– Скажу, что ты слишком стар, чтобы бегать за молодыми девушками, – ответила тетя Фейс, крепче ухватив его за локоть.

Я сжала кулаки, с силой вонзив ногти в ладони. Если бы только я могла отвести Натаниэля на несколько минут в сторонку и рассказать ему о своих подозрениях. Поверил бы он мне? Мне хотелось надеяться на это, хотя, видя его сейчас с Пруденс, я была вынуждена признать, что он вполне мог бы мне и не поверить.

Появление нового гостя вызвало волнение в зале.

– Кто это? – спросила я Викторию, глядя на темноволосого худощавого мужчину с пышными усами, который привлек к себе всеобщее внимание.

– Босс Руф, – ответила она. – Натаниэль презирает его. Говорит, он с удовольствием бы завязал узлом хвост этой змее.

Может Руф и был змеей, но как всякий политик, он несомненно знал, как говорить с людьми. Он скользил через зал, расточая улыбки и любезности дамам и приветствуя джентльменов с достоинством настоящего государственного деятеля. Я была официально представлена родственникам Пруденс, а потом и боссу Руфу; даже губы его показались мне скользкими, когда он прикоснулся ими в поцелуе к моей руке. Он прямо-таки источал запах власти, но запах нечистый, как у только что выкопанного лука, к корням которого пристали комья земли.

У Виктории завязался разговор с такими же юными, как она, кузинами Пруденс. Спустя какое-то время группа молодых людей устремилась к буфету, где стояли подносы с закусками и большая серебряная чаша с пуншем.

Оркестр заиграл вальс. Тетя Фейс увлекла дядю Эфраима в круг танцующих, но я заметила, что он не спускает глаз с нескольких девушек поблизости и пытается заглянуть им в вырез платья, когда они проносятся мимо него в танце.

Натаниэль пригласил Пруденс танцевать, и они отошли, оставив меня одну. Зеленоглазое чудовище во мне подняло голову и дыхнуло огнем при виде его рук на ее тонкой талии и обнаженном плече, когда он закружил ее по залу. Сколько раз смотрела я на его старую фотографию, думая о том, как было бы прекрасно кружиться в вальсе в его объятиях по танцевальному залу Стюарт-хауза, чувствуя на себе его взгляд, полный любви и восхищения. Взгляд, каким он смотрел сейчас на Пруденс.

Я отвернулась, не в силах долее смотреть на них. В зале стоял легкий туман от табачного дыма. Воздух. Мне просто-таки необходимо было глотнуть хоть немного свежего воздуха. Оглядевшись, я направилась к высоким, до пола, стеклянным дверям, выходившим на веранду. Отыскав укромный уголок за мраморной колоннадой, я опустилась на железную кованую скамью и закрыла лицо руками.

Возьми себя в руки, Тейлор, приказала я себе. Ты все равно не сможешь быть вместе с Натаниэлем Стюартом, даже если он и оставит Пруденс. Ты должна смириться с этим.

Внезапно внимание мое привлекли приглушенные голоса. Я прислушалась.

– …Все же мне это не нравится. Союз Шпреклза со Стюартом грозит нам неприятностями, – произнес босс Руф, голос которого я мгновенно узнала, поскольку слышала его всего несколько минут назад. Интересно, почему его так интересовали дела Натаниэля?

– Не беспокойся. Я позабочусь об этом, – уверил его второй голос, и на мгновение я застыла, испытав настоящий шок. Что могло связывать Мортимера Пратвелла, отца Пруденс, с Руфом? Они вновь направились в дальний конец веранды и, пригнувшись, я последовала за ними.

– Так, как ты «позаботился» о тех бумагах? – произнес Руф с издевкой.

– Мы их непременно найдем…

– Да, уж, сделай милость, – обрезал его Руф на полуслове и мрачно добавил: – Стюарта нужно остановить любой ценой.

Не был ли Руф тем врагом, которого Натаниэль подозревел в поджоге своего склада? Не говоря уже о взрыве на судне. Я затаила дыхание, когда босс Руф, вместе со следовавшим за ним по пятам Мортимером Пратвеллом, вошли в зал. Итак, Руф стремился заполучить какие-то находившиеся у Натаниэля бумаги, и в этом был также замешан отец Пруденс. Не эти ли бумаги Натаниэль отвез в дом Шпреклза? Я вспомнила шорох, который слышала прошлой ночью за дверью кабинета Натаниэля. Может то была совсем не мышь, а злоумышленник, пробравшийся тайком в дом, чтобы выкрасть эти бумаги?

Я проскользнула в зал. Натаниэль танцевал с одной из уродливых сестер Пруденс и, похоже, не заметил моего появления. Но Феннивик, танцевавший с Пруденс, так и впился в меня глазами, когда я вошла. Он шепнул что-то Пруденс и, оставив ее посреди танцевальной площадки, подошел к ее отцу и о чем-то оживленно с ним заговорил. Мортимер Пратвелл бросил взгляд в мою сторону и лицо его стало такого же цвета, как мраморная колонна, возле которой он стоял.

Отлично, подумала я, меня, кажется, застукали. Ну и ладно. Им все равно не удастся помещать мне сообщить Натаниэлю обо всем, что я услышала.

– А, вот ты где, – раздался вдруг рядом голос Виктории. – Я повсюду тебя искала. Ты знаешь, мне удалось подслушать…

– Виктория, пожалуйста. Только не сейчас. Мне нужно поговорить с твоим братом и…

– Но это касается Пруденс. Она ведет себя просто возмутительно.

Мгновенно я вся обратилась в слух.

– О?

Виктория наклонилась ко мне. Глаза ее сверкали от возбуждения.

– Я была в библиотеке, смотрела книги Пратвеллов и вдруг…

– Виктория! Невежливо бродить по чужому дому.

Она пожала плечами.

– Согласна. Извини. В общем я услышала чьи-то шаги и быстро залезла под стол. Знаешь, кто это был?

– Пруденс?

Она кивнула.

– И этот красавчик, который работает на ее отца.

– Квентин Феннивик? – Да, это сулило многое. Я только надеялась, что Виктории не пришлось услышать чего-то абсолютно не предназначенного для детских ушей. – И что же произошло?

– Он был в ярости. Сказал, что просил ее не надевать эту брошь на сегодняшний вечер. А Пруденс ответила ему, что она не видела в этом ничего плохого. Нет, ты представляешь? Она собирается замуж за моего брата и однако принимает в подарок драгоценности от другого мужчины!

– Говорили они о чем-нибудь еще?

– Пруденс разволновалась и сказала мистеру Феннивику, что он ведет себя неразумно.

– Гм. – В словах Пруденс не было никакого смысла, но она вообще не отличалась особой рассудительностью, как я уже успела заметить. – Что-нибудь еще?

– Вроде все. Пруденс сразу выбежала из библиотеки. Конечно, она уже и так была сильно расстроена, поскольку Натаниэль сказал ей, что им придется отложить свадебное путешествие из-за каких-то его срочных дел, – в глазах Виктории плясали чертики. – Как ты думаешь, Тейлор, должны мы рассказать об этом моему брату?

Прежде чем я успела ответить, кто-то слегка дотронулся до моего плеча. Обернувшись, я увидела перед собой Натаниэля. Интересно, мелькнула у меня мысль, как много он слышал из нашего разговора?

Он слегка мне поклонился, и я вся затрепетала, услышав его звучный голос:

– Разрешите пригласить вас на этот танец, кузина Тейлор.

Глава 11

На минуту меня захлестнуло теплое чувство, которое исчезло, вытесненное осознанием реальной ситуации. В смущении я шепотом призналась:

– Я не умею танцевать вальс.

Он с сочувствием посмотрел на меня и нежно взял за руки.

– Не беспокойся. Я буду вести, а ты просто слушайся меня.

Он вывел меня на площадку для танцев, одной рукой обняв за талию, а другой взяв за руку и сплетя пальцы с моими. Я подняла руку в перчатке и положила на его мускулистое плечо, вздрогнув, когда он привлек меня ближе к себе. Господи, до чего же он был красив! Белый крахмальный воротничок рубашки резко контрастировал со смуглым лицом, черным фраком и широким поясом.

Он уверенно вел меня, время от времени наклоняясь и нашептывая мне на ухо:

– Назад два-три, вбок два-три… вот так… поворот… расслабься, не пытайся вести, слушайся меня хотя бы сейчас, – наставлял он меня, блестя глазами.

Я подчинилась. Это было совсем несложно. Словно плывешь на облаке, подумала я, пока мы кружились по площадке. Никогда прежде я не испытывала подобного чувства, даже тогда, когда мы летали. Натаниэль был великолепным танцором. Танцуя с ним, я чувствовала себя прекрасной и грациозной, как заколдованная сказочная принцесса. Только вот этой Золушке не суждено жить долго и счастливо со своим принцем. Ведь всего через несколько дней мне придется вернуться в свое время.

– Нравится тебе сегодняшний вечер? – спросил он.

– Он на многое открыл мне глаза, – ответила я, сознавая насколько приятно мне снова быть в его объятиях. Словно по мановению волшебной палочки я вдруг почувствовала себя спокойно и в безопасности, почувствовала себя желанной. Закрыв глаза, я вспомнила очарование нашего недавнего поцелуя, подумав, как было бы хорошо, если бы он никогда не кончался. И тут услышала глубокий и одновременно мягкий голос Натаниэля.

– Итак, – прошептал он, – о чем же, по мнению моей сестры, мне следует рассказать?

Я открыла глаза – очарование момента было нарушено.

– Это о Пруденс, – проговорила я нерешительно.

– А что с ней такое?

– Я… об этом тяжело говорить, Натаниэль, но мне кажется, что что-то происходит между Пруденс и Квентином Феннивиком. Даже Виктория это чувствует.

– Феннивик? – его ладонь надавила мне на спину. – Но это абсурд. Я думал, что вы с Пруденс наконец-то поладили… Она во всяком случае говорила о тебе в самых восторженных тонах. Как же ты можешь порочить ее?

– Я никого не порочу. Посмотри на них, – я мотнула головой в сторону Феннивика, кружившегося в танце с Пруденс. – Она смотрит на него как влюбленная школьница.

Натаниэль тоже это заметил. Я поняла это по тому, как угрюмо сжались его губы. Но он был не готов признать это, даже перед самим собой.

– Это обычная любезность. Пруденс умеет любого заставить чувствовать себя так, будто он особенный. У нее такой дар, причем далеко не единственный.

– Кстати о дарах. Брошь, которую носит сегодня Пруденс, подарил ей Феннивик.

В темных глазах вспыхнули золотистые огоньки.

– Пруденс ни за что не приняла бы подарка от другого мужчины.

Мне стало жарко, звуки музыки отдавались у меня в голове.

– Если ты мне не веришь, спроси Викторию. Она слышала, как они об этом говорили.

Угрюмые складки вокруг его рта стали глубже, потом разгладились.

– Моей сестре не следовало подслушивать чужие разговоры. Кроме того, Феннивик служит у отца Пруденс. Наверное, Мортимер попросил его купить для дочери эту побрякушку. Да, должно быть, так все и было.

– Но…

– Никаких но, – решительно возразил он. – Перестань обманывать самое себя, Тейлор. – Пруденс – настоящая леди. Она никогда не позволит себе даже малейшего нарушения приличий.

Что же, черт возьми, нужно, чтобы его убедить? Видеокассета с записью постельных сцен с участием Пруденс и ее друга? Усилием воли я заставила себя воздержаться от дальнейших комментариев, сознавая, что любые критические высказывания в адрес Пруденс не дойдут до сознания Натаниэля.

– Как скажешь, – на время я оставила эту тему. – Но у меня есть новости, которые наверняка тебя заинтересуют. Недавно я случайно услышала разговор между твоим будущим тестем и боссом Руфом. Руф, похоже, одержим идеей добраться до каких-то твоих бумаг. Вроде бы относительно той сделки, что ты заключил с мистером Шпреклзом.

– Что? Ты уверена? – Я еще ни разу не слышала, чтобы голос Натаниэля звучал так напряженно.

– Уверена. Натаниэль, я не хотела говорить тебе раньше, но вчера вечером я, по-моему, слышала, как кто-то ходил по твоему кабинету. В тот момент я подумала, что это ты, или Виктория пришла за книгой. Но теперь я думаю, что это был кто-то чужой, и этот человек рылся в твоих вещах.

– Руф и я всегда смотрели на вещи по-разному, но я понятия не имел, что Мортимер как-то связан с этим негодяем. Я ни на минуту не сомневаюсь, что Руф без зазрения совести забрался бы в мой кабинет, если бы ему это было нужно. – Лицо его приняло озабоченное выражение. – Тейлор, они знают, что ты подслушала их разговор?

– Не уверена. Когда я вошла в комнату, Феннивика…

Именно в этот момент Феннивик хлопнул Натаниэля по плечу.

– Позвольте пригласить вашу партнершу? – он любезно улыбнулся.

Натаниэль предостерегающе уставился на меня, но я кивнула в знак согласия. Может, мне удастся выудить у ухажера Пруденс дополнительную информацию, а ради этого можно выдержать один танец с этим слизняком. Увидев, что я не возражаю, Натаниэль с недовольной гримасой уступил меня Феннивику. С запозданием я поняла, что об одном так и не сказала Натаниэлю: о том, что Руф грозился остановить его любой ценой. Придется отложить это сообщение на потом.

– Вы весьма оживленно разговаривали о чем-то с вашим кузеном, – начал Феннивик, уводя меня от Натаниэля. – Что вы обсуждали?

– Да так, то да се, – я мило улыбнулась. – Ну, вы знаете.

– Нет, – его рот сжался в твердую линию. – Не знаю.

Внезапно я почувствовала под ногой пустоту. Я покачнулась и уселась прямо в середину липкого фонтана Пратвеллов. Лицо мое вспыхнуло, когда я увидела, что все присутствующие в зале уставились на меня. Их приглушенное перешептывание звучало у меня в ушах, пока я поднималась на ноги. Шампанское текло у меня по спине, по ногам, и от меня исходил запах как от заядлого пьяницы. Платье ниже талии промокло насквозь, вплоть до панталон.