– Прости, что лазила в твоем телефоне, – сказала поспешно.

– Почему ты не захотела связаться со мной, узнав подробности? – сжал подбородок Ассоль, заставив её посмотреть мне в глаза.

– Я должна была принять решение, в котором мне не пришлось бы сомневаться… – вздохнула. – Я понимала, если мы снова сойдемся, это навсегда испортит наши отношения с матерью. А ведь я всю жизнь чувствовала исходящий от нее холодок и старалась никогда не огорчать… – любимая задумчиво кусала губу. – Я просто не знала, почему она с такой теплотой относится к Артуру и с таким пренебрежением ко мне…

– Прости Ассоль, но твоя мать очень специфическая женщина…

– По её мнению, я должна быть первой и лучшей, а за неудачи она наказывала меня холодным презрением. Могла просто не разговаривать несколько дней. Представляешь, я плакала, молила, чтобы мама объяснила в чем моя вина, а она лишь молча посмеивалась. Я жила в постоянном ощущении тревоги и страха, так и не понимая, чем провинилась… – Соля прокашлялась. – Я все равно её жалела и прощала, потому что любила. Когда мама впала в депрессию после измены отца, я бросила всё и поехала с ней в Москву. Думала, это шанс, наконец, наладить наши отношения, но даже тогда я чувствовала себя незначительной и беспомощной.

– Ассоль, любой психотерапевт скажет, что поведение твоей матери ненормально, – я сжал ее маленькую ладонь, ощущая щемящую боль в груди.

– Я никогда не забуду одну жуткую историю. Мне было пять или шесть. Папа привез из командировки новеньких Барби и Кена. Я играла с ними днями напролет, а однажды утром, проснувшись, обнаружила, что у Барби отрезаны волосы и обезображено лицо, а Кен вообще исчез. Чуть позже увидела жениха Барби у дочки нашего садовника. Мама сказала, что эти игрушки некачественные, и я не должна в них играть. Это было предательством. Я несколько дней просыпалась на мокрой от слез подушке…

Ассоль отвернулась к иллюминатору, монотонно покачивая головой.

– Клянусь, у меня и в мыслях не было с ней связываться… – пробормотал с тоскливыми нотками в голосе. – И прочитав нашу переписку, ты не сможешь отрицать, что она сама была инициатором общения. Поэтому даже если Марии посчастливится стать моей тещей, я всегда буду держать дистанцию! – крепче переплел наши пальцы, чувствуя, как она дрожит.

– Вчера днем я, наконец, узнала причину, по которой мама всю жизнь так себя вела… – Ассоль повернула голову, уставившись на меня странным остекленевшим взглядом. – Потому что я ей не родная.

Эпилог

POV. Ассоль

Москва

Год спустя

Настойчивый солнечный луч все-таки уложил мой сон на лопатки. Пошарив рукой по прохладным простыням, с тоской отметила, что любимый ушел, даже не попрощавшись.

И так продолжалось уже не одну неделю.

Полгода назад Гвидон поступил на режиссерский факультет ГИТИСа, а учитывая работу в детской театральной студии, он всерьез мечтал о двадцать пятом часе в сутках.

Надеялась, что после сегодняшней премьеры в его архизанятом графике найдется место и для меня, потому что, кроме воскресения, которое мы с утра до вечера проводили вместе, всё заканчивалось короткими, пусть и горячими крохами общения по ночам.

Разумеется, я тоже не сидела без дела: после возращения из Лондона у меня появилась отдушина – вместо «маминой» картинной галереи открыла Школу королевских манер для девушек. Там можно было научиться элегантным манерам, деловому и светскому этикету, а так же умению вести беседу.

Лидия Харрис, за считанные недели ставшая одной из самых обсуждаемых и популярных персон Великобритании, с радостью согласилась помочь мне с рекламой. Жена Уинстона записала очень теплое видео, в котором от всего сердца поблагодарила меня за помощь. Вдохновившись её примером, десятки барышень с радостью начали посещать мои занятия. На прошлой неделе закончился уже третий поток, и сейчас вовсю шел набор на новый курс.

Весь день чувствовала себя как на иголках. Сегодня вечером в театральной студии «Солнце» состоится премьера дебютного спектакля Гвидона в качестве режиссера. Кроме здоровых деток, в постановке участвуют несколько детей-инвалидов.

Хоть любимый и не показывал вида, знала, последние ночи он почти не спал, обдумывая каждую деталь предстоящего действа, поэтому за несколько часов до мероприятия я не могла найти себе места от волнения.

⁂

В темном зале уже собирался народ: зрители рассаживались по креслам и диванчикам. С некоторыми гостями я поздоровалась глазами или кивком головы. Алена, худрук театра «Солнце», как обычно, жизнерадостно помахала мне, высунувшись из-за кулис. Пробираясь на свое место, я поздоровалась с её парнем, который сидел через несколько рядов от моего.

– Соля-я! – обернулась на жизнерадостный голос Агнии.

Осветив темное помещение улыбкой на сто киловатт, рыжая красавица неслась ко мне со всех ног. Даже муж за ней не поспевал.

– Попали в страшную пробку на Лениградке! Думали, всё, опоздаем! – чмокнув меня в щеку, Агния плюхнулась на свободное кресло перед самой сценой.

Мы с Русланом последовали её примеру. Кстати, этот год для парочки стал поистине судьбоносным: ребята не только сыграли свадьбу, но и несколько месяцев назад у них в семье случилось пополнение. Нам с Гвидоном выпала честь стать крестными родителями маленького богатыря по имени Святогор.

Мы с Агнией переглянулись, разглядывая троицу вновь прибывших гостей. Близнецы Миша и Лев, недавно вернувшиеся из-за границы, тоже пришли поддержать режиссёрский дебют своего брата. За то время, что я их не видела, парни еще больше вымахали и раздались в плечах. У обоих были взъерошенные темно-каштановые волосы, высокие скулы и мягкие линии челюсти. Современные русские богатыри!

А поразило нас то, что ребята пришли в компании невысокой миловидной девушки с розовыми волосами до плеч. Усадив её между собой, они стали беззастенчиво нашептывать что-то своей спутнице на ухо, отчего её щеки моментально приобрели оттенок волос…

– Всем привет! – громко поздоровался Иван Иванович Царев, усаживаясь на свободное место рядом с Русланом.

В этот момент свет в зале окончательно погас, и третий звонок колокольчика осведомил о начале представления…

Гвидон не уточнял, какой именно спектакль он ставит, пространно отвечая, что «это детская сказка о принце и принцессе», поэтому у меня перехватило дыхание, когда на сцену вышла маленькая светловолосая актриса с корабликом в руках. Поправив в ушке слуховой аппарат, она громко без запинки говорила текст девушки, которую с детства чурались жители её городка, считая чудачкой. Сквозь пелену слез я наблюдала за сменяющимися действиями спектакля.

Вдруг на сцене появились декорации корабля с огромными развевающимися алыми парусами. Маленький хромой мальчик, исполняющий роль Грея, спас свою Ассоль, оставив всех недоброжелателей тоскливо смотреть им вслед.

В конце часового представления все дети вышли вперед и запели песню о великой силе надежды и любви.

Уверена, в этот момент каждый думал и оплакивал что-то свое. Я так и не наладила отношения с «мамой» и братом. Они остались в Лондоне, работать на побегушках у Уинстона. Мы созванивались всего пару раз за этот год…

Глядя на развивавшиеся алые паруса, натянутые над сценой, я поняла, что готова отпустить всю ту детскую обиду и боль, долгие годы отравлявшие сознание, и отправиться в самое удивительное путешествие во взрослую жизнь…

Зал взорвался оглушительными овациями, когда на сцене появился Гвидон. Я видела, с каким трепетом он смотрел на маленьких актеров. Любимый находится в своей стихии космического творчества и всепрощающей любви.

Они справились.

Он справился.

Повернув голову, отметила, что Иван Иванович, кажется, хлопал громче всех. По лицу мужчины было видно – он гордится своим средним сыном.

– Дамы и господа, спасибо, что пришли! Давайте еще раз поаплодируем нашим маленьким талантам! Несмотря на безумное волнение, каждый из них на тысячу процентов справился со своей ролью! Ребята, я горжусь вами! – режиссер закружил в воздухе крохотную светловолосую малышку. После того как зал, наконец, успокоился, любимый продолжил: – А теперь я хочу обратиться к своей музе, к женщине, которая первая поверила в меня и сказала: «Царев, просто делай то, что велит тебе сердце!» Этот театр стал моим вторым домом, но пора подумать и о собственном гнезде. Ассоль, я очень хочу, чтобы алые паруса нашей любви развеяли все невзгоды!

Гвидон спрыгнул со сцены, остановившись около моего кресла. Сердце так сильно колотилось, что готово было вырваться из груди, но один его спокойный уверенный взгляд разогнал все тревоги. Достав из кармана маленькую коробочку, мужчина присел на одно колено, хрипловато поинтересовавшись.

– Соля, ты выйдешь за меня замуж?

– Да! – ответила без колебаний.

КОНЕЦ