Айя Субботина - Плохиш

— Ты и так решаешь все мои проблемы.

— Ну а как иначе, принцесса? И, чтоб ты знала, машина и пластик – это не решение проблем, это лишь обеспечение твоего комфорта. Не знаю, что творится в твоей хорошенькой голове, но, пожалуйста, на будущее, выброси оттуда всю эту дрянь. Я доверяю тебе – ты доверяешь мне.

Влада сглотнула душащий комок, и мысленно трижды обозвала себя дурой и слюнтяйкой. Хотелось плакать. Хотелось, чтобы расстояние между их креслами перестало существовать и она, наконец, смогла дотронуться до своего любимого мужчины, за которым так дико скучала все эти долгие семь дней.

— Я понимаю, что произвожу впечатление не готового к серьезным отношениям придурка, - Стас горько усмехнулся, - и, конечно, если ты не хочешь жить со мной под одной крышей, то я не стану привязывать тебя. Но с твоим графиком и моими поездками, мне кажется, совместное проживание решило бы кучу проблем. И мне будет приятнее возвращаться домой, если я буду знать, что он – наш, а не только мой. Кот мне тоже не мешает. И в гараже есть место под вторую машину.

Она поняла, что набросилась на Стаса лишь спустя пару мгновений, когда увидела, что оседлала его, словно ковбой, а он растерянно вытирает слез с ее щек.

— Ты не придурок! Скажешь так еще раз, и я тебя стуку, больно.

— Злючка. – Он клацнул зубами у нее перед носом.

— Я просто растерялась. Не хотела на тебя давить. Боялась, что можешь подумать, что я нашла хороший повод, чтобы... подтолкнуть тебя к вынужденному решению.

— Я правда похож на слизняка, которого можно к чему-то принудить?

— Ты похож на мужчину, которого я люблю, Онегин.

Он буквально сжал ее в тисках своих рук, и издал какой-то почти нечеловеческий рык.

— Просто ювелирно ушла от ответа. Ну так что, принцесса? Мой дом тебя устраивает? Кажется, кровать так точно произвела впечатление.

— Раз семь минимум, - подхватила Влада. – И стол на кухне, и диван там же.

— И душ, - продолжил он, голодным взглядом рассматривая ее губы. - Как там говорят? Ссора без секса – нервы на ветер?

— Учти, Онегин, это – максимально допустимый уровень накала страстей.

Она потянула его свитер вверх, когда Стас поднял руки, чтобы помочь. Непроизвольно уткнулась носом ему в шею, чуть прикусила то место, где под кожей часто пульсировала артерия. Вкус этого мужчины буквально разрывал ее на части, превращал в один сплошной инстинкт.

— И даже подарки не откроешь? – Он, не церемонясь, рванул на ней блузку: пуговицы перламутровыми капельками разлетелись в разные стороны.

— У них есть ноги, на которых они могут сбежать?

— Нет, принцесса. – Стас убийственно медленно стащил резинку с ее волос, растрепал их. – И ничего скоропортящегося среди них нет.

— Тогда подарки точно подождут.

— Эта подойдет?

Он снял с прилавка круглую, ярко-оранжевую тыкву размером вдвое меньше футбольного мяча. Повертел в руках, дожидаясь, пока Влада закончит выбирать яблоки и оценит его старания.

Забавная штука: раньше он был уверен, что совместное хождение по магазинам – это что-то вроде пытки, которую, при необходимости, запросто можно включить в перечень тех, которыми приводят в исполнение смертный приговор. В воображении все это выглядело просто кошмарно: раздражение, нервы, скука, скука и снова скука. На практике первый основательный поход по магазинам превратился в море открытий. Начиная тем, что Влада вдруг превратилась в маленькую деловую мышь и заканчивая ее основательным подходом к делу. Стас ловил себя на том, что большую часть времени проводит просто разглядывая ее лицо, впитывая эмоции и открывая новые грани ее характера.

— Отличный выбор, Онегин! – Влада поднялась на цыпочки, покачнулась на каблуках и «клюнула» его носом в грудь.

— Вот тебе и Неваляшка, - подразнил он, наклоняясь и «милостиво» подставляя щеку для поцелуя.

Влада охотно поцеловала и заодно потерлась о его щетину. Утром она буквально силой забрала у него бритву, сказав, что сегодня хочет видеть его таким: немного колючим, домашним.

— Балдею от того, какой ты колючий кактус, - сказала она, мурлыкая, словно кошка.

— То есть сначала мне нельзя бриться, а потом я – кактус?

Стас изобразил недовольный вид, за что получил еще один поцелуй. Вот же блядь, стоит Неваляшке погладить его пальцами по подбородку, вот так посмотреть в глаза из-под своих золотистых ресниц – и все, он почти готов забросить ее на плечо, скупить пол магазина и быстрее лететь домой с совершенно четким намерением выудить из тела своей маленькой женщины целую гамму ее потрясающих звуков.

— Я вижу, о чем ты думаешь. – Влада взяла тыкву и переложила ее в тележку, сделала шаг назад, увернулась, когда Стас попытался поймать ее за локоть, обошла тележку и встала в безопасной близости от него. – У нас уговор, помнишь?

— Уговор, что я весь вечер буду вести себя примерно, но, погоди, - он посмотрел на часы, изобразил удивление, - еще только три часа. До вечера как минимум пара часов и если ты и дальше будешь вести себя так чертовски соблазнительно, принцесса, то, поверь, я устрою тебе что-то очень жесткое прямо на заднем сиденье «гелика». Вперед, - он положил руки на ручку тележки, наклонился вперед, раздевая ее взглядом, точно помня, что сегодня Влада одела какой-то милый белоснежный лифчик с кружевами, - испытай меня.

Она сглотнула, улыбнулась, стараясь сохранить деловой вид, но алые щеки выдали ее смущение. Что за женщина, умудряется краснеть даже после того, как он, кажется, не оставил без поцелуев ни одного сантиметра ее тела. Особенно там, где сходились эти потрясающие ножки.

Стас прочертил взглядом дорожку от ее шеи к животу.

— Онегин, у нас уговор! – Она разве что не топнула ногой.

— Я же ничего не делаю, просто смотрю.

— Знаешь, как это выглядит со стороны?

— Просвети меня, - принял он вызов, продолжая поглаживать ее небольшие округлости под одеждой.

— Это называется «я тебя трахну прямо сейчас», - сказала она шепотом.

— Принцесса, ты вообще в курсе, что когда из твоего хорошенького рта вырываются мои грязные словечки, то это вообще никак не способствует моему успокоению? Очень даже наоборот.

И увидел острый, соблазнительный огонек в ее глазах.

— Знаю, - чуть растягивая слова, призналась Неваляшка и как бы между прочим потянула молнию на кофте. Чуть-чуть, по сантиметру, буквально вскрывая его самообладание. – Не один ты можешь быть таким горячим и пошлым, Онегин.

— Я не пошлый, - пристально наблюдая за ее движениями, отозвался он. – Я честный, принцесса. И, как честный человек, говорю: ты просто нарываешься на неприятности.

— Договор, Стас! Будешь хорошим послушным парнем – и получишь все порции ночного десерта.

Молния сползла еще ниже, обнажая ее выступающие тоненькие ключицы, впадинку на груди, аккуратные холмики. Еще и еще, пока не стало ясно, что никакого белого лифчика с кружевами под этой проклятой кофтой нет.

— Принцесса, у тебя ничего нет под одеждой? – Стас старался придать голосу игривые нотки, а в итоге получился какой-то хриплый рык. Ну вот, и точно неандерталец, как она любит его обзывать.

Влада резко потянула молнию вверх, и это заставило его яйца сжаться.

— Включи воображение, Онегин. – Она подтолкнула тележку, вынуждая его распрямиться. – Подумай в меру своей распущенности.

— Моя распущенность, принцесса, встала и болит.

Он даже не пытался понизить голос, и проходящая мимо почтенная дама бальзаковского возраста охнула, торопливо убираясь из поля его зрения, словно боялась заразиться. Стасу было глубоко плевать, но Влада все-таки смущенно откашлялась в кулак.

— Пошли, нам нужны еще бумажные полотенца, и держатели, и...

Она достала телефон, куда всю неделю записывала все, что, по ее мнению, нужно было купить в холодильник, ванну, комнаты и даже спальню.

Уже на стоянке, когда Стас перегружал вещи в машину, Влада потихоньку потянула его за рукав, привлекая внимание. Он повернулся – и уставился на стоящего рядом Артема. Его машина, судя по всему, стояла в соседнем ряду: Стас узнал девушку, которая наблюдала за Артемом, стоя у незакрытой двери.

— Привет, Артем. – Влада попыталась улыбнуться, но внезапная встреча сделала ее нервной. Стас видел, как дрожат кончики ее пальцев и проклинал все на свете за то, что Артем встретился именно сегодня.

Артем наклонился и довольно холодно, почти официально поцеловал ее в щеку. Потом так же нехотя кивнул ему. Стас ответил тем же.

— Хорошо выглядишь, - сказал Артем, оценивая сестру внимательным взглядом. Особенно долго таращился в лицо, как будто искал там подтверждение своим несбывшимся прогнозам.

Стасу пришлось силой затолкать желание съязвить по этому поводу.

— Ты тоже. – Влада приветливо помахала женщине своего брата, и та так же помахала в ответ. Изобразила ладонью знак а ля «созвонимся?» Влада кивнула.

— У отца день рождения на следующей неделе, - напомнил Артем. – Если хочешь – это будет хороший повод все наладить.

— Я ничего не ломала, чтобы налаживать, - не задержалась она с ответом. – И прекрасно помню, когда и у кого дни рождения. Прости, но, думаю, поздравительной открытки будет достаточно.

Она как-то повела плечом – и Стас моментально понял, что нуждается в ее поддержке. Встал за спиной, обнял за плечи, устроив голову у Влады на макушке. Артем с некоторой брезгливостью оценил этот жест.

— У тебя все еще есть семья, Влада, - напомнил он, всеми силами игнорируя тот факт, что теперь и Стас был невольным участником их «теплой встречи». – С кем бы ты ни была сейчас или потом, никто не заменит родителей.

— Не припоминаю, чтобы ты был таким же терпеливым, когда речь шла о Даше и Жене, - с горечью ответила Влада, притрагиваясь к ладоням Стаса дрожащими пальцами. Холодными пальцами, которые ему хотелось зажать в ладонях и согреть своим дыханием. – Или это только я среди Егоровых паршивая овца, лишенная права голоса?

Ее заметно потряхивало, и Стас понял, что еще немного – и эти вибрации окончательно выколотят из него терпение и понимание.

— Она со мной, Артем: сейчас – и потом, сказала жестко, проговаривая каждое слово. Вряд ли дойдет с первого раза, но хотя бы закроет рот для дальнейших конченных оценок их отношений. – И если Влада сказала, что не пойдет вручать папаше подарок, то она не пойдет вручать подарок, и не надо, блядь, пытаться внушать ей чувство вины.

— Ты и есть это чувство вины, Онегин. Она же с тобой только из благодарности.

Стас выгнул бровь, действительно удивленный этим смелым заявлением. И по взгляду Артема понял: этот засранец точно что-то знает. Хотя, какая к херам разница? Знают ровно те несколько человек, которым положено знать. А Влада...

— Передай маме привет и скажи, что я позвоню ей во вторник, как обычно.

Артем даже не потрудился как-то отреагировать на просьбу. Просто повернулся – и широким шагом направился к своей машине.

До самого дома они ехали молча, но на одном из перекрёстков Влада поймала его ладонь и поднесла к губам, целуя. У Стаса отлегло от сердца, и появился еще один повод врезать себе невидимую оплеуху: это же его Неваляшка - единственный из возможных идеальный пазл его души, без которого она никогда не была бы целой.

Они занесли покупки в дом: Стас привычным уже жестом погладил кота за ухом, улыбнулся, когда рыжий сунул любопытную морду внутрь самого большого пакета, потеребил лапой шелестящий целлофан.

— Артем сказала гадость. – Влада так стремительно прижалась к нему, что снова неловко стукнулась носом в грудь. Неловко хихикнула, пряча лицо. – Он просто... злится. Наверное, должно пройти еще больше времени, чтобы все это как-то утряслось.

— Срать я хотел на то, что он сказал, - ни капли не лукавя, признался Стас. – Собака лает – караван идет. Мне достаточно знать, что ты... не осуждаешь.

Они никогда не затрагивали тему того шрама у него на животе, природу которого понял бы даже школьник. Влада частенько проводила по круглому отпечатку пальцем, и всякий раз Стас чувствовал, что она подавляет естественный вопрос. И был благодарен за то, что она не ворошит прошлое в угоду своему любопытству. Но прошлое – тот еще паршивый гандон, и уйти от него при всем желании невозможно.

— Я же говорила, что ты идеальный для меня, - ответила Неваляшка. – Мне плевать, правда. Знаешь, почему? Потому что я чувствую себя защищенной. В полной безопасности. Даже если комета на землю упадет – ты всегда будешь рядом. Моя семья – это ты. И если придется выбирать, я даже думать не буду.

Хотелось сказать что-то в ответ, но слова как-то разом расплавились под натиском жгучих эмоций. Вот она, его ванильная принцесса: покажет средний палец всему миру, если нужно – и встанет рядом с ним. И будет стоять, даже если вся Вселенная будет тыкать в них пальцами.