— Пятнадцать минут! — крикнул он им вслед, когда они уже шли по коридору.

Райан рассматривал отметки, которые нацарапал на стене, и понял, что жить ему осталось два дня, не считая сегодняшнего вечера. Он уже съел ужин. Теперь его ожидала долгая тоскливая ночь с тревожными мыслями о Китти. Его поднос унесли, и теперь до утра уже никто к нему не придет, а утром появится маршал или его помощник и принесут завтрак. Света в камере не было, только слабые лучи лунного света слегка освещали ее.

Вытянувшись на скамье, служившей ему кроватью, Райан смотрел в окно и мечтал: если бы он был футов десять ростом, то мог бы посмотреть в окно — заглянуть в тот мир, который скоро покинет. Ему еще так много хотелось сделать в этой жизни. Ему хотелось помочь Чаду превратить ранчо Делейни в лучшую усадьбу в Монтане. Ему бы хотелось подержать на коленях своих племянников и племянниц. А еще ему хотелось того, о чем раньше он вообще не задумывался. Ему хотелось увидеть лица своих собственных детей. Детей его и Китти.

Странно, как мысли о смерти заставили его грустить о том, чего он не успел сделать. Райан размышлял о тех годах, которые он провел в качестве ловеласа. Неужели его будут вспоминать лишь как дамского угодника? Он засмеялся, несмотря на свое мрачное настроение. В свое время он был бы доволен такой эпитафией на своей могиле. Но это было до Китти. До того, как он нашел свою любовь.

Погрузившись в размышления, Райан не сразу расслышал шаркающие шаги в коридоре. Услышав их, он вскочил и поспешил к решетке. Было настолько непривычно видеть посетителей после ужина, что он понял: случилось нечто непредвиденное. И он был разочарован, увидев двух священников в коричневых сутанах, остановившихся у его камеры.

— Вы ошиблись, падре, — сказал он, изображая улыбку. — Боюсь, уже поздно спасать мою душу. Но я ценю ваши усилия.

Внезапно один из священников откинул капюшон, и у Райана челюсть отвисла, настолько он был поражен.

— Китти! — прошептал он, потрясенный. — Какого черта ты тут делаешь, нарядившись вот так?

Он присмотрелся ко второму священнику и чуть не лишился дара речи. Наконец, обретя способность говорить, он выпалил:

— Берт! Вы оба сошли с ума?

— Ш-ш-ш, — предостерегла его Китти, доставая ключ от камеры и вставляя его в замок.

— Что ты делаешь?

— Мы вызволяем тебя, — сказал Берт. — Ты отправишься в укрытие, пока твои братья и я не докажем твою невиновность.

— Но… но я не понимаю. Где вы взяли сутаны?

— Прямо у источника, — таинственно ответила Китти, поворачивая ключ и открывая дверь. — Готово! Поспеши, Райан. Берт отвлечет внимание, пока ты выберешься через заднюю дверь. На улице достаточно темно, ты сможешь выскользнуть и пробраться к миссии. Падре Энрико будет ждать тебя в часовне. Если здесь все пройдет спокойно, мы присоединимся к тебе.

— Вы оба не в своем уме, — прошептал Райан: — Я не могу позволить вам так рисковать из-за меня. Посмотрите на себя, Берт. Вы едва стоите на ногах.

— Побеспокойся о себе, Райан. Это твой последний шанс избежать виселицы. У тебя с Китти впереди целая жизнь. Я знаю, мое время ограниченно, поэтому хочу сделать это ради моей дочери. Это самое малое, что я могу сделать, чтобы искупить свою вину перед ней. Следуй за нами, — приказал Берт тоном, не терпящим возражений. — Постой в коридоре, пока я буду отвлекать помощника, а потом выбирайся через заднюю дверь. Понял?

— Да, а как же Дуранго? Он может нас увидеть и поднимет шум.

— Дуранго спал, когда мы проходили мимо, — ответила Китти. — Будем надеяться, что он еще спит. Ты готов, Райан?

— Минутку, — сказал он, притягивая к себе Китти и быстро целуя ее. — Теперь готов.

И Райан прятался за Бертом, когда они шли по коридору. Дуранго все еще спал на своей лежанке, отвернувшись от решетки. Райан облегченно вздохнул, когда они добрались до конца коридора, но до безопасной обстановки было еще далеко. Им нужно было пройти мимо помощника маршала. Берт дал знак Райану прижаться к стене. Райан затаил дыхание и поблагодарил свое темное одеяние, которое позволяло ему сливаться с темным пространством.

— Мы закончили, помощник, — сказал Берт, заходя с Китти из коридора в контору.

— Немного времени вам потребовалось, — заметил помощник.

— Осужденные не захотели покаяться, — ответил Берт. — Спасибо…

Внезапно он упал вперед, прямо на руки помощника.

— Падре! С вами все в порядке?

— Просто слабость, сын мой, — прерывисто захрипел Берт.

Все еще прячась в коридоре, Райан опасался, что слабость Берта не столько притворство, сколько правда.

— Будьте добры, помогите мне выйти на улицу! Боюсь, я не смогу забраться на мула без вашей помощи. Брат Амвросий — добрая душа, но сил у него маловато. Дайте мне вашу руку, сын мой.

Поддерживая Берта обеими руками, помощник почти вынес его наружу. Райан подождал, пока Китги вернула ключ на место и вышла вслед за Бертом и помощником маршала. Как только они оказались за дверью, Райан быстро выскочил из коридора. Он уже знал, где хранятся его револьверы, и, схватив их с полки, выбежал через заднюю дверь.


Глава 18


До часовни Райан добрался без происшествий. Внутри его уже ждал падре Энрико. Доброе лицо падре расплылось в широкой улыбке, когда он прервал молитву, увидев Райана, шагающего по проходу между скамьями.

— Сеньор Делейни! Слава Богу, вы добрались сюда. Все прошло хорошо? Я за вас молился.

— Благодарю вас, падре, — ответил Райан. — Спасибо вам за помощь, хотя, должен признаться, я подумал, что Берт и Китти сошли с ума, предложив осуществить такой опасный план. Меня в дрожь бросает при одной мысли, что с ними может случиться, если побег обнаружат до того, как они успеют скрыться. Берт очень слаб — гораздо слабее, чем хочет казаться.

— Сеньор Лаури серьезно болен, — грустно сказал священник, — но он очень хотел это сделать. Он опасался за безопасность своей дочери. Даже если бы он ей это запретил, она все равно попыталась бы освободить вас.

Райан обеспокоено посмотрел на дверь.

— Им уже пора быть здесь. Я никогда себе не прощу, если с ними что-нибудь случится. Господи, не следовало мне поддаваться на их уговоры!

— Давайте вместе помолимся за их благополучное возвращение, — предложил падре Энрико.

Внезапно Райан услышал какую-то возню у дверей и резко обернулся, хватаясь за револьвер. Рука у него опустилась, и он заметно расслабился, увидев в дверях Китти. Она судорожно искала его взглядом в полутьме часовни, освещенной лишь горящими свечами. Как только она увидела его, лицо ее просветлело.

— Райан! Слава Богу!

Райан распахнул объятия, и она кинулась к нему, плача и произнося его имя. Он крепко обнял ее, наслаждаясь ее ароматом. Она так подходила ему, будто была создана специально для него. Он хрипло произнес ее имя, про себя давая клятву никогда больше не выпускать ее из виду, если ему удастся живым выбраться из этой переделки. Потом он поцеловал ее, думая о том, насколько она дорога ему.

— Где сеньор Лаури? — спросил падре Энрико, резко возвращая Райана в настоящее.

Райан прервал поцелуй и посмотрел на Китти.

— Берт слишком слаб, чтобы самостоятельно спешиться, — ответила Китти. — Ему нужна твоя помощь, Райан.

— За моим домом есть маленький лазарет, где я выхаживаю нищих индейцев и мексиканцев, — сказал падре Энрико. — Отнесите его туда.

Райан первым подошел к Берту и снял его с мула. Берт не хотел, чтобы его несли, поэтому Райан и священник взяли его с двух сторон под руки и повели. Китти помогла отцу снять сутану и лечь на узкую койку в лазарете.

— Привести доктора? — взволнованно спросила Китти.

— Нет, дорогая, все хорошо. Мне просто нужно отдохнуть. Отведи Райана в пещеру. Не думаю, что его отсутствие обнаружат до утра, но рисковать не стоит, мы слишком далеко зашли.

Китти не хотелось оставлять отца, но падре Энрико пообещал хорошо о нем заботиться.

— Оставьте сутаны, — сказал священник. — Я уберу их в мой шкаф, на случай появления тут стражей порядка.

— А как быть с Бертом? — поинтересовался Райан. — Как они поступят, если обнаружат его здесь?

— Мы с падре Энрико старые друзья, — ответил Берт. — Я скажу, что приехал сюда, чтобы он облегчил мне мои последние часы. Никто не заподозрит меня в противозаконных действиях. Идите в пещеру, — настойчиво повторил он. — Я сам о себе позабочусь.

— Хорошо, — сказала, грустно вздохнув, Китти.

Она схватила Райана за руку, собираясь увести его, но он заупрямился.

— Подожди. Я хочу еще кое-что сделать, прежде чем отправлюсь в убежище.

— Не беспокойся за братьев, — сказал Берт. — Я им все объясню. Мы будем вам сообщать о том, что происходит в городе.

— Я не об этом, — покачал головой Райан, притягивая к себе Китти и кладя ей руку на плечо. — Я хочу, чтобы падре Энрико сначала обвенчал нас. Я хочу, чтобы Китти прямо сейчас стала моей женой.

Сияющий свет свечей не мог сравниться с тем светом, которым засветилось лицо Берта.

— Ты даже не знаешь, как я ждал этого момента! — радостно воскликнул он. — Вы с Китти просто созданы друг для друга. Я с самого начала догадался о вашем взаимном влечении. Весть о том, что вы стали мужем и женой, успокоит мою душу.

Райан обернулся к пораженной Китти, его зеленые глаза были полны волнения и надежды.

— Что ты скажешь, котенок? Ты возьмешь меня в мужья?

— Навсегда, — прошептала Китти.

Он почувствовал, как девушка задрожала, и понял, что она напряжена до предела.

— Мы должны поспешить, дети мои, — сказал священник. — Я обвенчаю вас здесь, сеньор Лаури сможет присутствовать на церемонии в качестве вашего свидетеля. Я сейчас принесу Священное Писание.

Он поспешно вышел из помещения, оставив Китти и Райана вдвоем.

— Я люблю тебя, котенок, — прошептал ей на ухо Райан. — Не знаю, что со мной будет, как я выпутаюсь из этой передряги, но я хочу, чтобы ты стала моей женой, сколько бы нам ни осталось быть вместе.

— Мы будем вместе всю жизнь, — пообещала Китти.

Но Райан не был в этом уверен. Падре Энрико поспешно вернулся в часовню, прервав их нежности.

— Я готов. Соедините руки, дети, а я произнесу нужные слова.

Райан внимательно слушал, как священник читает слова брачного обряда. Райан повторил слова, которые свяжут его и Китти. Он не смог сдержать усмешку, когда Китти произносила свою клятву. Через мгновение падре Энрико объявил их мужем и женой. Священник и Берт заулыбались, когда Райан обнял Китти и смачно поцеловал ее.

— После того как будет подписан документ о браке, я передам его сеньору Лаури на хранение. Потом я внесу ваши имена и дату бракосочетания в церковную книгу, так что никто не сможет усомниться в законности вашего брака, — сказал падре. — Понадобится всего несколько минут, чтобы подготовить документ для подписи, потом сможете уйти. Вы найдете пещеру в темноте, сеньорита?

— Конечно, — заверила его Китти.

После того как все формальности были соблюдены, Райан и Китти попрощались с Бертом.

— У меня есть план, — сообщил Берт при прощании. — Если он осуществится, вы будете свободны от всех обвинений.

Райан в отличие от Берта не был в этом уверен. Он не надеялся, что его честное имя будет когда-нибудь восстановлено. Единственный шанс выжить — затаиться на некоторое время, а когда шум стихнет, уехать в Монтану. Он все сможет пережить, пока Китти с ним.

Китти вела Райана по ухабистой дороге, освещаемой лунным светом и фонарем, который был у нее в руках. Они дошли до того места, где заканчивалась тропа, и Китти остановилась у подножия горы, чтобы собраться с духом.

— Куда теперь? — спросил Райан.

Его сверкающий взгляд задержался на ее лице. Она с нежностью смотрела на него, думая том, как лунный свет магическим образом превратил его зеленые глаза в драгоценные озера, полные желания. Китти задрожала. Она всем своим существом ощущала его нетерпение. Она чувствовала, как ее пронизывает жар от его жгучего взгляда, вызывая ответное волнение.

— Котенок, куда теперь? — повторил Райан. — Ты заблудилась?

— Нет, — сказала она. Его вопрос вернул ее к реальности. — Здесь мы свернем налево и поищем густые заросли шалфея, растущие на выступе, недалеко от основания горы.

— Идем, — сказал Райан, взял ее за руку и потащил за собой.

— Вот! — закричала Китти, указывая вверх. — Видишь заросли? За ними вход в пещеру.

Держась за руки, они взобрались по склону и нашли вход в пещеру, Китти подняла фонарь, освещая путь.

— Совсем как дома, — сострил Райан. — Одеяла, дрова, кастрюли, лампы, еда — все, что нужно. Похоже, за это мне нужно благодарить тебя.