Баночка, которую Ассоль крутила в руках, выглядела невзрачно.

– Я потом оценю, – пообещала Женя. – Что-то мне упаковка доверия не внушает.

– Ха, хочешь на мне проверить? Разумно.

Содержимое емкости вкусно пахло лимоном. Через пару минут Ася уже красиво блестела, как участник соревнований по бодибилдингу. Она стояла у лежака, брезгливо растопырив испачканные пальцы, и задумчиво разглядывала полотенце, присыпанное песком.

– М-да, красота требует жертв. Теперь ни лечь, ни сесть. Оно еще и не водостойкое. Так что буду тут стоять, как пограничный столб.

– Зато тебя больше людей увидит, – утешила ее Женя.

– Пусть смотрят.

Но первой Асю заметили насекомые. Две здоровенных, полосатых осы прилетели откуда-то издалека и с угрожающим гудением стали виться рядом, норовя присесть. Еще бы: девица благоухала, как бочка лимонного сиропа!

– Какая подлость, – расстроилась Муравская, пытаясь отогнать оккупанток сначала руками, потом книгой, а затем – громадным полотенцем. – Женька, сделай что-нибудь!

– Я их боюсь, – призналась та, проворно отползая в сторону. – Тут нужен любитель подвигов. Я не готова.

– Кому тут нужен любитель подвигов? – раздался голос Тетёхина. После вчерашнего он, как и большинство членов питерской группы, чувствовал себя не в своей тарелке. Проще говоря, ему было неловко. И душа требовала реабилитации.

– Мне нужен, – моментально вцепилась в него Муравская. – Убей осу. Только не говори, что ты какой-нибудь гринписовец или вегетарианец!

– Да легко, – опрометчиво согласился Петр.

Он начал бегать вокруг Аси, оглушительно хлопая в ладоши. При этом Ася, от которой упрямые осы не только не отвязались, а еще и как-то незаметно размножились, нервно взвизгивала и крутилась, как юла. Выглядело это весело. Народ стал прибывать, а некоторые даже прихлопывали и притопывали в такт. Особо жизнерадостные разухабисто взвизгивали хором с Муравской, словно исполняли русскую плясовую. Прискакавшие на шум аниматоры моментально включились игру, в результате чего получилась куча мала, и весело было всем, кроме Аси. Мелкий, словно мука, песок, в котором все извалялись, густо налип на хваленое масло и превратил Асю в некоторое подобие снежной бабы.

– Блин, – отплевываясь, оглядела себя она. – Первый опыт – неудачный. Жень, пошли меня мыть. Будет у нас купание красного коня.

– Почему красного?

– Ой, Лебедева, хорошо, что ты не спрашиваешь, почему купание!

Ася добилась того, чего хотела. На нее смотрели все. Даже спасатели, которых кроме голых туристок ничего не интересовало.

– Ну, нынче я звезда, – вздохнула Муравская, заходя в прозрачную, словно зеркало, воду. За ней немедленно потянулся мутный след, обильно украшенный радужными, масляными разводами. Но песок приклеился к ней намертво.

– Мочалка нужна, – задумчива оценила масштабы бедствия Женя. – И душ.

К душу Ассоль шагала уже менее гордо, поминая недобрыми словами Изольду, посоветовавшую ей это волшебное средство. Женю она отправила за мочалкой в номер. Не идти же в таком виде через всю территорию отеля!

Солнце жарило с голубого неба, припекая плечи и рассыпаясь веселыми бликами по всем металлическим поверхностям. Было легко и здорово, как в детстве. Но во взрослой жизни моменты нирваны длятся обычно недолго. Грубая действительность вырывает размякшие жертвы из сладостных воспоминаний и вышвыривает в реальность, похожую на бескрайнее поле кактусов.

Не доходя до корпуса, Женя обнаружила странное шевеление в кустах. Ее в этом отеле уже ничего не пугало и не удивляло. Каждую новую странность она воспринимала как некий поворотный пункт в игре. Женя даже вспомнила замечательный фильм и заподозрила Асю в том, что та решила устроить ей встряску. А что? Зато не скучно! Любой стресс нужно лечить другим стрессом. И если вас сначала бросит жених, а потом, например, кто-нибудь попытается убить, то несостоявшееся убийство, безусловно, произведет несравнимо более сильное впечатление, на фоне которого неверный мужчина покажется мелким насекомым. Разумеется, забыть Эдика не получалось, но и острота болезненных ощущений заметно снизилась. Как говорится, все, что нас не убивает, делает сильнее.

Вряд ли Муравская до этого додумается. Но почему бы не воспринимать жизнь как приключение? Разве много в ее судьбе было ярких моментов? Да, положа руку на сердце, вообще не было! Даже первый секс таковым можно было считать с большой натяжкой. Евгения имела полное право хоть как-то расцветить свою жизнь самостоятельно. Тем более что никаких трупов и, по большому счету, опасностей в происходящем не наблюдалось.

Углядев над густыми зарослями знакомую голову, Женя галопом припустила в ту сторону. Голова, обнаружив приближающуюся девицу, резко нырнула в зелень и затаилась. Но буквально за мгновение до этого Женя определила ее принадлежность.

– Герман Тихонович! – крикнула в кусты Женя. – С вами все в порядке?

– Да, – прошипел дед.

– Помощь не нужна?

– Я переодеваюсь, – зло пояснил пенсионер. А еще говорят, что старики любят, когда молодые проявляют к ним внимание. Как бы не так!

– Там у душа есть раздевалка. В ней удобнее, – вежливо пополнила его жизненный опыт Евгения.

Герман Тихонович промолчал, зато затрещали ветки, и на дорожку вылез Алик. Он молча прошествовал мимо Жени, с холодным достоинством кивнув ей.

– А-аа, это… – промямлила вслед ему она, но сформулировать вопрос не успела, поскольку слева снова раздался треск, и из зарослей вывалился Герман Тихонович.

«Во дают, – подумала Евгения. – Да тут никаким пляжным романом и не пахнет!»

Она задумчиво посмотрела вслед злобно стучавшему подошвами тапочек пенсионеру. В руках у него действительно болтались плавки. Но это еще ничего не значило.

Можно было поразмышлять на тему соседства в одних кустах троих мужчин, но тут ее довольно ощутимо пнула совесть. И Женя припустилась бежать в сторону номера. По дороге она едва не врезалась в целовавшуюся на лестнице парочку. Странно, это были совершенно незнакомые люди. А до сих пор ей казалось, что в пикантных ситуациях можно застукать лишь земляков из многострадальной питерской группы. Влюбленные даже не заметили девицу, едва не опрокинувшую их с перил.

«Везет же некоторым! – с обидой на судьбу вдруг подумала Женя, ворвавшись в номер. – Целуются, обнимаются, будущее планируют! А у меня ни будущего, ни настоящего. Даже поцеловаться не с кем!»

Она помедлила мгновение, махнула рукой и с отчаянием в глазах выхватила из сейфа мобильник. Набрать номер Эдика было делом секунды.

– Алло, – протянул бывший жених очень знакомым, ненатуральным голосом. Так он разговаривал, когда хотел произвести впечатление. Получалось гнусаво, но раньше Женя этого не замечала. Слышалась музыка, весьма эротичная. К подобным композициям очень подходят вино, свечи и полуголая девица. Не успела Женя додумать эту мысль до конца, как самые ее худшие опасения подтвердились. Возлюбленный не рвал свои редкие волосенки, не пил в одиночестве, не писал тоскливые стихи…

– Эдя, кто там еще? – требовательно вякнул томный женский голос.

Вот и все. Жене моментально нашлась замена. Муравская заявила бы, что Эдуард действовал согласно предложенным обстоятельствам в духе любого лимитчика, решившего зацепиться в большом городе. Только Аське ни в коем случае нельзя говорить, что она звонила. Стыдно! Надо же, и пожаловаться некому.

Наверное, неплохо, что так получилось. Значит, ни у Эдика, ни у Жени любви не было. Так, выдумали от скуки два одиноких человека какое-то там чувство. А при первой же проверке оно лопнуло, как пузырь. И хорошо еще, что не успели они на этом пузыре далеко улететь.

– Финита ля комедия, – произнесла Евгения, глядя на свое отражение в зеркале. – И не реветь.

Чтобы выполнить собственный наказ, она начала вспоминать строки гимна. Этому нехитрому приему ее научила Ася: мозг переключался, эмоции успокаивались и иногда удавалось избежать истерики. Главное, вспомнить текст позаковыристее, то есть усложнить задачу. Конечно, гимн уже давным-давно был другим, но для психологического отвлечения сгодился и старый, выученный в школе.

– Союз нерушимый республик свободных, – бормотала Женя, стремительно удаляясь от номера. Она, как на параде, старательно делала отмашку рукой, в которой была зажата мочалка. – Сплотила на веки великая Русь….

Неожиданно раздался посторонний звук. Женя отвлеклась от гимна и прислушалась. Ей показалось, что где-то рядом зло кричит Изольда. Судя по тону, можно было предположить, что она ругалась. Но ни единого слова было не разобрать. Изольда вопила какую-то невероятную тарабарщину.

Женя осторожно вытянула шею и осмотрела внутренний дворик корпуса. Среди пышных кустов с тонкими, пригибающимися к земле ветвями стояла Изольда Ивановна с каким-то представительным мужиком. И не просто представительным, а представительным с большой буквы. Надменный поворот головы, прямая спина и редкие, скупые звуки, которыми незнакомец разбавлял треск российской пенсионерки, удивительным образом контрастировали с его нарядом: шортами в аляповатый цветочек и белой футболкой.

– Просто баскетбольная команда в корпоративной форме, – изумилась Евгения, в очередной раз обнаружив мужчину все в той же белой футболке с уже знакомой надписью. – Или флэшмоб. Точно, флэшмоб!

Тем временем оппонент Изольды что-то снова произнес, а старуха разразилась в ответ мелким горохом непонятных слов. Она трясла у мужика перед носом какой-то книгой, явно намереваясь хлопнуть его по физиономии. И хлопнула бы, если бы книга не была такой ветхой. То, что фолианту не меньше лет, чем самой Изольде, было видно даже издалека.

Если бы скандал происходил на русском, Женя непременно дослушала бы до конца. Но из этой сцены она вынесла лишь два момента: во-первых, Изольда Ивановна владеет какими-то редкими диалектами, что, несомненно, заслуживает уважения. А во-вторых, она явно торговалась, и не за какую-то нелепую побрякушку из самоварного золота, а за букинистическое издание. Вот они – российские пенсионеры-интеллигенты. Есть чем гордиться!

«Пойду-ка я тоже что-нибудь возьму почитать», – подумала Женя и направилась в холл.

В дальнем углу стояла полка забытых постояльцами книг. Библиотека. Скорее всего, ничего путного там нет, но чтение даже самого неудачного детектива поможет отвлечься от мыслей об Эдике. Или даже не о нем, а о своем будущем. У них ведь теперь разное будущее…

В библиотеках обычно самые хорошие книги бывают потрепанными. Следуя этому наблюдению, Женя быстро нашла томик Агаты Кристи в солидном переплете, без пестрых современных иллюстраций. Повеселев, она поспешила на пляж, сжимая в одной руке мочалку, а в другой – добытое чтиво.

«Поспешишь – людей насмешишь», – всегда говорила бабушка.

Именно эта замечательная поговорка всплыла в Жениной голове тревожно пульсирующей красной надписью, когда на выходе из холла она попала на участок свежевымытого, идеально гладкого пола. В тщетных попытках сохранить равновесие, Евгения покатилась вперед и последовательно сшибла желтую табличку с предупреждением о том, что пол влажный, чемодан на колесиках и слишком поздно метнувшегося из-под ног мужика в дурацкой соломенной шляпе и огромных, на пол-лица, очках. Об него-то она и затормозила.

– Ой, извините, – залепетала Женя, вставая с поверженной жертвы и попутно радуясь, что в дефиците веса иногда бывают свои плюсы. Во-первых, скорость ниже, а во-вторых, травм у попавших под этот вес меньше.

– Вы? – изумился очкастый. – Ничего себе встреча! А ну-ка пойдемте со мной! – И он потащил опешившую Женю на улицу.

Она торопливо перебирала заплетающимися ногами, боясь наступить на пятку шагавшего впереди похитителя, и пыталась сообразить, кто это. Наличие соломенной шляпы и очков делало его похожим и на компьютерщика Мишу с работы, на шефа, на соседа Романа Васильевича и даже на бывшую преподавательницу английского из ее старой школы.

Тем временем они доскакали до утопавшей в тени площадки с очаровательными, уютными скамеечками.

– Рассказывайте все! – потребовал незнакомец. – Прямо сейчас. И не надо драматических пауз, во время которых вы будете придумывать, что и как соврать!

Женя молча округлила глаза, ставшие похожими на пресловутые «восемь копеек», и робко уточнила:

– Вы сумасшедший?

– Так понятнее? – ехидно поинтересовался похититель, сняв очки.

– Здрасте, – остолбенела Женя. Она, конечно, верила, что в жизни бывают совпадения, но вот чтобы такие…

Симпатичный риелтор, захаживавший к Анне Борисовне Зевс, материализовался на африканском побережье и нагло разглядывал ее, недобро сверкая глазами.

– Здоровее видали, – неинтеллигентно отреагировал мужчина и требовательно подался вперед: – Ну, давайте! Я жду!

– Что давать? – Страшно Жене не было, хотя в его голосе и слышалась вполне реальная угроза. Такие положительные пай-мальчики, даже изображая злодеев, все равно выглядят вполне позитивно.