Она познакомила нас.

— Добро пожаловать в Пэрриваль, мисс Крэнли, — сказал он. — Я слышал от миссис Форд, как хорошо вы управляетесь с Кейт.

— Миссис Форд очень добра ко мне.

— Она ко всем добра. Мы это хорошо знаем. Мы с женой часто спрашиваем себя, что бы мы без неё делали. Мы во многом зависим от Пэрриваля. Большой дом… великолепный сад. Эти люди всегда помогали церкви. Особенно сэр Эдвард интересовался нашими делами.

— О да. Это был настоящий прихожанин, — подтвердила миссис Форд. — По воскресеньям он два раза ходил в церковь… и вся его семья. Каждый день мы собирались в холле на утреннюю молитву. Да, он был настоящий христианин, сэр Эдвард.

— К сожалению, его больше нет с нами, — добавил священник. — Таких, как он, теперь мало. Молодое поколение не так привязано к церкви. Надеюсь увидеть вас там со своей воспитанницей, мисс Крэнли.

— Конечно.

— Мисс Кейт доставляет много хлопот, — проговорила миссис Форд. — Но мисс Крэнли творит с ней чудеса. Миледи очень довольна. Это была моя идея пригласить её сюда. Мы это придумали с няней Крокет. Миледи не знает, как меня благодарить.

— Вы сделали поистине доброе дело.

— Вот список, — сказала миссис Форд. — Миссис Террис нравится украшать алтарь. Поэтому я поставила её на это место. Окна, думаю, оставим для мисс Черри с сестрой… это на одной стороне. А на другой будут мисс Дженкинс и миссис Первис. Я думаю, они не поссорятся.

Он надел очки и начал изучать список.

— Превосходно, превосходно. Я знал, что могу положиться на вас, миссис Форд. Вы всегда умеете всё уладить.

Они обменялись хитрыми взглядами, словно могла произойти неприятность, если бы не старания миссис Форд.

Через некоторое время священник поднялся. Он пожал нам руки и повторил, что надеется увидеть нас с Кейт в церкви.

Вскоре приехала няня Крокет. Она была просто в восторге, что мы встретились. Пока мы приветствовали друг друга, миссис Форд ласково смотрела на нас.

— Клянусь, вы выглядите отлично, — сказала няня. — И что я слышу: вы справились с мисс Кейт!

— Перемены в Кейт поистине удивительные, — подтвердила миссис Форд. — Сэр Тристан и миледи очень довольны.

— Мисс Крэнли умеет ладить с детьми, — подтвердила няня. — У некоторых есть такой талант, у некоторых нет. Я сразу поняла, что она за человек, когда увидела, как она обращается с моими крошками.

— Кстати, как там близнецы?

— Бедняжечки. Потерять мать… это не так легко пережить. Хотя они ещё очень малы… и слава Богу. Если бы они были годика на два постарше, они бы поняли, что произошло. А сейчас они считают, что отправиться на небеса — это всё равно что уехать в Плимут. Они думают, что она вернётся. Все спрашивают, когда. Просто сердце разрывается. Они и о вас спрашивают, мисс Крэнли. Вы обязательно должны навестить их. Они очень обрадуются. Конечно, когда вы будете уезжать, скорее всего, будут слёзы. Что ж, я делаю для них все, что могу.

— А как мистер Карлтон, няня?

Она покачала головой.

— Иногда мне кажется, что он так и не оправится. Бедняга. Он ходит как о сне. Мистер Лукас… Ой, да с ним никогда не знаешь. Занят своими мыслями. У нас теперь очень печальный дом. Но я стараюсь сделать жизнь в детской как можно веселее.

Она внимательно посмотрела на меня. Ей, конечно, хотелось поговорить со мной, чтобы я могла рассказать ей о своих успехах. Каких? Я почти никуда не продвинулась.

Мы говорили об общих вещах, о погоде, урожае, немного посплетничали о соседях.

Миссис Форд оставила нас наедине минут на тридцать, сказав, что на кухне у неё какие-то дела. Ей необходимо было поговорить с кухаркой, и она не могла отложить это.

— Вы очень хорошо проведёте время вдвоём, пока меня не будет, — улыбнулась она.

Как только она вышла, няня Крокет выпалила:

— Нашли что-нибудь?

Я покачала головой.

— Иногда я думаю, что вовсе ничего не найду. Не знаю, где лежит ключ к этой тайне.

— Что-нибудь обязательно выплывет. Я нутром чувствую. А если нет, мой бедный мальчик проведёт остаток дней своих за границей, слоняясь по чужбине.

— Но, няня, даже если мы узнаем правду и снимем с него обвинение, будет нелегко найти его.

— Ведь об этом напечатают в газетах.

— Но если он будет за границей, он не увидит их.

— Он что-нибудь придумает. Сначала нужно доказать его невиновность.

— Хотелось бы мне знать, с чего начать.

— Я думаю, она причастна к этому.

— Леди Пэрриваль?

Она кивнула.

— Почему она?

— Это вам и надо выяснить. И он тоже причастен. Он ведь получил всё: титул, деньги, жену. Может, это было мотивом для убийства.

— Мы об этом уже говорили.

— Вы ведь не сдались, правда?

— Нет-нет. Мне бы очень хотелось продвинуться в поисках.

— Для этого здесь самое подходящее место. Если бы я могла чем-то помочь.

— Вы хороший сообщник, няня.

— Хорошо, что мы живём не так далеко. Надеюсь, вы сможете иногда приезжать в Тренкорн, а я буду использовать любую возможность приехать сюда, когда Джек Возчик поедет по делам. Мы не будем терять связи. Я всё бы отдала, только бы мой мальчик снова вернулся.

— Я знаю.

Пришла миссис Форд.

— Если меня не будет, то дом развалится на части. Я тысячу раз говорила кухарке, что миледи не выносит чеснока. А она хотела положить его в рагу. Она несколько месяцев проработала в семье французов и понахваталась всяких идей. За ними нужен глаз да глаз. Я остановила её как раз вовремя. Вы хорошо поболтали?

— Я говорила, что как только Джек поедет мимо, я снова приеду.

— Ты в любое время желанный гость. Тебе это известно. Ой, смотрите, священник забыл свои очки. Этот человек оставил бы и свою голову, если бы она не держалась у него на плечах. Он без них как без глаз. Надо отнести ему их.

— Я отнесу, — предложила я. — Мне хочется пройтись.

— О, правда? Интересно, хватился он их? Если нет, то скоро хватится.

Я взяла очки. Няня сказала, что Джек вернётся с минуты на минуту, и ей надо собираться домой. Он не любит ждать.

— Тогда лучше спуститься вниз, — посоветовала миссис Форд. — Ну, что ж, до свидания, нянюшка. Не забудь, в любое время. У меня всегда найдётся чашечка моего знаменитого чая.

Я прошла с няней к воротам, и через минуту-другую подъехал Джек. Няня Крокет устроилась рядом с ним, повозка тронулась, и я помахала им на прощание.

Потом я направилась в церковь. Преподобный Артур Джеймс был благодарен за то, что я принесла ему очки. Я познакомилась с его женой, которая шутливо побранила его за рассеянность.

Они пригласили меня зайти, но я должна была возвращаться к Кейт, которая ждала меня. Я вышла из дома священника и оказалась на кладбище. Странно, как притягивают к себе такие места. Я не могла удержаться и остановилась, чтобы прочитать некоторые надписи на надгробьях. Эти люди жили сотни лет тому назад. А вот и склеп Пэрривалей. Здесь похоронен Космо. Если бы только он мог заговорить и рассказать нам, что произошло на самом деле.

Моё внимание привлек старый кувшин, поскольку в нём стояли невероятно красивые цветы — розовые с голубоватым оттенком розы.

Я не могла поверить своим глазам. Мне пришлось подойти поближе. Скромная могила с простым камнем среди древнего великолепия других могил. Я поняла, что именно эти розы оплакивал садовник.

Я какое-то мгновение постояла, глядя на них.

Кто положил их сюда? Я вспомнила полевые цветы. Но эти розы…

Зачем Кейт показала мне могилу человека, упавшего со скалы?

Погрузившись в свои мысли, я отправилась в Пэрриваль Корт. Чем больше я об этом думала, тем сильнее убеждалась, что розы на могилу положила скорее всего Кейт.

Она ждала моего возвращения. Не успела я зайти в комнату, как она вошла следом за мной.

Кейт села на кровать и взглянула на меня с упрёком:

— Вы снова уходили. Вчера вы встречались с этим человеком, а сегодня были у миссис Форд. Когда я зашла к вам, вы опять ушли.

— Священник оставил свои очки, и я отнесла их ему.

— Глупый старик. Всегда что-нибудь теряет.

— Люди бывают немного рассеянны. Частенько им приходится помнить о более важных вещах. Вы слышали, какой был утром шум из-за пропавших роз?

— Каких роз? — Она вся напряглась, и я поняла, что была права.

— Какие-то особые розы. Литтелтон очень старательно ухаживал за ними и очень ими гордился. Кто-то их сорвал. Он был в ярости. Я знаю, где они. — Она настороженно посмотрела на меня, а я продолжала: — Они на кладбище, на могиле человека, который утонул. Помните? Вы показывали мне его могилу. Раньше в кувшине стояла полевые цветы. А теперь розы, которыми гордился садовник.

— Я подумала, вы считаете, что полевые цветы выглядят ужасно.

— Вы о чём?

— Ну, люди обычно кладут на могилу розы, лилии и другие цветы.

— Кейт, — сказала я. — Это вы сорвали розы и положили на ту могилу. — Она молчала. — Почему? Это сделали вы? — настаивала я.

— На остальных могилах есть всякие украшения, скульптуры… Что такое несколько цветков?

— Кейт, ещё раз спрашиваю, это сделали вы?

Она ушла от ответа:

— Давайте почитаем.

— Я не могу читать, пока это висит над нами.

— Висит над нами! Что вы хотите сказать? — Кейт стала агрессивной. Явный признак того, что она защищается.

— Скажите честно, зачем вы положили цветы на могилу того человека?

— Потому что у него не было никаких. Подумаешь, какие-то старые розы! Кроме того, они не принадлежат Литтелтону. Это розы отчима или моей мамы. Они-то ничего не говорили. Они даже не знают, где эти розы, в саду или на могиле.

— Почему этот человек так волнует вас?

— У него на могиле ничего нет.

— Впервые за всё время я поняла, что у вас доброе сердце. Это не похоже на вас, Кейт.

— Ну, ладно, — сказала она, качая головой. — Мне так захотелось.

— Значит, вы срезали розы и отнесли их на могилу?

— Да. Я выбросила старые цветы и набрала в кувшин свежей воды…

— Я это всё понимаю. Но почему вы делаете это для того человека? Вы что… знали его?

Она кивнула, и неожиданно у неё сделался жалкий, испуганный вид. Совсем не похожа на саму себя. Я поняла, что она чем-то расстроена и нуждается в утешении. Я подошла к ней и положила руку ей на голову. К моему удивлению, она не сопротивлялась.

— Вы ведь знаете, что мы друзья, Кейт. Вы можете мне всё рассказать.

— Я никому не говорила. Мне кажется, им это не понравится.

— Кому? Маме?

— И дедушке.

— Кто этот человек, Кейт?

— Я подумала… это, может быть, мой отец.

Я была так ошеломлена, что на мгновение потеряла дар речи. Пьяный матрос — её отец?!

— Понятно, — некоторое время спустя проговорила я. — Это другое дело.

— Люди кладут цветы на могилы своих отцов, — сказала она. — На его могилу никто не положил цветы, это сделала я.

— Вы хорошо поступили. За это вас никто не станет ругать. Расскажите мне о своём отце.

— Я не любила его. Мы редко виделись. Мы жили в доме на ужасной улице, около ужасного рынка. Мы боялись отца. Мы жили наверху. Внизу жили другие люди. Я помню три комнаты и деревянную лестницу, выходящую в сад. Там было не так, как здесь. И совсем не похоже на коттедж «Раковина». Это было… отвратительно.

— И вы жили там с мамой и папой?

Я пыталась представить себе великолепную Мирабель в таком месте. Это было не просто.

— Он редко появлялся дома. Большую часть времени он проводил в море. Когда возвращался, это было ужасно. Он всегда был пьян, мы его ненавидели за это. Какое-то время он жил с нами, потом снова уходил в море.

— И тогда вы уехали из того места?

Она кивнула.

— Приехал дедушка, и мы уехали с ним. Мы поселились в коттедже «Раковина», и все стало по-другому.

— Но человека в могиле звали Том Перри. А вы Кейт Бланшар.

— Я не понимаю в фамилиях. Я только знаю, что он мой отец. Он был моряком. Когда он возвращался домой, у него была белая сумка на плече… мама ненавидела его. Приехал дедушка, и всё изменилось. Матроса… моего отца, больше не было.

— Сколько лет вам тогда было, Кейт?

— Я не помню… Наверное, года три. Это было очень давно. Я помню только отрывки. Как мы ехали в поезде… Я сидела на коленях у дедушки, и он показывал мне коров и овец, которые паслись в поле. Тогда я была счастлива. Я знала, что дедушка увозит нас к себе и мы больше никогда не увидим отца.

— И вы положили цветы на его могилу.

— Потому что я думаю, что он мой отец.