Я прекрасно понимала, что должна быть благодарна Ди. С ее появлением, у папы уже не хватало времени на постоянное беспокойство обо мне как раньше. А переживал он очень часто. Когда мы решили переехать в Эдинбург, я настояла на собственной квартире.

На протяжении долгого времени мы были постоянно вместе и мне действительно было необходимо собственное пространство. Я безумно любила папу, но иногда из-за его постоянной заботы я начинала думать, что со мной что-то не так.

Ди для меня стала и неким облегчением и в то же время сбивала с толку. Я решила, что мне стоит узнать ее лучше, потому что все, что я тогда знала о ней - это то, что она была абсолютно не похожа на маму. Моя мама была темноволосой красавицей, с острыми скулами, намекающими о ее индейском происхождении. Единственное, что я унаследовала от нее - это экстравагантные черты лица и темные волосы. Почему-то нещадный Господь не даровал мне всю ее красоту. Именно она привлекла внимание моего отца, потом пошла в ход ее сдержанность, иногда переплетающаяся с чувством юмора, что, кстати, я все же унаследовала, ну и спокойствие, которое мама прямо-таки излучала. Мама могла успокоить кого угодно одним лишь своим присутствием. Она была невероятно спокойным и мягким человеком, и это передавалось всем, кто находился рядом с ней. Это был природный дар.

Несмотря на ее недостатки, такие, как необдуманные поступки в молодости, мама всегда была очень доброй, сострадательной и терпеливой, благодаря чему стала замечательной медсестрой. Даже болезнь свою она воспринимала как божью милость, и, каждый раз, когда я вспоминала об этом, в горле образовывался комок. Мама была довольно замкнутой, не слишком уверенной в себе, но при этом без комплексов и стеснительности. Просто спокойной. Невозмутимой от природы. Такому невозможно научить ребенка. Я это точно знаю, потому что знала, как мама не пыталась научить меня этому качеству - ничего не получилось.

Я ни разу не предпринимала никаких попыток, чтобы хоть как-то подавить свою внутреннюю странность, даже ради того, чтобы научиться быть такой же спокойной, как мама. Нет уж, спасибо. Я и моя странность прекрасно уживались. Мы с ней стали неразлучны с тех пор как мне исполнилось восемь лет, и мама успокоила меня, сказав, что в моем выборе не было ничего плохого.


«- Мам, а Арни Вельш продолжает говорить, что я чуднАя. Он говорит это так, будто это что-то плохое. Разве быть чуднОй это плохо?

- Конечно же нет, Лимонадка. И не обращай внимания на эти ярлыки. Они не имеют значения.

- Что такое ярлыки?

- Это так называемая бумажка с описанием тебя как личности, которую навешивают на тебя люди, считая, что ты именно такая.

- Думаю, я могла бы быть чуднОй.

Мама рассмеялась:

- Тогда ты чудик. Просто будь тем, что приносит тебе счастье, Лимонадка, и я буду тоже счастлива».


Боже, как мне ее не хватает.

- Ди должна была поехать в гости к родственникам на юг, но отменила свою поездку, так что сможет прийти на свадьбу.

Ответ папы на вопрос Элоди вернул меня в настоящее.

- О, это очень хорошо, - улыбнулась Элоди. - Мне обязательно надо пригласить ее в гости. Думаю у меня для нее есть еще одна работа. Моя коллега хочет разрисовать стену в своем зимнем саду. Хочет переделать его в игровую комнату для внуков.

- Я ей передам.

- Лив, ты приведешь кого-нибудь с собой? - небрежно спросил Кларк, ради поддержания разговора за столом.

Не знаю по какой причине, но его вопрос кольнул меня. Из-за своего затянувшегося статуса одиночки я всегда чувствовала себя неловко. Тем не менее, это не вина Кларка. Натянув на лицо широкую улыбку, я отрицательно покачала головой:

- Мы с Нейтом решили отказаться от хлопот с парами и решили прийти вместе.

Я заметила, как Джо усмехнулась, не поднимая глаз от своей курицы.

- Только попробуй, - предупредила я ее шепотом.

Она взглянула на меня и невинно вытаращила свои глаза:

- Я вообще молчу.

- Твоя ухмылка все сказала за тебя.

- Я просто подумала что это так мило, как вы с Нейтом так сблизились.

Тяжело вздохнув, я перевела взгляд на Кэма моля о помощи в надежде, что сегодня он не в настроении так же подшучивать надо мной.

- Кэм, прошу тебя, скажи ей.

Кэм мягко улыбнулся своей невесте:

- Малыш, они просто друзья. Забудь об этом. Этого не произойдет. Даже через миллион лет. Никогда. Вообще.

Ого. Впечатляюще.

- Нейт очень горяч, - неожиданно заговорила Ханна и когда я перевела взгляд на сестренку Элли, та глядела на меня нахмурившись. - Почему ты не встречаешься с ним? Ведь он действительно очень очень-очень горячий парень. Я бы встречалась.

- Пожалуйста, скажи, что она не это только что сказала, - взмолился Адам, слегка позеленев от услышанного.

- У нее есть имя. - Ханна высокомерно выгнула бровь. Джосс с трудом проглотила свою еду, не подавившись. - О, и именно это она и сказала.

- У меня из ушей пошла кровь, - Брэден обратился к Джосс, ожидая помощи. - Такое ощущение, что кровь пошла. Посмотри, пошла?

Ханна закатила глаза:

- Мне шестнадцать, почти семнадцать, у меня есть сиськи, целая куча гормонов, и я нахожу парней привлекательными. Смиритесь с этим.

- У меня пропал аппетит.

Кларк с расстроенным лицом отодвинул свою тарелку, что мне даже стало его жалко.

Заметив это, а может еще и потому, что понимал все как никто другой, из всех сидящих за столом, папа указал пальцем на Ханну:

- Это было жестко, Ханна Николс.

Вместо того, чтобы смутиться от замечания, на лице Ханны расплылась широкая дерзкая бесстыдная улыбка, и папа в ответ лишь слегка улыбнулся.

- Что ж, - вздохнула Элоди, - раз Ханна всем мальчикам испортила аппетит, значит нам девочкам достанется больше десерта. У нас финиковый пудинг с карамельным соусом и мороженное.

- О... ну... вы знаете, я вдруг почувствовал себя намного лучше. - Адам махнул в сторону Брэдена, чьи щеки порозовели при упоминании десерта. - Я бы съел немного пудинга.

Брэден с серьезным видом кивнул:

- Как ни странно, но я тоже.

Полная решимости набить свой желудок вкусной едой, до того как вернусь к напичканному диетической едой холодильнику, я не до конца была уверена хотела ли делиться пудингом с мальчиками. Нет, точно не хотела. Я посмотрела на Ханну и злорадно спросила:

- Так значит, говоришь сиськи и гормоны?

Глава 5

Солисты группы «Проклеймерс» громко пели мне, что прошли бы пятьсот миль, а потом еще столько же, просто ради того, чтобы быть тем мужчиной, который упадет к моим дверям. Признаюсь, слова запали в душу.

- Видишь? - я начала активно жестикулировать. - Вот эти два человека знают, что самое главное!

Нейт поймал меня за бедра, когда я слегка задела стол. Его красивое лицо было размыто, но я смогла разглядеть улыбку.

- И что самое главное?

Положив руки ему на плечи, я приблизила свое лицо.

- Любовь, Нейт. Вот что самое главное. Вот что для всех самое главное.

Я грустно вздохнула, и да, я была очень пьяна.

- А это значит, что у меня есть целая куча из ничего.

- Ну начинается. Алкогольное веселье переросло в нытье. Думаю, пришло время везти тебя домой, детка.

Нейт встал, придерживая мою спину.

- А как же та девушка, оставшаяся у бара?

Я качнулась в его сторону, но он обнял меня за талию, не позволяя упасть.

Поцеловав меня в нос, Нейт чуть сжал мою талию.

- Милая, потрахаться я смогу в любое время. А сейчас, я хочу быть уверенным, что ты доберешься до дома в целости и сохранности.

- Как у те… ты делаешь это, Нейт? - со вздохом спросила я, все вокруг расплывалось и смешивалось в кашу.

- Делаю что?

- Все время трахаешься?

- Что ты имеешь ввиду?

- У тебя все так просто...

Я хотела указать на бар, но в итоге врезалась в его подбородок.

- Ой, извини. Ты так легко получаешь их телефоны. Я не знаю как заговорить с мужчиной, не говоря уже о том, как получить номер телефона. Или потрахаться. Тра-а-а-хаться.

- Кто трахается?

Я развернулась и чуть не ударила своей размахивающей рукой по лицу Джосс, но она вовремя увернулась.

- Отличный рефлекс, красавица! - я улыбнулась ей широкой пьяной улыбкой.

Джосс рассмеялась и превратилась в мерцающий водоворот вокруг меня.

- Нейт, думаю пора отвезти мою подружку невесты домой, да?

- Как раз собирался.

- Джосс, такая красивая свадьба!

Я раскрыла руки и крепко обняла ее.

- Но мне не удалось потрахаться!

Ее тело тряслось от смеха, пока она мягко пыталась освободиться из моей мертвой схватки.

- Да уж, это большое упущение. Должно быть, все приглашенные мужчины слепые.

- Ох, - подурачилась я, копируя голос папы, - ты мне льстишь!

Я игриво толкнула ее, но очевидно получилось сильнее, чем хотелось, потому что Джосс отшатнулась и снова рассмеялась.

- Нейт, не забудь дать ей выпить воды перед сном.

Его теплое тело прижалось к моей спине.

- Я позабочусь о ней, не переживай.

- Чувак, - я оглянулась через плечо посмотреть ему в лицо, - ты должен будешь научить меня трахаться.


Девять часов назад.


Когда я шла по проходу, гитарист и скрипач играли инструментальную версию песни Пола Уэллера «Что ты творишь со мной» (ПП: Paul Weller «You Do Something to Me»). Я одобряюще улыбнулась Брэдену, который казался выше и красивее в килте. Он, Адам, Кларк и Деклан были в серых пиджаках на трех пуговицах, называемых в «Принц Уэльский», темно-серых клетчатых шотландских юбках и серых рубашках, с шелковыми галстуками цвета шампанского. Это одеяние являлось символом принадлежности семьи Кармайклов к Клану Стюартов (ПП: Шотландский клан Стюартов - клан наследников королевского трона). Они все выглядели великолепно.

Брэден улыбнулся мне в ответ, и эта улыбка не была нервной. Усмехнувшись Адаму, стоявшем на месте шафера Брэдена, я заняла свое место на другой стороне алтаря, рядом с Ханной, Джо, Райан и Элли.

Мне показалось, что музыка начала звучать громче, когда следом за мной вошла Джосс, крепко держа за руку Кларка, посчитавшего за честь вести ее к алтарю. Дойдя почти до середины прохода, Джосс встретилась взглядом с Брэденом. Она была невероятно красивой, но когда я перевела свой взгляд на ее «без-пяти-минут-мужа», то чуть не разлилась в лужицу от его взгляда, которым он пожирал ее.

Вот это да.

Существовал ли в мире человек влюбленнее, чем Брэден Кармайкл?

Он смотрел на Джосс в ее платье цвета слоновой кости так, будто она была единственным человеком в этом мире, в котором уместился весь смысл его жизни. Я начала часто дышать, ощутив щекотку в носу, из-за подступающих слез умиления. Но бросив взгляд на Элли, по щекам которой текли слезы, почувствовала себя не такой уж плаксой. Я послала всхлипывающей Элли улыбку, и ее щеки залил румянец.

Райан, подруга Джосс по университету, славившаяся своей прямолинейностью и, по правде говоря, еще и стервозностью, удивила меня, когда взяла за руку Элли и ободряюще сжала ее.

Мы все были в длинных шелковых платьях цвета шампанского. Платья были без рукавов, с широкими лямками и с V-образным декольте, с драпировкой, переходящей в талию и далее плавно спускающейся в подол. Дизайн был шикарный, и он нам всем очень подошел, включая и Ханну, которая, кстати, выглядела очень повзрослевшей, возвышаясь надо мной почти на восемь сантиметров, хотя я была на каблуках.

Платье Джосс было простым и элегантным, без бретелек, с декольте. Верхняя часть лифа цвета слоновой кости была отделана белоснежным бисером и кружевом. Плотная драпировка лифа завершалась тончайшим слоем белого шифона, которая ниже облегала тонкую талию Джосс. Ниже от бедер шифоновый слой, уже украшенный серебром, спадал на пол, и будто плавал вокруг ног Джосс - выглядело и не слишком пышно и не слишком облегающе. Все как надо. Она уложила волосы в греческом стиле: мягкие спадающие локоны в сочетании с французской косой.