Сама, как же.


- Вы вещи собрали? – грозно спрашиваю я, подходя к своей кнопке. Подхватываю её на руки под неуверенное блеяние этой малолетней банды.

- Живо, - велю им, мотнув головой в сторону выхода. – Уезжаем через час, кто не успеет, останется здесь.

Ловлю за шкибот проносящегося мимо Ванечку и щекочу его тощую шею под футболкой. Он верещит и изворачивается, крутя головой.

- Где мама? – спрашиваю его, улыбаясь.

- В…бассеееейнеее…аааай… - хохочет он, дёргаясь.

Выпускаю его, и пострел тут же уносится в след за своими соратниками. На лестнице такой топот, будто там табун диких буйволов прошёл.

Смотрю на свою дочурку и качаю головой.

Ну, жесть же.

На белом лице только одни глаза видны. Зелёные…

У меня весь пиджак в муке, даже на Карину немного прилетело.

- Это Любася, - сообщаю ей, осторожно потирая пальцем белую щёчку.

Походу бесполезно.

- Кхм…Иноземцева? – уточняет Карина растеряно.

- Иноземцева, - подтверждаю я. – Пошли.

Ещё какая Иноземцева.

Пока идём к бассейну, Карина крутит головой во все стороны, будто пришла на экскурсию.

Сегодня тут только семья. У нас работают две женщины, которые готовят и убирают. Настя готовит так кошмарно, что даже я был в шоке, поэтому к плите ей доступ закрыт.

Когда заворачиваем за угол, на нас выпрыгивает Рошка со своим любимым резиновым цыплёнком в зубах.

Карина взвизгивает.

Как бы она не сбежала раньше времени. Ведь моя семья – это пятьдесят процентов её обязанностей. Отпихиваю Рошку, потому что она мешает нам пройти.

- Это Рошка, - говорю девушке. – Иногда тебе придётся возить её к ветеринару. Настя в основном сама возит, но всякое бывает…

- Поняла… - напряженно говорит она.

Я уже озвучил, во сколько оцениваю один час её рабочего времени. Выбор за ней.

Задние двустворчатые двери, ведущие к веранде и бассейну, открыты настежь.

Тут у нас внутренний двор с газоном, детской площадкой и овальным бассейном пятнадцать на четыре метра.

В центре бассейна на надкушенном надувном пончике плавает моя ПЕРВАЯ ЛЕДИ. В ядовито-розовом сдельном купальнике и шляпе с большими волнистыми полями, которые полностью скрывают лицо. Стопы и коса плавают в воде. И, судя по тому, как безвольно болтается на груди голова, моя Анастасия Иноземцева в отключке.

По выражению лица Карины можно предположить, что она впервые видит человека, которые в разгар рабочего понедельника может так праздно проводить время.

Шагаю к бассейну, и она за мной.

Сажусь на корточки у края и ставлю Любасю между своих колен. Она тут же начинает выкручивать пуговицы на моей рубашке, оставляя на брюках мучные следы. Придерживаю её рукой и наклоняюсь, опустившись одним коленом на плитку. Подул ветерок, и пончик с моей женой плывёт прямо на нас. Ещё сильнее подаюсь вперёд и успеваю схватить Настю за лодыжку. Она тут же просыпается и вздрагивает. Тяну её на себя и спрашиваю:

- Ты нормальная вообще? Сгореть захотела?

- Я…просто хотела побыть в тишине… - поясняет она растеряно, будто не понимает, где находится, потом видит Любу и шепчет. – Твою маааать…

- Быстро выходи, у тебя ноги красные, - велю, отталкивая пончик к ступенькам в торце бассейна.

Наблюдаю за тем, как она выбирается, сверкая своей загорелой попой и стройными лодыжками. У неё третий месяц беременности, поэтому животика совсем не видно. Но, я знаю, что он есть. Малюсенький. Каждый вечер целую его и обнимаю. 

У нас на даче очень крутая спальня. С балконом и видом на миллион. Я там и заделал нам второго ребёнка. Прям на том балконе…

- Привет, я Настя… - представляется Моя Петарда ошалевшей Карине, которая топчется за моей спиной.

- Я…эм…Карина…помощница, - отзывается та, со здоровым любопытством рассматривая мою жену.

Конечно, ей интересно, кто же такая Настя Иноземцева.

Как и всем вокруг.

Она ведь никуда не лезет, нигде не светится, бизнесов на неё не оформлено.

Она только МОЯ.

Правда недавно Настя подняла вопрос меценатства и благотворительности. Я не против, но она, прежде всего, моя жена. Я бы не хотел, чтобы она занималась чем-то в ущерб мне. Я НУЖДАЮСЬ в постоянном внимании и хочу безраздельно владеть её временем. К тому же, теперь она опять беременна, хотя и заявила, что это будут последние роды в её жизни.

- Очень приятно… - улыбается Моя Малышка, останавливаясь рядом со мной и протягивая девушке руку.

- О, и мне…тоже, - отвечает та, тряся Настину ладошку.

Встаю, подхватив Любу, и прижимаю Настю к себе. Она делает страдальческую гримаску, разглядывая нашу дочь. Теребит пальцами её хвостик, рассеивая муку, и поднимает на меня глаза, в которых плещутся смешинки. Скидываю с её головы шляпу и провожу ладонью по блестящим темным волосам. Обхватываю упрямый подбородок и склоняю голову. Целую любимые губы, позабыв о Карине. Хотя, ей полезно это увидеть. Просто, чтобы избежать дальнейших недопониманий. Она должна уяснить прямо сейчас, что есть на свете только одна женщина, которую я хочу.


И эту женщину зову Настя Иноземцева.

- Ты вещи собрала? – спрашиваю, продолжая касаться её губ своими.

- Нет… - шепчет она, обнимая меня за талию.

Я вот не сомневался. В этом доме дисциплина отсутствует вообще.

Передаю ей Любу и говорю:

- Через час ты должна быть внизу с чемоданами, поняла меня?

- Мы что, в армии? – возмущается Настя, забирая дочь.

- Уйди, чтоб я тебя не видел, - говорю ей, махнув рукой в сторону дома. – У тебя ровно час. Приступай.

Она строит независимое лицо и быстренько припускает к дому, шлёпая босыми ногами по плитке.

Наблюдаю за ней, улыбаясь. Разумеется, её не будет через час в гостиной. Потому что на сборы им всегда нужно два часа. Это уже проверенный и доказанный факт.

Бросаю взгляд на Карину, она смотри в след Моей Петарде потрясённо. Не знаю, что она ожидала увидеть в моём доме, но явно не это.

- Пойдём в мой кабинет, говорю ей, - отряхиваясь. – Ещё пару моментов обсудим.

Когда входим внутрь через распахнутые двери, меня накрывают знакомые запахи. Я люблю, как пахнет мой дом. Я люблю его звуки и освещение. Люблю сидеть вечером в кабинете и наблюдать за тем, как резвится наш детский сад у бассейна. В доме повсюду чувствуется Настина рука. Интерьер постепенно стал мягче. Все комнаты наверху претерпели изменения.

Я чувствую себя здесь…счастливым…

Цельным.

Это место создал я, вместе со своей женой.

Когда я впервые увидел свою дочь…расплакался.

Нет, не у роддома конечно. Я дождался, пока Настя заснёт и взял этот кулёк на руки. Она была такая маленькая. Почти с мою ладонь. Я плакал, потому что был счастлив, и потому что маме не хватило всего двух недель, чтобы увидеть ЭТОТ кулёк. Даже в этих крохотных чертах я безошибочно угадывал свою породу. Моя дочь – моя уменьшенная копия.

Это так забавно и…

Чёрт…

Я просто хотел бы, чтобы мама увидела свою тезку, вот и всё. Увидела наше с ней продолжение.

Мамина сосна стоит прямо на склоне в Ялтинском заповеднике. Мы с Настей были там на Пасху. Просто посидели немного, наслаждаясь видом. Ванечка в курсе, что здесь покоится его Люба. У них были прекрасные отношения.

Я не сентиментален, но если она меня видит, думаю ей ясно, что у меня всё ХОРОШО.

Хм...

У меня всё ОХУ*НО.

И, кажется, я буду балатироваться в Президенты...

Настя будет в шоке...


НАСТЯ.

ОЧЕНЬ тихо прикрываю дверь в Любину комнату и на цыпочках двигаюсь по коридору. Хотя цыпочки – это уже лишнее. Захожу в нашу с Артёмом комнату и прижимаюсь к двери спиной, сжимая в руках радио-няню.

В комнате приятный полумрак. Балконные двери распахнуты, и морской бриз колышет шторы. Вижу за ними ночное море и серебристую дорожку. Это место просто потрясающее. Но, Артём не может находиться здесь слишком долго. Его одолевает жажда деятельности, поэтому мы тут недели на две останавливаемся, не больше.

Мой Мужчина лежит на кровати, развалив на весь матрас свои длинные ноги.

- Чё там? – спрашивает он, что-то печатая в своём макбуке.

- Спят… - отвечаю я, любуясь им.

Гордым профилем, мощным разворотом плеч, литым животом, сильными бёдрами…

Я видела, как эта девочка Карина на него смотрела. Конечно, я её не виню. Просто ревную. ДИКО. Я его ко всем женщинам ревную. Они все на него так смотрят. Кроме Альбины.

Завтра у моего ЛЬВА день рождения.

Тридцать восемь лет.

Разумеется, Иноземцев не мог родиться под другим знаком Зодиака.

Артём поднимает глаза и вопросительно на меня смотрит.

Запрокидываю голову и смеюсь.

Я такая счастливая.

Швыряю ему радио-няню и отталкиваюсь от стены. Он с любопытством наблюдает. Прохожу мимо кровати, попутно сбрасывая шёлковый халат, под которым у меня ничего.

- У меня для тебя подарок, - сообщаю ему гордо.

Он убирает макбук вместе с радио-няней на тумбочку и закидывает руки за голову.

Скользит глазами по моему телу, вызывая покалываение в пояснице. Нагло и жадно.

- Праздничный минет? – спрашивает этот пошляк.

- Праздничный? – возмущаюсь я. – Он у тебя типа дефицит?

Кажется, минеты для него должны были стать приевшимся печеньем!

Он нагло лыбится.

- Я готов и на праздник это блюдо схавать.

- Нет, другой подарок… - таинственно говорю я, забираясь на кровать.

Ползу по его телу вверх и усаживаюсь на его бёдра. Он тут же приподнимается и стягивает с себя трусы, чтобы нам ничего не мешало. Кладёт руки мне на бёдра и начинает лениво меня раскачивать, заставляя тереться о его неугомонное хозяйство.


Провожу пальчиками по небольшой борозде, разделяющей его грудь на две половины.

- Эм… - начинаю я и чувствую спазм в гореле. – Твоя мама…

Пффф…

Блин.

Так, соберись…

- Эммм... - отворачиваюсь к окну на секунду и продолжаю. - Твоя мама говорила…что…у тебя был мотоцикл в студенчестве…

- Был… - хрипловато отвечает Артём, становясь серьезным.

- Ну, вот я подумала…- говорю, кусаю губу. - Что тебе захотелось бы прокатиться…

- Ты купила мне мотоцикл? – удивлённо спрашивает он, замирая.

Не то, чтобы я купила. Технически, он сам себе его купил. Это ведь его деньги.

- Да… - смущенно говорю я. – Я долго…изучала информацию…я не знаю…в общем…

- Настя… - обрывает он меня, заставляя лечь на себя. Проводит большим пальцем по моей щеке и сипло шепчет, целуя мои губы. – Ты прокатишься со мной?

- Ну, разумеется, - вздыхаю я, а затем упрекаю. - Ты даже не спросил, что за мотоцикл…

- Что за мотоцикл? - грешно улыбаясь, спрашивает он.

Снова сажусь и с гордостью объявляю:

- Ямаха 750…он 2000 года…мы с Альбиной нашли его в Америке…он прилетел на той неделе…

Вижу, как ползут вверх его брови.

Улыбаюсь во все зубы.

Да, я изучила много информации! Этот Ямаха…живой архаизм. Раритетный и крутой. То, что нужно моему любимому Эстету.

Вокруг нас степь на сотни километров. Дороги такие ровные и безлюдные, что тут можно на мотоцикле ехать до заката. Прямо вдоль моря...

- Что думаешь? – спрашиваю, глядя в эти чёрные глаза.

Артём переворачивает меня на спину и нависает сверху. Мягко обнимаю его бёдра ногами и шепчу:

- Я никогда не ездила на мотоцикле…

- О, Малышка… - шепчет он, соединяя наши лбы. – Я тебя прокачу так, что ты ходить не сможешь…

Смеюсь, подставляя шею его губам.

- Ты сейчас о мотоцикле?

- И о нём тоже… - бормочет он, потираясь носом о мою шею.

- Артём… - выдыхаю я, когда он входит в меня.

- Да, родная?

- Я люблю тебя…

- Передоз слова на букву «Л»… - мученически стонет он, двигаясь и глядя вниз, туда где наши тела соеденяются. – Давай притормозим…

- Люблю тебя, - настаиваю я, притягивая к себе его приоткрытые губы. – Люблю…люблю…люблю…

На каждое «люблю» получаю уверенный толчок и поджимаю пальчики на ногах…

Ах…блин…

Впиваюсь в его спину ногтями и стону.

А через минуту уже плачу.

Потому что он и я…это навсегда…


Конец