– Помяни черта, он и прискочит… – выдала Оля с придыханием.

– Да уж… – инстинктивно прикрыла грудь руками, попав в ловушку дьявольских орехово-карих глаз.

Гвидон Царев по-свойски развалился на высоком барном стуле, поигрывая желваками. Поймав мой взгляд, мужчина поднял напиток в воздух, облизнув пухлую нижнюю губу, отчего сердце вероломно сжалось. На несколько секунд все внутри заискрилось, как от капель воды на оголенных проводах. Его откровенный взгляд, наполненный тихим безумием, безостановочно скользил по моему телу вверх-вниз.

Вверх-вниз.

Вверх-вниз.

Вверх-вниз.

⁂

Еще несколько минут я старательно делала вид, что поглощена историей Лёли о неудачной интимной стрижке.

– Ассоль, может, потанцуем?! – оживилась блондинка, когда заунывные биты сменились более энергичной композицией.

Губы собеседницы сложились в пьяную полуулыбку. Покачала головой, обдумывая, как бы поскорее ретироваться из клуба.

– А вот он явно заскучал сидеть! Смотри! – проследив за направлением взгляда Оли, почувствовала, как челюсть стремительно несется вниз…

Царев стоял в лучах прожектора посреди пьяной толпы дрыгавшихся потных тел и, не сводя с меня взгляд, с непроницаемым выражением лица изображал робота.

– Этот Гвидон настоящий клоун… – Лёля хихикала, наблюдая за идиотским танцем мужчины.

– Да уж… – брови поползли вверх, стоило горе-танцору начать крутить задницей, будто у него вот-вот закончится зарядка.

Девушки на танцполе явно оживились, наблюдая за ритмичными движениями «робота». Ещё бы! Его идеальные ягодицы вибрировали, будто их подключили к источнику электропитания. Некоторые гости снимали выступление Царева на телефон, только придурок, зажав причинное место руками, не спешил заканчивать клоунаду. Под всеобщее улюлюканье он свалился на пол, изображая огромного робота-червяка.

– Знаешь, количество идиотизма в воздухе зашкаливает! Пожалуй, я поеду домой.

– Ассоль, веселье только начинается! Мои «девочки» никогда не врут! – бросив влюбленный взгляд в область декольте, Лёля направилась в самую гущу танцпола, в то время как Царев, не выходя из образа робота-червяка, пополз в мою сторону.

– Эй, кисо, потанцуем? – налетел на меня маргинального вида пропойца, стоило шагнуть из-за стола.

– Дядя, лучше отвали! – отмахнулась, решительно пробираясь вперед.

Как таких экземпляров вообще пускают в клуб?!

– Кисо, а ты ничего! Покуришь мою папироску?! – мужик заржал, выпячивая пивной живот.

– Да пошел ты! – выставила средний палец, стараясь скорее раствориться в разношерстной толпе.

С появлением Царева происходящее стало напоминать цирк уродцев. Этот мужчина приносил с собой одни неприятности. Ахнула, ощутив прикосновение потных пальцев к своему локтю. Я развернулась, врезаясь в мерзкое обрюзгшее тело алкаша.

– Попалась, кисо?! А-ха-ха! Пивко будешь?! – уставился на меня поплывшим взглядом.

– Мужик, отвали от нее! – тихий охрипший голос раздался за моей спиной.

Какая неожиданность, робот-червяк решил выступить против вонючего мешка с костями. Только они оба в моих глазах выглядели как пропащие маргинальные потаскуны.

– Царев, я сама справлюсь! – атаковав Гвидона яростным взглядом, я зарядила алкашу между ног, с победоносным смешком направляясь в сторону выхода.

– Ассоль, постой! Я всего лишь хотел подвезти тебя! – прокричал Царев мне вслед.

– Еще одно слово, и я скажу охранникам, что ты меня преследуешь! – застыла, воинственно глядя человеку-роботу прямо в глаза.

Он был почти на полголовы выше других посетителей клуба. Высокий, идеально сложенный негодяй с неизменно фривольной улыбкой на пухлых губах. Гвидон продолжал вести себя как гребаный хозяин жизни, и от этого еще сильнее хотелось зарядить ему между бровей.

– Ты этого не скажешь, – широкоплечий брюнет прищурился, поигрывая желваками.

Боялась представить, о чем он думал, не сводя глаз с моих влажных губ. Его взгляд пронзал насквозь.

– Будешь приставать – скажу… – прошептала, даже не надеясь, что он расслышит.

– Окей! – Гвидон подошел очень близко и поднял меня.

Нет… Это невообразимо!

– Отпусти! – покрылась мурашками, ощутив, как сильно он меня хочет.

Завладев моим взглядом, Царев потянулся к губам.

– Ты всю неделю мне снилась, – прошептал в миллиметре от приоткрытого рта, опаляя теплым фруктовым дыханием.

– Ты мне тоже. В кошмарах.

Мужчина переменился в лице. Судорожно вытолкнула воздух, стараясь вырваться, но ноги продолжали болтаться в воздухе.

– Юная леди, какие-то проблемы? – двухметровый верзила в майке с надписью «Ох, рано встает у охраны» выжидающе на меня уставился. Дыхание перехватило от того, как пальцы Гвидона яростнее впились в ребра. Его учащенное сердцебиение, кажется, заглушило биты обкуренного ди-джея. – Он к тебе пристает? – не унимался охранник с кастетом на ладони.

– Да! Он схватил меня и не выпускает! Помогите… – выпалила, глядя Цареву прямо в глаза.

Не один мускул на его лице не дрогнул, в то время как мои внутренности завязались в тугой узелок.

– Эй, мужик, отцепись от нее, или мало не покажется!

– Она уйдет со мной, – холодно заключил Царев, только усилив бульдожью хватку.

– Отвали-и… – моргала, ослепленная светом прожекторов: вмиг они стали ярче солнца.

– ТЫ ЧЕ, НЕ ПОНЯЛ, ГУБОШЛЕП?! ОТВАЛИ ОТ ДЕВЧОНКИ!

Прежде чем успела что-то сообразить, охранник грубо отшвырнул меня в сторону. Ахнула, когда огромный кулак с металлическим кастетом опустился прямиком на царский нос. В то же мгновение фонтан алой крови вырвался из его ноздрей. Гвидон выставил кулаки вперед, однако второй вышибала накинулся на него со спины. Лёлькин крик взорвал барабанные перепонки в миг, когда Царев безжизненно распластался на пыльном полу.

– Он тебя больше не побеспокоит! – ухмыльнулся верзила, помахивая окровавленным кастетом перед моим лицом.

– Боже-е-е… – глядя на безжизненное тело Гвидона, наконец, дошло, что я натворила… – Идиот! – толкнула охранника, от неожиданности выпучившего глаза, подлетев к Цареву. – Гвидон, я не хотела. Только, пожалуйста, не умирай!

Застонав, пострадавший коснулся лица, медленно разлепляя веки.

– Мой нос принял удар на себя… – произнес он тоном умирающего лебедя.

– Мне правда очень жаль! – Я достала из сумочки бумажный носовой платок, промокая кровь.

– Так и скажи, пытаешься избавиться от конкуренток. Кому я теперь нужен с перебитым шнобелем?

– Царев, я уже сожалею, что ты пришел в сознание… – старалась спрятать счастливую улыбку с лица.

– Люди, у этой женщины булыжник вместо сердца… – прохрипел, присаживаясь на пятую точку.

Вид у него был как во время съемок фильма ужасов: пальцы, футболка и лицо перепачканы алой кровью, но она, увы, оказалась не бутафорской.

– Гвидон, я отвезу тебя в травмпункт! – оттолкнула меня Лёля, усаживаясь у парня в ногах.

– Оль, наверное, если бы я сдох, ты бы меня и на том свете достала? – Царев коснулся рукой разбитого носа, отмахиваясь от блондинки с формами.

Отвела взгляд, прочитав унижение и стыд на ее раскрасневшемся лице. Вмиг многое встало на свои места. По крайней мере, в том, что он не носит женские трусики, я теперь могла не сомневаться.

– Лёль, я сама отвезу его. Нам по пути. Созвонимся… – кивнула, прекрасно осознавая, что это наша последняя встреча.

Кажется, сегодня мы обе вели себя как униженные и оскорблённые дуры, и хоть Царев получил по заслугам за все то зло, что причинил женскому полу, я не испытывала особого облегчения. Напротив, создала себе лишние проблемы – теперь придется спасать царский нос.

Выйдя из клуба, мы замерли, глядя друг другу в глаза. От зрелища его распухшего шнобеля, выпачканного запекшейся кровью, внутри всё сжалось.

– Уже не нравлюсь? – процедил, морщась от боли. – Растерял былое обаяние, да? – мужчина смачно харкнул.

– Я отвезу тебя в больницу, – прикрыв глаза, я сделала глубокий вдох, с досадой отметив, что после чрезвычайного происшествия пульс до сих пор молотит, как ненормальный.

– Какое благородство! Пойдешь на любую подлость, лишь бы доказать свою порядочность, Ассоль?

– Ты еще имеешь наглость говорить о подлости?! Ты – человек, который относится к женщинам, как к второсортному сырью для удовлетворения низменных потребностей!?

– Так, всё! – он выудил сигарету из пачки и, прикурив, жадно затянулся.

– Еще и куришь?

– Да, потому что некому бить меня по рукам! – Гвидон подмигнул, взгляд моментально сполз к его загорелым сильным бицепсам.

Даже в изрядно помятом состоянии он выглядел как супергерой.

– Курение вредит здоровью… – промямлила, сглотнув.

– Ты тоже вредишь моему здоровью!

Повисла продолжительная пауза. Не придумав ничего лучше, я посмотрела ниже, и еще ниже, с замиранием сердца подумав о его пухлых губах. И не только о них.

– Царев…

– Котенок, займешься моим перевоспитанием? Обещаю бросить, если ты возьмёшь всё в свои ручки. Абсолютно всё… – провел ребром ладони вдоль паха, окончательно сбивая с мысли.

– Давай я сперва отвезу тебя в больницу. Что-то ты слишком разговорился, робот-червяк!

– Хорошо, только сразу предупреждаю – робот-червяк по ночам превращается в неутомимую секс-машину! Держи свою киску под замком, девочка! Иначе я возьму её в плен… – Его глаза расширились, на дне зрачков появился дьявольский блеск.

– Ты неисправим! Даже с месивом вместо носа продолжаешь думать об этом…

– Для того чтобы трахаться, нос не нужен. И поправочка: я думаю исключительно о сексе с одной единственной девушкой. Только придется на время лишить ее большого сладкого Чупа-чупса! Посмотрим, как она будет замаливать грехи…

– Поехали! Сама тебя отвезу, а завтра заберешь машину с клубной парковки.

Я состроила гримасу, метнув в него решительный взгляд, и Гвидон, на удивление, не стал спорить.

Минут через двадцать мы добрались до дежурной больницы. К счастью, перед нами в отделении находилось три человека. Прождав около часа, Царев скрылся в приемном покое, а я крепко обняла себя руками за талию, мечтая, чтобы эта ночь поскорее закончилась…

– И как ты себя чувствуешь, испоганив лучший нос человечества? – вздрогнула от его насмешливого баритона.

– Что сказал врач? – я поднялась, покачиваясь от усталости.

– Перелом без смещения. Жить буду, только надо чтобы кто-то сегодня сделал мне компресс…

⁂

Гвидон настоял, чтобы я осталась у него до утра. На этот раз я действительно погорячилась, до сих пор испытывая чувство вины, но тем не менее не собиралась наступать на старые грабли.

– Иди, ложись. Я поищу мешок со льдом или пакет с замороженными овощами.

– И вернешься в мою спальню?

– Боже, да! Но только чтобы оказать тебе первую помощь. Никакого интима! Даже не думай об этом!

– Ты голенькая в моей постели… Это уже подарок небес! – хозяин дома послал мне воздушный поцелуй, послушно отправляясь наверх.

Через пару минут, сжимая в руках небольшой кулек со льдом, я с тяжелым сердцем отварила дверь в спальню. В комнате царил полумрак. Мужчина лежал на спине, раскинув руки и ноги, и, прикрывшись черной простыней, не мигая смотрел на меня.

– Я соскучился…

– Давай сразу обсудим кое-что на берегу. Я устала от твоих идиотских шуток. Люди, считающие, что у тебя хорошее чувство юмора – отвратительные лжецы! У тебя самое идиотское чувство юмора из ныне живущих на земле! Ты…

– А как же робот-червяк? – пострадавший невинно улыбнулся.

Я застонала, усаживаясь на край кровати. Простынь немного съехала. Благо сегодня Царев поленился снять боксеры. Видимо, ему действительно очень хреново.

– Замолчи и дай мне приложить холодное!

Он кивнул, смерив меня долгим мутным взглядом.

– Останешься со мной до утра? – сцепил зубы, стоило льду коснуться распухшего носа.

– Увы. Мне придется это сделать, – недобро улыбнулась в ответ.

– О-к-е-й! Прости, что я так жестоко тебя разыграл, уже сто раз пожалел об этом, но и ты хорошенько на мне отыгралась!

– Ничего бы не случилось, если бы ты меня послушался…

– Я никогда не буду тебя слушаться! – одним движением он переменил позицию, прижав меня к матрасу. – Наверное, я и правда влюбился, раз позволяю так собой понукать…

Наши взгляды встретились, а тела, прижавшиеся друг к другу, испытывали явную нужду.

– Я не вижу нас вместе… – прошептала возле приоткрытых губ.

– Сходи к окулисту… – его язык скользнул в мой рот, заставив на несколько секунд забыть обо всем. – Ассоль, пожалуйста, я так по тебе соскучился… – Гвидон чуть отстранился, приподнимаясь на вытянутых руках.

В его глазах сверкали молнии и бушевал ураган страсти.

– Я не могу. Хочу, не буду врать, но не могу. В ту ночь я доверилась тебе. Понимаю, ты не из тех мужчин, которые что-либо обещают своим женщинам, но я открыла тебе душу. Да и вообще…