Джеки Коллинз - Плесните любви, пожалуйста!

Не тратя даром ни одной драгоценный секунды, Александр глубоко вошел в нее. Несколько мощных выпадов – и его тело конвульсивно содрогнулось.

– Ничего себе! – выдохнула Бьянка, когда они разжали объятия. – Что это с тобой?

– Тебе не понравилось?

– Ты же знаешь, что понравилось, но…

– Не волнуйся, ты свое получишь. – Голос Александра был низким и хриплым, к тому же он все еще слегка задыхался. – После ужина. Как насчет сеанса куннилингуса? Обещаю доставить тебе такое удовольствие, какого ты не испытывала еще никогда, но сейчас нам нужно идти к гостям.

– Слушаюсь, сэр!.. – Бьянка шутливо отсалютовала и одернула платье. Александр определенно был самым сексуальным мужчиной из всех, с кем она имела дело, а мужчин у нее было немало.

* * *

Сьерра с трудом перевела дух. Несмотря на то что они с Флинном сидели рядом, она еще ни разу не повернулась в его сторону, не сказала ему ни одного слова. Он тоже держался так, словно ее вовсе не существовало, но когда Бьянка, с которой он о чем-то оживленно беседовал, вышла из-за стола, ему волей-неволей пришлось заговорить со Сьеррой. Да и то сказать – то, что произошло между ними, было давно, с тех пор минуло много лет, и за все это время Флинн ни разу не попытался ее разыскать. Значит, ему все равно. Видимо, для него их отношения с самого начала были игрой, способом приятно провести время. А может, его просто разобрал азарт охотника, когда выяснилось, что добыча пытается сопротивляться. Но как только Сьерра уступила, она сразу же стала ему неинтересна.

А может, подумала она, он и вовсе ее не помнит?

Что ж, она будет говорить с ним легко и небрежно, как ни в чем не бывало. Пусть видит, что его предательство ничего для нее не значило.

– Флинн? – проговорила она, глядя на него с вежливой улыбкой. – Это и правда ты?..

Каюты экипажа на «Бьянке» были куда меньше гостевых – в них помещалась только двухъярусная койка и встроенный шкафчик для одежды. На каждые три каюты полагался один туалет с ванной. Возможности уединиться у членов команды почти не было, и это изрядно раздражало Мерседес, которая была вынуждена делить одну каюту с Рени – рослой, длинноногой австралийкой с собранными в «конский хвост» светлыми волосами и крупными лошадиными зубами. Раньше Рени лишь однажды обслуживала вип-круизы, и на «Бьянку» попала только потому, что ее двоюродный дядя когда-то играл в регби в одной команде с Гаем.

– Твоя койка верхняя! – решительно заявила Мерседес, когда они впервые прибыли на яхту. Рени не стала возражать – она вообще была довольно скромной девушкой и к тому же немного робела перед Мерседес, которую считала гораздо опытнее себя.

Мерседес это устраивало. Она была бойкой девицей и любила покомандовать, к тому же ей предстояло решить одну важную задачу, и Мерседес должна была убедиться, что напарница ей не помешает.

Задача, которая перед ней стояла, была простой и одновременно сложной.

Ей предстояло соблазнить Кирилла, телохранителя Александра Касьяненко.

Что-то подобное Мерседес делала уже много раз, но здоровяк русский был крепким орешком. Ее, однако, это только раззадоривало. Мерседес довольно рано убедилась, что заставить мужчин делать то, что тебе нужно, на самом деле проще простого. Достаточно предложить им минет, анал или еще что-то в этом роде – и они твои. Можно брать их голыми руками. Это касалось даже женатиков, причем последних – в особенности.

Предварительная разведка не заняла у Мерседес много времени. Кирилл постоянно находился в отдельной комнатке, оборудованной как пост безопасности, и поддерживал прямой контакт с Александром. Других охранников на яхте не было – по-видимому, Касьяненко хотел сохранить это путешествие в секрете, поэтому ограничился только одним телохранителем, в преданности которого был уверен на сто процентов.

Мерседес всегда удивляло, отчего сильные мира сего считают время отпуска или каникул самым безопасным. Чушь! На самом деле именно во время отдыха они были наиболее уязвимы. Когда человек расслабляется, когда он сыт, доволен и озабочен исключительно тем, насколько ровен его загар, он становится беспечным и забывает об осторожности. Именно тогда и следует наносить быстрый, точный удар. Круз и его команда проделывали это виртуозно и ни разу не сталкивались с серьезным сопротивлением. Захватить судно, потребовать выкуп, а когда деньги получены – стремительно исчезнуть: таков был секрет его успеха.

Да, Круз определенно знал, что делает. За последнее десятилетие он стал настоящей легендой стремительно растущего пиратского бизнеса.

А еще он приходился Мерседес родным отцом.

Мерседес работала на него с восьмилетнего возраста. Сейчас ей было двадцать два, и отец считал ее одним из самых важных членов своей банды. Мерседес нанималась на судно в качестве официантки или буфетчицы и осуществляла предварительную разведку. Никому и в голову не приходило ее заподозрить, пока не становилось слишком поздно.

После вечеринки с коктейлями Мерседес попросила Рени поработать за двоих, пока она спустится вниз.

– У меня что-то живот разболелся, – сообщила она напарнице, которая была легковерна, как девственница, которую позвал в свой номер только что сошедший на берег матрос. – Не беспокойся, я быстро.

– А если Гай заметит, что тебя нет? – с беспокойством спросила Рени. – Он наверняка будет сердиться.

– Гай ничего не заметит, – уверенно ответила Мерседес. – А если заметит, скажи ему, что я пошла вниз, чтобы готовить стол к ужину.

Оказавшись в своей каюте, Мерседес достала из-под матраса свой айпод и отправила Крузу подробное сообщение о событиях на яхте, приложив примерную схему размещения гостей. Она хорошо знала, какое значение отец придает деталям. Его интересовало буквально все: и члены команды, и гости, и Мерседес приходилось подробно описывать чуть не каждый их шаг.

Отправив сообщение, она стерла черновик и вновь поспешила на верхнюю палубу, чтобы и дальше ублажать уважаемых гостей.

«Уважаемых – как бы не так! – думала она про себя. – Все девки – просто шлюхи, которые спят с мужчинами ради их миллионов. А мужчины – надутые индюки!»

Мерседес была не слишком высокого мнения о людях, что, учитывая историю ее жизни, было вовсе неудивительно. Мать Мерседес умерла во время родов, и девочку воспитывали многочисленные любовницы отца, в основном – проститутки, которых он менял чуть не каждый месяц. Ей было всего восемь, когда Круз нашел для нее первую «работу», состоявшую в том, чтобы чистить карманы туристов, приезжавших в Мехико-Сити. Это было куда интереснее, чем каждый день ходить в школу, так что уже очень скоро Мерседес стала одной из самых ловких карманниц, которых в огромном мегаполисе было не счесть.

Криминальные таланты дочери произвели на Круза большое впечатление, и вскоре он начал приучать ее к более серьезным делам. В те времена он промышлял кражами со взломом, а кто, как не ребенок, способен проложить дорогу серьезным, сильным мужчинам, решившим избавить зажиточных горожан от лишнего барахла? Миниатюрная и гибкая, Мерседес могла без труда пробраться в любое окно или форточку; даже собачьи дверцы не были для нее препятствием.

На следующий день после того как Мерседес отпраздновала свой двенадцатый день рождения, Круза арестовали и отправили в тюрьму. Мерседес отдали на воспитание в чужую семью, но там она не задержалась. Глава семьи оказался старым похотливым козлом, поэтому очень скоро Мерседес сбежала и почти год жила на улицах, оттачивая свои преступные навыки, пока не сошлась с двадцатилетним налетчиком, который считал, что ей шестнадцать.

Они поселились в брошенном автобусе в пригороде Мехико-Сити. После двух абортов Мерседес бросила успевшего ей надоесть бойфренда и вновь вернулась на улицы.

Когда Круза выпустили на свободу, у ворот тюрьмы его встречала Мерседес. Тогда ей было пятнадцать.

В заключении Круз многое узнал, многому научился, а главное – обзавелся полезными связями. Тюрьма стала для него своего рода криминальным университетом. Еще находясь за решеткой, он решил, что сразу после освобождения должен покинуть Мексику, чтобы искать счастья в чужих краях. Брать с собой дочь он не планировал, но ее преданность неожиданно тронула его. Выправить поддельные документы для Мерседес было совсем нетрудно, и уже через считаные недели отец и дочь выехали в Сомали, где их ждали новые друзья Круза, с которыми он коротко сошелся в тюрьме.

Так началась новая жизнь Круза Мендосы и его дочери Мерседес.

«Черт возьми! – в панике думал Флинн. – Что делать? Что говорить?» Единственная женщина, которую он до сих пор любил, сидела рядом и холодно улыбалась, а он…

– Привет, Сьерра, – сказал он, сделав вид, будто только что ее заметил. – Конечно, это я. Давно не виделись. Как ты?.. – Прозвучало это достаточно непринужденно, как он и хотел. И все равно Флинн чувствовал себя так, словно вернулся в раннюю юность.

– Да, давно… – Улыбка словно приклеилась к ее губами. – Я даже засомневалась, ты ли это.

– Что, я так сильно изменился? – спросил Флинн, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и самообладание.

– Нет, просто… – Она не договорила, словно не знала, что говорить дальше.

– Что – просто?

– Ничего.

– Ты и Поросенок!.. – проговорил Флинн после небольшой паузы, в течение которой он несколько раз негромко откашлялся, словно прочищая горло. – Кто бы мог подумать!..

– Я знаю, это выглядит странно, – ответила она и, сделав большой глоток вина из своего бокала, сжала его так крепко, что Флинн даже испугался, как бы Сьерра его не раздавила.

– Я очень удивился, когда услышал…

«Удивился?.. Неужели ты думал, что я просто растворюсь в воздухе после того, как ты со мной покончил?»

Некоторое время оба неловко молчали. «Он изменился, – думала Сьерра. – Но не сильно. Только повзрослел…»

Флинн был все так же хорош собой, а его серо-голубые, как весенний лед, глаза до сих пор ей иногда снились. Конечно, он возмужал: перед ней был не юноша, а мужчина, и прожитая жизнь оставила на его лице следы в виде сетки легких морщин. Волосы стали длиннее, на подбородке топорщилась жесткая щетина. Раньше Флинн всегда чисто брился, но теперь, наверное, что-то изменилось… Или он просто решил следовать моде. Откуда ей знать? Ведь он теперь совершенно чужой ей человек.

Потом она вспомнила, как в течение нескольких слишком коротких недель носила под сердцем ребенка этого чужого человека. Она ведь так ему и не сказала!.. Флинн по-прежнему ничего не знал, и это было очень, очень печально.

– Ты и эта… Хван… Вы женаты? – спросила она, первой нарушив напряженное молчание. Спросила – и тут же пожалела об этом. Вопрос был идиотским. Какое ей теперь дело до того, женат он или нет?

«Есть, есть дело! – раздался в ее голове чей-то странно знакомый голос. – Потому что ты до сих пор любишь его!»

«Нет, не люблю», – мысленно возразила Сьерра.

«Врешь. Любишь».

«Нет. Прекрати». – Она узнала этот голос. Похоже, он принадлежал ей самой, но усилием воли Сьерра заставила свое второе «я» заткнуться.

– Нет, мы не женаты, – ответил Флинн, пристально разглядывая Сьерру. Счастлива ли она? Если и да, по лицу этого не скажешь. Щеки ее раскраснелись, но глаза оставались пустыми, и только на самом дне плескались какие-то тени, к тому же, когда она говорила, ее язык слегка заплетался. Похоже, она слишком много пьет. Насколько он помнил, когда-то давно, много лет назад, Сьерра могла выпить не больше одного-двух бокалов, теперь же она хлещет вино с такой скоростью, словно боится, что оно вот-вот выйдет из моды.

– Почему? То есть – почему вы не женаты? – Сьерра не хотела задавать этот вопрос, но как-то так получилось, что он сам сорвался с губ.

Флинн пожал плечами.

«Почему? Да просто потому, что после тебя я не могу смотреть ни на одну женщину. Из-за тебя я перестал верить в возможность нормальных отношений. Ты искалечила меня, Сьерра. Духовная кастрация – вот как это называется».

– Не знаю, – сказал он вслух. – Теперь ведь не женятся, а просто встречаются.

– Понятно… – неопределенно протянула Сьерра. Сейчас ей больше всего на свете хотелось забыться, уснуть, чтобы не видеть его, чтобы избавиться от необходимости продолжать этот тягостный разговор. – Она довольно красивая.

– Да, – согласился Флинн.

Вернувшаяся Бьянка избавила обоих от дальнейших мучений. Втиснувшись между ними, она схватила со стола бокал вина и сделала большой, жадный глоток.

– Я ничего не пропустила? – игриво спросила она, переводя дух.

– Ничего, – ответил Флинн. – Во всяком случае, ничего интересного.

* * *

После короткого и «содержательного» разговора с Лори Джероми обратил все свое внимание на Сьерру Паттерсон. Она была красивой, стильно и со вкусом одетой женщиной, к тому же, если верить слухам, ее муж Хэммонд собирался выдвинуть свою кандидатуру на пост президента США. Если это случится, Сьерра, конечно, будет появляться на экранах вместе с ним, а значит, Джероми непременно нужно внести ее в список близких знакомых.