Брексби поклонился.

– Мистер Грант, я делаю это с огромным удовольствием. Позвольте представить моих знакомых, коих я взял на себя смелость привести на ваше собрание.

Мистер Грант бросил быстрый взгляд на гостей, и лицо его слегка увяло. Тем не менее последующие слова прозвучали достаточно радушно:

– Ба! Да с вами дочь моего друга, досточтимого Ричарда Дженингема? Какая несказанная честь для нас!

Грант поклонился Габби. Она в ответ присела в реверансе. Квил, взглянув на Брексби, заметил, как на его губах заиграла легкая улыбка.

– Вы правы, Чарлз, я привел Габриэлу Дженингем, с недавних пор – виконтессу Дьюленд. Но я убежден, вы в курсе. И я не сомневался, что вы пожелаете, чтобы она присутствовала на встрече с отыскавшимся принцем. А это виконт Дьюленд.

Лицо Гранта, как показалось Квилу, стало еще длиннее, чем прежде, что, однако, не помешало ему довольно вежливо поклониться.

– А теперь было бы непростительно терять драгоценные минуты. – Вкрадчивый голос Брексби превратился в чуть слышный шелест. – Так позволим же виконтессе встретиться с таким бесконечно дорогим для нее спутником детства, принцем…

Речь Брексби была прервана полковником Гастингсом.

– Истинное счастье видеть вас здесь, миледи! – прогремел он и низко поклонился Габби. – У вас цветущий вид! Это удачный день для Ост-Индской компании, – повернулся он к Квилу. – Генерал-губернатор очень рад такой гостье. В самому деле, очень рад. Мы установили местонахождение Кази-Рао, и он будет посажен на трон Холькара в ближайшее время. Да, в самое ближайшее!

Квил отметил с некоторым интересом, что мистер Чарлз Грант заскрежетал зубами.

Но полковник Гастингс этого не заметил и как ни в чем не бывало продолжал:

– А сейчас я представлю очаровательную виконтессу нашему уважаемому гостю, индийскому принцу! Мистер Грант, вы должны уступить мне эту честь!

Габби беспомощно взглянула на мужа, но полковник Гастингс бесцеремонно потянул ее за собой. Квил уже повернулся, чтобы пойти за ними, как почувствовал чью-то руку на рукаве.

– Я не ожидал увидеть вас здесь, Дьюленд, – проговорил Чарлз Грант. – Мне казалось, вы нас избегаете. После того как вы прервали все контакты с Ост-Индской компанией, – сухо добавил он.

– Но разве мог я пропустить такой волнующий момент? – вежливо улыбнулся Квил. – Моя жена собирается встретиться со спутником детства, юношей, который воспитывался как ее брат. Я обязан быть здесь.

Гранту нечего было на это ответить, и Квил продолжил:

– Жена так много рассказывала мне о принце, что я невольно загорелся желанием его увидеть.

Он бросил взгляд на руку, которая по-прежнему лежала на его рукаве. Грант тотчас убрал ее.

– Прошу прощения, – поклонился Квил и отправился разыскивать Габби.

Будучи высокого роста, он быстро высмотрел ее рядом с Гастингсом и хрупким юношей, предположительно Кази-Рао. Габби склонилась в низком реверансе, и поэтому Квил не мог видеть ее лицо. Юноша, ловко отсалютовав церемониальным мечом, висевшим у него на перевязи, поклонился. Искусное владение оружием вызвало у Габби восхищенную улыбку и заставило нахмуриться Квила.

Изумленный, он застыл на месте, наблюдая, как его жена лопочет с принцем на хинди. Полковник Гастингс смотрел на них повлажневшими глазами, искренне тронутый столь радостной встречей двух друзей.

Квил с трудом проложил себе путь между группами приглашенных и подошел к Габби. Она устремила на него сияющие глаза и заворковала:

– Ты только вообрази, дорогой, я его едва узнала! Он так вырос, наш Кази-Рао! Еще бы, ведь мы так давно не виделись.

Мистер Грант неожиданно вырос из-за плеча Квила.

– Ну-с, я вижу, – начал он, расплывшись в улыбке, – ваш пропавший принц снискал ваше одобрение, миледи? – Наверняка не один Квил уловил облегчение в его голосе.

– Конечно! Разве может быть иначе? – Глаза Габби просто источали невинность. – Последний раз я видела Кази еще ребенком и сейчас приятно поражена… – она сделала изящный жест рукой, – его царственной осанкой, его элегантностью и манерами.

Кази-Рао улыбнулся ей, и Квил должен был признать, что перед ними величайший мистификатор в мире. Этот юноша с большими карими глазами обладал врожденным величием, как и надлежало принцу. И где они отыскали такого артиста? Что не в сточной канаве Джайпура – это точно.

Квил покачал головой и удалился. Он был готов держать пари, что его хитрая женушка в этом деле сыграла не последнюю роль. Он не удивился бы, если б узнал, что Габби манипулировала самим Грантом, используя его для поисков «пропавшего» принца. И Грант, мнивший себя вторым лицом после премьер-министра, даже не подозревал, что леди Габриэла Дьюленд водит его за нос!

Вскоре индийский принц со всеми полагающимися ему почестями был увенчан короной. Полковник Гастингс прочитал вслух письмо, ради такого события написанное лично генерал-губернатором. Артур Уэллсли завершал свое послание так: «Восстановление Кази-Рао Холькар в законных наследных правах стало возможным благодаря помощи Британии, что делает честь нашей доблестной державе».

Габби стояла рядом с Кази-Рао Холькаром и делала реверансы всем членам совета директоров подряд, выражая свое удовлетворение тем, что им удалось разыскать потерявшегося принца.

В экипаже она взахлеб повторяла, как приятно ей было повидаться с другом детства. Квил скептически посмотрел на нее, но ничего не сказал.

Брексби не был глупцом. Он слушал ее лепет, не сводя с нее проницательного взгляда. И наконец повернулся к Квилу:

– Вы знаете этого юношу?

Квил пожал плечами:

– Нет. Но он, по-моему, вполне достоин трона.

Габби замолчала, ожидая, что за этим последует. Брексби улыбнулся Габби:

– Видите ли, миледи, после того как вы прибыли в Англию, мы довольно быстро узнали о ваших визитах в дом миссис Мэлбрайт. Естественно, мы никогда не делились этой информацией с Ост-Индской компанией. Однако вы перехватили у нас успех, как только что выяснилось.

– Я не знаю, что вы имеете в виду, – заявила Габби, гордо вздернув подбородок.

– Мы установили, что мистер Кази-Рао Холькар, наследник трона, благополучно проживает на Саквилл-стрит, – пояснил Брексби. – Министерство вполне устраивала эта ситуация. Мы пришли к выводу, что ваши опасения небезосновательны и Ост-Индская компания захочет использовать мальчика в своих неблаговидных целях. И признаюсь, я ожидал, что вместо принца вы подсунете Чарлзу Гранту кого-то другого, миледи.

Габби придвинулась к мужу и взяла его за руку.

– Компания напала на след Кази. Я должна была что-то делать.

– Но где ты отыскала другого Кази? – удивился Квил.

– Он будет отличным правителем, – смущенно потупилась Габби.

– Я не об этом. Мне любопытно – кто он?

– Джосент-Рао, сын Тукоджи Холькара.

– У Тукоджи два сына, не так ли? – сухо спросил Брексби. – На основании чего вы решили, что на трон следует посадить Джосента, леди Дьюленд?

– Выбора у меня, по существу, и не было. Младший брат Джосента в силу своей болезни не способен править Холькаром и дать достойный отпор посягательствам компании. Джосент – весьма решительный юноша и очень хороший актер. Вы видели, как он успешно справился со своей ролью. Он умеет уступить, когда надо, и благодаря этой тактике уже одерживал победы. Впервые он побывал в сражении, когда ему было пятнадцать, сейчас ему восемнадцать лет.

– Я вижу, вы провели большую работу, – улыбнулся Брексби.

– Не такую уж и большую, как кажется на первый взгляд, – призналась Габби. – У меня родилась идея и… я написала матери Джосента. Туласи-Бей правит регионом более двух лет. Разумеется, она и дальше будет это делать, а ее сын возглавит армию. – Габби помолчала и неуверенно продолжила: – Конечно, нельзя исключить, что Джосент попытается вторгнуться на территории, контролируемые компанией. Я предполагаю, особый интерес у него может вызвать Банделкхенд.

– Не тебе, простой женщине, делать предположения по поводу таких сложных вопросов, – усмехнулся Квил, Габби, не обращая на него внимания, кусала губу.

– Лорд Брексби, как вы думаете, английское правительство оставит Джосента правителем, когда узнает правду? Уверяю вас, Кази-Рао нельзя сажать на трон Холькара! – взволнованно проговорила Габби.

– Возможно, новое знание вызовет головную боль у некоторых членов правительства. Что касается меня, то я восхищаюсь вами, леди Дьюленд. Вы знаете, в моем почтенном возрасте память временами становится девичьей. Поэтому я вполне мог запамятовать, что у нас с вами был этот разговор.

– Спасибо вам! – выдохнула Габби.

– Естественно, я говорю это предположительно. Но если в будущем вы получите письма от кого-то из Холькаров, ну, скажем, от Туласи-Бей, вам не захочется подлиться информацией с британским правительством?

– Возможно, – задумчиво протянула Габби. – Я всегда буду рада помочь нашему правительству любым способом, какой сочту для себя приемлемым, милорд.

Лорд Брексби вздохнул, давая понять, что ему точно известно, как много информации министерство могло получить от виконтессы Дьюленд.

– Это был самый интересный вечер в моей жизни, леди Дьюленд, – сказал он. – Вы в курсе, что я покидаю свой пост в ближайшее время?

Габби в ответ подарила ему самую лучезарную из своих улыбок.

– Я полагаю, мой муж известит меня об этом событии.

– А я с удовольствием ускорю его, – хмыкнул Брексби. – Иначе я буду беспокоиться – вдруг вы отодвинете меня в сторону и сами возглавите министерство.

– Фу, сэр! – У Габби вырвался ее очаровательный хрипловатый смешок. – Вам хорошо известно, что я не собираюсь вмешиваться в дела правительства. Я только защищала моего дорогого Кази.

Они могли ей не верить, но это была чистая правда. В экипаже наступила тишина. Габби прислонила голову к плечу мужа. Теперь на очереди стоял следующий проект – Квил. Габби с радостью подумала о весточке, полученной сегодня от Судхакара.

Глава 22

Судхакар с глубоким облегчением покинул борт «Отважного». Путешествие в Англию оказалось весьма изнурительным. Сначала он попал в Калькутту. Город ему очень не понравился. Толпы народа, шум, крики. Нигде не пройти свободно. Того и гляди, тебя опалят факельщики или бесцеремонно оттолкнут в сторону чьи-то слуги. При каждом джентльмене их было не меньше двадцати, включая лакеев, расчищающих дорогу перед паланкином, и тех, кто его нес. Особенно утомительной оказалась прогулка рядом с медленно бредущими слонами, которые привыкли опорожняться на ходу.

Нет, ему положительно не хватало его деревни. Там была лишь одна высокопоставленная персона, Ричард Дженингем, которого сопровождали всего двое слуг – один прокладывал путь, другой нес зонт от солнца. Только теперь он осознал, что до настоящей помпезности Дженингему было еще очень далеко.

Жизнь на «Отважном», по контрасту с большим городом, напоминала родную стихию. В небольшой плавучей деревне четверо пассажиров, запертые на корабле как в ловушке, были предоставлены самим себе. Сначала английские джентльмены отнеслись к Судхакару с презрительным высокомерием, как и ко всем, кто не принадлежал, по их мнению, к обеспеченному классу. Судхакара это ничуть не удивило, так как Дженингем придерживался тех же взглядов, пока не обнаружил, что Судхакар единственный из всей деревни разговаривает на английском языке и хорошо играет в шахматы.

После нескольких недель путешествия скука заставила трех англичан прибиться к пожилому индийскому джентльмену. Молодые люди возвращались в Англию, как предположил Судхакар, после службы в этот не самый звездный для ост-индской армии час. Вскоре все четверо стали каждый вечер собираться вместе и играть в карты.

По крайней мере одного из англичан, мистера Майкла Эдвардса, поразила воспитанность и естественность, с какой держался этот индус. Он был всегда аккуратно одет и производил впечатление респектабельного человека. Когда Майкла заносило и он начинал рассказывать всякие небылицы, в глазах у Судхакара появлялся неодобрительный блеск. Но кто по молодости не сочинял историй о своих ратных подвигах! Без этого армейская жизнь выглядела бы слишком земной и скучной, каковой она и была в действительности.

Как только их судно пришвартовалось к берегу, трое парней, включая Майкла, ступили на землю и через минуту уже растворились в ночи, совершенно забыв о своих обещаниях Судхакару проводить его до места назначения.

Вечером Майкл рассказывал своей сестре Джинни о битве при Таджпуре, слегка приукрашивая картину, дабы описание не походило на сводку военных действий. И что-то вдруг заставило его вспомнить о своем попутчике.

– Что такое? – спросила Джинни, когда Майкл, стукнув себя по колену, умолк. Она была смышленой девушкой, но ей никак не удавалось связать воедино робкий характер младшего братишки с его героизмом на поле брани.