— Не со всеми. Например, вдовствующую леди Перривейл я вижу впервые.

Лукас бросил взгляд в сторону престарелой леди. Вид у нее был весьма внушительный. Я и в самом деле видела ее впервые. Она не могла без посторонней помощи спускаться вниз и большую часть времени проводила в своих комнатах. Рядом с ней сидел майор, оживленно о чем-то ей говоривший, что, судя по всему, доставляло ей немалое удовольствие. Тристан сидел на другом конце стола и поддерживал беседу с супругой доктора.

Лукас прав: мы не могли обсуждать семью за их собственным обеденным столом.

Разговор принял общий характер. Говорили о королеве, о ее немолодых годах, о достоинствах Глэдстона и Сэлисбери и тому подобном. Я рассеянно прислушивалась к разговору, думая о том, что мне очень хочется остаться наедине с Лукасом. Мне так много нужно было ему рассказать. Мне не терпелось спросить его, что он думает о пьяном матросе. Я твердо уверена в том, что если бы мне тогда представилась возможность поговорить с Лукасом наедине, я бы рассказала ему все, без утайки.

После обеда я вышла вместе с остальными дамами, оставив мужчин пить портвейн. К моему удивлению, меня усадили рядом с вдовствующей леди Перривейл. Возможно, она изъявила желание познакомиться с гувернанткой Кейт? Она являлась одной из тех женщин, перед которыми все трепещут. По ее лицу сразу было видно, что она привыкла повелевать. Я вспомнила все, что о ней слышала, в частности, то, что ее деньги позволили восстановить Перривейл. «Должно быть, она очень любит этот дом», — подумала я.

— Я очень рада, что нам представилась возможность поболтать, мисс Крэнли, — заговорила она. — Моя невестка рассказала мне, что вам удалось усмирить юную Кейт. Это достижение! Сколько тут уже перебывало гувернанток! И ни одна не задержалась больше, чем на месяц или два.

— Я здесь неполный месяц, леди Перривейл.

— Надеюсь, что вы проведете под нашей крышей еще очень много месяцев. Моя невестка на вас не нарадуется. Она говорит, что Кейт не узнать.

— К ней просто необходимо было найти правильный подход.

— Думаю, это касается нас всех.

— Но не все так непредсказуемы, как Кейт.

— Зато вы предсказуемы, мисс Крэнли. А я совершенно непредсказуема. Сегодня у меня благоприятный день. Если бы это было иначе, меня бы здесь не было. Мне кажется, вы во всем любите порядок.

— Я к нему стремлюсь.

— Мы всегда получаем то, к чему стремимся. А я уже и не стараюсь. Хотя раньше я была такой, как вы. Терпеть не могла беспорядок и неразбериху. Но приходит старость, мисс Крэнли, и все меняется. Как вы находите Перривейл-корт?

— Я нахожу его одним из самых интересных домов, в которых мне только приходилось бывать.

— В этом мы с вами сходимся. Я влюбилась в него с первого взгляда. Я так рада, что Тристан женился и остепенился. Я надеюсь, что у меня будут внуки… что я успею их увидеть. Мне хотелось бы нескольких.

— Надеюсь, ваше желание осуществится.

— Я хочу, чтобы этот дом и это поместье перешли к моим внукам, в жилах которых будет течь кровь Аркрайтов и Перривейлов… вы меня понимаете? Именно деньги Аркрайтов сделали Перривейл таким, каким вы его сегодня видите, так что это было бы справедливо. Это было бы очень правильное смешение кровей.

Мне эта речь показалась несколько странной. Я заметила, что глаза пожилой леди затуманились, и предположила, что она забыла о том, с кем она разговаривает. Я также заметила, что Мирабель встревоженно на нее поглядывает.

Вдовствующая леди Перривейл заметила взгляды Мирабель. Она помахала ей рукой и улыбнулась.

— Вы не находите, что она прелестна, мисс Крэнли? Я, разумеется, говорю о своей невестке. Вы когда-нибудь видели такую красивую женщину?

— Нет, — искренне ответила я, — не видела.

— Я знала ее мать и отца, этого милого майора. Так приятно иметь такого соседа. Ее мать была моей лучшей подругой. Мы вместе ходили в школу. Именно поэтому после ее смерти майор и переехал сюда… и после того, как он уволился из армии, разумеется. Я так ему и сказала: «Переезжай в Корнуолл». Я так благодарна ему за то, что он меня послушал. Это подарило нам Мирабель.

— Она потеряла своего первого мужа, — осторожно произнесла я.

— Бедная Мирабель. Это так грустно — остаться вдовой с ребенком на руках. Хотя у нее остался ее замечательный, замечательный отец… который очень своевременно уволился из армии. Он для всех нас стал поддержкой и опорой. Вы с ним знакомы? Я хотела спросить, вы встречались до сегодняшнего вечера?

— Да, мы с Кейт заезжали к нему во Вдовий дом.

— Ну да, конечно. Она его обожает. Он так хорошо умеет обращаться с детьми. Впрочем, он это умеет делать со всеми. Он предан Мирабель. Ее замужество привело его в восторг… как и меня. Именно о такой невестке я и мечтала. Кроме того, это означает, что майор тоже здесь, с нами… такой приятный сосед… и член семьи.

— У него очень милый дом и сад.

— Похоже, ему там нравится. Мне бы очень хотелось его там проведать, но я уже не выхожу на улицу.

— Какая жалость.

— Да… вы правы. Но старость берет свое. Мне помогает очень хорошая женщина. Она уже много лет мне прислуживает. Она моя неотлучная компаньонка. Я занимаю комнаты по соседству с теми, где жил мой покойный муж. Это совершенно отдельная часть дома. Мой муж любил уединение. Он был глубоко религиозен. Я всегда говорила, что ему следовало делать карьеру в церкви. Что ж, приятно было поболтать с вами. Приходите ко мне. Мария… моя служанка… тоже будет вам рада. Вообще-то это она держит меня в курсе всех дел.

— Я с ней, наверное, не знакома.

— Думаю, что нет. Она редко покидает мои комнаты.

— Мне кажется, моя комната расположена как раз напротив вашей.

— А, вас поселили в комнате рядом с детской. Да, пожалуй. О, смотрите, мужчины возвращаются. Сейчас они нас разлучат. Приятно было с вами познакомиться. И спасибо вам за то, что вы делаете с Кейт. Этот ребенок умеет создавать окружающим проблемы. Моя невестка говорит, что у нее как будто гора с плеч свалилась.

— Я не заслужила таких комплиментов.

К нам подошла Мирабель. Она улыбнулась мне.

— Мисс Крэнли должна поговорить со своим другом, — сообщила она престарелой леди.

Она увлекла меня за собой.

— Надеюсь, моя свекровь вас не утомила, — обратилась она ко мне. — Она часто говорит бессвязно. Честно говоря, она очень редко посещает подобные мероприятия. Но последнее время ей было намного лучше, кроме того, она хотела познакомиться с вами. Она часто заговаривается… и не всегда отдает себе отчет в происходящем.

— Нет, нет, — заверила я ее. — Она показалась мне очень здравомыслящим человеком.

— Я рада. А вот и мистер Лоример.

К нам уже шел Лукас. К сожалению, он был не один, и нам удалось остаться наедине только в самом конце вечера.

— Какая жалость. Мне так много надо было тебе рассказать, — вздохнула я.

— Ты меня заинтриговала.

— Но не здесь, Лукас.

— Что ж, значит, мы должны встретиться. Как насчет завтра в «Короле-Моряке»?

— Я постараюсь приехать.

— Два тридцать, как и в прошлый раз?

— Отличное время.

— С нетерпением буду ждать встречи, — кивнул Лукас.

Вечер закончился. Кейт пришла в мою комнату, когда я раздевалась.

— Ну и как? — поинтересовалась она.

— Очень интересно. Я долго беседовала с вдовствующей леди Перривейл.

— Вы имеете в виду мать Отто? Она старая ведьма.

— Кейт, как тебе не стыдно!

— В любом случае она сумасшедшая. Она не выходит из комнат, где умер сэр Эдвард. Она там все время со старухой Марией. Она живет с привидением. Мне она не нравится.

— Она хорошо о тебе отзывалась.

— Бросьте, я ей не нравлюсь. Хотя ей нравятся моя мама и Грэмпс. Вы говорили с Грэмпсом?

— Почти нет. Так, поздоровались. Просто удивительно, как трудно бывает иногда поговорить с человеком.

— А со старым Лукасом?

— Почему ты всех считаешь старыми?

— Потому что это так и есть.

— Да, им уже не по девять лет. А теперь уходи. Я хочу спать.

— Вы мне все расскажете утром.

— Да рассказывать, в общем-то, нечего.

— Вы, наверное, думаете, что будете участвовать здесь во всех вечеринках и подцепите себе богатого мужа.

— Почти все мужчины были с женами, — улыбнувшись, ответила я.

— Все, что вам нужно сделать, так это…

— Что «это»? — поинтересовалась я.

— Убить их, — закончила она. — Спокойной ночи, Крэнни. Увидимся утром.

С этим она исчезла.

Ее слова не на шутку меня встревожили. Что происходит в голове этого ребенка? Что ей известно? И что она придумывает, если ей недостает информации? У меня из головы не шел пьяный матрос. Я почти решилась обо всем рассказать Лукасу.

* * *

Когда я на следующий день встретилась с Лукасом, я все еще колебалась. Но первым, что он сказал, как только мы уселись за стол, было:

— А теперь выкладывай. Что ты там задумала? Почему ты ничего не рассказываешь мне? Ты уже давно хочешь чем-то поделиться… Я же вижу. Да и вообще, именно за этим ты меня сюда и пригласила.

— Да, мне есть что тебе рассказать, — кивнула я. — Лукас, ты должен пообещать… Пообещай мне, что ты не сделаешь ничего, если я тебя об этом не попрошу…

Он озадаченно посмотрел на меня.

— Ты хочешь поговорить о чем-то, что случилось на острове?

— Да… в каком-то смысле…

— Джон Плайер?

— Да. Только он не Джон Плайер, Лукас.

— Меня это не удивляет. Я знал, что его окутывает какая-то тайна.

— Пообещай мне, Лукас. Я ничего не смогу тебе рассказать, пока ты не пообещаешь.

— Как я могу тебе что-то пообещать, если я сам не знаю, что обещаю?

— Как я могу тебе что-то рассказать, если я в тебе не уверена?

Он криво усмехнулся.

— Ну, хорошо. Я обещаю.

— Его зовут Саймон Перривейл, — произнесла я.

— Что?

— Да, он покинул Англию на «Звезде Атлантики»… заняв место одного из матросов.

Лукас не сводил с меня изумленного взгляда.

— Лукас, — умоляюще произнесла я, — я хочу доказать его невиновность… чтобы он смог вернуться домой.

— Это все объясняет.

— Я знала, что ты сразу все поймешь. И я боялась, что ты можешь счесть своим долгом сообщить властям… или что-нибудь в этом роде.

— Можешь на этот счет не переживать. Я ведь пообещал, верно? Рассказывай дальше. Я так думаю, он тебе признался в этом на острове, когда я лежал на берегу и был не в состоянии перемещаться.

— Да, так и было. Ты должен знать еще кое-что. Он был в гареме, или, точнее, сразу за его стенами. Он работал в саду. Я рассказывала тебе о том, как я подружилась с Николь, а она дружила со старшим евнухом. Ну, он… Саймон… сумел расположить к себе старшего евнуха и, наверное поэтому, а также благодаря Николь он помог нам обоим. Саймон сбежал вместе со мной.

От изумления Лукас потерял дар речи.

— Нас вместе вывезли оттуда и оставили неподалеку от британского посольства. Я вошла… и со временем попала домой. Саймон не осмелился туда войти. Он не хотел, чтобы его отправляли домой. Он оставил меня там и сказал, что попытается добраться до Австралии.

— И ты больше ничего о нем не слышала?

Я покачала головой.

— Теперь я понимаю, — медленно произнес Лукас, — откуда взялась эта безумная идея доказать его невиновность.

— Это не безумная идея, Лукас. Я знаю, что он невиновен.

— Потому что он тебе об этом сказал?

— Дело не только в этом. Я его очень хорошо узнала.

Лукас молчал несколько секунд, прежде чем произнести:

— Возможно, было бы лучше, если бы он вернулся домой и разобрался во всем сам? Если, как ты говоришь, он невиновен?

— Он действительно невиновен. Но как он может это доказать? Все сразу решили, что убийство совершил он.

— И ты считаешь, что тебе удастся заставить их изменить свое мнение?

— Лукас, я знаю, что это реально. Иначе и быть не может. Я в этом глубоко убеждена. Если бы мне только удалось распутать эту загадку!

— И ты хочешь этого больше всего на свете?

Я кивнула.

— Понятно. И как тебе в этом помогает роль гувернантки?

— Я здесь. Я в окружении людей, имеющих определенное отношение к этому убийству. Это способ…

— Послушай, Розетта. В твоих действиях отсутствует логика. Ты позволяешь эмоциям возобладать над разумом, над здравым смыслом. Ты пережила невероятные приключения, ты окунулась в мир, столь отличный от нашего, что утратила способность рассуждать здраво. Ты стала героиней мелодрамы… Такое ты себе даже представить раньше не могла. Каким-то чудом ты спаслась. У тебя был один шанс из тысячи… но из-за того, что у тебя все получилось, ты теперь ожидаешь от жизни продолжения приключений. Ты попала в неволю… в гарем… где все было другим. Там происходили странные вещи. А теперь ты в другом гареме, в гареме, созданном твоим собственным воображением. Ты его узница. Ты считаешь, что тебе удастся раскрыть это убийство, хотя всем и так ясно, кто его совершил. Невинные редко убегают. Не забывай об этом. Скрывшись, он полностью признал свою вину. Ты ведешь себя алогично, Розетта. Ты живешь в мире иллюзий.