И вот теперь Флинн приглашал ее в морское путешествие.

Это было очень мило с его стороны.

И конечно, Хван весьма заинтересовалась, узнав, кому принадлежит замечательная яхта, на борту которой им предстояло отправиться в путь. О том, кто такой Александр Касьяненко, было известно буквально всем. Русский миллиардер, стальной король, бойфренд знаменитой Бьянки…

Несомненно, и его гости будут не менее известными и богатыми.

Очень, очень любопытно.

«Ехать или не ехать?» – спросила себя Хван.

– Что-то важное? – спросил Деси, внимательно наблюдавший за выражением ее лица.

– Ничего такого, что не может подождать, – спокойно откликнулась Хван. Она действительно не считала нужным торопиться с решением.

Сначала нужно было все как следует обдумать.

Глава 10

Клиффа Бакстера любили многие, и не только потому, что он был знаменитостью и кинозвездой. Разумеется, у него имелись и недостатки, но это не мешало ему быть крепким профессионалом. К примеру, Клифф никогда не забывал о людях, с которыми ему приходилось работать на съемочной площадке, и внимательно следил за тем, чтобы они были довольны, накормлены и получали достойную оплату за любые сверхурочные. Своего постоянного дублера Бонара Клифф и вовсе считал близким другом. Как-никак они работали вместе уже больше двадцати пяти лет – с тех самых пор, когда в 1987 году Клифф сыграл заглавную роль в фильме «Марафонец», в котором рассказывалась история блестящего спортсмена, происходившего из весьма и весьма проблемной семьи.

Эта роль была не первой в послужном списке Клиффа, но именно после нее он проснулся знаменитым. И именно она дала его карьере столь необходимый толчок, после которого его известность стала расти не по дням, а по часам.

В те времена Клифф Бакстер был молод, энергичен и дьявольски сексуален. Кроме того, он действительно умел играть. То, как Клифф справлялся с ролью, понравилось режиссеру, и он буквально заставлял молодого актера выжимать из каждого эпизода максимум возможного. Результатом их совместных усилий стало то, что за роль в «Марафонце» Клиффа номинировали на «Оскар». Награды он, правда, в тот раз не получил, но это его не сильно расстроило. Главное, его заметили, о нем заговорили, и Клифф был уверен, что у него еще все впереди.

С тех пор его еще трижды выдвигали на главную награду Американской киноакадемии, но золотую статуэтку он получил лишь однажды. Однако и это тоже было завидным результатом, к тому же лучше выиграть раз, чем не выиграть вообще.

В «Марафонце» Клиффа дублировал Бонар. Именно тогда они познакомились и подружились и с тех пор оставались достаточно близки. Актер и его дублер были ровесниками, сейчас оба понемногу приближались к пятидесяти, но у Бонара были жена и трое детей, а у Клиффа – только его блистательная карьера.

Он, однако, нисколько не горевал по этому поводу. Брак представлялся ему чем-то вроде ловушки, из которой нет выхода, если, конечно, ты не готов отдать за свою свободу большую половину того, что тебе удалось заработать за много лет. «Хорошее дело браком не назовут», – шутливо повторял он, однако истина заключалась в том, что Клиффу нравилось чувствовать себя человеком, который может пойти куда хочет, и делать, что ему нравится, ни у кого не спрашивая разрешения и ни перед кем не отчитываясь. Указывать ему, что делать, могли только его агент или менеджер, да и тех он обычно не слушал, предпочитая поступать по-своему. Друзей-мужчин, которых у Клиффа хватало, он делил на две категории: «подкаблучники» и «разведенцы». Последних он почти жалел, ибо свою свободу они купили дорогой ценой: каждый из них ежегодно выплачивал бывшей жене астрономические алименты и к тому же мог видеться с собственными детьми только по выходным.

В том, что эти несчастные завидуют ему черной завистью, Клифф Бакстер ни секунды не сомневался. Да и как им было не завидовать, если из всех них только он жил нормальной, полноценной жизнью?

За годы Клифф Бакстер встречался с десятками, вернее, с сотнями очаровательных женщин. Самые красивые и сексуальные из них даже жили у него некоторое – но не слишком долгое – время. Клифф всегда очень тонко чувствовал, когда нужно дать отставку очередной любовнице. Главным было – не пропустить момент, когда девчонка в твоей постели становится слишком требовательной и начинает качать права. Поэтому стоило его подружке только заикнуться о браке, как она оказывалась бывшей подружкой, ибо жениться Клифф Бакстер не собирался. Он твердо знал, что никогда не совершит подобной глупости.

Из всех его женщин Лори продержалась дольше других, поставив своеобразный рекорд. Она была веселым, легким в общении и совершенно бесконфликтным человеком, и Клифф чувствовал себя с ней совершенно свободно и непринужденно. Кроме того, Лори делала ему просто феерические минеты! Можно было подумать, она прошла полный курс в Академии Глубокой Глотки [6], если бы таковое учебное заведение действительно существовало.

А если даже не существовало, его непременно нужно было создать.

Как бы то ни было, Лори столь умело работала язычком и губами, что Клиффу хотелось еще и еще.

Бывало, некоторые его подружки не решались заняться с ним каким-то особым видом секса. В этих случаях Клифф обычно полагался на профессионалок по вызову, но с тех пор, как Лори поселилась с ним, он прибегал к их услугам все реже и реже, да и порно по Интернету уже не казалось ему столь захватывающим.

Казалось, для Лори нет ничего невозможного или запретного.

* * *

Лори обожала бегать трусцой.

Она делала это вовсе не потому, что ей нужно было бороться с целлюлитом или поддерживать хорошую физическую форму – нет. Ей просто нравилось ощущение свободы, которое охватывало ее во время забегов, – свободы сродни той, которую чувствует летящая в небе птица. Именно поэтому она никогда не бегала по скучным, респектабельным улицам Беверли-Хиллз. Большинство ее маршрутов пролегало по близлежащим холмам, где почти не было людей, если не считать таких же, как она, бегунов, протоптавших по живописным склонам извилистые тропы.

Главное, в холмах не было папарацци. Никто не следил за ней, никто не нацеливал на нее объектив в надежде, что она сделает что-нибудь не то или не так.

Сегодня Лори была одна. Поднявшись высоко в холмы, она мчалась изо всех сил: на поясе – айпод, в ушах – наушники, в наушниках – «Дрейк» и «Питбуль», которые развлекали ее и помогали выдерживать темп.

А потом случилось непридвиденное. Запнувшись о валявшийся на тропе древесный сук, Лори не удержала равновесия и довольно чувствительно грохнулась на землю.

Почти сразу она села и, все еще оглушенная падением, заозиралась по сторонам. К счастью, поблизости никого не было и никто не видел, как она свалилась буквально на ровном месте. Когда головокружение немного отступило, Лори попыталась подняться, но сразу же вскрикнула от боли и снова повалилась на землю. Похоже, она потянула лодыжку, а может, просто ушиблась. Как бы там ни было, на ногу Лори встать не могла.

Ну и что ей теперь делать, подумала она, вытягивая больную ногу перед собой. Звонить Клиффу и просить, чтобы он приехал и забрал ее отсюда? Вот только он сам не приедет – как раз сейчас Клифф был занят на съемках, а это значит, что он пришлет кого-то вместо себя. А те, кого он отправит к ней на помощь, почти наверняка сольют информацию газетам, так что не позже чем через четверть часа холмы будут кишеть папарацци. Мало того что они сфотографируют ее как она есть – в промокшей от пота майке, с растрепанными волосами и с испачканными землей ладонями, что само по себе было не слишком хорошо. Главное, после опубликованных в таблоидах «сенсационных» репортажей всему городу станет известно, где любит бегать подружка знаменитого киноактера, так что уже очень скоро в холмах будет не протолкнуться от любопытных и зевак.

И что ей тогда делать? Бросить свои любимые тренировки или потеть на «бегущей дорожке» в каком-нибудь тупом фитнес-клубе?

Ну уж нет!

Глаза Лори невольно наполнились слезами. И надо же было такому случиться! А все этот дурацкий сучок!

Но делать было нечего. Достав из кармана спортивных шортов мобильный телефон, Лори уже готова была набрать номер Клиффа, как вдруг кусты неподалеку зашуршали и раздались в стороны. Из-за ветвей появилась какая-то серая тень.

Это был койот. Довольно облезлый (Кстати, почему облезлый? Может, он больной или линяет?) зверь с опаской выбрался из кустов и замер, подозрительно и злобно глядя на Лори своими маленькими янтарно-желтыми глазками.

Лори сделалось не по себе. Недавно она читала, как стая койотов разорвала сразу двух немецких овчарок, причем случилось это практически в этих же местах. Уж если овчарки не смогли спастись, то что говорить о ней?

Тут кусты снова зашуршали, и рядом с первым койотом появился второй, еще более крупный зверь.

* * *

Сразу после репетиции очередного эпизода Клифф Бакстер вернулся в свой трейлер и застал там Энид, которая, сбросив кроссовки, с удобством расположилась на его диване. Все ее внимание было приковано к экрану орущего телевизора, по которому шел какой-то бесконечный сериал.

– Тебе удобно? – поинтересовался Клифф самым саркастическим тоном. – Может, принести тебе кофе или что-нибудь покрепче? Если хочешь, я вообще могу уйти.

Энид с невозмутимым видом села и сунула ноги в свои стоптанные кроссовки.

– Что-то ты долго репетировал, – спокойно сказала она. – Я едва не заснула.

– В таком-то шуме? – Клифф с сомнением покачал головой. – Впрочем, прости, что заставил тебя ждать. Виноват. Больше не повторится.

– Мне нужно возвращаться в городской офис, – сказала Энид, протягивая ему стопку каких-то бумаг. – Подпиши-ка вот это и вот это… и вот это тоже.

– Что это?

– Если я буду все объяснять, на это уйдет целый день, – хмыкнула Энид. – Эту макулатуру прислал твой бизнес-менеджер. Насколько я поняла, речь идет о твоих последних вложениях в недвижимость.

Клифф доверял Энид и не сомневался – она не станет обманывать его, прокручивая какие-то делишки за его спиной и за его счет.

– Если я подпишу, можно мне будет снова пользоваться моим диваном?

– Да ради бога! – Энид фыркнула. – Тоже мне, сокровище! К тому же твой диван насквозь провонял несвежими носками, так что…

– Слушай, разве так полагается разговаривать с кинозвездами? Когда ты наконец усвоишь, что от знаменитостей не может пахнуть носками? Впрочем, если на моем диване будет валяться кто попало, тогда конечно…

– А с этим что делать? – спросила Энид, проигнорировав его последнее замечание, и протянула Клиффу лист плотной, дорогой бумаги, который она достала из красивого розового конверта.

Актер пробежал глазами приглашение.

– Ого!.. – вырвалось у него. – От таких приглашений не отказываются. Ответь, что я согласен.

– Ты поедешь один? Да неужели?!

– Хватит вредничать, Энид. Напиши, что я буду с Лори. Уверен, ей это путешествие понравится.

Энид вздохнула. Она знала, что Лори задержалась при патроне намного дольше, чем все ее предшественницы. Похоже, у девчонки были скрытые таланты, о которых знал только Клифф.

– Как будет угодно моему господину и повелителю, – хмыкнула она.

Клифф усмехнулся.

– Ладно, проваливай, пока я не выгнал тебя пинками.

Собрав бумаги, Энид ушла.

Спустя примерно четверть часа Клифф выглянул из трейлера и осмотрелся по сторонам. Он надеялся, что поблизости окажутся несколько парней, с которыми можно будет сыграть в софтбол [7] и тем самым скоротать оставшееся до вечера свободное время. Увы, в поле его зрения никого не оказалось, если не считать…

О, черт!..

Из-за угла показался его партнер по съемкам Билли Мелина – молодой и дьявольски амбициозный киноактер, который мог бы потягаться популярностью с самим Клиффом. Билли был широко известен своими любовными похождениями и несколькими удачными киноролями. Это был настоящий жеребец в самом расцвете сил, который трахал все, что шевелится, хотя предпочитал, естественно, богатых и знаменитых. «Совсем как я в его годы», – с кривоватой усмешкой подумал Клифф.

С Билли он снимался всего в нескольких эпизодах, поэтому друзьями их назвать было нельзя. Скорее, они были просто хорошими знакомыми.

Глядя на приближающегося актера, Клифф невольно спросил себя, станет ли Билли таким же долгожителем в кино, каким стал он сам. Скорее всего, нет, рассудил он, и не потому, что у Билли Мелины не было никаких особых способностей. Просто тридцать лет назад, когда начинал сниматься Клифф, все было совершенно по-другому. Теперь от самого актера, от его способностей и таланта мало что зависело. Бал правили папарацци, газеты писали все, что им вздумается, а среди директоров студий и импресарио почти не было людей достаточно решительных и могущественных, которые могли бы защитить актеров от выдумок наемных писак. Желтая пресса буквально набрасывалась на каждую знаменитость, которая отваживалась всего лишь высунуть нос из собственного дома.