Стефани Блэйк - По воле судьбы

– А мне нужна его любовь, – едва слышно проговорила Андрия. – Великий Боже! Как же я его люблю!

Сани, запряженные лошадьми, довезли Андрию от железнодорожной станции до Вундербада. С ней ехали еще трое пассажиров: две женщины средних лет и изможденного вида молодой человек, время от времени заходившийся в приступе кашля.

– Какие ванны вы принимаете? – поинтересовалась тучная блондинка. Говорила она с сильным немецким акцентом.

– Я приехала не на лечение, – ответила Андрия. – Я навещаю друга.

– Как я завидовать вам! Мне здесь не отдыхать, а целый день сидеть в горячая вода и лечить мой ревматизм, – вздохнула женщина.

– Я в горячую ванну готов усесться прямо сейчас, – вступил в разговор молодой человек. Зябко закутав горло теплым шарфом, он обратился к вознице: – Скажите, в этом Богом забытом краю есть еще что-нибудь, кроме снега?

– Не любить снег, не ездить Швейцария! – возмутился тот и что-то пробурчал себе под нос по-немецки.

Андрия наслаждалась всем, что открывалось ее глазам. На далеких Гавайях все было иначе, кроме, быть может, покрытой вечными снегами вершины Мауна-Лоа. Грандиозность и величавость окружающих гор лишали дара речи. Сказочная, волшебная страна, вся в сверкающей снежной белизне, затерянная где-то на вершине мира… Куда ни кинь взгляд – на север, юг, восток или запад, – везде небеса подпирали заснеженные скалистые пики. На лицо ей падали, кружась, крупные хлопья снега и мокрыми поцелуями таяли на щеках. Ни разу в жизни Андрия не чувствовала себя такой бодрой и жизнерадостной. Она подняла руку, чтобы отбить снежок, которым с обочины дороги запустил в сани озорной мальчишка, и от души засмеялась. Перезвон колокольчиков под дугой звучал у нее в ушах сладкой музыкой.

Обе женщины сошли около небольшой старинной гостиницы прямо в центре Вундербада. Сани же продолжили свой путь до следующей гостиницы, где сошел кашляющий юноша.

– Этот курорт знаменит свой минераль вода, лечить чахотка, – заметил возница, когда пассажир отошел достаточно далеко. – Но этот бедняга такой вид, что очень скоро он больше не пить минераль вода для свой легкие.

Андрия вспомнила о Лейлани и погрузилась в молчание. Нахлынувшая было веселость куда-то исчезла.

– Шале-ам-Зе на другой конец город. Ехать мало.

Несмотря на холод, ладони у Андрии были влажными от пота, лицо горело, а из-за бешено колотящегося сердца она все никак не могла вздохнуть полной грудью. Теперь, когда она приближалась к месту своего назначения, весь план стал казаться ей глупым. Под влиянием минуты, как это сделала она, не пересекают два океана и один континент, а потом и половину другого континента ради того, чтобы подойти к двери, постучать и этак небрежно сказать: «Привет, Люк! Я, понимаешь, проходила мимо и решила зайти».

Она уже хотела приказать вознице отвезти ее обратно на железнодорожную станцию, но одернула себя.

«Ты ведешь себя как томящаяся от любви школьница», – мысленно сказала себе Андрия.

Дорога начала подниматься вверх по пологому склону, а потом сани завернули за снежный вал, и она увидела Шале-ам-Зе. Величественный особняк, выстроенный на трех небольших, соседствующих друг с другом плато, каменной змеей вился по неровной местности. Горели окна с освинцованными стеклами, из трех высоких труб на крыше в затянутое рваными тучами вечернее небо поднимались струи дыма. От смолистого запаха горящих поленьев у Андрии закружилась голова. Она готова была поклясться, что слышит треск и шипение пламени в камине.

Когда сани подкатили к порогу, из-за угла неторопливо появился здоровенный сенбернар и принялся лаять на приезжих. Этот громкий хриплый лай отдавался далеким эхом в лежащих вокруг горах.

– Кто это? – боязливо спросила Андрия. Она никогда не видела таких больших собак. – Медведь?

– Медведь?! – расхохотался возница. – Ох, мадам, вы очень смешной! Это собака, и очень добрый собака. Имя этот собака Кинг. Не бойтесь. – Он слез со своего сиденья и обошел сани вокруг, чтобы помочь выбраться Андрии. – Я сейчас относить ваш багаж.

Андрия с нарастающим беспокойством направилась к входной двери. Кинг решительно подбежал к ней, изо всех сил виляя лохматым, похожим на помело хвостом. Его огромная морда оказалась на уровне груди девушки.

– Миленький песик, – дрожащим голосом проговорила Андрия и боязливо протянула руку, чтобы погладить пса по голове. – Кинг – хорошая собачка.

Она даже не успела постучать, как дверь распахнулась, и на засыпанное снегом крыльцо упал прямоугольник бледного света. На пороге появилась молоденькая девушка и принялась выговаривать собаке:

– Это еще что такое, Кинг! Что за глупый лай! – Тут она заметила сани и стоявшую на ступенях Андрию. Обернувшись, девушка сказала внутрь дома: – Видишь, папа, я же говорила, что к нам гости.

– Ты ведь Люси, я не ошиблась? – спросила Андрия, поднимаясь по ступенькам.

Девушка в удивлении замерла.

– Мы разве знакомы?

Андрия рассмеялась. Ее, закутанную с ног до головы в меховую шубу, толстый шарф, теплые рукавицы и мохнатую шапку, трудно было узнать.

– Неужели ты не помнишь меня, дорогая? Я Андрия Каллаган, старый друг вашей семьи.

– Андрия! – В изумлении взвизгнула Люси. – Как ты оказалась в Швейцарии?

– Андрия! – Она узнала сильный и в то же время мягкий голос Люка еще до того, как он подошел и встал рядом с дочерью. Вдоль спины прошла волна дрожи. Вот и он!

Она неуверенно затопталась на пороге.

– Люк…

Они так и стояли друг против друга и молчали. Казалось, прошла целая вечность.

– Я не верю, – проговорил наконец Люк. Для верности он даже потер глаза.

– Честное слово, я настоящая, – ответила Андрия. – Мне можно войти?

– Конечно! Что это на меня нашло? Это скорее всего от потрясения. У меня вдруг руки и ноги отнялись. Андрия, это ты… – Он схватил ее за руки и буквально втащил в комнату.

Горячие руки Люси обвили шею Андрии:

– Андрия! Это – настоящее чудо! Я так рада тебя видеть! Прямо и не знаю, как рада!

Андрия обняла девочку и поцеловала ее в щеку:

– И я рада видеть тебя. Очень-очень рада!

Она чувствовала, как горят ее щеки, а глаза сами собой снова и снова смотрят на Люка. Всякий раз Андрия торопливо отводила взгляд, боясь выдать себя. Она была охвачена такой неизбывной любовью к этому человеку, что даже намеком не осмеливалась показать это ему, пережившему тяжелую утрату.

– Давай-ка снимай всю эту сырую одежду, подсаживайся к камину и отогревайся. – Он помог ей освободиться от шубы, теплой обуви, шарфа, перчаток и меховой шапки. – Люси, отнеси вещи на кухню и попроси госпожу Мюллер развесить их над печкой. И потом позови Лани. – Он повернулся к Андрии: – Она наверху – читает. Немного простудилась, вот и сидит дома.

– Тогда не надо ее вытаскивать из постели. Я сама могу подняться к ней.

– Хорошо. Только подожди, дай хоть посмотрю на тебя.

Люк отступил на шаг и окинул Андрию оценивающим взглядом. Да так и замер, подперев подбородок сжатым кулаком, не в силах отвести глаз.

– Прекрасна, как никогда! – прошептал он.

– Как же! Я вся растрепалась, пока добралась сюда. И потом…

– Ты просто роскошная женщина! – Он шагнул ближе, положил руки ей на плечи и заглянул в лицо. – Твои глаза, честное слово, стали еще голубее с тех пор, как мы виделись в последний раз.

– Они просто постарели, – мягко улыбнулась она, собираясь с силами. – Люк, я… Даже и не знаю, как сказать об этом.

– Ты о Лейлани, – кивнул он, поняв, насколько ей трудно. – Лейлани была прекрасной женщиной и прекрасной матерью. Мои дочки – это самый бесценный дар, какой только может дать женщина мужчине.

– Они у тебя красавицы. И все очень хорошо понимают. Два прекрасных юных существа. Они совсем, как ты и Лейлани. Я так горевала, это такая потеря для вас.

– Огромная потеря. По счастью, она не очень сильно мучилась. Даже в самом конце. Я привозил лучших врачей со всей Европы. Но они не могли остановить процесс. А Вундербад стал последней отчаянной попыткой хоть что-то сделать. Здесь она была по-настоящему счастлива.

– Швейцария такая красивая страна! Здесь столько снега.

– Слишком много снега, – нахмурился Люк. – Две недели валит без остановки. Повсюду то и дело снежные обвалы.

– Но здесь ведь безопасно?

Он неопределенно пожал плечами.

– Если живешь в Швейцарских Альпах, да еще на горном склоне, а высоко над тобой нависают тысячи тонн снежного наста и многометрового льда, то это всегда опасно. Но хватит говорить о лавинах.

Он взял ее за руку и подвел к камину. Пододвинул широкое кресло поближе к ярко горящим поленьям и ласково пригласил присесть. Сам он, скрестив руки на груди, остался стоять, глядя на нее задумчивым взглядом.

– Мы оба знаем, зачем ты приехала в такую даль.

– Люк, пожалуйста, еще не время…

– Нет, как раз самое время. Все эти годы мы мучили себя, чтобы не причинять боль Лейлани. Господь знает, что я не обидел и волоска на ее прелестной головке. Я любил ее за то, чем она стала для меня, за моих детей, которых она родила. Но лгать себе я не могу, как не могу лгать и тебе. Наши чувства друг к другу – это вечный светильник. Его не в силах погасить ни время, ни расстояние, ни одиночество. Ты пришла ко мне, когда узнала, что она умерла, потому что ты меня любишь так же страстно, как я люблю тебя.

Андрия спрятала лицо в ладони и разрыдалась. Люк потянулся к ней, но в этот момент в комнату вошла Люси.

– Андрия, твоя одежда сушится, а кухарка готовит чай, – оживленно начала она и запнулась, взглянув на Андрию. – Что случилось? Андрия, отчего ты плачешь?

Андрия подняла заплаканное лицо и улыбнулась сквозь слезы:

– Ничего не случилось, моя дорогая. Я просто очень счастлива снова быть с вами.

Люси подошла к Андрии и нежно обняла ее.

– Мы тоже счастливы, что ты с нами. Мы тебя очень любим. Правда, папочка?

Люк с затуманенными от слез глазами молча обнял обеих. Это был проникновенный миг единения душ, и все было понятно без слов.

Наконец Андрия нарушила умиротворенную тишину:

– Теперь мне надо подняться наверх и повидаться с маленькой Лани.

– С маленькой Лани? Как тебе это нравится, Люси? Лани такая же большая, как ты! – улыбаясь, пошутил Люк.

– До меня ей еще расти и расти! – пренебрежительно фыркнула девочка. – Я к тому же более развитая и зрелая! – Люси расправила плечики, с гордостью выставив вперед маленькие, но уже напористо приподнимающие платье грудки.

Андрия и Люк рассмеялись, и они все трое, держась за руки, начали подниматься по лестнице на второй этаж.

По такому радостному случаю Лани, несмотря на простуду, было разрешено закутаться в одеяло и спуститься к ужину вниз. Все уютно расположились за длинным столом в большой столовой с куполообразным потолком.

– Шале просто потрясает, – искренне призналась Андрия, оглядываясь по сторонам.

– Его строил по собственному проекту великий австрийский архитектор Вальтер Шикхаус.

– Шале-ам-Зе… Что это означает?

– Если дословно, то дом на берегу озера. Ты разве не заметила озера? Оно совсем рядом, за холмами. Летом из сада вид просто умопомрачительный.

Кухарка Фрида Мюллер, круглолицая жизнерадостная женщина, получала истинное наслаждение от возни на кухне, свидетельством чему служило удивительное разнообразие вкусных блюд: сосиски, шпигованные салом, печеные яйца, домашней выпечки хлеб, сладкое печенье и пироги с ягодами, вареные, копченые и ливерные колбасы, ветчина, телячьи ножки, говяжьи языки… Сейчас все с трудом доедали жаркое из свинины под густой острой подливой и жаренную ломтиками картошку.

– Это не гавайская кухня, но все равно пальчики оближешь, – проронил Люк, с наслаждением раскуривая сигару.

– У меня просто нет слов, настолько все было вкусно. Если я съем еще кусочек, то наверняка лопну! – И Андрия шутливо погладила свой живот.

– Надо было оставить местечко для фирменного блюда Фриды – торта со взбитыми сливками.

Вдруг свистевший за окнами ветер налетел с такой силой, что дом затрещал и заходил ходуном. Люк резко выпрямился.

– Люк, что это было? – спросила Андрия.

– Очень может быть, что это прелюдия к обвалу снежной лавины.

– Снежная лавина! – воскликнула Лани. – Папочка, я боюсь!

– Не надо бояться, родная. Тем более в этом доме. Он и строился с тем расчетом, чтобы устоять перед любой лавиной. Задняя стена сложена из гранитных камней и выдается вперед клином, так что снег обойдет нас с двух сторон. – Он весело улыбнулся, явно что-то вспомнив. – Андрия, помнишь стену моего отца и как она спасла плантации, когда началось извержение Мауна-Лоа?

– Такое не забывается, Люк.

Несмотря на все его заверения, Андрию все сильнее охватывало беспокойство, потому что дом продолжал скрипеть и содрогаться. Теперь сквозь завывания ветра стали слышны другие звуки, очень похожие на раскаты грома. Чем они становились громче, тем сильнее дрожал и скрипел дом.