– Он сказал, что решил заняться торговлей с заморскими территориями. Я пожелал ему попутного ветра, на чем мы и расстались. Позже я расскажу вам больше, Марибель, он привез хорошие новости. Похоже, отец смирился с вашим решением не возвращаться. Ради того чтобы получить свою карту, он сделал даже больше. Он отправил вам письмо. Я собирался отдать вам его вчера ночью, но… – Джастин резко замолчал. – Вы получите его потом.

– Не будем говорить об этом сейчас, – попросила Марибель. Ей вдруг захотелось отложить разговор о будущем. – Сегодня такой прекрасный день. Я не вижу никаких признаков шторма.

– Временами шторм может налететь внезапно. Если такое случится, я не смогу выйти в море на маленькой лодке, и тогда нам придется остаться на той стороне острова до завтрашнего утра.

У Марибель екнуло сердце. Если они останутся одни без дома, без стен, разделяющих их, как знать, что может случиться?…

– Я не думаю, что будет шторм, – сказала она и улыбнулась Джастину. – Но как бы там ни было, нам надо воспользоваться этим днем как можно лучше.

* * *

Марибель смотрела, как мужчины работали веслами. Лодка была совсем маленькой, и весла двигались в воде без видимых усилий. Они обогнули мыс и в конце концов вышли на открытую воду большой пустынной бухты. Весь берег обрамляли деревья, густые заросли которых, судя по всему, тянулись вглубь острова. Прозрачные морские волны ласкали нежный песок, не загрязненный присутствием человека. Еще несколько гребков, и лодка причалила. Хиггинс и Джастин, спрыгнув в воду, тащили лодку по мелководью, пока под днищем не заскрипел песок.

Джастин вернулся и, взяв Марибель за руку, помог ей подняться, а потом, подхватив на руки, перенес на берег и поставил на мягкий сухой песок. Вдохнув его пряный запах, она ощутила острый всплеск желания, сердце застучало как бешеное. Он значил для нее больше, чем весь остальной мир, и она должна была найти в себе смелость сказать ему об этом.

Марибель огляделась по сторонам. Бирюзовые волны, набегая на берег, оставляли шапки белой пены, посверкивавшей на солнце россыпью драгоценных камней. По обеим сторонам от нее тянулись широкие, длинные полосы песка, а позади зеленели деревья, которые росли так густо, что их заросли казались почти непроходимыми.

– Почему в этой части острова никто не живет?

– Эта бухта известна опасными скалами, скрытыми под водой. Из-за этого кораблям пришлось бы вставать на якорь слишком далеко от берега. Пока здесь не построили пристань и мол, добраться сюда можно только на маленьких лодках вроде той, на которой мы приплыли сегодня. Я думаю, что со временем можно расчистить от деревьев часть берега и построить дамбу, чтобы углубить бухту и дать кораблям возможность подходить для разгрузки ближе к берегу. Хотя должен заметить, что на той стороне острова нет всех этих трудностей. И как вы знаете, там мы уже построили некое подобие порта, пусть даже и примитивного.

Марибель кивнула. Она посмотрела на деревья, услышала крики птиц и заметила среди ветвей мелькание их яркого оперения.

– Будет жаль, если эти деревья вырубят, чтобы построить дома.

– Да, пожалуй. Но людям нужно где-то жить. Если остров станет для поселенцев постоянным домом, а не только местом, где пираты чинят свои корабли и наслаждаются коротким отдыхом на берегу, им понадобится расчистить больше места.

– Да, я полагаю, что так и будет. Думаю, каждый с удовольствием стал бы жить там, где много свободной земли, и можно, проскакав целый день, не встретить ни одного человека.

– Но разве вам не было бы скучно без общества?

– Да, возможно, – ответила Марибель и засмеялась. – Я такая глупая. Как вы сказали, если здесь поселятся люди, они вырубят деревья, чтобы расчистить землю, но сейчас я рада, что этот берег выглядит таким нетронутым.

После недолгих колебаний Джастин протянул ей руку:

– Идемте, я покажу вам одно место, которое обнаружил несколько месяцев назад, когда впервые приплыл в эту часть острова. Мне кажется, оно вам понравится. Дорога туда может показаться несколько утомительной, но, когда мы дойдем, вы поймете, что оно того стоит.

Марибель взяла его под руку. Джастин не смотрел на нее, и она поняла, что он старается держать дистанцию. Однако ее сердце по-прежнему трепетало. Сначала она думала, что он сердится на нее за прошлую ночь, но похоже, он об этом и не вспоминал. Бросив взгляд на Анну и Хиггинса, Марибель увидела, что они совершенно поглощены друг другом, и невольно позавидовала незатейливой природе их отношений.


Под деревьями было темнее, но очень жарко, несмотря на тень. Марибель почувствовала, как между грудей потекла струйка пота, а платье стало липнуть к телу. Чтобы заслужить одобрение Джастина, она нарядилась в одно из своих лучших платьев, но теперь жалела, что не надела простую сорочку и юбку вроде тех, что были на Анне. Длинные ветки деревьев лезли в лицо и цеплялись за волосы. В траве и в воздухе роились какие-то насекомые, пытавшиеся облепить руки и плечи, и ей приходилось то и дело стряхивать их. В конце концов заросли стали такими густыми, что Марибель захотелось снова оказаться на берегу. Еще немного, и она попросила бы Джастина вернуться назад, но тут до нее донесся шум воды, и это возбудило ее любопытство. А в следующий миг деревья начали редеть, и вскоре они оказались на поляне.

Шум воды доносился от небольшого водопада. Вода падала с вершины скалы и с шумом разбивалась о камни. Чистая и холодная, она выглядела такой манящей, что Марибель не смогла устоять на месте. Она бросилась вперед и, зачерпнув воды из крохотного озерца, образовавшегося внизу водопада, ополоснула лицо и шею. Из пруда вытекал извилистый ручей, и Марибель, недолго думая, уселась на берегу, скинула туфли и опустила ноги в холодный поток.

– Боже, как хорошо… – Она выгнула спину и, подняв лицо к солнцу, принялась болтать ногами в воде. – Какое прекрасное место, Джастин. Что за цветы здесь растут? Они похожи на гибискус, но я не уверена.

– Возможно, это какая-то другая разновидность тех гибискусов, что растут у вас дома, – ответил его голос откуда-то сзади. Джастин сидел на земле, выставив перед собой согнутые колени. – Что скажете, стоило сюда идти?

– О да… – Марибель оглянулась на него, сияя глазами; губы ее слегка приоткрылись, и все лицо излучало такое счастье, что у него захватило дух. – Спасибо, что привели меня сюда. Это действительно рай. Хотя, пока мы шли через эти заросли, я уже собиралась просить вас вернуться назад. Мне было так жарко и душно. – Она наклонилась и, зачерпнув воды, еще раз плеснула себе на лицо и шею. Шелковая струйка стекла по ее горлу и скрылась под лифом платья. Тонкая ткань мгновенно намокла и облепила нежные округлости ее груди. – Я даже не думала, что где-то может быть так красиво… – Ее взгляд следил за птицей, порхавшей высоко в ветвях. Издалека до нее донесся звук приглушенных ударов, как будто море билось где-то о скалистый берег.

Марибель обернулась, чтобы посмотреть на Джастина, и увидела, что он наблюдает за ней.

– Прошлой ночью… – Марибель наконец набралась смелости, чтобы сказать то, о чем собиралась. – Я плакала, потому что я глупая женщина. Но когда вы ушли, я пожалела, что вы не остались. Я знаю, что вы не можете меня любить, и вы объяснили почему. Но я… – Она увидела, как загорелись глаза Джастина, и слова застряли у нее в горле.

– Вы такая красивая, – хрипло произнес он и, подав Марибель руку, поднял ее с земли. Еще секунду он колебался, но потом его руки сомкнулись вокруг нее и потянули к себе. Губы Джастина жадно и настойчиво впились в ее губы. – Марибель, вы сводите меня с ума. Я поклялся, что не сделаю этого, но искушение слишком велико. Это выше моих сил. Прошлой ночью вы заплакали, и я подумал…

– Не надо ничего говорить. Лучше поцелуйте меня, – прошептала она, коснувшись пальцами его губ. – Я хочу, чтобы вы меня поцеловали.

– Вы понимаете, что будет, если я начну вас целовать? – Джастин пожирал ее своим пристальным взглядом. – Мне мало нескольких поцелуев, я хочу больше. Мне нужно… все… ваше тело, ваша душа, ваше сердце.

Марибель качнулась к нему, ее тело прильнуло к его телу, губы открылись навстречу его губам. Ее захлестнула мощная волна желания. Это было то, чего она так ждала, чего она хотела больше всего на свете. Ладонь Джастина легла на ее грудь, большой палец ласкал ее сквозь тонкую ткань. Марибель слегка всхлипнула и с силой прижалась к нему, ощущая все жарче разгоравшееся внутри пламя. Когда он спустил с ее плеч лиф платья и принялся ласкать языком темно-розовый сосок, у нее вырвался страстный стон.

– Джастин, я хочу…

– Чего ты хочешь, радость моя? Скажи мне все… скажи, что ты хочешь меня, так же как я хочу тебя.

– Возьми меня, Джастин, сделай меня своей. Я…

Ее слова заглушил звук выстрела. Марибель подняла голову и посмотрела на него круглыми от удивления глазами. Хиггинс договорился с Джастином, что выстрелит, если им надо будет вернуться.

– Проклятье! – Джастин мгновенно отпустил ее. Он посмотрел в сторону берега, и у него на виске, выдавая сильную тревогу, забилась жилка. – Хиггинс не стал бы звать меня без необходимости. Марибель, простите, но мы должны идти назад.

Марибель кивнула. Как бы ей ни хотелось остаться в этом прекрасном месте, она понимала, что, если Хиггинс подал сигнал, значит, что-то случилось. Она протянула Джастину руку, и он быстро повел ее по тропинке, которую они протоптали по пути сюда.

Что могло случиться? Почему Хиггинс подал сигнал? Когда они услышали второй выстрел, у Марибель упало сердце. Случилось что-то ужасное…


Когда они подошли к берегу, Джастин вышел вперед и, оглянувшись на нее, подал знак остановиться.

– Постойте под деревьями, пока я вас не позову, – предупредил он. – Просто на всякий случай.

Марибель собралась возразить, но он быстро выбежал на берег, и она не успела ничего сказать. Она подошла к самой кромке леса и увидела, что Джастин разговаривает с Хиггинсом. Боцман возбужденно показывал в ту сторону острова, где находился порт. Марибель повернула голову и увидела дым, поднимавшийся в безоблачное небо. Услышав зов Джастина, она поспешила выйти из-за деревьев и подойти к ним.

– Что это? – спросила она. – Что случилось?

– В порту что-то горит. Мы думаем, произошло нападение. – Джастин нахмурился. – Мы должны вернуться в поселок, но вам с Анной лучше остаться здесь, пока мы не выясним, что там безопасно.

– Нет! – в один голос воскликнули Анна и Марибель.

– Я не расстанусь с вами, что бы ни случилось, – настаивала Марибель. – Если мы останемся здесь, а вы не сможете за нами вернуться, мы никогда не выберемся с этой части острова. Мне все равно, что там произошло, я поеду с вами.

– Я тоже не останусь здесь без Хиггинса, – сказала Анна, упрямо поджав губы.

Джастин хмуро кивнул:

– Ладно. Мне некогда с вами спорить. Садитесь в лодку.

Вместе с Хиггинсом он оттащил лодку на глубину и помог Марибель забраться в нее. Она чувствовала, что он волнуется за свою команду и других людей, оставшихся в порту, но не знала, как его успокоить. Да и что она могла сказать, когда этот дым говорил сам за себя. Случилось что-то страшное. Обеспокоенные мужчины изо всех сил налегали на весла. Им было явно не по себе, ведь, пока они отдыхали в этой части острова, их товарищи попали в беду.


Едва они обогнули мыс и Марибель увидела стоявшие в гавани корабли, у нее замерло сердце. По крайней мере три из них были охвачены пламенем, и густой дым, наползавший с моря, уже достиг побережья.

– Проклятье! – воскликнул Джастин. – Один из горящих кораблей – «Сирена»! И судя по виду, ее уже не спасти.

– А что с «Непокорным»? – спросила Марибель. – Когда мы уплывали утром, я не видела его в гавани.

– Вчера я отправил «Непокорного» со всей командой на другой остров кое-что прикупить. Здесь постоянно не хватает мяса и молока, и я договорился о покупке скота, который можно будет разводить здесь.

– Значит, он в безопасности? – сказала Марибель, с ужасом думая, что, если бы Джастин не отправил свой лучший корабль за провизией и скотом, он тоже мог бы пострадать. Уже одна потеря «Сирены» станет для Джастина большим ударом, поскольку свой третий корабль он отдал капитану Хендри за то, что тот привез ему сведения о родственниках ее матери. Марибель почувствовала облегчение, узнав о «Непокорном», но Джастин расценил ее беспокойство совсем иначе.

– Вы не должны волноваться. Я найду способ доставить вас в Англию, даже если все мои корабли будут уничтожены. – В его голосе прозвучали нотки презрения, и она поняла, что он считает ее эгоистичной.