямо!

— Я совсем не имел это в виду. Я лишь хочу, чтобы каждое второе судно в обратный рейс шло без груза.

— Пусть будет так, — согласился упрямый капитан. — Но ты не прав.

— Чушь! Ну что вы уперлись, капитан Клосс?! Ведь Риган никогда не ошибается! Он сам говорил мне об этом не раз, — вмешалась Гретхен.

То, что он говорил ей об этом во время интимных встреч, всем было очевидно, потому что она бросила на ван дер Риса томный, полный нежности взгляд. Но тот сердито посмотрел на нее, и немка скривила свои хорошенькие губки.

Сирена сдержалась и не стала высказывать свое мнение о плане жениха. Она ликовала. Если бы они все только знали! Скоро «Рана» будет подготовлена к выходу в море, и тогда посмотрим, какими искусными мореходами являются голландцы!

Вечер продолжался, и Цезарь все более открыто проявлял интерес к соотечественнице. Калеб наблюдал, как расфуфыренный испанец развлекал сестру анекдотами и разными хвастливыми историйками, в которых выставлял себя героем. Девушка смеялась его шуткам и восторженно внимала байкам о его, Цезаря, отчаянной храбрости. Но между тем она украдкой наблюдала за Риганом, который злился и кипел от ревности.

Гретхен сделала несколько попыток заговорить с хозяином, но безуспешно. Лицо его было мрачным, все внимание его было сосредоточено на невесте, кокетничающей с испанцем.

Хельге Клосс было очень весело. Рассказы Альвареса о его приключениях во время службы в испанском флоте были захватывающими, а Сирена очень остроумно и находчиво реагировала на них. Капитанша тоже заметила, что Риган едва сдерживал свою злость, и в душе аплодировала хорошенькой сеньорите, сумевшей вызвать ревность у этого самоуверенного самца.

Капитан Клосс сердито фыркал и пыхтел, как объевшийся морж. Всем своим видом он показывал, что не одобряет намерений ван дер Риса, которые не только не верны, но и опасны.

Во время одной из особенно затянувшихся пауз в разговоре Хельга Клосс обратилась к Гретхен:

— Фрау Линденрайх, наша небольшая община снова нуждается в пожертвованиях. Если у вас есть какая-то ненужная одежда, мы были бы вам очень признательны… Несколько старших девочек собираются начать самостоятельную жизнь, им бы пригодилось все, что бы вы ни дали. Обувь, платья…

— Никогда! — воскликнула вдова с такой горячностью, что все взгляды обратились на нее. — Я видела, как одна из твоих хныкающих сироток шла на работу в одном из моих платьев. Прислуга нынче хочет одеваться лучше господ! Ты, наверное, с ума сошла, Хельга, если решила, что я дам хоть что-нибудь из своего гардероба этим служанкам!