Сэр Роджер Колби ехидно ухмыльнулся, довольный сложившейся ситуацией.

Глава 11

Лэрд Даффдура стоял посреди коттеджа, стараясь держать себя в руках. Но это плохо ему удавалось. Битва явно была проиграна.

Он злился на себя. Злился на своих людей. И, помоги ему Боже, злился на бедную женщину и ее детей. И почему этот малыш с грязным личиком так просительно смотрит на него?

– Леди говорила, что лэрд даст мне полпенни за храбрость, – упрямо твердил он. – Ты наш лэрд?

– Тэд! – отчаянно вскрикнула мать.

– Но она так сказала, ма, – упорствовал мальчик.

Дункан невольно рассмеялся и, немного придя в себя, пообещал:

– Я дам тебе полпенни, которое обещала моя жена. Но сначала мне нужно знать всю историю, чтобы я смог ее найти. – Он взглянул на женщину: – Как тебя зовут? Прости, но я не знаю твоего имени.

– Макара, милорд. Я вдова Гэра, того мастера, который делал для вас стрелы. Он погиб в последней схватке с англичанами, – пояснила женщина.

– Я помню Гэра, – кивнул лэрд. – Он делал превосходные стрелы. На редкость хороши! Но кто теперь его заменит? У тебя есть довольно взрослый сын. Разве он не был подмастерьем своего отца?

– Был, милорд, но я боялась подойти к вам и предложить его услуги, хотя, как видите, со смертью кормильца нам нелегко приходится.

– Расскажи, как было дело, – велел лэрд.

– Эвина, дочь моего мужа, повадилась валяться на вереске с английскими парнями.

– Сам лорд лишил меня невинности! – гордо воскликнула Эвина. – И «петушок» у него толстый и длинный. Сперва я кричала, когда он взял меня, но потом мне понравилось. И сейчас нравится.

Она призывно улыбнулась лэрду.

– Хотя это я растила ее, но она – отродье первой жены моего мужа, которая рано умерла, – пояснила Макара. – Она никого не слушалась, даже отца, который не жалел своего ремня, чтобы обучить ее хорошим манерам. А теперь, грязная шлюха, посмотри, какие несчастье и позор ты навлекла на нас!

Макара отпустила Эвине увесистую пощечину. У лэрда руки чесались отделать обеих баб, но вместо этого он спокойно попросил:

– Расскажи точно, что тут произошло. Эвина связалась с англичанами, так ведь? Девушка, объясни, как зовут лорда, твоего любовника?

Эвина кокетливо хихикнула.

– Не знаю, – жеманно пропела она. – Зачем мне его имя? Меня интересует только размер мужского достоинства. Вот вы, милорд, похоже, наделены таким здоровенным, как у быка на лугу.

Под бесстыдным взглядом девчонки Дункан едва не покраснел.

– Не трудись заигрывать со мной, девчонка! – буркнул он. – Терпеть не могу разъезженных дорог!

– Я слышала, как леди называла его сэром Роджером, – услужливо вставила Макара. – Он вломился в мой дом и грозил убить всех нас, если я его выдам. А потом ваша добрая леди пришла, чтобы нас полечить. Она безмерно добра, милорд, и мне жаль, что так вышло. Злодей сидел в укрытии, пока леди не раздала нам лекарство, и только потом объявился. Выхватил у меня младенца и пообещал перерезать ему горлышко, если я закричу. А потом послал Эвину сказать вашим людям, чтобы не ждали миледи скоро. Мол, болезнь оказалась тяжелее, чем она думала.

Дункан повернулся к девушке:

– И ты задрала для них юбки, верно?

– Ну… – протянула Эвина. – Я знала, что у нас полно времени, а они посчитали, что как раз успеют наскоро перепихнуться. Но я не торопилась, а они ничего не замечали. Сначала я сосала их «петушки», а потом мы трахались, трахались и трахались. Наши шотландские парни куда горячее английских, милорд. И каждый дал мне по медной монетке за труды.

Лэрд стиснул зубы.

– И пока твоя дочь развлекала моих мужчин, сэр Роджер увел мою жену? – спросил он Макару, стараясь держать гнев в узде.

Та кивнула:

– Он забрал с собой и Тэда и сказал, что если леди попытается сбежать, моему сыну не жить. Мы обе ему поверили.

– Знаешь, где он спрятал лошадей?

– Я знаю! – объявил Тэд. – Мы поднялись на тот холм, что за нашим домом, а с другой стороны, у подножия, ожидали шестеро солдат и восемь лошадей. Лорд был ужасно злым, зато леди очень добрая. Она сказала, что вы дадите мне полпенни за храбрость.

– Почему же ты не вернулся в дом и не поднял тревогу? – удивился лэрд. Впрочем, Тэд совсем маленький. И вряд ли сообразил позвать на помощь.

– Злой лорд сказал, что я должен оставаться на месте, пока он и его солдаты не исчезнут из виду. Я хороший мальчик, милорд, и приучен слушаться старших.

Дункан кивнул и обратил взгляд на мать мальчика:

– Почему же ты не подняла тревогу?

– Он грозился вернуться и убить меня и детей, если я закричу, прежде чем Эвина закончит ублажать ваших мужчин и вернется в дом. Я поверила ему. Потому что, милорд, он всегда был человеком слова.

– Откуда тебе это знать? – удивился лэрд. Макара покраснела.

– Эвина привела его в коттедж больше года назад. С ним пришли несколько человек. Я не знала, что он уже взял невинность Эвины, и попыталась защитить дитя своего мужа. Вот и предложила им себя взамен нее. Их было девятеро, и они брали меня по очереди, всю ночь напролет. Этот младенец, что лежит у моей груди… я не знаю, кто его отец. А утром, когда я пришла в себя, увидела, как эта злосчастная шлюха объезжает одного за другим и комната звенит веселым смехом. Но англичанин пообещал заплатить мне, если после этой ночи родится ребенок, и не обманул. После родов дал мне целое серебряное пенни и три медяка. Пусть он злодей, но своя честь и у него имеется, И он поклялся, что никогда не обидит Эвину, и пока ей не на что жаловаться.

– Но он пообещал убить тебя и детей, если предашь его, – возразил лэрд. – Ты действительно ему поверила? И откуда он узнал о приезде моей жены?

– Да, милорд. Он не задумываясь прирезал бы всех нас. Что же касается вашей жены, она сама известила, что везет нам лекарство. Эвина немедленно донесла лорду об этом, ибо он часто жаловался, что вы его перехитрили, и обещал обязательно отомстить. Узнав обо всем, он мигом явился и двое суток ждал ее прихода.

Лэрд кивнул.

– Вы знаете, куда он увез мою жену? – спросил он наконец.

Макара покачала головой:

– Нет, милорд. Не знаю. Клянусь! Я обязательно рассказала бы вам, потому что вы наш господин и мы вам верны.

Дункан взглянул на Эвину:

– А ты, девка? Может, тебе известно, куда увез мою жену сэр Роджер?

– Понятия не имею, где он ночует сейчас, милорд, – покачала головой девушка, и лэрд, как ни странно, ей поверил. Настоящая потаскуха, которой только бы переспать с мужчиной. Легкодоступная и похотливая.

– Если до меня дойдут слухи, что ты снова якшаешься с англичанами, – предупредил он, – я выгоню тебя из Даффдура. Я сделал бы это сейчас, но в память о твоем отце, моем верном слуге, не сделаю этого. Ты предала меня и свою госпожу, Эвина, дочь Гэра. Из-за тебе мой сын лишился матери. Когда я найду жену, подползешь к ней на четвереньках и станешь просить прощения!

– Не понимаю, зачем она англичанину, если у него есть я! – угрюмо пробурчала Эвина. – Твоя жена стара. Ей уже за двадцать! А вот я молода, сочна, и мне еще и пятнадцати нет!

Она гордо выпятила грудь и тряхнула длинными каштановыми волосами. Лэрд круто повернулся к старшему сыну Макары. Хотя парню едва исполнилось тринадцать, росту в нем было не менее шести футов.

– Когда я уйду, задай девке хорошую трепку, да не жалей рук. – велел он мальчишке. – Теперь ты главный мужчина в семье и вправе ожидать к себе уважения. Да приходи ко мне со своими стрелами. Если они также хороши, как у отца, будешь моим мастером, несмотря на возраст. Как твое имя?

– Фарлан, милорд, – поклонился мальчик.

– Итак, Фарлан, сын Гэра, думаю, твое будущее обеспечено. А теперь позаботься о сестре и научи ее почтению и верности.

С этими словами лэрд повернулся и вышел. Из коттеджа понеслись пронзительные вопли и звуки ударов кожаного ремня по обнаженной плоти. Он был так зол, что и сам бы мог избить девчонку до полусмерти, но боялся, что попросту прикончит ее. Дункан не был жесток по природе. И не любил обижать женщин, но. Богу известно, эта потаскушка и святого с ума сведет!

Приехав домой, он послал Сима за Артэром и, рассказав о том, что случилось, велел выгнать из Даффдура солдат, пренебрегших своим долгом.

– Пусть уходят немедленно, в чем стоят. Оставь им только кинжалы. Ничего больше. Их похоть стоила мне жены, и я понятия не имею, где ее искать, – вздохнул лэрд.

Артэр, с каменным лицом, кивнул и вышел.

Лэрд отправился в детскую, к старой Пейги, и спросил, что теперь делать с сыном, который умрет от голода без материнского молока.

– Дурные вести разносятся быстро, милорд, – вздохнула Пейги, – Я уже послала Ларайю в деревню, чтобы найти кормящую мать и привести вместе с ее младенцем. Пусть кормит и Уильяма, и своего ребенка. Мы не позволим вашему сыну погибнуть. А теперь ищите мою милую девочку, Дункан Армстронг! Она храбрая малышка и уверена, что вы придете за ней.

– Я найду ее и верну! – пообещал лэрд старушке.

Но это оказалось не так легко. Он послал в Клайт к своему брату, тот связался с Патриком, и граф Босуэлл поговорил с самим королем. Но об Эллен не было ни слуху ни духу. Они обыскали всю округу и даже добрались до Дьявольской долины, но в доме сэра Роджера было темно и тихо. Ни единой живой души. Король потолковал с испанским послом. Тот переговорил со своим коллегой при дворе короля Генриха. Вскоре стало известно, что английский король, крайне недовольный своим эмиссаром, отослал сэра Роджера от двора.

Но куда делся впавший в немилость Колби?

– Должен же он быть где-то! – в отчаянии воскликнул Дункан. – Не мог же он исчезнуть с лица земли вместе с Эллен?!

Похоже, однако, что сэр Роджер именно так и сделал. Вот уже много недель никто его не видел. Лэрд Даффдура сходил с ума от неизвестности. Он не знал, что теперь делать, но по совету брата назначил большую награду за любые сведения об Эллен. И только потом с неохотой вернулся к своим землям и сыну, которые тоже требовали его внимания.

Лето катилось быстро, но в полутемной камере, в подземелье замка Колби Эллен не ведала смены дня и ночи. Не знала, когда заканчивается один день и начинается другой. Ей показалось, что прошло не меньше недели, прежде чем сэр Роджер соизволил к ней явиться. И вел себя так, словно навестил ее в покоях для гостей. Как ни в чем не бывало вошел в ее тюрьму и стал весело болтать с пленницей. Сначала Эллен была ошеломлена, потом возмущена и наконец разгневана. Но сдержала гнев ровно настолько, чтобы попросить привести целительницу.

– Вы больны? – с искренней тревогой осведомился он, пристально вглядываясь в Эллен.

– Молоко никак не пропадет, – пояснила Эллен. – Вы увезли меня от новорожденного сына, милорд. Целительница может дать мне травы, чтобы молоко иссякло, тем более что вряд ли я в ближайшее время вернусь домой. Моя грудь налилась и болит. Дело может плохо кончиться. Понимаю, что вы хотите помучить моего мужа, но не верю, что вы желаете смерти мне. А ведь я непременно умру, если молоко будет прибывать.

– Господи, только не это! – взорвался сэр Роджер. – Я немедленно обо всем позабочусь, мадам.

– Спасибо, – просто ответила она.

Сэр Роджер поднялся и шагнул к выходу, но у самой двери остановился:

– Может, вам нужно что-то еще, мадам?

– Неплохо бы обзавестись гребешком для волос, – вспомнила Эллен. – Я пыталась разодрать колтуны пальцами, но гребешок куда лучше.

– Разумеется, – согласился он и с поклоном вышел.

Через несколько часов ее навестила старая ведьма, которая принесла расческу и стала расспрашивать о молоке. Долго ли она кормила? Мальчик у нее или девочка? Жадно ли сосал младенец?

Получив ответы, ведьма вытащила откуда-то из-под юбок ступку и пестик, а также горсть трав. Растерла травы в мелкий порошок, насыпала в лоскут грубой ткани, сложила, завязала обрывком бечевки и протянула Эллен.

– Кладешь щепотку на язык и запиваешь водой. Три раза в день. Через несколько дней молоко должно пропасть. Если ничего не выйдет, пусть лорд снова пошлет за мной.

Она выскочила из комнаты, удивительно похожая на тощую серую крысу, которая ежедневно приходила в камеру за хлебными крошками.

Пленница сделала все, как велела ведьма, и молочный ручеек действительно высох. Эллен рыдала, гадая, увидит ли еще своего сыночка и встретится ли с его отцом.

«Дункан! Дункан!» – мысленно звала она, но ответа не было. Сколько недель она провела в этом тесном каменном мешке?! Просыпаясь, она часами расчесывала длинные волосы, а потом снова засыпала, потому что больше делать было нечего. Она разговаривала с крысой, которая сидела и слушала, глядя на нее умными бусинками глаз. Но звуки чужого голоса раздавались в ее камере только дважды в день, когда тюремщик приносил еду. Тишина поистине оглушала, и Эллен почти не поднималась с постели. И почти все время спала. Несколько раз тюремщику с трудом удавалось разбудить ее и уговорить поесть. Иногда она засыпала, так и не прикоснувшись к ужину, и тогда крыса, сообразив, что опасности нет, вскакивала на маленький деревянный столик и пировала вволю. Наконец тюремщик, поняв, что пленница умрет, если что-то не предпринять, отправился к сэру Роджеру.